Землеройка, который метнул дротик, уставился на чужака.
- Хватайте его! - прорычал он.
- Не давайте ему сбежать! - завопил другой, вскакивая из-за стола.
Землеройки метнули еще два или три дротика, но, к счастью, они не попали в ласку, а вонзились в толстые бревна рядом с дверью.
Нюх выскочил из зала и, бросив велосипед, побежал к густому лесу, который рос прямо перед постоялым двором.
Землеройки ринулись за ним. Однако в лесу было темно и страшно. Пьяные землеройки тут же потеряли ласку из виду. К тому же они то и дело натыкались на ветки и корни. Через несколько минут крики ярости и проклятия сменились воплями страха и боли.
- Помогите! Я заблудился!
- Ай! Где же он?
- Не знаю, но я провалился в кроличью нору и не могу выбраться.
- Кто там? Это ты, Филлипут?
- Дай пройти, тупица! Ты меня поймал, а вовсе не его!
- Мне плохо!
- Ты слишком много съел, Смакер. Зачем тебе потребовалось сожрать целый пирог?
- Да отстань ты со своими упреками! Не выбрасывать же пирог, раз вы его не стали есть!
- У меня в мех набились колючки!
- А я никак не могу выбраться!
Нюх осторожно отполз в сторону. Он нашел тропинку скорее благодаря удаче, нежели особому умению ориентироваться. Ветки хлестали его по голове и хватали за полы пиджака, но, к счастью, никто его не преследовал. Единственное, о чем он думал, это о том, сколько еще несчастий свалится на его голову. Он быстро выбился из сил, что было неудивительно. Он жил в городе, а умение раскрывать преступления и разрешать разные тайны здесь не могло ему помочь. Лес не слишком дружелюбен к тому, чьи предки поселились в городе много поколений назад. В свое время прапрадед Нюха пытался уговорить ласок вернуться жить в леса, но оказалось, что ласки слишком привыкли жить в уютных домах и спать в теплых и мягких постелях.
Нюх подумал, что было бы неплохо найти какое-нибудь дерево с дуплом, свернуться в этом дупле в клубочек и поспать. Но все подходящие деревья были полны холодной дождевой воды и спать в таком дупле для того, кто привык к мягкой постели, не представлялось возможным. Нюх попытался забраться в кроличью нору, но оказалось, что она уже занята, и постоялец в самых грубых выражениях посоветовал ласке убираться и искать ночлег в каком-нибудь другом месте.
Это было ужасно. Он, Нюх, вынужден бродить по лесу, когда ему совершенно необходимо быть в Туманном и искать принца. Нюх чувствовал, что над принцем нависла серьезная опасность, и опасностью этой была Свелтлана. Нужно найти его, прежде чем она доберется до наследника престола.
То и дело раздавалось уханье сов и филинов. Впрочем, совы-то как раз не ухали, а пронзительно кричали, предупреждая о своем приближении. Нюх знал, что обычно эти птицы питаются падалью, но и на живую ласку они вполне могут напасть. Повсюду валялись совиные перья, и он подумал, что лорд Мудрый был бы просто счастлив оказаться в этом лесу днем - его коллекция тут же пополнилась бы множеством новых экземпляров.
Наконец совершенно измученный Нюх увидел огни лагеря и ярко раскрашенные фургоны. Вокруг костров сидели существа, о которых он прежде только слышал, но никогда не встречал.
- Заблудился, да? - спросил один из них, подойдя к едва стоящему на лапах ласке. - Вокруг шеи у него был повязан яркий красный платок в белый горошек. - И что же нам с тобой делать?
Незнакомец, заговоривший с лаской, был ежом. Его соплеменники продолжали сидеть у костров, с любопытством поглядывая на Нюха. Среди животных ежи были странниками, как цыгане у людей. Их частенько обвиняли в воровстве и прочих грехах, но, по правде сказать, среди них воров было не больше, чем среди прочих обитателей Поднебесного. Просто из-за кочевого образа жизни, который они вели, оседлые жители посматривали на них с недоверием и называли бродягами.
- Прошу прощения за неожиданное вторжение, - откашлявшись, начал он. - Но я уже на лапах не стою от усталости.
- Проходи к огню, - тотчас предложила упитанная ежиха, которая помешивала в котле ложкой какое-то варево. - Чувствуй себя как дома.
- Прежде чем я присоединюсь к вам, - сказал ласка, - а, честно говоря, мне ужасно хочется это сделать, должен признаться, что за мной гонится полиция. И еще по лесу бродит шайка землероек, которые тоже меня ищут. Так что, боюсь, мое появление может принести вам немалые неприятности.
- Ничего, - спокойно заявила ежиха. - Нас подобные пустяки мало волнуют. Тем более если ты на самом деле ничего плохого не делал. Ну иди же садись к костру. Ночь-то вон какая холодная. Поешь лучше супа, чтобы не простудиться. Я только что его сварила. Хороший суп - из жуков. Только когда будешь есть, крылышки и лапки выплевывай в миску - они жесткие. Ну а мусор после себя мы оставлять не хотим.
- Спасибо, спасибо. Я с удовольствием сяду к огню, но, если вы не возражаете, есть не буду - я не голоден.
И Нюх устроился на большом бревне возле костра рядом с ярко одетыми ежихами, которые с любопытством рассматривали незнакомца.
- По виду ласка из городских, - сказала одна, как будто Нюх был глухим или не понимал ни слова из того, что она говорит. - Вон как одежду-то изорвал.
- Ничего-ничего, - снова заговорила старая ежиха. Она засунула ложку в карман своего передника и продолжила: - Я и сама поняла, что из городских. Ты, наверное, не ешь такого супа. Может, хочешь каши?
- Благодарю вас, - с чувством произнес Нюх - живот у него подводило от голода. Потом он обернулся к молоденьким ежихам и сказал: - Да, я из города. И моя одежда совсем не предназначена для того, чтобы бродить в ней по лесу. Если бы у вас нашлось что-нибудь подходящее, я бы с удовольствием переоделся.
- Оденем тебя, не беспокойся, - заговорила другая ежиха. - Это одежда жабы, она некоторое время путешествовала с нами, но потом померла - старая уже была. Но она все время мылась, так что одежки чистые.
- Вот и прекрасно. Думаю, там можно прорезать дырку для моего хвоста?
- По-моему, там и без того достаточно дырок. Жаба-то была не из богатых.
Ему принесли жабий наряд. Он напялил на себя платье и передник, нацепил старую шляпку и всунул лапы в стоптанные башмаки. Одежда действительно была не новая, но тем не менее оказалась вполне чистой и даже пахла мылом.
Переодевшись, он успокоился. Правда, ежих ужасно развеселил его вид. Ласка в костюме жабы - такое нечасто увидишь! Но Нюха это не волновало. Он спокойно ел кашу, когда из лесу вышли несколько горностаев с фонарями.
- Полиция! - выкрикнул один из них. - Оставайтесь на местах, пока мы не обыщем лагерь.
Ежиха, сидевшая возле Нюха, быстренько ухватила его городскую одежду и бросила в костер. Та тотчас занялась пламенем.
20
А Грязнуля выбрал для спасения дорогу, ведущую через холмы. Он решил, что так преследователи устанут гораздо скорее: ведь наверх бежать не в пример труднее, чем по ровной дороге. Впрочем, он не учел того, что и ему придется ехать в гору, а это занятие не из легких. Так что пока Нюх несся по шоссе, уводя за собой большую часть преследователей, Грязнуля с трудом вертел педали, медленно поднимаясь на холм. Его преследователи тоже двигались шагом, но вскоре им это надоело - они отстали один за другим. Только владелец магазина велосипедов со своими подлапными все еще пытался догнать вора.
Вот Грязнуля проехал мимо того места, где стоял, задрав голову к небу, фальшивый волк. И внезапно дорога кончилась. Перед ним высились железные ворота. За оградой виднелся особняк, вокруг которого простирался прекрасный сад.
Табличка на воротах гласила: "Осторожно: злая собака!" Судя по всему, тут жил какой-то богач - может, человек, а может, и горностай. Грязнуля уже собирался попытаться объехать поместье стороной, как вдруг взгляд его упал на велосипед, стоящий у стены. Ласка тотчас же узнал машину Плаксы. На стене виднелось несколько грязных следов - явно кто-то перелезал через нее.
- Не иначе это Плакса, - пробормотал Грязнуля. - Пожалуй, мне стоит сделать то же самое…
Его преследователи были уже совсем рядом. Грязнуля прислонил свой велосипед к стене и попробовал протиснуться через прутья ограды. И поскольку он был достаточно худ, это ему удалось проделать без особого труда. К этому времени горностай и его друзья добрались до ворот. Они вели спокойную и размеренную жизнь, и успели отрастить себе изрядные животы, поэтому только что проделанное Грязнулей было для них невозможно. Вместо этого владелец магазина протянул лапу к звонку на воротах.
- На вашем месте я бы не стал так поступать, - сказал Грязнуля.
- Почему еще? - удивился горностай.
- Почитайте-ка! - Ласка указал на табличку.
- "Осторожно: злая собака!" - прочел вслух один из них.
- Она мой закадычный друг, - сообщил Грязнуля. - А теперь послушайте добрый совет. Вы можете забрать эти два велосипеда и успокоиться. Когда вы вернетесь в магазин, то найдете записку и деньги, что доказывает, что никто не собирался красть ваши велосипеды. Совсем наоборот, мы собирались внести за них полную плату, как только доберемся до Туманного. Если бы вместо того, чтобы выслушивать басни землеройки, вы прочли записку, вы бы поняли, что ваш город собирались ограбить именно землеройки, а не ласки. Но вы, горностаи, всегда туго соображали.
- Послушай-ка, ласка, я сейчас задам тебе трепку, несмотря ни на каких собак.
Внезапно из-за кустов слева показалась тень. И вот прямо перед Грязнулей оказался здоровенный пес. Как и большинство собак, он ходил на четырех лапах и носил ошейник - очень красивый, кстати сказать, красный с блестящими медными бляхами. В душе Грязнуля позавидовал - он и сам бы не отказался от такого. Пес подошел к Грязнуле и посмотрел на ласку сверху вниз.
При виде его Грязнуля вдруг вспомнил загипнотизировавшего его Баламута. Когда-то он, Грязнуля, считал себя настоящей собакой, и вот теперь перед ним стоит еще один представитель собачьего племени. Грязнуля немедленно захотел подружиться с этим псом, и его язык помимо воли принялся за дело.
- Гав! - сказал, Грязнуля. - Гр-р-р-р-р! Гау-гау!
- А мы больше так не делаем, - вежливо произнес пес, прикрыв глаза.
Этот вежливый ответ снова вернул Грязнулю в нормальное состояние. Он снова чувствовал себя лаской.
- Что?
- Мы больше не гавкаем. Конечно, не все. Но лично я считаю, что это унижает мое собачье достоинство. Я вообще не понимаю, почему нас должны считать лишь "четвероногими друзьями человека", его "верными помощниками". Как будто мы сами ничего собой не представляем. Просто отвратительно.
- О, - растерянно сказал Грязнуля. - Понятно.
- А теперь, - продолжал пес, - скажи, что ты тут делаешь? Я уже провел в дом одну ласку, теперь твоя очередь? Что произошло? - И он повернул голову в сторону горностаев, которые, вцепившись в решетку, завороженно следили за происходящим. - Чего хотят эти горностаи?
- Они украли у меня велосипеды, - пожаловался владелец магазина через решетку. - И я хочу, чтобы хотя бы этого вора отправили в тюрьму.
- Ты украл его велосипед? - спросил пес у Грязнули.
- Я взял его взаймы. Мы оставили в магазине деньги в конверте. А землеройки начали мутить воду и сказали, что мы велосипеды украли. Никто, конечно, разбираться не захотел - все жаждали крови.
- Да, горностаи никогда не отличались долготерпением. - Пес повернулся к горностаю. - Так забирай свой велосипед!
- Но тут только два из них. Да и вообще дело не в этом. Их украли.
- Иди отсюда, - прервал его пес. - Они целы и невредимы, верно? Так что иди.
- Но…
- Иди!
Горностаев точно ветром сдуло. Они схватили велосипеды и были таковы. Отбежав на некоторое расстояние, горностаи мудро рассудили, что проще уж ехать, чем тащить велосипеды на себе, и двое уселись в седла, а двоим пришлось путешествовать на багажниках.
Так, на перегруженных велосипедах, горностаи с пугающей скоростью понеслись вниз с холма. Разумеется, они жали на тормоза, но у Грязнули и у его нового знакомого возникло ощущение, что скоро они свалятся и у подножия холма возникнет замечательная куча мала. Грязнуля даже пожалел, что ему не удастся увидеть ее.
- Мы взяли эти велосипеды только для того, чтобы добраться до холмов и посмотреть, что тут делают волки, - пояснил Грязнуля псу, когда горностаи удалились. - Но это оказались совсем не волки, а землеройки, которые изображали из себя волков. Мы освободили от них город - и где благодарность? Вместо этого нас чуть не убили. Горностаям куда больше нравится махать кулаками, нежели на минутку присесть и немного подумать.
- Да, я тоже это замечал, - сказал пес. - А теперь ты, наверное, хочешь присоединиться к своему другу? Он в доме. Полагаю, что сейчас он как раз пьет чай с владельцем поместья.
- Так, значит, это не вы владелец?
- Нет, конечно! Я только его компаньон. - Пес огляделся. - Надеюсь, вас тут больше нет? Я имею в виду ласок.
- Был еще один, но он поехал по другой дороге.
- Понятно. Но, может, он тоже успеет к чаю?
- Вряд ли, - сказал Грязнуля, почесав в затылке. - Когда я видел Нюха в последний раз, он крутил педали изо всех сил, пытаясь оторваться от толпы, и направлялся он дальше по равнине.
- Нюха?
- Да, его честь Остронюх Серебряк, детектив. Он живет в столице и весьма знаменит. Среди ласок, разумеется.
- Ага! - воскликнул пес. - Ну конечно. Я слышал о нем. У моей кузины были неприятности в связи с ним.
- Неприятности? - Грязнуля недоверчиво уставился на пса.
- Да. Видишь ли, этот детектив, Остронюх Серебряк, расправился с моей дорогой кузиной. Должен отметить, что у нас весьма отдаленное родство, но она мне всегда нравилась. Ее называли Оккервильской собакой. Она жила на Оккервильских болотах и страшно выла безлунными ночами, а если по болотам проходил припозднившийся путешественник, она разрывала ему горло. Когда по ночам она выходила на охоту, ее глаза пылали, как угли. И это неудивительно, ведь в нее вселился злой дух этих болот.
- И что? - спросил Грязнуля.
- Ее боялись все, она втрое крупней меня, и, конечно, обретенные сверхъестественные способности тоже помогали ей - ни одна жертва не ускользнула от ее клыков. Но потом обитателям болот надоело, что она убивает невинных путников, и они послали за твоим дружком. Он прыснул на нее какой-то снотворной жидкостью. И когда она уснула, надел на нее серебряный ошейник. Злой дух, разумеется, не вынес постоянного присутствия рядом с собой серебра и покинул ее. И вот она превратилась в самую обычную собаку. Стала такой же, как все остальные. Теперь она живет у моря, неподалеку от Черномурского пирса.
По мере того как рассказ подходил к концу, пес становился все мрачнее. Но Грязнуля счел себя обязанным защитить друга.
- Уверен, что Нюх делал только то, что было необходимо в такой непростой ситуации.
- Да? - Пес, казалось, несколько призадумался. - Наверное. Но мне не приходило в голову взглянуть на это с другой стороны. Конечно, сам я не был свидетелем этих событий и узнал обо всем от других. Так что некоторые факты могут быть искажены. Но если ты говоришь, что твой друг защищал интересы тех, кто позвал его на помощь, то, вероятно, ты прав.
Они подошли к дому. Через открытые окна Грязнуля видел Плаксу, который сидел на диванчике и пил чай. Его собеседника не было видно за занавеской.
Пес вошел в комнату первым и объявил:
- Нигель, еще одна ласка.
- Ясно, - послышался голос с сильным северным акцентом. - Вот Синтия удивится.
Грязнуля вошел следом и увидел, что напротив Плаксы сидит весьма респектабельный норка. Он удобно расположился в большом кресле и пил чай, роняя крошки от булочек на свой прекрасный блестящий мех. Норка махнул лапой, приглашая Грязнулю к столу.
- Присаживайся, дружище, - сказал радушный хозяин. - И наливай себе чаю.
- Большое спасибо, - произнес Плакса. - Мы вам так благодарны. - Он повернулся к Грязнуле. - Рад, что тебе тоже удалось ускользнуть от этих гнусных горностаев. Я как раз говорил Нигелю, что пора горностаям признать, что мир создан не только для них, но и для ласок и норок.
С ковра, на котором расположился пес, послышалось деликатное покашливание.
- Ой, ну я имел в виду и всех остальных животных, - тотчас исправился Плакса.
В эту минуту в комнату вошла еще одна норка, на сей раз женского пола. На подносе она несла целую гору свежевыпеченных булочек.
- А, Синтия! Посмотри-ка, - сказал Нигель, - у нас еще один гость. Нам повезло. Очень повезло. Садись попей с нами чаю.
- Прекрасно, - отозвалась Синтия, водружая поднос на стол. - Ну просто замечательно.
Грязнуля уселся и принялся за угощение.
21
Пока они ели, Синтия встала, подошла к шкафу в дальнем конце комнаты и открыла дверцу. Это показалось Грязнуле почему-то подозрительным, но он не успел додумать эту мысль до конца. Он смотрел на Нигеля и пса. Синтия тотчас вернулась и спросила:
- Хотите еще булочек?
Плакса и Грязнуля одновременно протянули лапы к тарелке. В то же мгновение Синтия наклонилась и защелкнула на их запястьях наручники. Ласки оказались прикованы друг к другу. Грязнуля с изумлением взглянул вниз, на свою лапу - та действительно оказалась в браслете наручников, а второй браслет так же плотно обхватывал запястье Плаксы. Несчастные ласки оказались на короткой, но очень прочной цепи.
- Эй! - воскликнул Плакса вскакивая.
- Что все это значит? - спросил более уравновешенный Грязнуля.
Пес поднялся и встал на задние лапы. Это было пугающее зрелище: ростом он ничуть не уступал человеку. Он подошел к ласкам и посмотрел на них сверху вниз. Ею добродушие мгновенно улетучилось - он сжал огромные челюсти и стал мрачным и угрюмым. Потом пес зевнул, обнажив огромные белые клыки, и облизнулся.
- Ну, поднимайтесь, - прорычал он.
Норки отреагировали на это так: Нигель откинулся на спинку кресла и захлопал в ладоши, Синтия слегка усмехнулась.
- Отличная работа, Синтия, - сказал Нигель. - Великолепно проделано.
- Эй вы, двое, - прорычал пес, - отложите-ка в сторону булочки и идите со мной. Снаружи - тележка. Вы сядете в нее. Ну, шевелитесь.
- Пока мне не объяснят, что происходит, я никуда не пойду, - заявил Грязнуля. - Я могу пойти спокойно, но, если мне не скажут, что с нами будет, я начну орать и кусаться.
- Вы отправитесь в литейный цех, - сказал пес. - Мы с Синтией и Нигелем - владельцы чугуноплавильного завода, и нам нужны рабочие. Предупреждаю: работа там трудная и опасная, но кормить вас будут. - Пес усмехнулся. - Не так хорошо, как сейчас, - всяких там булочек вам никто предлагать не станет, но и с голоду не помрете. А теперь ступайте через заднюю дверь и забирайтесь в тележку.