- Зато мы выиграем время, - медленно ответил Пэдур. - Меган успеет приготовить свой сонный мед, а Фаолан - кое-чему научиться.
- Но это же безумие! - Торк-аллта покачал своей огромной головой. - Нам нужно держаться вместе и пока не высовываться. Отобъем атаку и подождем помощи от погоды.
- Погода нам вряд ли поможет, - возразил юный бард. - Они греются у костра, поэтому не заснут. Наши силы неравны. Значит, придется поговорить с противником. Спусти меня вниз на веревке.
- Я поищу веревку, - произнес Кен тихим голосом.
Подождав пока он удалится, Пэдур вновь обернулся к Рагаллачу. Они успели близко сойтись за два прошедших дня - у них было много общего. Кроме того, оба были одиноки, и им нравилось путешествовать в этой кампании.
- Если со мной что-нибудь случится, - негромко произнес Пэдур, не глядя на Рагаллача, - позаботься о наших друзьях. Из них одна лишь Меган может сама за себя постоять. Так что будет лучше, если она пойдет с вами. Фаолан должен продолжать свое обучение. Теперь лишь он один может спасти свою семью и отправить пришельцев обратно в их время.
- Но куда же нам идти? - спросил оборотень.
- Строго на восток. К морю. За ним лежат новые земли, не исследованные зеленые острова и огромное соленое озеро. Там есть примитивная цивилизация, и там вы будете в безопасности.
Вскоре Кен вернулся с веревкой.
- Не знаю, достаточно ли она крепка, - сказал он.
- Намного крепче, чем кажется, - ответил Рагаллач, обвязывая талию барда. Потом смерил взглядом внушительный моток и сказал медленно, понимая, что людям иногда трудно разбирать его речь: - Не отвязывай веревку. Не. развязывай даже тогда, когда доберешься до того берега. Если возникнет опасность, подними левую руку. Я попытаюсь вытянуть тебя назад.
Пэдур хотел что-то возразить, но только кивнул:
- Пожалуй, эта предосторожность не помешает.
Кен посмотрел на берег и спросил:
- А как мы сообщим, что собираемся поговорить?
- Дай свой лук Рагаллачу, - приказал бард.
Кен протянул оборотню лук и стрелу. В огромных руках торк-аллта оружие казалось игрушкой. Пэдур обвязал вокруг наконечника желтую ленту. Рагаллач, не говоря ни слова, натянул тетиву и выпустил стрелу. Она просвистела в воздухе и воткнулась в землю у ног Кичаля.
- Кажется, мы привлекли его внимание, - улыбнулся Кен.
Бард уже собирался перелезть через забор, когда наконец-то появились Меган и Элли. Обе пахли травами и пряностями, вокруг глаз у них появились красные круги, а пальцы позеленели. Меган протянула Пэдуру маленькую каменную бутыль.
- Здесь сонный порошок, - пояснила она. - Правда, я не знаю точно, какая доза нужна фомору.
Пэдур спрятал бутыль в сумку на поясе.
- Замечательно. Спасибо вам. - Он неожиданно остановился и поглядел на Меган. - А сколько вы приготовили сонного меда?
- Не очень много. Но его хватит, чтобы обмазать копья и стрелы. А еще остался порошок.
- Сделайте еще порошка, - предложил бард. Потом поглядел на Рагаллача и кивнул. Тот молча взялся за веревку и стал переправлять Пэдура на другую сторону забора.
- Что он задумал? - громко спросила Элли.
- Выиграть время, - неопределенно ответил оборотень и поглядел через плечо на хижину Луга. - Надеюсь, Фаолан его не подведет.
Глава 25
Переговоры
Стоило только открыть книгу, и все помещение залил такой яркий свет, что стало больно глазам. Фаолан хотел было зажмуриться, но дядя произнес повелительным тоном:
- Смотри в книгу… Смотри в книгу… Смотри в нее… смотри… смотри… смотри…
Фаолан с трудом заставил себя посмотреть в книгу. Буквы плясали перед глазами и сверкали золотым цветом на белом фоне.
- Смотри в книгу… Смотри в книгу… смотри…
Буквы менялись - дрожали, двигались, их золотой цвет переходил в белый. По краям страниц играли и сверкали все цвета радуги, а сами страницы расплывались… Наконец Фаолан увидел картинку, изображавшую нечто белое на белом - будто бы снежный вихрь. Что-то холодное коснулось его лица, и волосы встали дыбом от ветра, который подняли страницы.
- Положи руки на книгу, - словно издалека донесся голос Луга.
Фаолан попробовал поднять руки, но почти не мог ими шевелить.
- Положи руки на книгу.
Сжав зубы, мальчик все же поднял руки. По лицу струился холодный пот. Он опустил ладони на страницы.
И руки прошли сквозь них!
Фаолан открыл было рот, чтобы закричать… и вдруг воздух вырвался из легких и понес его вперед… вперед и вниз, вниз, вниз… прямо в "Книгу Ветра".
Кичаль решил дать людям шанс добровольно выдать ему мальчишку и книгу. Если даже люди подчинятся, он все равно разрушит деревню, но отдаст фоморам приказ не слишком зверствовать. Кичаль еще не решил, как именно атаковать деревню. Натайры не полетят над водой, и слишком высоко подняться они тоже не смогут, поскольку ни они сами, ни фоморы не вынесут холода. Значит, нападение с воздуха отпадает. На земле тоже непонятно, как атаковать, - вода ледяная, и фоморы не смогут плыть по ней.
Без моста не обойтись, а это значит, не миновать обстрела, хотя люди вряд ли хорошо владеют луком.
Исходя из этих соображений, проще всего пойти на переговоры. Вожак сам бросил Копье Переговоров, оказывая тем самым большую честь осажденным, если только они это поймут. Он не ожидал, что кто-то из деревенских жителей может знать правила, и очень удивился, увидев стрелу с желтой лентой. И еще больше удивился, когда однорукий бард перебрался через стену и поплыл к нему
Кичаль подошел к самой воде, наблюдая за приближающейся лодкой. Фомор невольно уважал этого маленького человека - он был умен, как и все барды. Правда, Кичаль недолюбливал их. Они считали себя особым классом, а не просто сказителями древних преданий. Ходили слухи, что Император собирается прибрать к рукам и их силу.
Этот однорукий был совсем другим. Как же его зовут - Пардер, Партнэр, Пайдирт, Пэдур… Да, точно, Пэдур. Кажется, он руководил всем отрядом. Негодный бард помог Фаолану бежать из Баддалаура и должен неминуемо поплатиться за это. Кичаль потрогал нож, висевший на поясе. Когда-нибудь он съест этого барда, чем окажет ему самую высокую честь.
Пэдур правил прямо к берегу. Тонкий ледок, уже покрывший воду, трескался под носом лодки, и было видно мелькающих в воде серебристых угрей. Два маленьких существа прицепились к лодке, пытаясь прогрызть ее. Но лодка, скорее всего, окажется прочнее. Бард обернулся и посмотрел на одноглазого фомора, ожидающего его.
Едва лодка причалила, Пэдур произнес "деагит" и поклонился. Это была древняя форма приветствия, принятая в фоморском языке.
- Деагит, - повторил пораженный Кичаль и тоже поклонился.
Он начал пробовать воздух своим раздвоенным языком. Когда люди боялись его, в воздухе всегда плыл запах холодного пота. Но этот человек был явно из другого теста. От него пахло солью, дымом костра и ледяной водой - чем угодно, только не страхом. Глаза рептилии закрылись, а на губах появилось что-то вроде улыбки.
Юный бард приблизился к фомору и посмотрел в змеиное лицо. Кичаль вдвое превосходил его по росту и представлял собой гору мускулов, а тяжелые доспехи и накинутый поверх них шерстяной плащ делали фомора еще больше.
- Ты хотел поговорить, - сказал Пэдур просто.
Фомор обвел свое войско когтистой лапой и объяснил барду:
- Вам не выбраться из деревни. Отдайте нам мальчишку и книгу, и даю вам слово, что ваша смерть будет легкой.
- А что же в противном случае?
Кичаль пожал плечами, и солнце блеснуло на его глазной заслонке.
- Тогда я подожгу деревню, поджарю всех ее жителей, и мое войско будет пировать много дней.
- Вряд ли жители деревни на это согласятся, - улыбнулся бард.
- Они люди, - ответил Кичаль, - а мы - фоморы.
- Но это не мягкотелые горожане, - произнес Пэдур медленно, стараясь протянуть время. - Это гордые люди - охотники, рыбаки, мастеровые. Они будут драться за свою деревню до последнего вздоха.
- Вы все равно умрете, - сказал Кичаль.
- Многие из вас тоже погибнут, и это совсем не понравится Императору, - произнес Пэдур с улыбкой. - Что он скажет, когда узнает о том, как ты пожертвовал фоморами из-за каких-то людишек?
Кичаль взмахнул лапой, но бард оказался проворнее. Его крюк вонзился в жесткую шкуру - и из раны закапала бледно-розовая кровь. Фомор зашипел от боли и удивления. Потом лизнул рану, улыбнулся и объявил:
- Съесть тебя будет большой честью.
- Я горжусь тем, что ты настолько ценишь меня. - Бард поклонился. - Только мне не хочется быть съеденным.
Кичаль поднял голову и посмотрел в сторону деревни.
- Ты бы мог сделать блестящую карьеру при Императорском дворе, - произнес он очень тихо. - Я могу сказать Его Величеству, что ты помог мне добыть книгу. Он щедро наградит тебя и, наверное, предложит место при дворе. Ты еще молод, но все люди и прочие существа будут оказывать тебе почтение.
- Что же я должен сделать? - осведомился Пэдур.
Фомор заулыбался. Он давно усвоил, что у людишек нет чести.
- Вернуться в деревню и опустить мост.
Бард отвернулся, чтобы скрыть улыбку.
Каждая секунда, проведенная здесь, давала время Меган, Элли и Фаолану. Когда он снова повернулся к фомору, его лицо было непроницаемым.
- Извини, но вряд ли я это сделаю.
Какое-то мгновение фомор соображал, потом выхватил свой огромный каменный меч.
- Значит, ты не собираешься возвращаться к своим друзьям? - прошипел он, со свистом опуская меч.
Пэдур перехватил меч крюком, но все-таки не удержался на ногах: сапоги заскользили по льду, появившемуся уже в некоторых местах, и он рухнул на землю.
Кичаль сжал меч обеими лапами и направил клинок на Пэдура. Тот успел увернуться, и лезвие глубоко вошло в твердую землю. Кичаль выдернул его и снова кинулся на барда, но Пэдур неожиданно быстро прыгнул в ледяную воду. К удивлению фомора, бард не оказался в воде - он низко полетел над ней, взламывая первый молодой ледок. И только взглянув на частокол, Кичаль понял, что торк-аллта тянет барда на веревке. Фомор схватил копье и метнул его в Рагаллача. Однако оно вонзилось лишь в частокол. Следующее копье он направил точно в оборотня, тот успел перехватить его на лету и кинуть обратно. Копье чуть было не задело Кичаля, и он от ярости зашипел. В очередной раз люди одержали над ним верх. Должно быть, он теряет былую хватку, и его время уже прошло. От своего бессилия Кичаль стал кричать вдогонку Пэдуру, желая тому
всяческих неприятностей. Он понимал: то, что его призывы сбудутся - маловероятно. Но все равно желал, чтобы в мальчишку впились угри или чтобы он заболел от переохлаждения!
Тем временем торк-аллта вытянул Пэдура на берег острова.
Глава 26
Битва
- Э-э-этто б-б-быда н-н-не с-с-самая л-л-лучшая моя мысль. - Зубы Пэдура стучали так громко, что казалось, вот-вот сломаются.
Он сидел в центральной избе и трясся всем телом, хотя изба была самой теплой в деревне. Ее каменные стены и дерновая крыша всегда сохраняли жар негаснущего огня. В этой избе круглый год поддерживался огонь - не для того, чтобы зажигать от него печи, а для того, чтобы боги обращали внимание на деревню.
Барда закутали в теплое одеяло, и кто-то из местных жителей дал ему горячее питье.
- Хорошо, что Рагаллач так силен. Он втянул тебя настолько быстро, что ни один угорь не прицепился, - заметил Кен.
- Да уж. - Пэдур улыбнулся оборотню. - Вот только синяков теперь не сосчитать.
- Что будем делать? - спросил Кен, просушивая одежду барда у огня.
- Ждать! - ответил тот. - Когда девчонки закончат свое зелье?
- Не знаю, - признался Кен. - Они меня к себе не пускают.
- А что у Луга с Фаоланом?
- Ничего. Только слышны какие-то звуки…
Пэдур никак не мог унять дрожь и устало запрокинул голову.
- Какие звуки? - спросил он.
- Будто ветер воет, - прошептал Кен.
Фаолан падал, падал и падал. Кругом был один лишь ветер. Ветер сдувал волосы назад, слепил глаза, сушил ноздри, губы и горло. Одежда плотно облегала тело, а пальцы начали коченеть.
Кажется, он падал сквозь облака.
Его окружали какие-то звуки. Ветер завывал, вздыхал, что-то шептал ему, все настойчивее и настойчивее звал за собой. В шуме ветра различались голоса, холодные, ледяные голоса. Древние голоса. Они нашептывали предания, рассказывали о Великих Богах, Первых Веках Человечества, говорили о Зарождении Волшебства и о тайнах магии.
Мужской голос повествовал о секретах бури, а женский - наставлял в управлении воздухом, в превращении его в ощутимую вещь. Детские голоса напевали о штормовых ветрах, бризах и о том, как их использовать. Голоса становились все громче, громче и громче. Они прямо напирали. Фаолан зажал уши, но без толку. Казалось, что голова вот-вот лопнет.
Все это было слишком тяжело для мальчика. Процесс обучения проходил чересчур быстро, и знаний было чересчур много!
Потом раздался голос - не такой, как все остальные. Он был человеческим, непохожим на голос ветра и, кажется, знакомым. Фаолан старательно прислушивался к нему. Сосредоточившись, он уловил лишь одно слово:
- Фаоланфаоланфаолан…
В этом слове чувствовалось что-то родное, но он далеко не сразу сообразил, что это было его имя. А голос, похоже, принадлежал его дяде. И мальчик следовал за ним, пробиваясь сквозь остальные окружавшие его голоса.
- Фаолан!
Мальчик открыл глаза и поднял голову. Его золотистые волосы, казалось, трепал ветер, но в хижине ветра не было, все было спокойно. Фаолан уловил только незнакомые запахи и мысленным взором увидел всех жителей деревни. Оказалось, что каждый из них обладает собственным запахом. Ветер поведал ему о коже и металле, и о фоморах, которые натягивали в этот момент свои луки…
Фаолан уставился на своего дядю так, точно видел его впервые. Когда мальчик заговорил, его голос оказался совсем другим - в нем появилась сила, он стал глубоким, будто отдаленные порывы ветра.
- Фоморы собираются обстреливать деревню, - сказал он. - Уведите людей от частокола.
Воздух разорвали крики фоморов - они выпускали стрелы в сторону деревни. Острые металлические наконечники глубоко впивались в деревянные ворота и забор, а некоторые даже прошили их насквозь.
- Они пытаются опустить мост! - крикнул Рагаллач.
Над озером пронеслась новая туча стрел. В дереве появилось еще больше дыр, и одна из скоб, державших мост, отвалилась. Был пронзен и подъемный канат, но его пока не разорвало.
Пэдур и Кен подбежали к оборотню, стоившему у частокола. Бард все еще дрожал, да к тому же не успел толком одеться. Рагаллач повернулся к ним и, повалившись на землю, прикрыл их собой от нового залпа. Три стелы угодили в уже ослабевший канат, и мост начал падать. Жители деревни дали ответный залп. Но большинство стрел отскакивало от доспехов, не причиняя фоморам вреда.
И тут у забора появились Элли и Меган, державшие в руках каменные бутыли.
- Мы принесли сонный порошок, - сказала Меган, высовываясь из-за забора. Рагаллач потянул ее назад, и она удивленно вскрикнула.
- Он обладает тройной силой и должен подействовать на фоморов, - быстро пояснила Элли. - Если только удастся им воспользоваться. - Она поглядела на Пэдура и спросила: - Ты можешь направить на них ветер?
Он покачал головой.
- Я могу вызвать небольшой ветерок - он поднимет лишь пыль. Чтобы управлять направлением ветра, нужны особые способности. Здесь не обойтись без Властелина Ветра.
Внезапный теплый бриз заставил их обернуться: Фаолан стоял почти рядом, на его лице не было абсолютно никакого выражения.
Он широко раскинул руки, и ёго волосы развевались над головой. Вдруг Фаолан оторвался от земли и поднялся в воздух. Подлетев к друзьям, он широко улыбнулся и шагнул из пустоты на деревянный настил, тянувшийся вдоль частокола.
- Теперь у вас есть Властелин Ветра, - произнес он.
Глава 27
Угроза
- Фаолан! Фаолан! - Голос Кичаля прозвучал, словно гром в наступившей тишине. - Слушай меня, человек!
- Оставайся на месте, - приказал Пэдур, увидев, что Фаолан высунулся за частокол.
- Я нужен им живым, - спокойно ответил юный Властелин Ветра.
- У меня есть для тебя послание, Фаолан, от самого Императора, - продолжал Кичаль.
Рагаллач поднялся во весь рост и крикнул:
- Прочти свое послание!
Фомор стоял у самого края воды и, опираясь на меч, разглядывал островную крепость.
- Послание предназначено для Фаолана!
- Я здесь. - Фаолан показался рядом с оборотнем. Он был по-прежнему спокоен, понимая, что ему хватит одного лишь слова, чтобы разбросать войско фоморов.
- Балор, Император Острова Де-Дананн знает, что ты владеешь "Книгой Ветра", и велит отдать ее ему немедленно. - Кичаль сделал паузу, дожидаясь ответа, потом сказал: - Ты знаешь, что Император - полноправный хозяин всех людей и вещей, находящихся на Острове, поэтому может потребовать себе все, что пожелает.
Рагаллач презрительно хрюкнул.
- Отдай же книгу, человек! - крикнул Кичаль.
- Нет, - ответил Фаолан просто, и его голос далеко разнесся в морозном воздухе.
Кичаль зашипел от досады:
- Так знай же, человек, что утром, когда над Фалиасом взойдет солнце, твои родители и сестра будут казнены в назидание тем, кто осмеливается идти против Императора!
- Ты лжешь! - воскликнул Фаолан.
- А, по-моему, нет, - произнес Пэдур.
Фаолан поглядел на него расширившимися от ужаса глазами и спросил:
- Что же мне делать? Не отдавать же ему книгу!
- Если лететь всю ночь, то к рассвету можно оказаться в столице, - сказал бард. - Но для этого нам нужны целых три натайра. Значит, остается только расправиться с фоморами.
- А что, если мы усыпим их сонным порошком и завладеем крылатыми змеями? - спросил Кен.
Пэдур на мгновение задумался, потом кивнул.
- Можно попытаться. - Он посмотрел на девчонок. - Откройте бутыли. Фаолан, ты сможешь отправить порошок к фоморам?
Юный Властелин Ветра бросил взгляд на две бутыли, потом на вражеское войско.
- Даже не знаю. - Он улыбнулся, поднял руку и начал чертить в воздухе круги над бутылями.
Сначала ничего не произошло. Затем серовато-зеленые гранулы по спирали стали подниматься сразу из двух бутылей. Вскоре два круга соединились в огромный шар, и он повис в воздухе. Фаолан отвел руку назад, будто для броска, и направил этот шар на фоморов. Легкий бриз погнал шар над озером. Шар не падал как обычный предмет, а летел до тех пор, пока не оказался над лагерем фоморов. И едва только змеелюди подняли головы, следя за шаром, как он взорвался, и на фоморов обрушилась серо-зеленая пыль. Фоморы стали высовывать языки, пробуя воздух.
Первым повалился на землю, издавая звуки, похожие на распиливание дров, огромный ящер со шрамом во всю морду. Затем фоморы стали падать один за другим. Некоторые пытались бежать, но порошок неизменно настигал их. И только Кичаль, перед тем как упасть, сумел натянуть лук и пустить стрелу в Фаолана. Она чуть не попала ему в грудь, но бард успел перехватить ее своим крюком и сломать.