И отшатнулась. И жутко побледнела. И тут же жутко покраснела. И закрыла лицо обеими руками, облаченными в перчатки-краги.
- Так вы нас видели?! - полушепотом спросил пораженный князь.
- Угу, - только и буркнул Кит.
- И слышали к тому же? - постепенно осознавал всю ужасную новость князь.
- Слышал, еще как, - просто ответил Кит.
Ему вдруг резко стало легче.
- Какой эффект! - Князь картинно схватился за голову. - Кто бы мог подумать!
И он вновь, с чувством полного на это права, накинулся на сестру.
- Вот! Вуаля! Я же тебя предупреждал, Лизон!
Он повернулся к Киту и сделал изящный поклон:
- Простите великодушно, Никита Андревич! Мы перед вами кругом виноваты! Последствия научных экспериментов порой вылезают за пределы всяких допустимых приличий… Просто как кипящее молоко из кастрюли.
Больше всего в мире прошлого Кита напрягали эти длинные, складные речи, которые казались совершенно неестественными, будто их умело зачитывали наизусть. Как в театре!
- Да ладно, - уже вполне уверенно махнул он рукой. - Бывает. Проехали.
Княжна, тем временем, так и стояла, закрыв лицо.
- Элиз! - строго, по-отечески окликнул ее брат. - Ты-то что столбом стоишь! Приноси извинения. Ты же, как мне видится, совсем не проехала… или ты считаешь, что вполне достаточно моих?
И тут произошло еще одно аномальное явление.
Княжна Лиза вдруг повернулась назад - и бросилась бежать. На крыльце она чуть не сшибла Евсеича Первого, вышедшего из дома с подносом, на котором стояли две больших, как пивные, белых кружки.
И тут Киту совсем полегчало. Он понял, что жить можно. Даже в далёком-предалёком прошлом.
- Вот так у нас, - развел руками князь. - Закладывать в воздухе фигуры что великий авиатор Нестеров - никакого страха, а вот чтобы принести извинения за допущенную вульгарность, так сплошной ужас и скрежет зубовный.
- А вот и квасок… - вовремя подоспел Евсеич. - Извольте, господа!
Князь изволил первым. Взял кружку, пригубил.
- Холодненький! - сказал он, нарочно отвлекаясь от неловкой темы.
Кит не успел протянуть руку, как Евсеич опустил поднос к нему. Кит взял белую фарфоровую кружку, посмотрел в нее, из кружки шибануло мощным и приятным холодком - и Кит хлебнул. Квас был, и правда, холодным, с кучей всяких вкусов - приятной кислинкой, духом черного хлеба, пряностями какими-то. Кит не постеснялся и стал пить, уже не отрываясь, - тушить и остужать себя всего изнутри, пока не успел сгореть дотла.
Оба - князь и Евсеич - с очень довольным видом смотрели на него.
- Спасибо, - сказал Кит, облизнув губы. - Вкусный…
- Рады стараться, Никита Андреевич, - по-военному отчеканил Евсеич.
- Это Петровна рада стараться, - опять с фирменным аристократическим холодком в голосе уточнил князь. - А ты тут на подхвате. Но вовремя, благодарю.
Князь изящно поставил свою, практически полную кружку на поднос, вернее Евсеич подхватил княжью кружку снизу, как только заметил жест барина. А Никита сам успел протянуть свою кружку и поставить, потому как был из нормального, прогрессивного будущего, где такие старорежимные порядки еще не везде успели вернуться… Князь едва заметно усмехнулся.
- Спасибо, Евсеич Первый, - тем не менее, вполне искренне сказал он. - Пойдемте же.
Они двинулись к дому. Евсеич, конечно же, сразу успел унестись вперед и распахнул свободной рукой дверь.
Кит не оглядывался по сторонам, но мог поклясться, что необычные, латунно-бронзовые, все в заклепках львы у крыльца оба разом повернули головы и посмотрели на него, Кита. Взяли его на миг в перекрестие взглядов. И снова резко отвернулись…
- Только не кланяйся, ради Бога, уже невозможно, - предупредил князь Евсеича у дверей и красивым жестом предложил Никите войти первым. - Прошу вас, Никита, милости прошу в наш дом.
Никита вошел - и на него пахнуло музейным духом.
Лепные потолки, лестница, художественный паркет. Папаню бы сюда! По обеим сторонам от лестницы стояли высокие и странные металлические фонари. Их прозрачные круглые плафоны размером с арбуз были схвачены крупной металлической сеткой. Внутри вместо ламп было нечто, похожее на клубки металлической стружки.
- Детали - чуть позже, - сказал князь, заметив интерес Никиты, - давайте сначала самое насущное.
И он повел Никиту направо, по коридору первого этажа. Кит ощущал себя на экскурсии в старой усадьбе. Типа, наглядный урок истории.
- Я, с вашего позволения, начну с самого-самого насущного, что порой случается важнее спасения мира, - снова стал по-своему, по-старинному разлагольствовать князь. - Вот это, кстати, ваша комната, - указал он по ходу на одну из дверей. - А вот дальше… - Они прошли еще немного. - Вот тут - жизненно необходимые удобства.
Двумя руками он указал на две двери, поменьше.
- Слева - сами понимаете, какие, а вот здесь - ванна и всё такое. Что я готов безоговорочно признать за вашим временем, так это прогресс в удобствах… Остальное, по большей части, спорно. Но и здесь, в моей усадьбе, все максимально прогрессивно, по меркам нашего времени. Такого оборудования сейчас немного найдете в России. Последнее слово английской техники, - умело, без излишней кичливости, хвалился князь и вовремя притормозил: - Впрочем, давайте без церемоний. Вы с дороги. Я на несколько минут оставлю вас. Вы немного обвыкнитесь, взгляните на свою комнату, в ней у двери увидите звонок. Когда возникнут вопросы, жмите кнопку без стеснений. А пока чувствуйте себя, как дома.
И князь пошел. В учтивости и предупредительности ему, конечно, нельзя было отказать. Оставил он Кита вовремя. Квас быстро добежал во все стороны, от него даже немного голову повело… Ну, и всё такое.
Кит зашел в туалет. И ухмыльнулся. Ну, конечно! Последнее слово английской техники! Такое "последнее слово" с бачком под потолком и цепочкой он видел два года назад в Питере, в какой-то дремучей коммуналке, когда они ездили в Петербург с мамой и, по ходу, навестили какую-то ее дальнюю родственницу, столетнюю старушенцию, которая назвала себя "баронессой Врангель" и посмеялась при этом, на минуту сильно помолодев…
Не случалось ли вам замечать, что в туалете порой очень хорошо утрясаются мысли и приходят на ум очень здравые выводы и решения?
Вот и у Никиты многое успело утрястись. По ходу дела он успел о многом здраво подумать. Например, может быть это и не прошлое, а такая необычная реконструкция… Многие ведь любят теперь ролевые игры с реконструкциями различных исторических событий и эпох. Может, и его, Кита, заманили-затянули в такую реконструкцию… Только зачем? И кто? И уж больно дорогая какая-то реконструкция получается, с полётами аэропланов и крутыми спецэффектами, прямо голливудский бюджет на нее нужен…
Еще он успел подумать-прикинуть, как бы кто поступил на его месте. Вот мама, она, конечно, сразу бы отказалась не только кататься с незнакомым человеком в старинной машине, но и разговаривать бы с ним не стала. А если бы еще и в фиолетовое смещение пространства попала, а потом - совсем в другой мир, то наверняка бы подумала, что сошла с ума, упала бы в обморок и из него бы не выходила, пока бы все не кончилось. А вот папаня бы, наверно, сразу поверил - и тут же стал бы все зарисовывать и фотографировать. Выходит, сейчас он, Кит, поступает почти, как папаня, только без папаниного фанатизма, с маминым обычным спокойствием.
А что бы на его месте сделал Дум? Наверно, Дум решил бы, что это мощный глюк после каких-нибудь "колёс". Дум бы, наверно, так сказал себе: "Фигассе, круто торкнуло!" И в прошлое не поверил бы… В общем, оставалось допустить на всякий случай, что он, Кит, и правда, попал в 1915 год.
И наконец, Кит пришел к выводу, что падать в обморок бесполезно, а первым делом нужно спросить, когда и как можно ему вернуться на урок с перемены. Худший вариант - то, что это его могли захватить какие-то маньяки или террористы, которым нужен выкуп - он с собой даже не обсуждал. Очень не похоже было.
И тут Кит вспомнил, что в кармане у него коммуникатор. Вот оно! Главный, можно сказать, определитель реальности.
Кит сделал все дела, дернул за ручку. И пока гудело, он достал коммуникатор и, на всякий случай не выходя из туалета, всё проверил. Связи не было! Вот наикрутейшее доказательство, что он в прошлом. Кит попробовал кликнуть координаты, чтобы определить свое местоположение на земном шаре. Глухо! Вот еще одно веское доказательство! Тогда Кит поставил третий эксперимент. Он сфотографировал "последнее слово английской техники". Камера зафиксировала объект… значит, наверняка он был реален.
С такими вот научными результатами и выводами Кит использовал напоследок умывальник с ножной педалью и покинул самое нужное даже в часы спасения мира помещение. Он заглянул и в ванную - там тоже было "последнее слово" в виде изящного чугунного корыта на смешных львиных ножках и сверкающий латунный смеситель с краниками.
Следующим объектом была предложенная ему, как гостю, комната. Она оказалась раза в три больше комнаты Кита в их квартире, и в ней очень сильно пахло старой дачей. В комнате были: старинная широкая кровать с двумя огромными подушками, большой старинный шкаф с зеркалом, мощное кожаное кресло. И еще два особо интересных предмета. Первый - большой письменный стол со столешницей, покрытой зеленым сукном, и необыкновенной надстройкой в виде небольшого книжного шкафа, забитого золотыми корешками. На столе стояли старинный письменный прибор, большая настольная зеленая лампа, и, понятное дело, не было никакого компьютера… отчего вся комната казалась почти пустой. Второй предмет - необыкновенный маленький диванчик на кривых ножках и с кривой спинкой, стоявший у стены, напротив огромного кресла.
И еще в комнате, в уголке у двери, стоял небольшой умывальничек, который слегка покоробил Кита своей совсем уж дачной примитивностью… хотя пора было бы уже привыкнуть. Прошлое, оно и в Африке прошлое.
Было очень тихо. Кит понял, что в этом мире невероятно тихо, когда все осмотрел и прислушался… Такой неподвижной глухой тишины он в жизни не слыхал. И тут ему стало становиться немного жутко. Именно от этой тишины… Вдруг, словно нарочно, раздался какой-то далекий гулкий звук. Что это? Кит не понял, пока вечером снова не увидел коров… Но в тот момент мычание оказалось очень кстати - прогнало накативший страшок. Кит понял, что пора нажать на кнопку звонка, чтобы включить новые события. Где он, этот звонок? Вот на стене, у двери, - большая кнопка в латунной оправе.
Кит нажал.
Спустя несколько секунд из коридора послышались быстрые шаги, прямо-таки рысь, и Кит сразу догадался, что это точно не князь.
- Чего изволите, Никита Андреевич? - вопросил от двери Евсеич.
"Старик Хоттабыч прямо!" - хмыкнул Кит и сказал:
- Это… Георгий… - и он тоже добавил отчество, чувствуя, что сейчас так положено, - Георгий Януариевич просил передать… когда освобожусь…
- Сию секунду-с, Никита Андреевич, - клюнул Евсеич и пропал.
Еще через минуту снова послышались шаги, но теперь совсем другие - крепкие, спокойные, властные.
И вошел князь.
- О, осваиваетесь! Прекрасно! - сказал он. - Как вам у нас?
Кит чуть не сказал "круто", но осекся.
- Нормально, - сказал он.
- Я понимаю, - улыбнулся князь и сел.
И сел он как раз на тот самый необыкновенный диванчик. И сел, как надо садиться на такие диванчики. Очень артистически: слегка так изогнувшись, откинув руку на спинку, а одну ногу закинув за другую.
Тут только Кит обратил внимание, что у князя на ногах. Он был в узких таких брюках, заправленных в гетры, а на ногах у него были ботинки с крагами на ремешках. Наверно, так одевались в то время все настоящие автолюбители…
- Располагайтесь, располагайтесь, Никита, в ногах правды нет, - сказал князь, явно имея в виду большое кресло напротив.
Кит сел и слегка утонул. Но, в общем, в кресле было клёво.
- Теперь, я думаю, самое время ввести вас в курс дела более определенно, - сказал князь. - Я думаю, у вас уже накопилось множество вопросов. И недоумений.
- Точно, - согласился Кит как-то тупо, как если бы он сидел в кабинете зубного врача и врач сказал ему: "Все! Глубокий кариес во всех зубах. Надо лечить. Согласен?"
- Я удивляюсь вашему спокойствию, вашей невозмутимости и прямо-таки завидую, - сказал князь.
Ага, наконец-то хоть где-то пригодилась фирменная лицевая бесчувственность Кита, от которой он порой сам страдал в своём веке! Пусть хоть в нереальном мире прошлого…
- Нормально, - ответил Кит, как если бы стоматолог спросил его: "Не больно?", а боли и вправду не было…
- Отлично, - сказал князь и закинул руки за голову, всем своим видом давая Киту понять, что ничего страшного ему не скажут. - Что вы знаете об одна тысяча девятьсот пятнадцатом годе?
- Ну… через два года эта… - Кит подумал, стоит ли говорить, и решил, что никуда не денешься от этой истории, тем более что князь уже дал подсказку. - Революция будет…
- Увы, - без особой, на вид, печали, кивнул князь и обвел рукой окружающую реальность. - Всё это обречено на полное уничтожение… Бренность, помноженная на неизбежность. - И снова закинул руку за голову. - Мы сейчас на последнем островке более или менее спокойного времени… Вы там у себя, в начале двадцать первого века, тоже, кстати, на острове, только побольше… Но об этом потом… Можно было бы насладиться последними деньками, так сказать, летними каникулами… Как вы считаете?
Странные вопросы задавал князь. Проверял, что ли?
- Перед смертью не надышишься, - понял, как надо ответить Кит.
- О! - весь выпрямился князь, в глазах его сверкнул прямо-таки восторг. - Святые слова! Мы в вас не ошиблись, Никита! Точно так! Времени в обрез, и нужно многое успеть, очень многое… А что вы еще знаете по истории нашего времени?
На "трояк" Кит уже натянул, точно!
- Первая мировая война, - сказал он.
- Так и есть, - кивнул князь. - И положение на фронте - пока ох как ни ахти… А тут еще, представьте себе, движется на нас, на Москву и на Питер, огромный подземный флот вражеских геоскафов… На огромной глубине… И не только на нас, в нашем времени, но и, представьте, на вас… Впрочем, пока это вам представить совсем нелегко.
Князь указательными пальцами обеих рук указал вертикально в пол.
- Адские машины, скажу я вам! - продолжил он с жаром. - И никто об этом не знает! И никто в это не поверит, даже если я добьюсь аудиенции не только у министра, но и у самого государя… Бес-по-лез-но. Меня запрут в психиатрическую лечебницу, откуда я немногим позже и констатирую всеобщую гибель. Вы догадываетесь, к чему я клоню?
- Догадываюсь, - машинально кивнул Кит.
Чего уж непонятного! Все понятно! Кому-то надо остановить этот невероятный подземный вражеский флот… если этот флот есть и князь действительно в своем уме… Но фиолетовое смещение, переход во времени - это все, значит, было… значит, и существование фантастического подземного флота каких-то геоскафов теперь допустить - раз плюнуть.
- Вы всё отлично понимаете и принимаете! - вновь восхитился князь, на что даже можно было обидеться. - Эти геоскафы изобрел Максимилиан Август Вольф. Несомненно великий изобретатель. Когда-то он был другом моего отца… - Князь развел руками. - Если бы здесь был отец, мы бы, может быть, и справились бы втроем - так сказать, по-семейному… Но возникли непредвиденные обстоятельства. И вот вы здесь… Естественный вопрос с вашей стороны: почему именно я? Вы очень сильны в комбинаторике, причем на интуитивном уровне. Вы еще не знаете, на что способны, и, надеюсь, сегодня вечером вы удивите не только нас, но и самого себя. Именно эти ваши способности могут сыграть решающее значение в войне с подземным флотом бывшего маркшейдера Вольфа. Ваши и еще трех персонажей особого значения… или назначения, если угодно.
На Википедию надежды не было, и Кит не постеснялся спросить, кто такой "маркшейдер". Оказалось, горный инженер, специалист, так сказать, по подземным измерениям.
Потом Кит сидел и слушал… и, казалось, проваливался все глубже и глубже в доисторическое кресло.
- Далее, - продолжал князь. - В вашем доме оказалось несколько вещей… старинных, в вашем понимании, вещей. Представьте себе, они образуют своего рода электрическую цепь во времени.
Папаня, действительно, собирал когда-то разные старинные штучки, по большей части механические - всякие сломанные часы, граммофоны, опять же… Говорил, что покупал их по бросовым ценам "еще на старой доброй Тишинке"… Вот так! Притащишь что-нибудь в дом, а оно как сработает! Правильно мама подозревала…
- …и может быть, главное, - это пластинка с романсом "Последний рейс", - совсем удивил Кита князь. - В это совсем трудно поверить, но для нас связь с будущим оказалась возможной благодаря особому использованию, извините, самого дешевого граммофона и звуковых волн, образующихся при звучании некоторых песен… конкретно одного редкого баритона. В подробности я пока вдаваться не буду, ибо сейчас важно другое. Первое - подземный флот угрожает и вашему времени, о чем тоже никто у вас не подозревает и во что никто… кроме разве вас… поверить не найдет в себе никаких умственных сил. Второе - это вопрос вашей безопасности. Видите ли, перемещение во времени дает эффект почти полной неуязвимости человека, перемещенного в иное время. Вы как бы находитесь в невидимой броне, и никакой предмет в чужом для вас времени не может нанести вам серьезного ранения, большой синяк разве. Вот если бы вы решили воевать с маркшейдером Вольфом в своем времени, тогда да - вам бы сразу стала угрожать смертельная опасность. И возможно, будет угрожать… Понимаете?
- Ну да, - кивнул Кит. - А как же вы сами?
- Блестящая логика! - опять неизвестно чему восхитился князь. - Здесь опасности подземной войны угрожают пока только нам - мне с сестрой и обоим Евсеичам… Ну и всей России, конечно… Но не беспокойтесь: если с нами что-то случится, вам достаточно будет завести ту же пластинку… Более ясные инструкции я вам дам немногим позже… А пока вполне достаточно соблюдать некоторые банальные меры предосторожности. Для вас, вернее для вашего тела здесь опасны только большие отрицательные ускорения. Понимаете, куда я клоню?
- …отрицательные ускорения? Это когда сильно ударишься? - не долго догадывался Кит.
- Совершенно верно! - подтвердил князь и ткнул пальцем в потолок. - Иными словами, по крышам, если придется, ходите с осторожностью, а если моя неуемная сестренка предложит вам пролетаться на нашем аэроплане, то нужно будет хорошо подумать, стоит ли. Если сверзитесь с небес… шмякнитесь то бишь, - князь хлопнул одной ладонью по другой, изображая жесткое приземление, - оба убьетесь насмерть, к бабке-угадке ходить не надо.
В этот момент за дверью вновь послышались шаги, и раздался осторожный, дробный стук в дверь, будто дятел клювом слегка поорудовал, нет ли в старинной двери жучков-червячков.
- Войдите, боцман! - громко сказал князь.
Вошел Евсеич Первый со сложенными газетами в руках.
- Капитан, вот сегодняшние газеты, как вы приказали, - доложил он.
- Очень хорошо. Оставьте.
Князь указал на письменный стол и поднялся.
- А что, боцман, не пора ли нам приодеть нашего гостя по форме? - с хитринкой в голосе, спросил он.
- Самое время, ваше сиятель… - Евсеич Первый дернулся. - Простите, капитан!