- И что бы ты без меня делала в Келпи, Юлианна? - спросила она, распахивая дверцы. И сама себе ответила: - Пропала бы без меня бедная русская девочка! Но я тебя спасу от голодной смерти: у настоящего хоббита в норке всегда должны быть запасы продовольствия. Иди сюда и принимай!
Дара извлекала из глубин шкафа и передавала Аннушке чипсы, шоколадные батончики, банки с кока-колой, какие-то печенюшки в прозрачных упаковках.
- Хватит нам на ужин?
- Хватит, конечно, хватит! Остановись, Дара!
- Есть еще персики, хотя вообще-то я их для Бильбо украла.
- Бильбо - это твой кролик? - догадалась Аннушка.
- Ну да.
Дара вытащила Бильбо за уши из шкафа и пустила бегать по комнате. Она взяла из корзинки персик и покатила его по полу: Бильбо бросился за персиком, как котенок за клубком, и стал гонять его по комнате.
- Я его тренирую, чтобы он научился бегать быстрее Келпи, - пояснила Дара.
Они разложили припасы прямо на шкуре перед очагом и принялись за еду. За ужином Дара принялась снова просвещать Аннушку насчет порядков в Келпи, но та скоро наелась и начала клевать носом. Бильбо, наигравшись персиком, обгрыз его до косточки и тоже прилег рядом с Аннушкой, уткнувшись ей в живот.
- Смотри-ка, и Бильбо тебя признал, - удовлетворенно сказала Дара. - Э, да ты совсем спишь, Юлианна!
- Я устала. У меня сегодня был такой длин-ный-длинный-длин-н-н-ный день…
- Лезь на кровать и спи. Твоя постель в середине, моя - наверху. Ты ночью не храпишь?
- Нет.
- Откуда ты знаешь?
- Дома я спала с сестрой, она бы мне об этом сказала.
- А! Ну тогда ладно.
- А где можно принять душ и зубы почистить?
- В конце коридора туалет и душевая. Тут у нас только у самых богатых келпинок свой туалет и душ. Тебя проводить?
- Да, если можно. Одна я пока стесняюсь и боюсь.
- И правильно делаешь. Если девчонки не позвали тебя на ужин, это вовсе не значит, что они совсем о тебе забыли. У нас тут принято шутить над новичками, и шутки эти бывают злобненькие!
Умывание прошло без приключений, и, вернувшись в Норку, девочки тотчас забрались на свои кровати, и каждая задвинула свой полог. Дара попыталась еще поболтать перед сном, но Аннушка уснула почти сразу же.
"Что-то я еще забыла сделать перед сном?" - пыталась она вспомнить, засыпая, но так и не вспомнила.
Ангел Иоанн, сидя одиноко на холме, все ждал и ждал, когда же Аннушка начнет молиться и призовет его в молитве, но так и не дождался. "Ничего, - подумал он, - сегодня был такой длинный день, и столько было у Аннушки горя… Хотя в горе-то и молиться жалобно! Но завтра она обязательно утром помолится".
Бильбо залез в корзинку с персиками, еще немного погрыз, а потом прямо на персиках уснул. В Норке наступила тишина.
Глава 4
Утром Аннушка проснулась и сначала не поняла, где она находится. Она подняла голову и огляделась. Из круглого окошка прямо на середину комнаты падал большой, круглый и разноцветный солнечный зайчик, а в нем на задних лапах сидел коричневый кролик, держа в передних лапах румяный персик. Аннушка вспомнила: это Келпи, она в Норке Дары, а кролика зовут Бильбо. Она улыбнулась и сладко потянулась. Но тут же вспомнила и другое: "Бабушка больна!", - и радость ее сразу потухла.
Она отодвинула полог, высунулась из постели, поглядела вверх - и сразу же получила подушкой по голове! Да не так, как они дрались с Юлькой - почти безболезненно и уж во всяком случае безобидно, а наотмашь, со всей силы, так что она чуть с кровати не свалилась.
- Ой, Дара! За что?
- А ни за что. Это я с тобой здороваюсь.
- Ничего себе "Доброе утро"!
- Привыкай. Мы тут в Келпи телячьих нежностей не разводим. Быстро одевайся и побежали на завтрак! - скомандовала Дара и спрыгнула сверху прямо на пол. На ногах у нее уже были хоббичьи сапоги: то ли она спала прямо в них, то ли обулась прямо на кровати.
- Здорово прыгаешь! - восхитилась Аннушка.
- Я подстраховалась, - объяснила Дара. - Прежде чем спрыгнуть, прочла короткий антитравматический заговор.
- Научишь?
- Нет, конечно!
- Почему? - удивилась Аннушка.
- Юлианна, запомни: никогда и никого не учи тому, что знаешь сама! От этого твоя сила будет уменьшаться.
- Какая сила? - не поняла Аннушка.
- Магическая.
- Да нет у меня никакой магической силы, Дара! Что за глупости?
- Пока у тебя есть только задатки, иначе бы тебя сюда не приняли. Но в Келпи для того и поступают, чтобы эти задатки развивать. Кто за тебя поручился?
- Не понимаю…
- Кто тебя в Келпи устроил?
- Моя мачеха.
- Она у тебя ведьма?
- Что-то такое в ней есть. Но сама она называет себя экстрасенсом.
- Маскировочка, - понимающе кивнула Дара. - Экстрасенсы, целители, прорицатели, профессора оккультных наук - все это просто ведьмы и колдуны, и в сиде мы их так и зовем. Нам тут притворяться незачем.
- А что значит "в сиде" ?
- В сиде значит внутри холма. Такой полый холм, как наш, в котором живут маги и волшебные обитатели, называется "сидом". Все магло знает нашу школу как сид Келпи.
- Магло ?
- Да. Человечество делится на два рода - магло и быдло. Про быдло мы с тобой вчера говорили, а магло - это лучшая, передовая часть человечества, владеющая магией. Вам это все объяснит миссис Балор на уроках людоведения.
- А как понять "внутри холма" ?
- Вот глупая! Тебя сюда на машине привезли?
- На машине.
- А машина куда въехала?
- В гараж…
- А гараж где находится?
- Верно, в холме… Я думала, что школа находится за холмом, что мы его насквозь проехали.
- Ничего подобного - все внутри!
- Да нет, ты меня разыгрываешь! А как же сад?
- И сад внутри сида.
- А солнце?
- Оно светит сквозь стеклянную Башню фоморов. Она так устроена, что над нашим садом солнце всегда стоит в зените.
- А небо?
- Небо мы тоже видим сквозь стекло.
Аннушка подбежала к окну, распахнула круглую раму и высунулась наружу. Утренний воздух был свеж, в саду пели птицы, деревья шелестели на легком ветерке, а небо, голубое и чистое, и в самом деле было видно сквозь едва заметные грани стеклянной пирамиды. И, как это ни странно, оно от этого казалось только ярче, синее.
- А дождик тут у вас бывает?
- Бывает. Когда леди Бадб сердится, бывает не только дождь, но и настоящая буря.
- Интересно!..
- Нет, когда леди Бадб начинает бушевать, это совсем не интересно, а страшно. Хорошо, что сердится она редко.
- Она не строгая?
- Совсем нет. В нашей школе ученицам дана полная свобода. Знаешь, как мы учителей-быдликов изводим! Ого-го! И ничего, нам все сходит. По-настоящему леди Бадб сердится только тогда, когда кто-нибудь против магии выступает. В прошлом году одна греческая девчонка вдруг посреди учебного года решила бросить школу. Она заявила, что православная девочка не должна заниматься колдовством. Ух, как леди Бадб бушевала, половину деревьев в саду бурей поломала!
- А девочка?
- Она хотела уехать домой или перейти в обыкновенную школу здесь, в Ирландии. Я про нее лимерик сочинила:
Как одна ученица из Греции Все решала, куда б это деться ей?
Мы сказали куда, но совсем не туда унесло ученицу из Греции.
- Леди Бадб ее наказала?
- Еще как! Отправила кататься на Келпи. Аннушка вспомнила очаровательную белую лошадку и подумала, что леди Бадб просто потрясающе добра, если провинившуюся ученицу в наказание отправила кататься на лошадке. Может быть, греческая девочка не умела ездить верхом, испугалась или упала пару раз, но все равно, разве это наказание? Она хотела спросить, осталась ли гречанка после этого в Келпи, но Дара ее заторопила.
- Вот тебе мои старые хоббичьи сапожки: надевай и никогда не снимай, и все будут знать, что ты из моей Норки.
- Ты что, сама их больше не носишь?
- Нет, они мне малы стали.
Аннушка взяла протянутые Дарой мохнатые сапожки и вдруг вспомнила, как в начале лета Юлька тоже подарила ей мохнатые тапочки со щенячьими мордашками. Взяла она их с собой или забыла положить, когда вчера утром собиралась в дорогу?
- Ты чего задумалась?
- Сестру вспомнила, - сказала Аннушка, вздохнула и вытерла набежавшие на глаза слезы.
- Она у тебя что, очень вредная?
- Нет, она хорошая, веселая и добрая.
- Так чего же ты плачешь?!
- Соскучилась…
- Глупости! Вот я ни капельки не скучаю по своей семье.
- Семьи разные бывают, - тихо сказала Аннушка. Она подумала, какая она, в сущности, счастливая девочка: у нее есть папа, бабушка и Юленька… Но вслух сказала другое: - Как ты думаешь, Дара, а что мне сверху надеть?
- Да хоть ничего! У нас этому значения не придают.
Сама Дара была в полосатом зелено-желтом купальнике, что в сочетании с мохнатыми коричневыми сапожками производило забавное впечатление.
- Я лучше надену джинсы и майку, - сказала Аннушка.
- Надевай и пошли скорей в Каминный зал, есть ужасно хочется!
- Погоди, я еще не готова, я даже не умывалась еще.
- Охота тебе время тратить на ерунду! Потом сходим к озеру и выкупаемся.
- А зубы почистить?
- Предрассудок! Съешь яблоко за завтраком - зубы и очистятся.
- Что-то я еще должна утром сделать…
- Ничего не должна! Кровати боуги застелют, и комнату они уберут. Пошли. Все уже завтракают!
- Ладно, идем.
И все-таки Аннушка смутно чувствовала, что утро началось как-то неправильно, пропущено что-то важное и нужное.
Ангел Иоанн ходил взад и вперед по плоской верхушке холма, поглядывая на сид Келпи: когда же наконец, прозвучат ясные слова Аннушкиной молитвы и можно будет выхватить меч и смело идти к своей любимой отроковице - и ни один бес не посмеет встать у него на дороге!
Сид проснулся. Из вершины стеклянной Башни фоморов, словно ядовитый дым из заводской трубы, валили клубы зловещих испарений, людям невидимые, Ангелу противные, демонам приятные. А демонов в сиде битком набито, и местных, и явившихся в сид вместе с новыми ученицами. Иоанна, впрочем, никто не задевал - бесы делали вид, что не видят одинокого Ангела на соседнем холме. Только Келпи иногда поворачивала голову в его сторону и внимательно, изучающе на него смотрела.
Аннушка первой вышла из Норки через круглую дверь и остановилась в испуге.
За дверью стояла четверка невероятно крупных, по колено Аннушке, серых покемонов.
До приезда в Петербург Аннушка о покемонах, игрушечных карманных монстрах, слыхом не слыхала: до ее псковской школы это поветрие не дошло. Но зато у Киры она увидела полную коллекцию этих модных монстров и еще тогда разгадала их природу: "Это же бесы, девочки!". Но Кира и Юлька ее высмеяли и назвали провинциалкой. Хорошо еще, что Юлька этим жутковатым хобби не заразилась, потому что Аннушка ни за что на свете не согласилась бы спать в одной комнате даже с игрушечными бесами.
Покемоны были все одинаковые - серые, а может быть, просто пыльные, на толстых коротких ногах; морды у них заканчивались небольшими хоботками, сзади свисали до пола гребенчатые хвосты, а верхние лапы кончались гибкими длинными пальцами, по шести на каждой; на спинах у монстров были сложены короткие кожистые крылья, а головы были остроконечные. Покемоны стояли по двое справа и слева от двери.
А еще в коридоре стояла деревянная коляска-тележка, нагруженная ведрами, щетками, швабрами, рулонами бумажных полотенец, банками и бутылками с яркими наклейками. Сзади к коляске был привязан веревкой большой пылесос на колесиках.
Вдруг покемоны поклонились девочкам, сняв при этом серые колпаки с круглых безволосых голов.
- Ой, они живые! - Аннушка в испуге ухватилась за Дару.
- Не бойся, это боуги. Они пришли делать уборку. Давайте топайте, серые рыцари совка и метелки! Да на столе приберитесь как следует!
Покемоны-боуги полезли в дверь, толкая перед собой и перетаскивая через полуовальный порог тележку с пылесосом на буксире.
Поддав последнему боугу под зад мохнатым сапогом, Дара затворила дверь и что-то пошептала в замочную скважину.
- Это я заклятье на дверь наложила, чтобы без нас никто в Норку не влез, - пояснила она Юльке. - Я тебе потом его скажу, чтобы ты тоже могла входить в Норку.
- А как же эти… боуги выйдут? Они ведь не останутся в Норке насовсем?
- На них запирательные заклятья учениц не действуют.
- А кто они вообще такие?
- Фэйри.
- А кто такие фэйри?
- Фэйри - это неорганики, живущие в сидах.
- А неорганики - это кто?
- Ты не знаешь, кто такие неорганики?
- Дара, я ведь всего второй день в Келпи!
- Правильно воспитанные ведьмочки такие вещи знают с пеленок Ладно, пошли - по дороге расскажу. Боуги вообще-то страшно вредные фэйри. Когда-то они были крупными, гораздо выше людей, сильными и грозными, но потом быдлики перестали в них верить, не стали больше их почитать, и они понемногу измельчали. В них иногда еще верят дети, которым рассказывают сказки, и поэтому боуги любят селиться там, где много детей. Теперь они даже колдовать толком разучились и способны только к работе по обслуживанию: готовят, убирают, помогают преподавателям на уроках. Леди Бадб любит на примере боугов учить, как важно все время привлекать внимание быдликов к магии, подогревать их интерес к волшебству: без подпитки человеческим вниманием неорганики и даже маги хиреют и вырождаются.
Дара только забыла или не захотела добавить, что боуги, как и все "неорганики", - это обыкновенные бесы, только изрядно измельчавшие за века христианства.
- А почему ты сказала, что боуги вредные? - спросила Аннушка.
- Да потому что они шпионят за келпинками, все вынюхивают и выслеживают, а потом доносят преподавателям.
Девочки, беседуя, вошли в гостиную. В ней не было ни души.
- Видишь! Все уже завтракают в Каминном зале, - проворчала Дара.
Они подошли к лифту, и Дара нажала нужную кнопку. Зал, в который они вышли, когда лифт остановился, был огромен, две его длинные стены изгибались дугами, а две другие, короткие, были прямыми. Окон в зале не было, зато по обеим длинным стенам шли ряды высоких каминов, и в каждом пылал огонь. Перед каминами и между ними стояли столики, и за многими уже сидели и завтракали девочки. Тут были ученицы возраста Аннушки, были и постарше, а кое-где сидели уже почти взрослые девушки. Столиков в зале было много, и келпинки сидели за ними по двое и поодиночке. Некоторые были одеты просто в джинсы, шортики, маечки, а на других были пестрые экзотические наряды. Были тут девочки всех оттенков кожи, даже одна чернокожая, с большим пухлым ртом и высокой копной курчавых волос.
В противоположных концах зала, возле прямых его стен стояли два длинных стола. Один был заставлен закусками и напитками, а за вторым завтракали преподаватели. Почти все они были женщины, только с краю сидел, низко наклонясь к столу, старик в широкой зеленой одежде и в низко надвинутом капюшоне. Из-под капюшона виднелся только крючковатый нос, а под ним - седые усы и борода.
Когда Дара и Аннушка появились в зале, келпинки взглянули на них и начали переговариваться между собой и, как показалось Аннушке, хихикать.
- Давай займем столик подальше от всех, - предложила она, оробев.
- Не бойся, Юлианна, со мной тебя никто не тронет!
Не обращая внимания ни на кого в зале, Дара подвела Аннушку к длинному столу с едой, взяла с краю два подноса и один сунула ей.
- Запасайся!
Обе начали выбирать еду на завтрак. Стопки тарелок громоздились на столе между блюдами, рядом с кувшинами сока стояли подносы с бокалами и кружками. Аннушка удивилась: на столе в основном были лакомства, которые обычно подаются на подростковых пати, но не одобряются взрослыми, - чипсы, кока-кола и пепси, сникерсы, соленые орешки и палочки, пирожные, шоколад и жвачка; и только в самом конце стола стояли подносы с дымящимися сосисками, блюда с колбасой и сыром, миски с мюсли, кукурузными хлопьями, хлеб, масло, фрукты, йогурты и молоко. Оглядев стол, Аннушка направилась именно туда.
Дара фыркнула:
- Ты что, собираешься завтракать, как примерная девочка?
- Я вчера так наелась сластей, что сегодня мне хочется обыкновенной овсянки или хлопьев.
- Ну смотри, тебе жевать!
Сама Дара набрала на поднос орехов, фруктов и целую гору сосисок.
- Ты станешь есть на завтрак сосиски? - в свою очередь удивилась Аннушка.
- Угу. Мы, хоббиты, как известно, любим плотно позавтракать. А что не съем сама, то отнесу Бильбо и Келпи.
- Неужели твой кролик ест сосиски? - Для Бильбо - фрукты, а сосиски любит Келпи.
- Ты шутишь? Лошади не едят мясо!
- А Келпи ест. Пойдешь со мной и сама увидишь. Ты тоже захвати что-нибудь для нее.
Аннушка послушно поставила на свой поднос еще одну тарелку и положила на нее несколько ломтиков ветчины, хотя подозревала, что Дара ее просто разыгрывает. Может, после вчерашнего ужина она хочет держать в Норке побольше серьезной еды?
- Бери какао! - кивнула Дара на поднос, уставленный перевернутыми кружками.
Аннушка взяла кружку, перевернула - и обнаружила в ней горячее какао.
- Как это? - удивилась она.
- Как-как! - передразнила ее Дара. - Маленькое хозяйственное заклинание, чтобы какао не остывало.
Они еще взяли по стакану сока, и Дара повела Аннушку к пустому столику перед одним из каминов. Ну и странные же камины были в этом Каминном зале! Аннушка заглянула в узкое жерло и чуть не выронила поднос: в глубине камина, объятая языками огня, стояла привязанная к столбу женщина. Над топкой, освещаемая мятущимися языками пламени, горела надпись медными буквами "Брайди О Тул".
- Ведьма Брайди О'Тул из Айги! - весело сказала Дара, переставляя завтрак с подноса на столик. - Не бойся, Юлианна, она не живая. Это статуя ведьмы, которую быдлики сожгли на костре.
- За что ее сожгли?
- Да ни за что, просто из тупой зависти. Она держала кондитерскую и помогала горожанкам избавляться от надоевших мужей.
- Как она им помогла?
- Она пекла для них пирожки с отравой. Эти дуры сначала поизбавлялись от своих мужей, а потом вдруг раскаялись, признались сами и Брайди, бедняжку, заложили. Про нее есть лимерик:
Ведьма Брайди О'Тул из Айги дам учила, как печь пироги.
Но в костер залетела и слегка подгорела кулинарка О'Тул из Айги.
Аннушка поежилась, косясь на камин.
- Это тоже ты сочинила?