Боря, конечно, сразу успокоил ее, что и сам не знал про такое безобразие, все не как у людей, и даже сезон тайфунов в совершенно неподходящее время.
12
Свиридов лукавил и с Первым, и с Мезальянцем. Старого сослуживца он представил директору как блестящего и эффективного профессионала, чуть ли не Джеймса Бонда, а перед Иваном выставил Первого эгоистичным самовлюбленным идиотом, который рвется к власти изо всех сил. Истина же была посередине, там, где находился сам Свиридов.
Первый, без сомнения, задержится наверху весьма надолго, такие кардиналы в отставку не уходят. Но пост в Совете Безопасности слишком мал для него, он пойдет дальше. А Свиридов - останется. И его задача была кормить Первого завтраками, создавая видимость работы. На самом деле Свиридов с большим трудом скрывал ликование, когда Первый обратился к нему неофициально и просил решить вопрос частным порядком. Раз неофициально - у Свиридова появился шанс столкнуть лбами двух упрямцев, а свою голову поберечь. Первый терпеть не может самоуправства, а Мезальянц - мелкопоместного барства. Иван обязательно взбрыкнет, в этом Свиридов не сомневался, равно как и в реакции Первого на предательство агента (хоть и работающего неофициально). Тем паче - четыре миллиона, которые агент попросил для дела, а сам свинтил.
Теперь Свиридов со спокойной душой пустил по следу своих людей, и они подтвердили информацию о предательстве и бегстве. Только преследовать за пределами своей страны отступника не могли (и слава богу).
Похвастать уже было чем, и Свиридов знал, что другой бы на его месте так много не успел. Беглецов локализовали, причем в месте, где уже несколько лет работал агент внешней разведки, поставляющий информацию не только военного, но и экономического характера. Этот козырь Свиридов приберег напоследок, если Первый начнет выказывать недовольство.
- Разрешите?
- Есть результаты?
- Так точно.
- Докладывайте.
Свиридов рассказал о внутреннем расследовании, об изысканиях Мезальянца. Проверили также всех родственников сбежавших близнецов. Выяснилось, что могила умершей накануне двоюродной бабки Кругловых оказалась пустой.
- В морге сообщили, что вскрытия не было, поскольку смерть Кравец не вызывала подозрений - она якобы болела раком, состояла на учете в онкодиспансере. Стали колоть онколога, он признался, что фальсифицировал историю болезни за взятку. Дамочка довольно удачно замела следы: если бы не переполох в Понпеях, никто бы ничего и не заподозрил.
- Еще что-то?
- Да. Прослушка дала результаты. Мы точно знаем, где находятся беглецы. Наш человек готов действовать, но…
- Но?
- Единственная загвоздка - как доставлять предметы. Сотрудник опытный, но не обладает дипломатической неприкосновенностью, а консульства у нас в Микронезии нет.
13
Не могу сказать, что Лэйла обрадовалась, узнав о нашем намерении посетить Нан-Мадол.
- Кто вас надоумил? - Она металась по комнате, и если бы у нее в руках было что-то тяжелое - расколотила бы вдребезги все бьющееся. - Кто?
- Вы, - робко ответил я.
- Что?
- Ну, вы же нам про этот Нан-Мадол рассказали. Мы только посмотреть, и все. Нас Змей туда отвезет.
- Вместе с расхитителями гробниц?
Мы виновато пожали плечами. Мы всей командой уговаривали Сорри, но рыбак, едва узнав, чего мы от него хотим, отказался отвезти нас в древний город.
- Понапе не любят Нан-Мадол, - перевел Змей. - Считают его плохим местом.
Мы попросили объяснить, чего в этом месте плохого. Рыбак говорил долго и горячо, крепко держась за распятие, которое он носил на груди. Давно на острове жили колдуны-унани. Они были настолько могущественны, что им подчинялась и вода, и камень. Унани расщепили гору базальта и сложили из нее город. Боги, увидев такое самоуправство, рассердились и сбросили с неба камень. Волна от его падения разрушила базальтовые строения, но не до конца, и души погибших колдунов до сих пор бродят в развалинах.
- Круто, - сказали мы хором.
Змей неодобрительно покачал головой и от себя добавил, что ничего там крутого нет, штабеля каменных блоков, разделенных каналами, и все это джунглями заросло.
Естественно, нам еще больше загорелось. И не знаю, каким уж образом об этом узнали кладоискатели. Самого опытного из них, майора, звали Томас Брайдер, и он шутил, что ему на роду написано было гробницы разворовывать. Он и предложил нам совершить экскурсию в Нан-Мадол заодно с компанией кладоискателей. Майор заверил, что нам это не будет стоить ни цента, акция разовая и благотворительная, потому что новичкам обычно везет.
- Ну, майор, - Лэйла сжала кулаки, - я тебе…
Столько нехороших слов, да еще и на разных языках, сколько мы с Юсей наслушались за последние дни, наверное, за всю предыдущую жизнь не слышали.
- Лэйла, мы все равно поедем, - как можно тверже сказал я.
- Да кто бы сомневался. Мы со Змеем будем вас сопровождать. А то знаю я этих благотворителей. Начнут совать карты под нос, чтобы вы крестик нарисовали.
Поэтому в Нан-Мадол собрались все, не считая Сорри. Тот остался в деревне, присматривать за хозяйством.
Яхта кладоискателей была в два раза больше "Ярославца", и капитаны смотрели на это чудо с нескрываемой завистью, хотя майор сказал, что это самое дешевое судно, которое их группа смогла приобрести вскладчину. Тем не менее двигатель здесь был не в пример мощнее нашего дизеля, несмотря на низкую посадку, яхта могла выдержать семибалльный шторм, и, если верить майору, однажды его команда целый месяц провела на этой посудине в автономном плавании.
Вообще-то можно было пересечь остров насквозь, посмотреть по дороге на базальтовую гору, которую местное население называет Большой Кучей Куриного Дерьма, и это отняло бы времени раза в два меньше, чем крюк вдоль побережья на яхте, но дороги из-за дождей размыло, так что мы решили совершить морскую прогулку.
Я думал, что те четыре часа, что мы добираемся до Нан-Мадола, все будут развлекаться и шутить, однако ошибся. Все расхитители гробниц были серьезны и собраны, проверяли и перепроверяли снаряжение, разговоры шли исключительно по делу. Мельком увидели мы и карту, с которой работала команда Тома Брайдера. Это была обычная карта, разделенная на квадраты, половину из которых уже перечеркивали красные кресты. Пусто.
- Там одно местечко есть, ужас! - рассказывала мисс Тедди. - Там стрелка компаса вертится!
- Вы не поверите, - ответил я, - в России тоже есть такие места. Про Курскую магнитную аномалию слышали?
Она сначала не могла понять: не то я всерьез, не то издеваюсь. Потом засмеялась:
- Шутник. Я почти поверила!
Я посмотрел на майора. Он оставался невозмутимым. Я тоже хладнокровно улыбнулся мисс Тедди, а она уже пересказывала мою "шутку" мисс Козельски. Обе весело смеялись, показывали мне большие пальцы, мол, отлично, парень, ты сделал наш день!
Мы обогнули Понпеи с южной стороны и вскоре попали в систему проток. Было пасмурно, тревожно шумели джунгли, и мы с Юсей вглядывались вперед, все ожидая, когда же наконец появятся развалины древнего города.
- Нравится? - спросила Лэйла, подойдя со спины.
- Пока не очень. Может, когда до развалин доберемся, интереснее будет.
- А это и есть развалины, - усмехнулась она.
Я присмотрелся к берегам и тут уже понял, что нагромождения камней, заросшие пальмами и лианами, на самом деле - стены, или даже не стены, а поленницы, сложенные из каменных брусков, иногда весьма длинных, а протоки вдруг обернулись каналами. Такое резкое преображение ландшафта произвело на нас сокрушающее впечатление. Капитаны, Викса, я, Юся - все тыкали пальцами куда попало, восхищаясь своей близорукостью и естественной маскировкой древних руин.
Расхитители гробниц цвели так, будто сами построили и замаскировали Нан-Мадол. Тут же нам организовали спонтанную экскурсию, и кладоискатели наперебой рассказывали все, что они знали об этой местности, и поняли мы в итоге едва ли половину.
Яхта причалила к одному из самых массивных строений, и все отправились осмотреться и руками прикоснуться к древним камням. На яхте остались только мы с Юсей. Прыгать по скользким от дождя базальтовым шпалам, наверное, увлекательно, но не в том случае, когда у вас одна пара ног на двоих. Юся, похоже, не особенно об этом жалел - он быстро потерял интерес к руинам и, похоже, скучал.
- Представляешь, - сказал я, пытаясь развлечь брата, - сейчас возьмут и найдут сокровище.
- Не найдут, - рассеянно ответил он.
- Почему? - Я даже немного обиделся.
- Потому что вовсе это и не город.
- А что?
- Это волнолом.
Вот так в жизни и бывает. Куча умных людей много лет ломает голову, чтобы понять назначение таинственных строений, и тут появляется Юся и с ходу заявляет, что ничего тут особенного, обычное древнее гидродинамическое сооружение, собранное без проекта, всего лишь на основе долгих наблюдений за океаном.
- Значит, майор со своей командой здесь ничего не найдут?
- Не знаю.
Мне стало не то грустно, не то обидно. Я уже знал, что петух пробуждает интуицию, обостряет ее сверх всяких пределов, но когда все ответы известны еще до постановки задачи - это уже слишком. Чудовищная скука, никаких сюрпризов от жизни. Кто знает, как такая смертная скука отражается на психике. Так станешь, чего доброго, как Мезальянц, и будешь вечно стоять в сторонке с кислой физиономией и портить всем настроение, и мне в первую очередь.
Кстати, а где Мезальянц?
Он вместе со всеми поднимался на борт, я это точно запомнил, потому что Иван Иванович галантно подал руку мисс Козельски, и та радостно щебетала по этому поводу. А вот в плавании его уже нигде не было видно. Или он где-то здесь, спрятался на яхте и дуется на весь мир, или, не дай бог, за борт выпал, а его никто не услышал, или он за какой-то надобностью всех надул и никуда не уплыл.
Я посмотрел на Юсю. Он спокойно выдержал мой встревоженный взгляд, а потом сказал:
- Нет, здесь его нет.
- Ты уже говорил, я вовсе не о сокровище спросить хотел.
- И я не о сокровище. Ивана Ивановича, говорю, здесь нет.
- Откуда ты…
- Я знаю, о чем ты думаешь.
Вот так, запросто.
- Тебе показалось. - Я улыбнулся. - Никто не может знать, что думает другой человек.
- Ты не другой, и я знаю, что ты думаешь, - серьезно ответил Юся.
И от этого серьезного тона у меня даже мурашки по коже побежали. Будто это и не брат мой со мной говорил, а какой-то демон из фильма ужасов. Я некстати вспомнил, что этот остров, на котором мы застряли, часто фигурировал в произведениях про морского бога Дагона.
- А почему я не знаю, о чем ты думаешь? - собрав в кулак всю волю, которая у меня имелась, спросил я.
- Потому что я не думаю, - ответил Юся так же душераздирающе просто и серьезно. - Я даю ответы, но мыслей у меня нет.
Твою мать, он меня пугает, догадался я. Этот засранец меня банально разыгрывает, потому что мы совсем одни, все ушли, и атмосфера вокруг мрачноватая, как в склепе.
Без замаха я врезал Юсе ладонью по носу. Удар получился сильным, я разбил брату не только нос, но и губы, а от неожиданности он даже язык прикусил, и кровь у него потекла одновременно изо рта и носа.
- Ой! - Юся прижал руку к лицу. - Ты чего?
- Нехрен чужие мысли читать, - сказал я.
- Я же пошутил! - захныкал Юся, размазывая юшку (вот теперь я шучу) по лицу. - Ты шуток не понимаешь, что ли?
- Понимаю. - Я достал из кармана платок и помог ему вытереть кровь. - Не вертись, а то размажу… Но осадок остался… Прижми платок к носу… Ведь ты как-то угадал мои мысли.
- У тебя привычка дурацкая - губами шевелить, когда думаешь о чем-то. - Юся задрал голову вверх, придерживая платок.
- Когда это ты выучился по губам читать?
- А чего учиться, ты почти шепчешь.
- Ладно, разберемся. Ты видел Мезальянца?
- Нет. Наверное, он в деревне остался.
- Наверное? А что твоя "интуишн" говорит?
- Ничего, - огрызнулся Юся. - Скорей всего, никуда он и не отплывал, прошел быстро через палубу и с другого борта спрыгнул, пока никто не видел.
- А зачем?
- Вот вернемся, и сам спросишь.
14
Сначала Мезальянц думал, что Сорри ошивается рядом с мастерской Змея исключительно из желания подработать. Деревня была не особенно богатой, и одной рыбной ловлей здесь вряд ли прокормишь семейство, особенно такое крикливое и многочисленное, как у рыбака. Змей рассказывал, что Сорри хоть и не знает языков, но зато лучший лоцман в округе, хоть и не кичится этим. Самые богатые и влиятельные гости из Соединенных штатов и Европы предпочитают бедного рыбака Сорри любому другому опытному моряку, говорящему по-английски. Потому и бот у рыбака такой отличный, потому и дом его имеет стены и черепичную кровлю, и дети одеты прилично, и жена не работает.
Сорри можно было только уважать. Единственное, что напрягало Мезальянца, - это нарочитое невежество рыбака. Несколько лет работать на иностранных туристов и не выучить ни одной фразы? Это очень подозрительно. Мужик этот куда как непрост, и надо было приглядеться к нему внимательнее.
Иван Иванович не думал, что Сорри работает на Контору. То есть, конечно, думал, но имел в виду конторы иных государств. Вообще, фигура рыбака для вербовки идеальна: ну кто будет подозревать полуграмотного крестьянина из Микронезии в шпионаже? А поднатаскать смышленого мужика в языках, проинструктировать, как грамотно установить "жучок" или сфотографировать секретный документ, как обнаружить слежку и грамотно от нее уйти, - это легко. Обучить хитростям ремесла запросто могут любые другие агенты, которые под видом туристов наведываются на остров. По крайней мере сам Мезальянц так бы и сделал.
Всеобщая экспедиция в Нан-Мадол стала хорошим поводом поговорить с рыбаком о том, на чью контору он работает. Сорри ведь не зря оставался в деревне - что-то ему нужно было в доме у Змея. Там его и можно будет прихватить.
Поэтому Иван Иванович шумно поднялся на борт яхты и незаметно спустился с нее прямо в воду, доплыл до деревянного пирса и не вылезал на берег, пока кладоискатели не скрылись за пеленой моросящего дождика. На пирс он решил не взбираться: все окна смотрели на него, и Сорри, если он уже внутри, обязательно заметит человека на пристани. Мезальянц вплавь добрался до берега, разделся до трусов, чтобы с одежды не капало, и вошел в дом с черного входа.
Рыбак точно находился в доме, слышно было, как он копается на втором этаже. Странно, чего ему там надо? Там только спальни… Иван Иванович, взяв из тумбочки в прихожей электрошокер, о котором он узнал от Виксы, осторожно поднялся по лестнице и увидел спину рыбака, который увлеченно копался в стенном шкафу мальчишек Кругловых. Вот что тебя интересует, дружок.
Все моментально встало на свои места. События развивались по закону Мерфи, то есть самым наихудшим образом. Надо же было угодить в такую передрягу: оказаться спасенными агентом Конторы. С одной стороны, Иван Иванович испытал гордость за неизвестного вербовщика, который нашел такого незаметного информатора. С другой - Мезальянц опять обругал Контору, отправившую ценного сотрудника выполнять черную работу. Чего стоило прислать группу ликвидации или хотя бы одного профессионала? Они бы и убрали, и подчистили, и Сорри вне подозрений. Сорри никогда не участвовал в силовых операциях, он трус, вся работа его состояла в том, чтобы только внимательно слушать, о чем говорят большие люди, возможно, копировать секретные документы, но все остальное вне его компетенции. Наверняка куратор напоминал, чтобы рыбак не изображал из себя крутого суперагента и сидел тише мыши.
Дураков учат. Иван Иванович осторожно подкрался к рыбаку. Раздался сухой треск, Сорри громко вскрикнул и упал навзничь. Запахло озоном. Ага, родной, получил. Ну, полежи, отдохни. Иван Иванович вошел в комнату, посмотрел в стенной шкаф. Очевидно, Сорри обшаривал все карманы близнецов, пытаясь отыскать предметы. Господи, какой бардак, ну разве так ведут тайный обыск? У Сорри явно недостаток образования, надо обучать дальше. Мезальянц взял из шкафа кожаный ремень и пояс от халата, после чего тщательно связал Сорри, корчившегося в судорогах на полу.
Связанного рыбака (тяжелый, черт) он посадил на кресло и прикрутил к спинке скотчем, которого на письменном столе лежало аж две бобины.
- Полагаю, английский ты знаешь, - сказал Мезальянц.
Сорри пока ответить не мог, потому что рот у него был заклеен. Иван Иванович не хотел рисковать и заранее собирался разъяснить рыбаку некоторые спорные моменты.
- Я не надеюсь, что ты умеешь говорить по-русски, хотя тебя могли обучить и этому. Будем говорить на английском. Заранее прошу не кричать и не сердить меня, потому что я обучен вести допросы с пристрастием, и некоторыми острыми предметами, например канцелярским резаком, могу управляться весьма виртуозно. Я не хочу пачкаться в твоей крови и фекалиях, и думаю, ты сам бы этого не хотел. Поэтому на вопросы отвечать честно и не изображать невинность. Небольшой тест. Если ты говоришь по-английски, кивни головой. Если ты не кивнешь, значит, я начну резать твое лицо и буду резать до тех пор, пока не дождусь правильного ответа. Так ты говоришь по-английски?
Сорри истово закивал. Покладистый парень, с такими одно удовольствие разговаривать.
- Отлично. Ты работаешь на русских?
Кивок.
- Кроме тебя агенты на острове есть? Да не мотай так головой, отвалится. Сейчас я аккуратно сниму скотч. Не кричать, на вопросы отвечать четко и по существу. Понял?
Кивок.
Мезальянц разлепил рот пленнику. Тот нервно облизал губы.
- Твои позывные?
- Клаус.
- Задание?
- Изъять предметы, передать курьеру.
- Курьер здесь?
- Будет через неделю.
- А относительно нас какие инструкции?
Сорри, зажмурившись как лягушка, проглотил слюну.
- Я слушаю, - сказал с нажимом Мезальянц.
- Убрать.
- Всех?
- Вас и близнецов.
- И как собирался?
- Яхта на обратном пути взорвется.
- Что?
- Таймер установлен на семь вечера.
Без малого два десятка человек, прикинул Мезальянц. Масштабная акция.
- А как объяснить взрыв?
- Японские мины. Их иногда прибивает к берегу.
Вот гаденыш, все предусмотрел.
- Там же дети.
Сорри не ответил. Скорей всего, он даже не подумал об этом. Что ж, хороший агент, исполнительный.
Что теперь с ним делать, с таким хорошим?
Иван Иванович подошел к столу, снял трубку с аппарата и набрал номер аэропорта, который уже знал наизусть.
- Здравствуйте, мисс. На рейс до Парижа есть свободные места? Только в бизнес-классе? Окей. Прошу забронировать одно место на имя Антонио Монтазио. Совершенно верно, синьорина, как сыр. Нет, я заплачу наличными. И вам того же.
До начала регистрации еще пять часов. Вполне хватит, чтобы подготовиться.
- Где Змей хранит деньги?
- В ящике с инструментами, там двойное дно, - торопливо ответил Сорри.
- А документы?
- Не знаю. Наверное, в спальне.