- Ну, конечно! И еще я вот о чем подумал: а нет ли в этой усадьбе помещения, куда можно было бы перевести нашего узника? Нужна комната, которая запиралась бы снаружи. Я уже заметил, что в дверях дома нет замков.
- Нам не нужны были замки. В доме жили свои, а в комнатах для гостей были только легкие защелки на дверях.
- Они остались. Но для Драгана это не годится, он слишком силен.
- А может, запереть его в старом бабушкином курятнике? Он снаружи закрывался на засов. У него крепкие стены, а окна расположены высоко под потолком - от лис.
- Курятник занят: в нем живет ослик Патти нашей Дженни.
- Ослик?
- Самый настоящий серый ослик. Он у нее вроде собаки.
- А чем же она его кормит?
- С этим нет никаких проблем. Мы его выпускаем на волю, правда под охраной Ланса с оружием, и он сам находит себе еду - молодые побеги дьяволоха.
- Да, я уже заметила, что остров начал зарастать дьяволохом. Бабушка вела с ним упорную борьбу, специально каждую весну нанимала людей из деревни.
- Передайте ей, что теперь это с большим успехом делает ослик Патти, причем совершенно бесплатно. Его стараниями молодые побеги дьяволоха по всему острову истребляются под корень.
Сандра задумалась.
- А может быть, вы совсем освободите Драгана, доктор, и отпустите его? Зачем вам лишние проблемы?
- Это пусть решает Ланс.
Сандра и Леонардо спустились в подвал. Перед этим они заглянули в "супермаркет" и подобрали там рубашку, белье, носки и спортивные брюки самого большого размера - как они уже заметили, Драган был богатырского сложения. Сандра несла одежду, мыло и несколько полотенец, а Леонардо - чайник с горячей водой и таз. Они отперли замок на двери котельной, вошли и включили свет. В котельной было жарко и пахло нагретой пылью, трубы с гуденьем гнали наверх горячую воду.
- Что такое в этом доме? Пожар? - спросил Драган, приподнимаясь на постели.
- Это включили отопление и нагреватель для воды, - объяснила Сандра.
- Я уже решил, что начался пожар и мне надлежит бесславно сгореть под замком.
- Вы что, в самом деле думаете, что если бы случился пожар, вас бы отсюда не вывели? - спросил Леонардо.
- Здешний владыка Ланселот попал со мной в переплет: выпустить разбойника на волю боится, а убить безоружного пленника совесть не велит. У Ланселота вашего имеется совесть в некотором количестве. Вот пожар бы его и выручил… А вы с чем пожаловали?
- Хотим устроить для вас сауну: уж очень здесь подходящая температура, - сказал Леонардо. - Не возражаете, если мы вас слегка помоем? А то дух от вас больно… разбойничий.
- Нема проблема. Мойте, если вам хочется, - пожал плечами Драган.
- Леонардо, помоги мне снять с Драгана рубашку.
- Мадам не есть брезглива? У меня эти… вошки.
- Я очень брезглива. Поэтому и хочу эту рубашку с вас поскорее содрать. Помоги же мне, Леонардо!
Леонардо поставил на пол чайник с водой и таз, вынул из кармана нож и раскрыл его.
- Ага, без ножа боитесь ко мне подойти! Ваша жена смелее вас.
Леонардо, не отвечая ему, подошел и начал разрезать рукав на прикованной руке Драгана.
- Ты что делаешь? У меня нет другой рубахи!
- Не беспокойтесь, мы захватили для вас чистую одежду.
- Откуда вы ее взяли?
- Места знать надо.
- Странные вещи стали иметь место в этом доме…
Когда Леонардо расстегнул пуговицы рубахи и раскрыл грудь арестанта, Сандра увидела на нем цепочку с крестом. Цепочка была серебряная, потемневшая от грязи, а крестик - золотой и явно православный.
- Драган, так вы с крестом на шее пришли сюда грабить детей-калек?
- Не ваше дело! Вы хотели снять с меня последнюю рубаху, вот и снимайте, а крест мой не трогайте ни руками, ни словом. Я - православный!
- Здесь, в этом доме, насколько я знаю, все православные.
- Ланселот - православный?
- Все, кроме Ланселота.
- Ну вот вы сразу и попались. Я знал, что это не есть правда.
Сандра вытянула из-за ворота свитера цепочку с крестиком.
- Взгляните, Драган! Меня крестили в Греции, а бабушка у меня русская и воспитывала меня по-русски.
- И вы по-русски говорить можете?
- Могу.
- Скажите что-нибудь.
Сандра рассмеялась и сказала по-русски:
- Драган, вы большой разбойник и немного дурак.
- Не так. Я есть маленький разбойник и очень большой дурак. Как давно я не слышал славянской речи! А ваш муж тоже православный?
- Тоже.
- А ну, брат, покажи свой крест!
Леонардо послушно исполнил его просьбу. Вид у Драгана был ошеломленный и, кажется, немного счастливый.
- И все в этом доме есть христиане? И доктор?
- И доктор, и все остальные, и дети.
- Почему же этот глупый доктор мне ничего не сказал?
- Ему не пришло в голову, что грабитель может оказаться христианином.
- Верно… Ну так простите меня за грубость мою!
- Бог простит, Драган. И давайте все-таки вашу рубаху вместе со вшами, пока они не расползлись по всему дому.
- Какой я обрадованный, сестра, брат! Берите с меня рубашку, берите что хотите!
- Вот спасибо-то! - засмеялся Леонардо, стаскивая с Драгана остатки его ужасной рубахи.
Грудь Драгана была перевязана потемневшей от крови и грязи широкой повязкой. Когда Леонардо разрезал ее и осторожно снял, они увидели на боку длинный струп, в котором копошились вши, а вокруг розовую заживающую кожу.
Сандра позвала доктора. Он сказал, что рана в прекрасном состоянии и достаточно будет смахнуть вшей и наложить повязку с антисептической мазью.
- Доктор, а вы знаете, что Драган христианин?
- Неужели правда, Драган?
- Сие есть истинная и полная правда, - торжественно сказал узник и размашисто перекрестился.
- Почему же вы не сказали?
- Вы, помнится, тоже не сказали мне: "Заходи в дом и будь нам братом, странник".
- Да, это верно. Но почему же вы…
- Да не видел, не видел я ваших детей! И что Ланселот в коляске инвалидной сидит, мне тоже не было видно - он же через окно со мной разговаривал! А потом вы меня сюда отволокли и приковали к трубе. После этого я с вами объясняться стану? Я есть гордый человек. Ну, пленник и пленник - надо терпеть.
Драган поглядывал на доктора с улыбкой, а доктор был очень смущен. Закончив обработку раны, он облегченно выпрямился и спросил.
- Сандра, вы дальше справитесь без меня?
- Конечно.
- Тогда я пойду наверх к детям. Я должен проверить, как они перенесли ванну. Заодно сообщу новость Ланселоту и батюшке.
Сандра обмыла сначала весь бок Драгана горячей водой, а уже потом наложила повязку с антисептической мазью. После они вместе с Леонардо старательно, насколько это было возможно, обтерли тело Драгана губкой, вытерли полотенцем и помогли ему надеть чистую одежду. Свернув в узел тряпки и мокрую вату, Сандра держала их, отставив руку в сторону, оберегаясь от вшей и зловония.
- Бросьте все это в ведро, которое стоит у меня под кроватью. Леди Патриция придет убираться и вынесет.
- Леди Патриция ухаживает за вами?
- Да. Она имеет комплекс вины перед человечеством. Передо мной особо.
- А вам за что персональная честь? - Сандра взяла оставшуюся вату и стала ею подтирать пол вокруг раскладушки Драгана.
- Я - серб, а ее отец когда-то бомбил Сербию. За мужа она молится и кается, потому как он выпустил первые ракеты на Россию. А еще она несет вину за своего брата: это он проектировал непотопляемые "Титаники", которые все очень благополучно потопли и лежат теперь на дне.
Слушая его, Сандра продолжала наводить порядок; окровавленные тряпки и грязную одежду она бросила в ведро, стоявшее под кроватью Драгана, и поскорее накрыла его крышкой. Услышав последние слова, она выпрямилась.
- "Титаники" - потонули?!
- А вы что, не знали? Как только произошел взрыв антихристовых ракет в космосе, все хваленые "Титаники" пошли на дно так же скоро, как их знаменитый предшественник. Леди Патриция и Эйлин спаслись в шлюпке. Их долго носило по Бискайскому заливу, пока Ланселот не подобрал их. Не удивительно, что у леди немножко беспорядок в голове. Но она есть очень вредная женщина, - добавил он по-русски.
- Да чем же она вредная? - так же по-русски спросила Сандра.
- Душой и сердцем. Прекрасная женщина.
Сандра закончила уборку и снова перешла на планетный:
- Вот и все, Драган. Еще бы остричь вас не мешало.
- А это еще зачем?
- Вши.
- Они мне не мешают, пусть остаются для компании. Пока. Я, знаете, есть очень усталый. Спаси вас Господь, сестра и брат. Ух, хорошо! Все тело дышит. Если бы еще тут было чем дышать…
Сандра и Леонардо вышли из котельной и снова заперли дверь на висячий замок.
- Тяжело, должно быть, лежать без движения в такой жаре и духоте, - вздохнув, сказала Сандра.
- Я тоже думаю, что котельная не лучшее место для больного человека, - согласился Леонардо. - Но нам с тобой легко проявлять великодушие, ведь мы гости, а Ланселоту и доктору надо заботиться о безопасности для всех. Давай не будем вмешиваться, тем более что теперь доктор знает, кто такой Драган. Все как-нибудь образуется.
- Дай Бог!
К вечеру все взрослые и дети собрались в столовой, остриженные, чистые и очень усталые. Марта успела наварить большую кастрюлю овсяной каши из привезенной Сандрой и Леонардо крупы, и все ели ее, запивая козьим молоком. Дети клевали носами над тарелками. Потом был чай с медом и сухими бисквитами из "дедушкиного супермаркета". После ужина детей подняли наверх, и вечерние молитвы, которые им читала Эйлин, они слушали уже в постелях. А взрослые спустились вниз, в церковь святой Елизаветы и отслужили благодарственный молебен, поминая строителя и благоукрасителя подземного храма Илию.
Супругам отвели для ночлега бывшую детскую Сандры, где на полу лежал широкий матрац и стояло кресло. Они долго лежали без сна и обсуждали события этого дня.
- Леонардо, ты не догадался кого-нибудь расспросить о том, что происходит сейчас в мире? Какая-то мгновенная победа России в молниеносной войне, внезапная смерть всей планетной электроники, нашествие саранчи, гибель "Титаников" - у меня в голове все перепуталось, и я никак не могу сложить общей картины.
- Я тоже. Да и некогда было. События сегодняшнего дня прямо наступали одно другому на пятки. Спи, милая, завтра все разъяснится.
ГЛАВА 5
- Что это, мио Леонардо? - сонно удивилась Сандра, когда утром муж подошел к ней с подносом в руках.
- Это всего-навсего хрустальная мечта каждой женщины - завтрак в постель!
- И за что же мне такое счастье?
- Можешь считать, что тебе повезло незаслуженно. Я объявил хозяевам, что ты простудилась в дороге и не сможешь сегодня встать с постели.
- Так. Интересная новость. А зачем тебе нужно делать из меня симулянтку, Леонардо?
- Затем, что наш Карл с рассвета сидел у входных дверей и ждал, когда мы встанем и отвезем его обратно к брату. Видно, переволновался вчера, а может, и переел, плохо спал ночь, и в результате - тоска и депрессия. Вези, говорит, меня к Филиппу и все тут! Когда же выяснилось, что ты простудилась в дороге и ехать мы сегодня не можем, он смирился и, кажется, немного успокоился. Ладно, ты тут наслаждайся красивой жизнью, а я пошел вниз - завтракать со всеми.
- Иди. Только потом принеси мне снизу несколько книг, хорошо? Иначе я и вправду заболею от безделья.
- Обязательно принесу.
Дети всегда завтракали наверху. Это было удобно, потому что ежедневно, сразу после завтрака, их осматривал доктор, а потом начинались утренние школьные занятия. За пустым детским столом сидел один Карл.
Тоска у Карла не прошла даже во время сытного завтрака. Он чувствовал себя чужим в этом огромном и переполненном людьми доме. Людей-то было много, но только он был никому здесь не нужен и не интересен. А где-то там, на краю заброшенной аквастрады лежит Филипп, и тоже один. Бросил он брата, бросил Филиппа, который его и после смерти не оставлял, кормил! Может, кто мимо ехал, соблазнился новеньким спальником и уволок его, а останки брата воронам вытряхнул… Занятый своими невеселыми мыслями, Карл почти не слушал, как Ланселот распределял между взрослыми работу на день, но изредка поднимал глаза от тарелки и взглядывал на него. Ланселот ему очень нравился: инвалид, а сразу видно, крутой парень и тут у них за главного.
- Сегодня довольно теплый день, - говорил Ланселот, - ограда усадьбы теперь под током и в саду безопасно. Как вы считаете, доктор, не вывести ли нам детей на прогулку? Бедняги уже так давно сидят взаперти.
- Это было бы замечательно, Ланселот! Мария, как ты считаешь, это будет очень хлопотно?
- Да, я думаю, доктор, это будет трудно, особенно в первый раз. Но дети так нуждаются в свежем воздухе и свете! Может быть, мы сделаем это все вместе?
- Карл, - вдруг обратился Ланселот к мальчику, - у меня к тебе большая просьба.
Карл слегка поперхнулся чаем и уставился на Ланселота.
- Ты не мог бы помочь вывести наших детей на прогулку и присмотреть за ними? Все остальные мужчины нужны мне сегодня в доме - на нас навалилось очень много работы.
- Конечно, я помогу, нет проблем! - сразу ответил Карл.
После завтрака все пошли наверх. Мария и леди Патриция уже успели одеть детей в новую одежду из "супермаркета". Доктор прошелся между матрацев, на которых лежали дети, с каждым поздоровался, спросил о здоровье, кое-кого осмотрел и, убедившись, что все дети благополучно перенесли вчерашнее купанье, никто не простудился, разрешил прогулку. Детям помогли съехать вниз по пандусу, маленьких вынесли в сад на руках.
- Я думаю, ребятишкам будет полезно немного побыть у озера, - сказал доктор, - пусть они подышат ионами.
Детей доставили к озеру. Туда же принесли несколько старых одеял и расстелили их на траве. Устроив детей, взрослые, кроме Марии и Хольгера, ушли в дом. Остались и Карл с Эйлин.
Хольгер захватил с собой гитару. Он вынул ее из чехла и стал наигрывать музыку в стиле фламенко.
- Потанцуй, Мария! - начали просить дети.
- Пожалуйста, Мария, станцуй для нас, - сказал и Хольгер.
Мария поднялась, стала на выложенную каменными плитками дорожку и начала танцевать под музыку Хольгера старинный андалусский танец. Вместо кастаньет она щелкала пальцами, а дети подхлопывали в ладоши. Большинство из них совсем не могло ходить, но танец Марии, как ни странно, доставлял им радость, а не печаль.
- Я танцую для тебя, Хольгер! - крикнула Мария.
- Я слышу, Мария, - ответил Хольгер и заиграл еще веселее. - Я слышу, как щелкают кастаньеты твоих пальцев, слышу, как шуршат камешки у тебя под ногами, слышу ветерок твоей широкой, алой с черным, шелковой юбки. Ты прекрасно танцуешь, Мария!
Мария плясала до изнеможения, а потом, смеясь, упала на одеяло рядом с Хольгером, подобрав подол залатанной юбки, явно сшитой из какой-то бурой выцветшей занавески: больше других занятая вчера детьми, она еще не успела подобрать себе одежду в "супермаркете". К ней подсела Эйлин и спросила:
- Мария, можно мы с Карлом приведем сюда Патти? Дети смогут с ним поиграть.
- Надо было бы спросить Дженни, но, я думаю, она не рассердится, ведь ослику скучно в курятнике, ему тоже нужны свежий воздух и дневной свет. Приведите его сюда, - сказала девушка.
- Пошли, Карл! - и Эйлин повела его через оголенный сад к хозяйственным постройкам во дворе усадьбы.
- Патти - это что, настоящий живой осел? - спросил Карл. - И вы его до сих пор не съели?
- Не вздумай сказать такое при Дженни! Наша Дженни с ним дружит с детства, она его маленьким осленочком выкормила из соски. Это ослик-пилигрим, мы с ним плавали на катамаране по океану.
- Ух, ты! Расскажешь?
- Конечно! Только не сейчас, а когда у нас с тобой будет свободное время. Ты еще не представляешь, сколько забот и хлопот с нашими детьми!
- Они у вас такие тихие, смирные…
- Они еще не забыли, что им пришлось пережить, пока мы их не встретили. Знал бы ты, Карл, какие они тогда были… Их не мыли, не кормили, им воды почти не давали! Мария одна о них заботилась и выбивалась из сил, но если бы не она, никто из детей вообще не выжил бы. Они были в руках негодяев, у которых Ланселот выкупил их за золото тамплиеров. Отец Иаков говорит, что наши дети - мученики. Теперь, когда вы приехали и открыли все эти чудеса в доме, я думаю, они скоро повеселеют и поздоровеют. У них теперь есть хорошая еда и одежда, в доме будет тепло и светло, дети смогут гулять в саду, а не сидеть взаперти с утра до ночи. И все это благодаря вам! Спасибо тебе, Карл!
- Да я-то тут при чем? Меня самого Леонардо и Сандра подобрали на дороге.
- Расскажешь?
- Когда у нас будет время.
- Ты теперь здесь будешь жить, с нами?
Карл ничего не ответил девочке, потому что он еще и сам не знал ответа.
Они приблизились к аккуратным каменным постройкам между домом и садом.
- Здесь раньше был курятник, а теперь в нем живет Патти.
На двери прочной дубовой двери висел замок. Эйлин пошарила под порогом, достала ключ и отперла замок.
Аккуратно переступая тонкими серыми ножками, из темноты курятника вышел на свет маленький толстенький ослик с витым серебряным ремешком на шее.
- Здравствуй, Патти, - сказала Эйлин и почесала макушку ослика между длинных ушей. - Мы с Карлом приглашаем тебя на прогулку. Пойдешь с нами?
Эйлин повернулась, и ослик послушно пошел за ней и Карлом.
- Какой молодчина, он же все понимает! - восхитился Карл. - Он что, совсем не упрямый?
- Он очень послушный, пока с ним обращаются уважительно, не задевают его достоинства. А еще он не любит, когда трогают его украшение, вот этот серебряный ошейник. Ему его подарила Мира.
- Мира Иерусалимская?
- Ты ее знаешь?
- Нет, но я про нее слышал.
- Она наша спасительница. Мира приехала сюда, в усадьбу, чтобы разузнать что-нибудь о своих друзьях, которые жили в этом доме раньше - о Бабушке, Сандре и Леонардо. Она нам очень помогла: узнав, что у нас почти совсем не осталось еды, она сразу же привезла откуда-то несколько ящиков макарон, и благодаря им мы выжили. Потом она еще несколько раз к нам приезжала и привозила продукты. Она и подарила Патти свой серебряный поясок. Правда, он ему очень идет?
- Правда. У него в нем сказочный вид.
- Очень точное замечание, Карл. А сейчас ты увидишь, как обрадуются ослику дети! С тех пор, как мы поселились в этом доме, они почти не виделись, а когда мы добирались сюда из Испании, они с Патти очень дружили. Пожалуй, это была тогда их единственная радость.
Они не успели подойти к детям, как их приветствовали радостные крики:
- Патти! Смотрите, сюда идет Патти! Иди к нам, Патинька!