- Что же там такое, по-вашему?! - прорычал он, наконец. - Жареные каштаны?!
Журналист стал похож на обиженного ребенка и с явно преувеличенным вниманием принялся устанавливать экспозицию на своем фотоаппарате.
- Вы можете продолжать, - сказал хозяин поместья ребятам. - Вы будете откапывать сундучок, а мсье Лампуа - делать снимки.
Перед тем как копать вглубь, друзья расширили яму. Мсье Лакуа ежеминутно просил их быть осторожнее.
- Мы у цели, дети мои, - повторял он. - Мы у цели. Смотрите, не ударьте киркой по дереву.
Вскоре сундучок был отрыт. С боков, однако, его еще прикрывал тонкий слой земли, что придавало ему некоторое сходство с запеченным паштетом. Мальчики, отложив в сторону кирку и лопаты, стали отгребать эту землю руками.
Теперь все видели, что в длину сундучок был около пятидесяти сантиметров, а в ширину и в высоту - около сорока. Дерево, из которого он был сделан, потемнело, но, судя по всему, хорошо сохранилось. Вдоль стенок шли две такие же, как и на крышке, мощные железные полосы.
По приказу хозяина поместья Жермен принес из дома холодного пива. Все с наслаждением сделали по нескольку глотков. Лампуа без конца щелкал фотоаппаратом, как будто полагал, что все последующие номера его газеты будут посвящены исключительно находке клада.
Мсье Лакуа имел все основания заметить ему:
- Поберегите пленку, Лампуа! Когда мы откроем крышку, вы сможете сделать фотографии поинтереснее!
Жермен спрыгнул в яму, смахнул с сундучка остатки земли и попробовал приподнять его, однако безуспешно. Казалось, земля держит его и не хочет отдавать. Толстяк хотел было воспользоваться плоской частью кирки как рычагом, однако Артур посоветовал подрыть сундучок снизу, пропустить под ним веревки, вставить в петлю толстую длинную палку и поднимать за нее.
Пока Мишель и Даниэль орудовали лопатами, Жермен отправился за веревкой. Артур решил, что в качестве рукоятки вполне подойдет лом. Все было уже готово к подъему, когда у ворот поместья кто-то позвонил. Слуга удалился, что-то ворча себе под нос, и через несколько минут на поляне появился незнакомый мальчикам человек, вид которого показался им довольно странным.
- Здравствуйте, господин мэр! - воскликнул мсье Лакуа. - С вашей стороны было очень любезно откликнуться на мою просьбу. Надеюсь, вы не пожалеете о том, что пришли сюда. Благодаря моим исследованиям, дару мсье Рикло и стараниям этих молодых людей сокровища гугенота, три века пролежавшие в земле, снова увидят свет. Кроме того, отыскав клад, я доказал, что жители вашей деревни и их предки не причастны к его исчезновению, и тем самым в полной мере восстановил их доброе имя.
Мэр, одобрительно кивая, выслушал мсье Лакуа, и в своем ответе назвал его почетным гражданином своей деревни.
У ворот снова кто-то зазвонил. Это оказался папаша Рикло. Он изо всех сил старался сохранять невозмутимый вид, однако в его взгляде читалось вполне понятное ликование.
- А вот и главный виновник торжества! - провозгласил хозяин поместья.
- Что ж, иожалуй, вы правы. Ведь это именно я отыскал место, где зарыт клад, - откликнулся папаша Рикло. - Ваше счастье, что за все триста лет тут не нашлось хорошего лозоходца, кроме меня.
Это было сказано так просто, с такой наивной гордостью, что не могло показаться излишне самоуверенным.
Тем не менее хозяин поместья явно почувствовал себя несколько уязвленным.
- Я вижу, мсье Рикло, мне нет необходимости хвалить вас, - раздраженно бросил он. - Видно, правду говорят, никто не воздаст человеку должное лучше, чем он сам.
Но лозоходец уже спустился в яму, чтобы помочь мальчикам. Те завязали веревку узлами и просовывали лом в петли.
- Я уверен, что это тис, - заявил папаша Рикло, дотронувшись до крышки сундучка. - Именно из этого дерева Ной построил свой ковчег. Говорят, оно совсем не гниет.
Вместе с Мишелем он взялся за один конец лома, Даниэль и Артур - за другой. Им пришлось сделать значительное усилие, прежде чем глина с легким чавканьем отпустила сундучок. Все присутствующие перевели дух.
- Тяжеленький! - воскликнул Даниэль. Лампуа сделал еще несколько снимков. Мальчики поставили сундучок на бетонную дорожку, рядом с инвалидной коляской. Мсье Лакуа не отрывал от него глаз.
- Его нужно перенести в гостиную, - решил хозяин. - Я хочу, чтобы вы, господин мэр, обязательно посмотрели, как мы будем его открывать.
Даниэль и Артур, положив лом на плечо, торжественно внесли драгоценную находку в дом и водрузили ее на стол.
После этого они поставили лом в угол, сняли веревочные петли с сундучка и, наконец, смогли рассмотреть его более внимательно. Железной была не только его оковка. Крышка запиралась широким и толстым язычком, надетым на петлю в передней стенке.
Жермен принес длинную, мощную стамеску, подсунул ее острие под язычок и нажал.
- Поосторожнее, Жермен, - приказал мсье Лакуа. - Не повредите дерево. Я собираюсь передать сундучок в музей.
Лампуа беспрестанно щелкал затвором фотоаппарата, снимая происходящее с разных точек.
Толстяк-слуга, лицо которого покраснело от натуги, изо всех сил давил на стамеску. Наконец, язычок со скрипом приподнялся, освобождая петлю.
Все замерли. Слышно было лишь прерывистое дыхание Жермена, вытирающего платком пот со лба.
Жермен отошел в сторону, уступая место хозяину.
Тот подкатил кресло поближе к сундучку и положил руки на его крышку.
Присутствующие невольно пододвинулись поближе, обступая стол.
- Должен признаться, что очень волнуюсь, - сказал мсье Лакуа.
- Мы тоже, - ответил ему мэр.
Мишель, как и все, смотрел на сундучок. Вдруг он вздрогнул, едва сдержав возглас удивления. Его внимание привлекла одна деталь, показавшаяся ему очень странной и, судя по всему, не замеченная остальными.
7
На первый взгляд эта деталь могла показаться малозначительной: из-под сундучка торчала желтая, совсем недавно засохшая травинка.
Но Мишель отлично помнил, что, подняв сундучок из ямы, они не ставили его на траву. Но это было еще не все. Мальчик буквально онемел от изумления, когда заметил, как Жермен украдкой схватил травинку, бросил на пол и наступил на нее.
"Что все это может означать?" - спрашивал себя Мишель.
Однако он был слишком захвачен тем, что происходило перед его глазами, и не стал долго раздумывать над поведением слуги.
Мсье Лакуа взялся за язычок запора и осторожно поддел крышку сундучка острием стамески. Та приподнялась и со скрипом откинулась назад.
Присутствующие были раздосадованы: вместо драгоценных камней и золотых монет они увидели шкатулку из такого же дерева, что и сам сундучок, с такой же железной оковкой и выпуклой крышкой, но значительно меньшего размера. В длину она была около тридцати сантиметров, в ширину и высоту - около двадцати.
На сей раз открыть крышку не составило труда: язычок, едва тронутый ржавчиной, легко соскользнул с петли.
Сверху в шкатулке находился ссохшийся пергамент с грубо нарисованным на нем гербом. Мсье Лакуа дрожащими от волнения руками медленно приподнял его.
Все восхищенно вскрикнули, и сразу же в гостиной воцарилась напряженная тишина. В шкатулке лежали золотые и серебряные слитки и несколько перевязанных шнурком кожаных мешочков.
Какое-то время инвалид неподвижно сидел в своем кресле. Мишелю даже показалось, что по его лицу пробежала тень.
"Неужели он разочарован?! - подумал мальчик. - Может, он ожидал увидеть что-то другое?"
Мсье Лакуа взвесил на руке несколько слитков, потом взял один из мешочков, развязал шнурок, и в ладонь ему посыпались бриллианты, рубины, топазы и изумруды.
- Не двигайтесь, мсье! - попросил Лампуа, от волнения переставший заикаться.
Драгоценные камни заискрились в свете фотовспышки.
- Да здесь целое состояние! Кто бы мог подумать… - протянул мэр.
- Вот уж клад так клад! - кивнул папаша Рикло.
- Н-н-н-наверно, м-м-м-сье Фертель ог-г-г-горчит-ся, - предположил Лампуа. - Он бу-бу-будет ж-ж-жа-леть, чт-т-то п-п-п-продал п-п-п-поместье.
Мсье Лакуа нахмурился. Последнее замечание явно его раздосадовало.
- Не думаю, что мсье Фертель огорчится, - сухо воз-разил он. - Продавая мне дом и парк, он не скрывал, что пытался найти здесь сокровища. Но при этом уверял, что не будет сердиться, если мне повезет больше. Я даже обещал именно ему доверить экспертизу слитков и драгоценных камней.
После этого разъяснения, больше похожего на выговор, настала принужденная тишина. Как будто желая развеять тягостное впечатление от своих слов, мсье Лакуа добавил уже более веселым голосом:
- А пока я хотел бы вознаградить тех, кто помог мне отыскать клад. Полагаю, друзья мои, что приятнее всего вам будет получить плату серебряными слитками. Жермен, принесите лабораторные весы.
Присутствующие с интересом наблюдали за тем*, как инвалид взвешивает серебряные слитки на принесенных слугой точных весах, а потом что-то подсчитывает. После этого мсье Лакуа взял двенадцать одинаковых слитков и разделил их поровну между папашей Рикло и мальчиками. Каждый из них получил по три диска диаметром около трех с половиной сантиметров и толщиной два-три миллиметра.
- Вот ваша плата, - сказал хозяин поместья. - По три каждому. Немного больше той суммы, о которой мы договаривались, когда я вас нанимал, но сегодня это не имеет значения.
Мальчики и папаша Рикло с благодарностью приняли вознаграждение.
- Надеюсь, мсье Лакуа, вы не оставите клад на ночь у себя дома? - спросил мэр.
- А почему бы и нет? Мы с Жерменом способны выдержать любую осаду.
И инвалид небрежно похлопал по висевшей на его кресле кобуре револьвера, из которого он каждый день упражнялся в стрельбе по мишеням.
Мишель между тем медленно отступал от стола. В конце концов ему удалось незаметно выскользнуть из дома через остававшуюся открытой дверь. Оказавшись на лужайке, мальчик со всех ног бросился к яме, спрыгнул в нее и опустился на колени. На глине были видны почти не поврежденный прямоугольный отпечаток дна сундука и два четких следа, оставленных подсунутыми под него веревками. Паренек без труда нашел то, что искал: несколько травинок, похожих на припрятанную Жерменом.
"Не похоже, что они попали сюда, когда мы подсовывали веревку, - решил Мишель. - Лежали как раз под углом сундучка. Но как же тогда они там оказались?
Очень странно!"
Было совершенно очевидно, что травинки, едва успевшие пожелтеть, не могли пролежать под землей больше нескольких дней. Мальчик сунул их в карман своих шорт, поднялся с колен и огляделся. Вокруг никого не было видно. Он вылез из ямы и пошел к дому, однако не успел сделать и десяти шагов, как на пороге появился Жермен.
"Наверно, заметил мое отсутствие, - подумал Мишель. - Решил проверить, где я и что делаю".
Брови толстяка были нахмурены, взгляд подозрителен. Выражение его лица можно было назвать каким угодно, но только не приветливым. Увидев мальчика, он успокоился или по крайней мере не захотел показывать своего недовольства. Во всяком случае, на губах слуги появилась слабая, вымученная улыбка, немного смягчившая суровость его черт.
"Он о чем-то подозревает, - подумал паренек. - Но при этом надеется, что я не заметил, как он спрятал травинку, и не догадывается, что я лазил сейчас в яму".
- Вышел подышать свежим воздухом? - спросил толстяк.
- Да, на пару минут, - кивнул Мишель. - Разволновался, знаете…
Входя в гостиную, он испытывал смутное чувство тревоги, однако считал себя не вправе нарушать радость мсье Лакуа в такой день. Ему нужно было подумать о случившемся, обсудить его с Артуром и Даниэлем. Лйтль одно представлялось мальчику несомненным: что бы ни означали сухие травинки в яме, Жермену было отлично известно, откуда они взялись. Иначе он не стал бы украдкой вытаскивать травинку, прилипшую ко дну сундучка.
Лампуа и мэр вскоре ушли. Мишель предложил засыпать ставшие теперь ненужными ямы.
- Не нужно торопиться, друг мой, - ответил ему хозяин поместья. - Не нужно торопиться. Я все обдумал и решил позвонить мсье Фертелю, чтобы он приехал за шкатулкой и отвез ее в надежное место. А ямы зароет Жермен. Вас наверняка интересует, почему я поручил поиски вам, а не ему. Ведь так?
Мсье Лакуа с улыбкой обвел взглядом своих гостей.
- Только для того, чтобы иметь свидетелей, причем людей посторонних. Мне было очень важно, чтобы ни у кого не оставалось сомнений относительно происхождения сокровищ. Кстати, именно Жермен обратил мое внимание на это. Думаю, что жителей Монтраваля вполне устроит такой свидетель, как их собственный мэр!
Мальчики Не знали, что отвечать и как себя вести. Вероятно, мсье Лакуа заметил это.
- Сегодня вы мне больше не понадобитесь, молодые люди, - заявил он. - Можете идти отдыхать, вы это заслужили. Полагаю, сейчас вы приложите все усилия, чтобы найти и достать из озера мопед нашего друга Артура?
- Мы, конечно, попробуем это сделать, мсье, - сказал паренек. - Но шансов на успех очень мало. Пока мы работали у вас, папаша Рикло несколько раз прочесывал дно возле берега, но без всякого результата.
- Очень жаль, что он не попытался воспользоваться своим прутиком. Дело сразу пошло бы на лад. Вы еще побудете какое-то время в Монтравале?
Приятели переглянулись. В последнее время мысль о продолжении путешествия не приходила им в голову. Они с удивлением обнаружили, что нисколько не сожалеют о досадном происшествии, которое задержало их в окрестностях деревни.
- Да, мсье, - ответил за всех Мишель. - Мы хотели бы остаться здесь еще не несколько дней. Кстати, сегодня вечером мы приглашены на ужин.
- Заходите как-нибудь еще. И не забудьте со мной попрощаться, когда будете уезжать!
- Обязательно, мсье, - пообещал мальчик.
- Вот и хорошо! До свидания!
В сопровождении Жермена приятели направились к воротам поместья. Мишель едва удержался, чтобы не спросить слугу о том, не слышал ли тот ночью подозрительного шума. Однако после случая с травинкой он не доверял толстяку, поэтому решил, что благоразумнее будет промолчать.
Друзья неторопливо шагали к своему дому, испытывая странное ощущение пустоты в душе, какое бывает в первый день каникул, после целого года напряженной учебы.
По дороге мальчики сравнили полученные серебряные кружочки. Они казались совершенно одинаковыми.
- Интересно, сколько за них можно получить? - задумчиво проговорил Артур.
- Это нетрудно выяснить, - ответил ему Мишель. - Сложим наши слитки вместе и сегодня же предложим мсье Фертелю купить их. Думаю, он сразу же назовет примерную цену.
- Не согласен! Я продам ему свои слитки и на вырученные деньги куплю снаряжение, которое утопил. А вы можете делать со своим серебром что угодно!
- Даже не думай об этом, - вмешался Даниэль. - Сначала мы купим тебе мопед. А если после этого у нас еще останутся деньги, решим, на что их лучше потратить.
Мальчики удивились, увидев у своего дома папашу Рикло и Натали, которые что-то оживленно обсуждали.
- Ну что, землекопы, остались без работы? - пошутила девушка.
- Похоже, что так, - ответил Мишель.
- Теперь мы сможем заняться поисками моего мопеда, - добавил Артур.
- У нас есть дело к твоему отцу, - сказал Даниэль. - Мы хотим продать ему несколько серебряных слитков.
- Папа будет удивлен. Продавая поместье, он был почти уверен, что никакого клада не существует.
Папаша Рикло поднялся с камня, на котором сидел, сдвинул кепку на затылок, поскреб лоб и заявил:
- Пожалуй, я первым расскажу мсье Фертелю о том, что вы его нашли. Мне что-то не хочется таскать у себя в карманах эти серебряные кружочки. Они такие маленькие, того и гляди потеряешь! Автобус до Курвежа отходит через полчаса. Думаю, денег, которые даст мне твой отец, Натали, хватит, чтобы два-три раза сходить в магазин. Не хотите ко мне присоединиться, молодые люди?
Предложение застало мальчиков врасплох. Мишель бросил взгляд на приятелей и понял, что у них нет ни малейшего желания куда-либо ехать.
- Гм… В общем… Дело в том, что сегодня вечером мы так или иначе увидим мсье Фертеля. Поэтому едва ли стоит отвлекать его от дел сейчас. Мы были бы рады поехать с вами, но…
- Не нужно извиняться! А я поеду, хочу еще зайти на ярмарку в К^рвеже. Если хотите, можете взять мою плоскодонку и поискать свой мопед.
- Я так и сделаю, мсье Рикло, - откликнулся Артур.
- Тогда до свидания. Удачи вам!
Лозоходец удалился, ступая, как всегда, тяжело и неторопливо.
Натали еще немного поболтала с мальчиками, потом тоже попрощалась с ними, снова напомнив о предстоящем ужине.
Артур стал собираться на водохранилище. Мишель и Даниэль решили отправиться вместе с ним. Однако сначала нужно было куда-нибудь спрятать слитки. Потратив немало времени, приятели отыскали место для тайника, которое им всем показалось самым подходящим. Завернув серебряные кружочки в несколько слоев бумаги, они сунули их в холодный пепел очага и положили сверху подставку для дров.
- А теперь на озеро! - воскликнул Артур. - Кошку и веревку захватим по дороге!
* * *
Плоскодонка медленно скользила по воде. Вот уже больше часа приятели обшаривали кошкой дно озера там, где утонул мопед. Однако пока их единственным уловом были ветки деревьев.
Мальчики по очереди сидели на веслах, стараясь удержать лодку на одном месте.
- Лучше бы мы отправились купаться! - проворчал Даниэль, которому надоело ворочать тяжелыми веслами.
- Скоро нужно будет идти обедать, - вздохнул Артур. - Похоже, сегодня нам мопед не отыскать.
- Найдем в другой раз! - убежденно заявил Мишель.
Когда плоскодонка ткнулась носом в причал, на деревенской колокольне пробило полдень. Друзья привязали лодку и отправились в деревню, чтобы купить хлеба.
- Забавно было бы встретить сейчас Амбруаза Борена! - воскликнул Даниэль. - Он, должно быть, уже знает о нашей находке.
- Меня больше беспокоит другое, - заявил Мишель. - Теперь, когда клад гугенота найден, мы больше не под защитой Борена. Альфред и его приятели наверняка захотят расквитаться с нами. Нужно быть начеку!
- Будем держать ухо востро! - пообещал Артур. Мальчики пересекли деревенскую площадь и вошли в булочную. Ее хозяйка засыпала их градом вопросов. Судя по всему, она была в курсе последних событий. Узнать о них она могла только от мэра или жандармов, поскольку папаша Рикло уехал в Курвеж.
Удовлетворив, как могли, любопытство доброй женщины, друзья снова оказались на площади. Первым, кого они там увидели, был Амбруаз Борен. Судя по всему, он только что побывал у дома мальчиков.
- Не похоже, чтобы он был доволен нами, - прошептал Даниэль.
- Да, взбучки не избежать, - согласился Артур.
- На его месте я не стал бы жаловаться, - возразил Мишель. - Ведь ему не придется заплатить нам ни единого сантима.
И приятели без всяких колебаний двинулись навстречу мнимому журналисту. Поравнявшись с ними, тот пустил в ход всю свою иронию.