- Имущество сторожим, - вздохнул стражник. - Скорее б оно уж провалилось в проклятые трещины. Тут война надвигается, а мы чепухой занимаемся. Ведь если это добро не взяли, значит, оно королю и не нужно. Зачем охранять?.. Вы коров великану привели?
Капунькис энергично затряс головой:
- Скорее мы станем зелеными карликами, чем он получит наших коров!
- Так говоришь, король в охотничьем замке? - переспросил стражника Бурунькис.
- Там. Но надолго ли, не знаю. Трещины растут час от часу. Еще неделя, и не только Альзария, но и королевский охотничий замок в них провалится.
Зашуршали камни, послышался треск, несколько булыжников на мостовой просели. На глазах Бурунь- киса часть стены дворца отвалилась и полетела в яму. Малыш прислушался, но грохота падения не услышал.
- Дела совсем плохи, - вздохнул он. - Пойдем, братец, тут нам делать нечего.
Глава IX
ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК ИЗ ХЕЛЛЕ
После сражения на старом кладбище Регенсдорфа в школе только и было разговоров о призраках.
Многих из тех, кто решил ночью разыграть Генриха, украшали синяки и шишки. Все были ужасно злые на Клауса Вайсберга, и, покажись он, ему пришлось бы несладко. Но Клаус Вайсберг исчез, а вместе с ним исчезли еще несколько человек: Марта Кох, Тереза Штольц, три девочки из других классов и Вальтер Кайзер.
За дело взялась полиция, но до сих пор никаких известий о пропавших не появлялось. К концу учебного дня домой заявилась Марта Кох. Она ужасно заикалась, пугалась собственной тени и время от времени принималась безудержно рыдать. Толковых объяснений добиться от нее никто не смог, выяснили только, что Марта просидела почти двое суток в яме, вырытой у церкви строителями, привалив себя досками и землей. Бедняжка то и дело кашляла, и врачи заподозрили у нее воспаление легких. Еще Марта бредила призраками и бормотала, что проклятого Клауса и несчастных девчонок похитили самые настоящие черти. Утащили всех, должно быть, в ад.
"Неужели, размышлял Генрих, узнав об исчезновениях, - скрэбы похитили бедолаг и увели в Малый Мидгард? Но зачем им пленники-люди?.. Хм, а может, пропавшие так припустили от страху, что теперь приближаются к Мюнхену? Клаус вполне на такое способен. Во время битвы колдуна с ведьмами он ныл, что не может сдвинуться с места, а стоило мне отвернуться, задал такого стрекача... Но нет, хоть кто-нибудь из беглецов позвонил бы домой. Бегство отпадает, остается одно - похищение".
Дождавшись перемены, Генрих поспешил к Олафу и поделился своими подозрениями.
- Помнится, ты говорил о рабстве и жертвоприношениях, - нахмурился Олаф. - Если это правда, то пленникам можно только посочувствовать. Быть может, еще не поздно отправиться к ним на выручку в Малый Мидгард?
- Я бы полжизни отдал за такую возможность, но... - Генрих обреченно махнул рукой. - Проклятые скрэбы закрыли последние Врата...
После разговора с другом Генрих решил не ждать окончания уроков, а отправиться к дому графов Ойшенгеров для допроса пленника Эйвинда прямо сейчас.
Когда он углубился в развалины, перед ним, точно из-под земли, выскочили два гнома из "верхней стражи". Одетые в длинные кольчуги, с железными шлемами на головах, вооруженные секирами в руках, выглядели гномы очень воинственно.
- Да хранит вас Один, господин Генрих, - крикнул по-военному бодро один из бородачей. - Желаете допросить пленника? Идемте.
Гном провел Генриха к центру развалин, сдвинул в сторону какой-то камень и крикнул в открывшийся лаз:
- Эй, вы, к вам спускается господин Генрих! - Затем гном повернулся к Генриху и сказал: - Там ступеньки. Будьте осторожней - некоторые из них после взрыва раскрошились.
Генрих поблагодарил гнома кивком головы и полез в графский подвал.
Эйвинд из Норддерфера с несчастным видом сидел у одной из стен. Его руки и ноги сковывала толстая цепь, от веса которой старик неимоверно страдал: его руки лежали безвольно, будто пригвожденные к земле, на лице застыло мученическое выражение.
Кроме Скальда Ярлов, в подвале находилось пятеро гномов-стражников. Они сидели на деревянных лавочках за небольшом столиком. На досках стола лежали игральные кости.
Старик при виде Генриха заметно приободрился:
- Ах, как замечательно, что вы пришли. Только вы один можете за меня заступиться. Только вы один можете прекратить нечеловеческие издевательства над стариком
- Над вами издевались? - удивился Генрих.
- Да, и самым кошмарным образом, - пленник звякнул цепями. - Вы видите, какой груз на меня навесили? Это невыносимо! Вы, добрый господин, умеете разговаривать с этими гномами, они вас слушаются. Будьте добры, объясните им, что я слишком стар, чтоб пытаться сбежать. Глупо держать меня в цепях. Если хотите, я поклянусь, что не сбегу...
- Нет, не хочу, - сказал Генрих. - Цепи - единственное издевательство со стороны гномов?
- А разве этого мало? - искренне удивился старик. - Они еще хотели их мне на шею повесить, но я всего лишь слабый старик, и моя шея едва не переломилась. Только это и спасло меня от новых мук... Вы обязаны прекратить чудовищное насилие над поэтом.
Генрих покосился на гномов. Кузнечных дел мастера забыли об игре в кости и с сосредоточенным видом принялись кто точить топор, кто латать башмаки.
- Я думаю, что в этот раз они не послушают меня, - развел руками Генрих. - Вы пленник, а тем более ваши дружки - зеленые карлики - принесли много бед регенсдорфским древнерожденным. Если хотите, чтобы с вас сняли цепи, нам необходимо рассказать все о дорогах в Малый Мидгард.
- Так ведь вы сами обнаружили последнюю, когда нежданно-негаданно напали на карликов. Ничего нового я не знаю.
Судя по тому, что отвечал старик без прежней заносчивости, ночь, проведенная им в подвале вместе с гномами, не прошла даром.
- Меня интересует, как открыть эту дорогу, - сказал Генрих. - А кроме того, я хочу узнать правду о том, почему Врата между Мидгардами оказались все заперты.
- А вы этого не знаете? - удивился Скальд Ярлов. - Врата держат великаны. Убийца Хоркунда - величайший колдун всех времен - призвал чудовищ из Етунхейма и вынудил их запереть Врата.
Генрих побледнел.
- Вы хотите сказать, что теперь в Малом Мидгарде правят великаны?
- Нет, они просто сидят у Врат. Когда придет время, Убийца Хоркунда призовет их на битву, но пока они никого не трогают. Был, правда, случай, когда один из етунов внезапно взбесился и потоптал нашу армию, изготовившуюся к вторжению.
- Почему же он взбесился?
Старик пожал плечами.
- Это тайна для всех. Когда Убийца Хоркунда открывал Врата, очищая подступы к ним магией, глупого етуна угораздило в дыру заглянуть. Потом что-то произошло, и чудовище, дико взревев, схватилось за глаз. Позабыв про Врата, чернолицый принялся громить все вокруг. Я слышал, что в тот день погиб даже один из герцогов зеленых карликов. А ведь у них герцоги - первые люди, важнее королей.
- А где должно было произойти вторжение? - Генрих подумал о Сундри и его молоте.
- У головы Хрунгнира, - ответил Эйвинд из Норд- дерфера. - Это неподалеку от Альзарии, в поганом королевстве Берилингия.
"Молодец, Сундри, попал в глаз самому великану!" - Генрих улыбнулся, потом нахмурился: Карлики захватили Альзарию? Пока нет. Они собирались вначале разделаться с Большим Мидгардом.
- Значит, принцесса Альбина жива! - радостно воскликнул Генрих.
- Вы знаете принцессу? - удивился пленник.
Генрих не стал отвечать, задав новый вопрос:
- Кто такой король Убийца Хоркунда?
- Этого никто не знает. Впервые о нем заговорили полгода назад. Некоторые называют его также Черный Человек из Хелле. И еще молва утверждает, по крайней мере, я слышал это от самих карликов, что Черный Человек из Хелле ненавидит Большой Мидгард. Ненавидит до такой степени, что решил окончательно разъединить миры. Я был призван, дабы запечатлеть в песне сие разрушение. Но теперь, когда все Врата закрыты, вернуться я не могу, и суждено мне, прославленному скальду, погибнуть в этом проклятом мире, сгнить в цепях, как какому-то разбойнику!
Старик всхлипнул.
- Да уж, поделом вам, - зло сказал Генрих. - Только я не думаю, что мой мир настолько слаб, что позволит любому проходимцу себя разрушить.
- Вы можете думать что угодно, молодой человек, тешить себя любой надеждой, но от предсказания никуда не деться. Эйвинд звякнул цепями, но поднять руки не смог и потому наклонил к рукам голову, чтоб утереть мокрые глаза. Последние Врата закрыты! Теперь Большой Мидгард развалится. Впрочем, туда ему и дорога! Кроме Скальда Ярлов, здесь нет ничего полезного.
Генрих задумался. Он вспомнил давние слова гнома Ильвиса о пророчестве, и мороз пробежал у него по коже. Отвлекая себя от трагических мыслей, он поспешил задать пленнику новый вопрос:
- Мне известно, что зеленые карлики поклоняются дракону. Еще я слышал, что они приносят этому дракону жертвы. Так ли это?
- Дракон Нидхегг без жертв обойтись не может. А зеленые карлики почитают его за своего общего предка. Часто скрэбы сражаются лишь для того, чтобы набрать пленных. Мне кажется, что карлики подчинились королю Убийце Хоркунда лишь потому, что так им повелел сам дракон. Дикие зеленошкурые создания. - Старик подозрительно огляделся. - Так вот, они ужасно неохотно позволяют собой командовать... Но когда в их земли являются гонцы с приказами от Черного Человека, карлики становятся покладистыми и исполнительными. То ли его боятся, то ли гнева дракона...
- Значит, всех плененных в Регенсдорфе отдадут чудовищу Нидхеггу?
- В этом можете не сомневаться, - старик добродушно усмехнулся. -- Скрэбы строго блюдут обычаи. Что еще вы желаете узнать?
- Девушек карлики продают...
- Вы и это знаете? - пленник с уважением посмотрел на Генриха. - Все, в том числе и я, были уверены, что это страшная тайна. Продают, да, продают девушек в гарем королю Убийце Хоркунда. За хороший товар он платит хорошие деньги. Но карликам деньги не нужны, они не знают им цену, вот почему они берут только оружием. А привозят оружие и забирают пленных солдаты самого короля. Куда они их увозят - никто не знает.
- Выходит, что вам неизвестно, где логово этого Черного Человека из Хелле, или Убийцы Хоркунда?
- Точно не известно, - старик пожал плечами. - Я его ни разу не видел, как, впрочем, и большинство жителей Малого Мидгарда. Но мне кажется, - Эйвинд из Норддерфера перешел на шепот, - мне кажется, что Убийца Хоркунда обитает где-то далеко на Севере - его люди тепло одеты и часто везут притороченными к седлам множество теплых меховых вещей. А кому нужны, скажите, меховые вещи в Малом Мидгарде? У нас ведь даже зимой не холодно. Только на самом Севере, в Леденистых горах, держится снег... Теперь вы можете снять с меня цепи? Я рассказал все, что знал.
Разглядывая несчастного старика, Генрих подумал, что пленнику можно доверять. Врать и изворачиваться Эйвинду из Норддерфера не было никакого смысла, а весь его вид и манеры свидетельствовали о том, как он далек от воинского искусства. Наверное, дальше, чем был покойный Плюнькис.
- Я поговорю с гномами, - сказал Генрих. - Не обещаю, что с вас снимут цепи немедленно, но дня через два, думаю, вы сможете вздохнуть свободнее.
Выбравшись из подвала, Генрих отправился разыскивать Олафа Кауфмана.
"Черт знает что! - думал он по пути. - Кто такой этот Черный Человек из Хелле? Чем ему насолил Большой Мидгард? И уж колдун он, похоже, посильнее Безевихта или Каракубаса - ни тому ни другому никогда не удалось бы разъединить Мидгарды. Теперь ясно, отчего проснулись вулканы, почему рушатся города, отчего все в мире катится вверх тормашками. Господи, только бы этому королю Убийце Хоркунда не удалось достичь своей цели. Я наверняка умру, если узнаю, что навсегда разлучен с Альбиной. А Капунькис и Бурунькис тоже умрут, если выяснится, что мы никогда не встретимся... Представляю, какие еще беды ожидают нас!"
Глава X
ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ
Вечером, вернувшись с работы, Эрнст Шпиц сказал:
- Милая, мы немного прогуляемся с Генрихом.
- Ты ничего не имеешь против?
- Только не исчезните насовсем, - не скрывая недовольства тем, что от нее грубо, фактически требуют не мешать мужскому разговору, сказала Фрида.
На улице отец Генриха довольно долго молчал. Он повел сына к Дунаю и лишь там, глядя на бегущую воду, сказал:
- Ну что, сынок, готов ты мне рассказать, что с тобой произошло, где пропадал?
Генрих почесал затылок, не зная, с чего начать.
- Ты не поверишь мне, па. Я и сам бы не поверил, если бы мне такое рассказали.
- Ничего, ты начни, а там видно будет, - приободрил его отец.
- Ты веришь в существование других миров?
- В инопланетян и летающие тарелки? - Эрнст Шпиц улыбнулся. - Я знаю, что в участке ты поведал следователю байку, будто бы тебя похитили пришельцы из другого мира. Но любому понятно, что это чушь.
- И все-таки другие миры существуют! - запальчиво выкрикнул Генрих. - Клянусь!
Эрнст внимательно посмотрел на сына.
- Не хочешь говорить правду? - Он вздохнул. - Ну что ж, разговора не получилось. Жаль. Быть может, в другой раз. Идем домой.
Генрих всю дорогу молчал, обижался на отца, но тот делал вид, что ничего не замечает и что между ними ничего не произошло. Он рассказывал о работе, о том, что последнее время дел невпроворот, а когда пришли домой, тут же включил телевизор.
- Ну что? - спросила его нетерпеливо Фрида, но отец Генриха в ответ лишь махнул рукой, и она, поняв, что Эрнсту ничего нового выяснить не удалось, смахнула украдкой слезу.
По телевизору передавали, что проснулся еще один из спящих вулканов.
- Мир сходит с ума! - сказала Фрида, глядя на потоки извергающейся лавы.
- Это ты верно подметила, - кивнул Эрнст. - Вулканы как будто сговорились. Вначале забурлили на Гавайских островах, потом к ним присоединились Авачинская сопка в России и Тахумулько в Гватемале. Кракатау вот заворчал... Кстати, Генрих, ты знаешь, что вулкан Тахумулько - самая высшая точка Центральной Америки? - спросил Эрнст.
- Да, я что-то такое слышал, - кивнул Генрих без особой уверенности.
А ведь я вас предупреждала! - уверенно заявила мама Генриха. Это только цветочки, а ягодки еще впереди. Самое настоящее Светопреставление начинается!
- При чем здесь Светопреставление? - улыбнулся Эрнст Шпиц.
- Потому что Нострадамус предсказал Конец Света.
- Ах, Фрида, как ты можешь верить в эту чепуху? - замахал руками Эрнст Шпиц. - Никаких предсказаний быть не может, все это выдумки.
- Нет, не выдумки! - возмутилась мама Генриха. - Я знаю, мне Эльза Аердинг говорила, а она разбирается в таких вещах.
- Твоя Эльза Аердинг настоящая сумасшедшая - ей лечиться надо! Я до сих пор не могу прийти в себя после того, как она убеждала меня в существовании призраков, гномов и ведьм. Но когда она заявила, что в каждом доме, в каждой квартире обитает кобольд-невидимка, тут я не выдержал и рассмеялся. Ты ведь помнишь эту историю?
- Еще бы не помнить! Ты повел себя как последний невежа и опозорил меня!
- Па, скажи, а Нострадамус и вправду предсказал Конец Света? - поспешно встрял в разговор родителей Генрих. Эльза Аердинг - выкрашенная под жгучую брюнетку толстуха с десятком амулетов и золотых крестиков на шее - его совершенно не интересовала. Более того, видеть ее самодовольную физиономию и слышать ее прокуренный голос было для Генриха настоящей пыткой.
- Да в его стихах сам черт ногу сломит! Он, хитрец, свои стихи так написал, что трактовать их можно как угодно... - Эрнст Шпиц хотел еще что-то сказать, но вдруг умолк, уставившись на лампу.
- Это еще что такое? - проворчал он растерянно.
Генрих и Фрида Шпиц одновременно подняли головы. Лампа неровно раскачивалась, словно ее тормошили порывы ветра.
- Нашли время устраивать вечеринку! - буркнула мама Генриха и вдруг громко вскрикнула.
Пол под ногами задрожал мелкой противной дрожью, чашка с кофе застучала по крышке стола и, мелко подпрыгивая, заскользила к краю.
- Быстро на улицу! - крикнул, вскакивая на ноги, Эрнст Шпиц. - Землетрясение!
Фрида Шпиц крутнулась на месте, соображая, какие вещи выносить из дома в первую очередь, но отец Генриха схватил ее за руку и потянул к двери.
- Генрих, не отставай!
В окнах загудели стекла, грохнулся с подоконника и разбился вазон с цветами. Генрих бросился следом за отцом, они все вместе помчались по лестнице. Пробегая мимо соседских дверей, Эрнст Шпиц коротко звонил в дверные звонки и тащил совершенно растерявшуюся жену дальше вниз.
Выскочив на улицу, отец Генриха закричал во всю мочь:
- Землетрясение! Вон из квартир! Прочь от домов! Иначе завалит обломками! Генрих, за мной!
Бежать по трясущейся земле было ужасно тяжело. Ноги подгибались, с трудом удавалось сориентироваться. Фрида Шпиц совершенно ослабела от страха, споткнулась. Отец Генриха подхватил жену на руки, вынес из двора и заспешил к большой, свободной от построек детской площадке.
- Ох, что же будет? - бормотала, всхлипывая, Фрида Шпиц. - Милый, оставь меня, спасайтесь вместе с Генрихом, иначе погибнем все.
- Лучше помолчи, - задыхаясь, ответил Эрнст Шпиц.
Из домов выскакивали люди, толкали друг друга. То и дело слышались испуганные вопросы:
- Кто знает, скажите, что происходит? Что делать?
- Землетрясение! - кричал Генрих. - Бегите от домов, пока они не рухнули!
Люди восприняли слова Генриха как спасительный приказ и рванулись следом за семьей Шпицев. Пожилой мужчина в очках и халате на голое тело топал рядом с Генрихом и вздыхал:
- Ах, у меня чудесная библиотека! Столько книг, столько книг! Как думаете, молодой человек, мне удастся спасти из-под обломков хоть что-нибудь?
Дрожь земли прекратилась, но это заметили не сразу. Скучившись на залитой асфальтом площади, люди шумели, как растревоженный улей. Кто-то плакал, кто-то жаловался на то, что не успел застраховаться от стихийного бедствия, а кто-то ругал правительство и сейсмологов, не сумевших предсказать приближение катастрофы. То и дело над городом ревели сирены "Скорой помощи", пожарных и полицейских машин.
- Слава богу, - сказал Эрнст Шпиц, - что сейчас не ночь. Если бы землетрясение застало людей в постелях, последствия могли бы оказаться ужасными.
Он сидел на земле, обняв Фриду, а Генрих нервно расхаживал вокруг родителей, пытаясь выстроить связь между призраком в доме Хранителя Врат, битвой на кладбище и сегодняшним землетрясением.
К утру народ немного успокоился, а когда солнце поднялось над домами, страх и вовсе прошел. Мужчины и женщины заулыбались, начали обсуждать сотрясение земли и собственную панику и сошлись на том, что сегодняшняя ночь - удивительное приключение. Никто ведь не пострадал, ни одного здания в Регенсдор- фе не развалилось. Толпа медленно редела, регенсдорфцы расходились по домам.
В радио- и телевизионных новостях остаток дня говорили только о внезапной катастрофе. Землетрясение произошло не только в Германии, но даже в Америке. В Нью-Йорке рухнуло два небоскреба, а в Турции пострадали целые кварталы. Во Франции согнулась и чудом не завалилась верхушкой в Сену Эйфелева башня, а в Англии остановился "Биг Бен". В общем, мир содрогнулся...