Это был длинный зал, пространство которого, казалось, впитало в себя печаль и скорбь. В каменном полу двумя рядами располагались могилы. Некоторые из них были закрыты тяжелыми крышками с выбитыми на них именами. Другие были пусты.
Миновав плиты, на которых значились имена ее отца, матери и второй жены отца, Юлза остановилась около пустующей могилы. Осторожно опустившись на колени, она уложила тело Иоры на каменное ложе. Не успела она выпрямиться, как плиты пола передвинулись, и одна из них накрыла могилу. Поднявшись на ноги, девочка прочитала на надгробии имя бабушки Иоры.
Немного постояв, Юлза вышла из склепа, сорвала с ближайшего куста ветку цветов и, вернувшись обратно, положила ее на могилу. Теперь этот цветок будет лежать здесь всегда, не увядая и сохраняя даже капли росы на лепестках.
И тут, поднеся ладони к лицу, Юлза увидела, что они словно испачканы чем-то черным. Она машинально потерла руки о штаны, но чернота не убавилась.
- Не может быть, - пробормотала она, рассматривая ладони. - Этого просто не может быть! Бабушка не могла меня проклясть! За что? За что, бабушка?
Она ошеломленно смотрела на могилу.
- Я не знаю, чем я могла тебя рассердить, бабушка! - проговорила Юлза, обращаясь к покойной Иоре. - Я всегда тебя сердила, но чтобы до такой степени… Проста меня, бабушка. Я принимаю твое проклятие. Я люблю тебя!
Она медленно вышла из склепа, и каменная дверь сама закрылась за ней.
Немного постояв на черной аллее, вдыхая еле ощутимый смолистый запах деревьев, девочка опять посмотрела на свои ладони и зашагала к замку. Очутившись вновь в его стенах, она решительно направилась в ту половину, где жили сестры.
Она вошла в покои, наполненные светом и смешанным запахом духов. Здесь было тихо - видимо, сестер не было в замке. Но Юлза твердо решила дождаться кого-нибудь.
Она спряталась за тяжелой портьерой, и вовремя, ибо поблизости прозвучали легкие шаги и зашелестело платье.
Улучив подходящий момент, Юлза быстро высунула руку из-за портьеры и, ухватив проходящую за рукав, втащила к себе.
Это была Ивелла - самая младшая среди четверых сводных сестер Юлзы. Монисса была старшей, ей уже исполнилось четырнадцать лет. За нею - по старшинству - следовали двойняшки Тидла и Лимейя, и последняя - двенадцатилетняя Ивелла. Онемев от испуга, девочка смотрела на Юлзу широко распахнутыми бирюзовыми глазами. Но когда Ивелла поняла, кто перед ней, испуг постепенно прошел, уступив место возмущенному удивлению.
- Да-а, все глупые, одна ты умница, - начала всхлипывать Ивелла. - Мы не виноваты. Она прогнала нас, а когда мы снова пришли, она уже умерла.
- И через сколько же времени вы пришли? - пораженно спросила Юлза.
- Я не помню. Нас приглашали на балы, нам было некогда… - выдавила из себя Ивелла и испуганно замолчала, так как глаза Юлзы блеснули недобрым светом.
- Значит, вы ездили по балам, а она там умирала? - медленно произнесла Юлза. - Значит, все было так? А почему бабушка прокляла меня?
И она сунула под нос Ивелле свои черные ладони. Та отшатнулась, словно увидела змею:
- Ой, не прикасайся ко мне! Ой, не подходи! Ковсему прочему, ты теперь еще и проклятая… Ты что, прикасалась к… Иоре?
- Да, разумеется. Я отнесла ее в склеп! - прошипела Юлза, еле сдерживаясь. - И теперь я хочу знать: чем я, которой здесь не было, так рассердила бабушку?
- Я не знаю! - взвизгнула Ивелла.
- Да, - презрительно произнесла Юлза, тяжело дыша. - Ты ничего не знаешь, соплячка!
- Ты опять меня обзываешь? - Из глаз Ивеллы текли ручейки слез и капали на кружевной воротник платья. - Ты за этим пришла? Довести меня до слез?
- Ты сама себя довела… Замолчи, я сейчас уйду. Но сначала ответь: и ты тоже бегаешь к Тиману?
- Да-а, - проныла девочка. - А тебе какое дело?
- Никакого. Ты помнишь, сколько тебе лет?
- Не намного меньше, чем тебе. Ты пришла меня поучить? Я сама могу о себе позаботиться. Уходи, я больше не могу тебя видеть!
- Я тоже с трудом выношу твое нытье, - мрачно ответила Юлза. - Не рыдай, меня уже тошнит. Я же сказала, что ухожу. Уймись. Ты действительно не можешь ничего знать, ты еще маленькая и глупенькая. Для этих разговоров мне нужна Монисса… но видеть; ее - выше моих сил. Не реви! Ты не Чиано, а непонятно кто. И… слушай, Ивелла, не езди к Тиману.
Но Ивелла, пытаясь проглотить рыдания из-за страха перед суровой сестрой, не слушала ее.
Юлза вышла из-за портьеры и вытащила в коридор Ивеллу.
- Не реви, на тебя противно смотреть! - прикрикнула она.
В ответ Ивелла, закрыв лицо руками, бросилась в глубину покоев.
Юлза сунула черные ладони в карманы штанов и стала спускаться на кухню.
Повариха Руя приготовила по ее просьбе быка. Юлза покосилась на него и тяжело вздохнула. Руя пытливо всматривалась в ее лицо:
- Что случилось, Юлза? Ты опять поссорилась с сестрами?
- Нет, Руя. Я видела бабушку.
- И что?
- Бабушка давно умерла, Руя. А эти негодяйки оставили ее там, наверху, забив дверь досками.
У поварихи открылся рот, а по лицу разлилась мертвенная бледность.
- Юлза, деточка! Не может быть… Как же так?
- А так. Тебе они, конечно, ничего не сказали?
- Нет… - пробормотала повариха. - Я думала, что Иора… Ах, как я тебе сочувствую, моя маленькая Юлза!
И Руя принялась гладить ее по волосам, нашептывая всякие утешительные слова.
Юлза на несколько мгновений прикрыла глаза, пытаясь успокоиться, но скоро почувствовала, что разрыдается. Она решительно высвободилась:
- Спасибо, Руя. Не надо, не говори больше ничего, ладно? Я сделала для бабушки все, что могла, и чего не сделали эти… Я хочу тебе сказать, что я ухожу, Руя, и думаю, что теперь уже вряд ли вернусь когда-нибудь сюда. Прощай!
Кивнув поварихе, Юлза прошла в угол, взвалила выка на плечо и направилась к выходу. Руя печально смотрела ей вслед.
Юлза, не оглядываясь, зашагала прочь от замка.
Кровожадный Мур - под присмотром Сторожа - тихонько сидел в пещере.
Юлза кивком отпустила Сторожа и, раздвинув ветки, забросила быка внутрь. Услышав, как Кровожадный Мур довольно засопел, она отошла к воде и уселась на траву.
Прямо перед ней на огромных круглых листах покачивались нежные золотистые цветы. Но Юлза не замечала красоты, окружавшей ее. Она задумчиво смотрела то на почерневшие ладони, то на собственное отражение в воде.
Печальные мысли так захватили Юлзу, что, когда поблизости зашуршал песок, она вздрогнула от неожиданности.
- Я так и знала, что ты здесь. Я так и знала! - прозвучал недовольный голос за спиной Юлзы.
Она повернулась.
На дорожке, скрестив на груди руки, стояла Монисса. Она была разодета, как на бал, и никто бы не подумал, что ей всего четырнадцать лет. Длинное легкое платье шелестело, раздуваемое ветерком, в волосах трепетали яркие цветы.
- Ну как же! - продолжала Монисса. - Ты просто не могла не принести с собой бед. Ты до смерти перепугала Ивеллу, бедняжка теперь бьется в истерике. У тебя нет жалости даже к малышке. Хотела бы я знать, где похоронена твоя совесть. Ты бы не могла обойтись без всех этих эффектов?
- Слушай, а чего ты приперлась? - грубо спросила Юлза, не двигаясь с места. - Разве я тебя звала?
- Она не звала! - презрительно передразнила ее Монисса. - Нет, вы только послушайте: их высочество, наследная принцесса, не желала меня видеть… Я сама пришла узнать, как скоро ты оставишь нас в покое. И между прочим, Ивелла сказала, что ты хотела что-то узнать. Бедный ребенок прислушался к твоим словам.
- Бедный ребенок, - фыркнула Юлза. - Скажи лучше, что Ивелла не вынесла бы, если бы все беды, связанные с моим появлением, достались ей одной. Ничего, тебе тоже перепадет. Скажи-ка мне, как получилось так, что бабушка умерла в одиночестве в своей комнате, а вы даже не удосужились перенести ее в склеп?
- Ну конечно! - воскликнула Монисса. - Уже по одному твоему тону ясно, что это мы во всем виноваты, а вовсе не ты.
- Я? - переспросила Юлза. - Так это я виновата в смерти бабушки?
Монисса смерила ее торжествующим взглядом:
- Но ведь это тебя она прокляла, не так ли? Покажи-ка ручки? Может быть, я что-то выдумываю?
- Нет, - тихо ответила Юлза.
Монисса вздернула остренький носик вверх и процедила сквозь зубы:
- Ты хотела узнать, за что бабушка так рассердилась на тебя? Так уж и быть, я сделаю тебе одолжение. Бабушка умерла от горя, вспоминая все твои выходки. Она ведь так часто ругала тебя… О, бедная, бедная бабушка Иора. Все ее усилия пошли прахом. Ее любимая внучка оказалась причиной ее смерти.
Юлза, ожесточенно сжав кулаки, начала подниматься с травы. Монисса благоразумно отступила на несколько шагов и, выставив перед собой ладони, заговорила менее высокомерно:
- Эй, дорогая, не злись. Даже если ты подерешься со мной, ничего не изменится. Я-то вынесу, я привыкла, а вот бабушка была бы очень недовольна.
- Мученица, - прошипела Юлза, решив не приближаться к сестре.
А Монисса, увидев, что нападения не предвидится, йыстро сменила тему:
- Раз уж ты здесь, то я хотела бы тебе сказать, что теперь я - самая старшая в роду Чиано.
- Старшая, - согласилась Юлза. - Бабушка умерла, и ты теперь - старшая.
- Ты ведь не собираешься возвращаться? - Монисса пытливо смотрела ей в лицо.
- Не собираюсь, - медленно ответила Юлза. - Я чудовищно недостойна быть старшей и получить все, что полагается. Ну а ты, Монисса, стараешься быть достойной?
Та поспешно кивнула, не заметив ехидства в вопросе.
- А как же это сочетается с визитами к Тиману? _ вкрадчиво спросила Юлза.
- Я поступаю так, как считаю нужным, - отрезала Монисса.
- Неужели тебе так нужны поездки к этому старому трупоеду?
- Что ты говоришь? - Красивое лицо Мониссы исказила гримаса возмущения. - Как ты можешь говорить так о пожилом и уважаемом человеке?
- Это всем известно. Там так интересно? Я слышала, он показывает фокусы… Что ты там забыла?
Монисса немного помолчала, затем сказала с кроткой улыбкой:
- Возможно, я выйду за него замуж.
У Юлзы от удивления приоткрылся рот.
- За Тимана? Да ты спятила… Хороший жених, Монисса. Такой симпатичненький, богатенький… с такими очаровательными коготками и зубками. Монисса, ты повторяешь ошибку своей мамаши.
- Ты не смеешь так говорить о ней! - взвизгнула та.
- Да брось ты. Ты же, как и она, заришься на власть. А ты случайно не забыла о сыночке Тимана - законном наследнике?
- Его сын умер давным-давно.
- Ах, умер… А Близнецов, значит, раздашь остальным сестрам? И будет Монисса властительницей Дарнии, если Тиман не съест ее сразу?
Монисса побелела от злости. Рот ее исказился в судороге.
- Тварь! - завизжала она так пронзительно, что у Юлзы заложило уши. - Черная, бездушная, завистливая тварь! Это ты убила Иору и не остановишься перед тем, чтобы убить нас всех, - и только потому, что мы тоже дочери твоего отца и тоже - Чиано!
-
Ох, - устало выдохнула Юлза, - похоже, пришла пора свернуть тебе шею.
Монисса отпрыгнула в сторону и открыла рот, чтобы провизжать еще что-то, но тут на сцену вступило новое действующее лицо.
Кровожадный Мур, которому разговор между сводными сестрами, вероятно, помешал доедать быка, высунул морду из пещеры и, осмотрев замершую от ужаса Мониссу, басовито зарычал, показывая блестящие клыки.
Мониссу затрясло, и, отступая по тропинке назад, она прокричала:
- Твой приятель под стать тебе! Только ты можешь водиться с подобными порождениями тьмы! Какую чудесную пару ты себе нашла! Убирайтесь отсюда!
Она повернулась и быстро побежала прочь, подхватив подол платья.
Никто не собирался ее преследовать.
Юлза снова опустилась на траву, а Кровожадный Мур вылез из пещеры и устроился рядом.
Некоторое время тишина в парке нарушалась только легким плеском волн у подножия берега.
Затем Юлза, тяжело вздохнув, заговорила:
- Сейчас мы уйдем отсюда… Только я чуть-чуть посижу, приду в себя. Сколько всего… Оказывается, я уже отвыкла. Визги моей сестрички не повредили тебе слух? Она - точная копия мамаши… Представь, что ты - молоденькая вертихвостка, которой посчастливилось подцепить богатого и могущественного вдовца. Ты можешь представить себя вертихвосткой?.. И ты выходишь замуж за того вдовца, надеясь, что частичка его власти перепадет тебе, а твои дети станут полноправными наследниками. И неожиданно обнаруживается, что у твоего мужа есть дочка, а у тебя, соответственно, падчерица… Это я. Я вела себя с ней очень хорошо. Отец объяснил мне, что эта женщина мила ему. Я почти никогда ей не грубила… Правда, однажды она неудачно попалась мне на дороге… в мамином бальном платье… Она летела вниз четыре пролета, нет - пять, пока не поймали… Ох, ну зачем я это тебе рассказываю? Какое тебе дело до склок внутри нашей семьи? Похоже, это родовой замок навеял на меня воспоминания… Не повезло мамаше моих сводных сестер, ой как не повезло. Ведь ее четыре дочери оказались просто младшими сестрами. И им совершенно ничего не светило. А законная наследница не устраивала никого, даже отца. Он пытался сделать из меня что-то путное, но не смог - не успел. Потом меня воспитывала бабушка… Бабушка у меня очень строгая… была. Я не всегда ее слушалась, и, видимо, за это перед смертью она меня прокляла. Видишь? - И Юлза сунула под нос Кровожадного Мура свои черные ладони.
Тот понюхал, лизнул и тихонько взвыл.
Осторожно передвинувшись, чтобы не свалить Юлзу в воду, он просунул голову ей под руки и положил на колени. Она машинально начала перебирать жесткую длинную прядь шерсти, падающую ему на глаза.
- Что же теперь делать? - сказала Юлза, глядя на водную гладь. - Буду жить с такими руками. Если бы я знала точно, за что мне это проклятие, я постаралась бы что-нибудь сделать, чтобы его снять. Ох, видимо, я уже совсем дошла, раз жалуюсь тебе. Слишком много на меня сегодня свалилось. Бабушка умерла, мои сестры-идиотки бегают к Тиману.
Едва Юлза произнесла это имя, как Кровожадный Мур задрожал всем телом. Потом он вскочил на лапы и зарычал. Глаза его сверкнули, а шерсть поднялась дыбом.
Юлза успокаивающе погладила его по шее:
- Видимо, ты о нем слышал! И я его знаю. А эти дуры восхищаются его фокусами. Они дождутся когда-нибудь такого фокуса, что не обрадуются. Похоже, мне придется его навестить.
Кровожадный Мур зарычал еще громче и толкнул ее в плечо.
Юлза покачала головой:
- Я схожу одна. У меня найдется что сказать старому злодею. Если моим сестрам хочется погибнуть, то это - их дело. Но мне совершенно не хочется, чтобы Тиман добрался до власти, предназначенной только Чиано. Ему и так вполне хватает власти.
И тут случилось необыкновенное: Кровожадный Мур вполне отчетливо кивнул.
Юлза, склонив голову набок, внимательно посмотрела на своего спутника:
- Ого! Это у тебя хорошо получилось. Я все больше удивляюсь тебе. Ты понимаешь человеческую речь, ты разбираешься в человеческих отношениях. А самое удивительное то, что за эти два дня я уже к тебе привыкла. Других желающих общаться со мной не находится, так что спасибо тебе. Пойдем отсюда. Это место слишком красиво для таких гонимых, как мы с тобой.
Глава четвертая
Удобно устроившись на широкой мохнатой спине Кровожадного Мура, Юлза смотрела вперед. Они летели не слишком высоко над землей, поэтому грозовая туча, которую заметила девочка, казалась маленькой.
Однако ветер усиливался. Громадный зверь с напряжением преодолевал его напор.
Вскоре Юлза поняла, что гроза движется прямо на них и разминуться с тучей не удастся.
Обхватив руками короткую шею Кровожадного Мура, она прокричала ему в ухо:
- Спускайся! Надо переждать грозу!
Послушавшись, зверь устремился. вниз.
Под ними, среди лесистых зарослей, извивалась дорога. По обеим сторонам от нее высились обрывистые склоны, изрезанные трещинами. В склонах сильные и многочисленные ливни прорыли огромные пещеры. В одной из них Юлза и предполагала укрыться от надвигающегося ненастья.
Через несколько минут лапы зверя опустились на каменистую дорогу. Когда Кровожадный Мур замер и сложил крылья, девочка мигом спрыгнула на землю.
- Понимаешь, - обратилась она к своему мохнатому приятелю, оглядываясь по сторонам, - мне совершенно не хочется идти к Тиману мокрой. Мне вообще не хочется мокнуть. Так что сейчас мы разыщем
подходящую пещеру, переждем грозу, а потом двинемся дальше. Идет?
На этот раз зверь кивать не стал. Он стоял неподвижно, всматриваясь туда, где дорога, сделав крутой изгиб, исчезала за высоким утесом.
- Думаешь, там найдется что-либо подходящее? - проговорила девочка и двинулась вперед.
Ветер тем временем становился все сильнее, и в воздухе запахло дождем.
Юлза быстро добралась до утеса и снова осмотрелась.
Кровожадный Мур медленно и неуклюже тащился по дороге.
- Нашла! - крикнула девочка и побежала к видневшемуся в зарослях придорожных кустов большому отверстию в склоне.
Раздвинув ветки руками, Юлза заглянула внутрь.
Свет, проникавший снаружи, позволял разглядеть пещеру. Ее размеры были вполне подходящими для того, чтобы Кровожадный Мур не только вошел туда, но мог даже двигаться. Однако особо уютным это место назвать было нельзя. Откуда-то из глубины пещеры тянуло сыростью, а на стенах виднелся странный белесый налет.
- Ну, это дело поправимое… - сказала Юлза себе под нос и начала обламывать ветки кустарника, растущего возле дороги.
Когда громадный зверь добрался до будущего убежища, у Юлзы уже была готова целая охапка хвороста для костра.
Она отнесла ее подальше от входа и принялась расчищать на полу пещеры место для костра.
Кровожадный Мур, по своему обыкновению, от-1 несся к незнакомому месту весьма подозрительно. Девочке было слышно, как зверь топчется у входа, шумно принюхиваясь и не решаясь зайти. Она лишь пожала плечами, продолжая разводить огонь.
Вскоре маленький огонек робко облизывал тоненькие веточки. Отряхнув ладони, девочка подождала, пока костер разгорится, и добавила веток потолще.
Снаружи прогрохотал первый удар грома. Его раскаты еще не успели затихнуть, как Кровожадный Мур торопливо, насколько позволяли его лапы, вошел в пещеру.
Юлза покачала головой:
- Пока дождя не было, ты все решал, подойдет ли это место для столь внушительной персоны, как ты. Зато стоило упасть паре капелек с неба, как ты очутился внутри. Похоже, мой лохматый, ты не слишком-то жалуешь воду… Ну и чего ты там встал? Иди сюда, к огню. Здесь теплее, да и там, у входа, ты быстро намокнешь.