– Зачем ты рассказываешь все это? – в очередной раз спросил Ник. – Может, скажешь уже!?
– Теперь скажу! Я показал тебе слишком много тайн темных магов, я был честен, – сказал Наргис. – Да, ты прав, я сделал это не просто так. Когда-нибудь ты станешь императором. Мой старший брат будет князем. Я пытаюсь поддерживать дружеские отношения.
– Политика? – Ник расслышал в своем голосе усмешку. – Ты пытаешься поддерживать мир?
– Наши отцы мирно общаются, и нам нет смысла враждовать, – спокойно ответил Наргис и неожиданно сменил тему. – О, ты еще не видел нашу сокровищницу. Не сомневаюсь, что она тебе очень понравится.
– Сокровищница темных магов! Но… – опешил Ник. – Я не могу туда войти.
– Почему же? – искренне изумился Наргис. – Ты мой гость и я проведу тебя. Отец узнал, что тебе интересно будет посетить нашу сокровищницу, и дал свое согласие. Это его подарок. Для нас сегодня вход в сокровищницу будет открыт.
Наргис элегантно махнул рукой, указывая вперед. Там вдали светили факелы, словно приглашая, заманивая его вперед.
– Идем же! Сокровищница находится в башне со шпилем, самой высокой из всех, она называется башней Молний, – тихо сказал Наргис. – Нужно пройти по этой галереи. Знаешь, какая самая главная тайна нашего замка?
– Нет, – Ник покачал головой, он все еще ожидал, что Наргис начнет хитрить, или издеваться. Но снова получил честный ответ.
– Наш замок находится сразу в нескольких Искривлениях пространства. Специально найденных и спрятанных от остальных магов. Внутри замка есть множество невидимых ворот. Они незаметны и неощутимы, например, пока мы шли по галерее, то уже дважды прошли через разные Искривления. Ты же заметил, что галерея слишком длинная. Но ты не почувствовал самих ворот?
– Нет, – Ник чувствовал лишь черную магию, она была повсюду.
– Наш замок намного больше, чем, кажется снаружи. Отец лично открыл ворота между Искривлениями, и лично сделал их незаметными. Никто из светлых магов, да и мало кто из темных знает про это.
– Зачем? – удивился Ник.
– Это охрана, – с готовностью пояснил Наргис, словно только и ждал этого вопроса. – Отец открыл ворота между Искривлениями, и он же может в любой момент закрыть их. Если бы вдруг отцу вздумалось прямо сейчас перекрыть ворота, мы бы навечно остались в этой части замка.
Наконец галерея закончилась. Дорогу впереди преграждала полукруглая стена, белая и невероятно гладкая. На ней резко выделялась тяжелая резная дверь. Резьба на ней обманывала глаз - казалось, будто дверь приоткрыта, а из нее выглядывает трехглазое чудище.
– Это оружейный зал, – сказал Наргис и распахнул резную дверь. – Я часто тренируюсь. Посмотри, вот здесь собрано отличное оружие.
Они попали в довольно обширный зал. Ник только сейчас понял насколько ошибался, когда думал, что уже все понимает в боевой магии. Стены были увешаны оружием. Помимо привычных копий, луков, автоматов и дубинок, тут было собрано уж совсем непривычное оружие: зеркальные щиты, стеклянные дротики, шипованные мячики.
– Иногда мы подбрасываем что-нибудь из магического оружия людям, – с улыбкой сказал Наргис. – Они очень забавно себя ведут, когда вдруг начинают верить в собственную меткость и неуязвимость. НО еще забавней становится, когда потом мы меняем магическое оружие на обычное.
Наргис направился к дальней стене.
– Вот эти кинжалы, наделены особой магией, они появятся в руке своего владельца в любой момент, когда он захочет, – пояснил Наргис. – Они принадлежат моему брату Катару как и многое в этом замке. Башня Вдохновения почти вся принадлежит ему, там он принимает оборотней в свои отряды. Там проходят балы вампиров и шоу анчуток. Там он устраивает вечеринки. Отец разрешает ему абсолютно все…, – Наргис резко умолк и натужно улыбнулся. – Сегодня незачем говорить о нем, сегодня мой день рождения.
Ник не успел рассмотреть и десятой доли оружия, как Наргис уже повел его дальше по замку. На лице его светилась дружелюбная улыбка, манеры были учтивы, наверняка его с самого рождения обучали придворному этикету. Эти уроки, Наргис усвоил отлично. Невероятно вежливо, он открывал все новые двери, показывал удивительные залы, но словно забыл о своем обещании провести в сокровищницу. А ведь именно туда Ник больше всего стремился попасть.
– Это библиотека, – сказал Наргис, открыв одну из дверей. – Книги, собранные тут, могут показаться просто ужасными для светлых магов. Думаю, что даже названия многих книг, будут неприятны и омерзительны для тебя.
Это было огромное помещение, раз в пять больше чем библиотека в башне охотников. Полки, заполненные книгами, возвышались до потолка. Из мебели лишь несколько столиков, и уютные кресла. Пол устлан дорогими коврами, с длинным ворсом. Света, струившегося из окон, не хватало, чтобы осветить все помещение и на стенах пылали факелы. Темные маги предпочитали живой огонь.
– Я люблю читать, – неожиданно сознался Наргис. – В книгах и в старинных свитках истинные знания, лишь они могут дать настоящую силу. Здесь собрана вся мудрость темных магов, все эти тома в течение тысячелетий записывали лучшие из нас. Часто я сижу в этом кресле и читаю древние книги.
Ник посмотрел на уютное кресло с гербом темного князя. Рядом стоял столик, на котором среди книг, украшенных золотыми виньетками, лежала фотография: длинные волосы девушки развевались на ветру. Ник не успел рассмотреть ее лицо.
Наргис в один прыжок подскочил к столику и спрятал фотографию в книгу.
– Пойдем, светлый принц, я обещал показать тебе сокровищницу моего отца, – скорей приказал, чем пригласил Наргис, и Ник был вынужден следовать за ним.
Они миновали еще несколько пустых залов. Замок освещали факелы, а отбрасываемые ими тени, словно живые существа, извивались на стенах. Наконец Наргис вошел в зал, выложенный черным мрамором, дальнюю стену украшали две колоны, по которым пробегали черные искры. Стоило лишь войти в этот зал, как появилось неприятное ощущение, словно сам воздух задрожал, предостерегая не ходить дальше.
– Сокровищница моего отца, – торжественно сказал Наргис и коснулся рукой стены. Его перстень в форме черепа засветился. Свет медленно стал разливаться по стене, сначала это было слабое сияние, но оно становилось все сильней и сильней и вдруг исчезло. На стене появилась дверь.
– Готов увидеть тайные сокровища темных магов? – спросил Наргис.
– Готов, – Ник и сам поразился, как глухо прозвучал его голос.
Там внутри хранились тайны темных магов, сильнейшие артефакты. Отец, не пускал его в сокровищницу светлых магов, он не был уверен, что Ник выдержит такую ответственность. Но Наргис запросто провел его к тайнам темных магов.
Наргис распахнул дверь.
В воздухе парило несколько черепов, светящиеся глаза черепов устремились на вошедших.
– С разрешения моего отца темного князя! – громко сказал Наргис, и, повернувшись к Нику объяснил. – Они охраняют сокровищницу, испепелят любого, кто появится тут без разрешения.
Впереди был огромный зал, на возвышениях стояли раскрытые ларцы и сундуки. На стенах темнели ниши, за которыми, как полагал Ник, находились комнаты с особо ценными артефактами.
– Отец разрешил тебе осмотреть все в этом зале, – сказал Наргис.
Одна из шкатулок раскрылась, и оттуда вылетел темный сгусток, словно черное облако, внутри которого сияли искры. Темный сгусток плыл прямо навстречу.
– Стой! – резко сказал Наргис. – Если дотронешься до него, то лишишься силы. Это Катушка Теней.
Темный сгусток пугающе медленно полетел дальше, светясь все ярче и ярче. Он летел против земного притяжения, против законов природы, и, наконец, вновь занял свое место в шкатулке.
– В этом ларце хранятся стрелы, их наконечники содержат яд любви, – Наргис небрежно указал на раскрытую шкатулку. – Любой, в кого попадет такая стрела, обречен на несчастную любовь.
Наргис прошел вперед, в углу, на огромной черной глыбе стоял закрытый ларец. Перед ним висела цепь, преграждающая путь.
– Некоторые артефакты очень опасны, – пояснил Наргис. – Например, в этом ларце Серебряный Кулон Разлуки. Он способен не только разлучить самых преданных людей, но он взорвется при соприкосновении с другими артефактами. Магический взрыв, может причинить массу хлопот.
Ник не стал приближаться к ларцу, само по себе действие Кулона Разлуки, казалось ему мерзким. Ник прошел вперед, и неожиданно заметил глиняную надколотую тарелку, на ней лежала чуть покореженная черная жемчужина.
– Это черный жемчуг Алатына, жемчуг тайн, – сказал Наргис, заметив, как заинтересованность Ника. – Стоит сжать такую жемчужину в руке, как увидишь самую главную тайну, тщательно скрываемую от тебя.
– Да, – прошептал Ник. – Мы это проходили.
Наргис не замечал его взволнованного состояния.
– Отлично, – кивнул Наргис. – Тогда ты знаешь, что сама жемчужина исчезнет, истратит всю себя на раскрытие этой тайны. Эта единственная жемчужина в сокровищнице отца.
Ник не отрываясь смотрел на жемчуг. Мысли путались в голове, ведь можно было бы легко раскрыть многое. Тайну браконьеров, или нет, узнать что случилось с мамой Альбиной погибла ли она там в подземелье Хаоса. Или же ему открылась какая-нибудь другая тайна. Ведь жемчуг Алатына сам выбирает, кому и что он раскроет.
– Тебя заинтересовал этот жемчуг, – сказал Наргис. – Бери, жемчужина твоя. Это мой подарок.
– Но… – Ник чувствовал, что не в силах отказаться, ответ на все, что его мучило, было прямо здесь перед ним.
– Бери, – повторил Наргис. – И я советую тебе использовать жемчужину прямо сейчас. Если вдруг отец не одобрит мой подарок, то он уже не сможет его отнять.
Ник знал, что поступает не правильно, но ничего не мог поделать, слово тайна манило его, лишало воли. Ник и сам не заметил, как жемчужина очутилась у него в руке, он почувствовал холод, словно подхватил кусочек льда.
– Сожми левой рукой, – словно через туман, расслышал он слова Наргиса. – Левая рука ближе к сердцу. Так тебе раскроется самая главная тайна твоей жизни.
Ник сжал жемчужину.
И он увидел. Словно давно забытые воспоминания стали сами всплывать в голове. Или нет, это было похоже на сон, на странный сон наяву. Что-то можно было разглядеть предельно четко, а что-то оставалось недосягаемым.
Льет дождь. Ник увидел бредущими по улицам вечернего города дядю Дементия и Туана. В руках у них какой-то сверток, младенец. Жемчуг Алатына выбрал показать момент, момент его похищения.
Ник почувствовал боль в кисти, но не обратил на это внимания.
Неожиданно Дементий остановился возле какого-то магазина, как это бывает во снах, Ник не мог разглядеть вывеску лишь одно слово "сладости", да его особо и не интересовало название. Дементий положил младенца на скамейку, и они вместе с Туаном пошли дальше, завернули за угол. И тот час же дверь магазина приоткрылась, оттуда вышла женщина с ребенком. Ник не мог разглядеть ее лица, хотя и пытался, но жемчуг Алатына утаивал это от него. Женщина тоже положила своего младенца на скамейку, поправила сумку, а потом взяла со скамейки другого ребенка, того, кого оставил Дементий. Крепко прижимая его к груди, женщина удалилась.
Ник продолжал сжимать жемчужину, сейчас никакая сила в мире не могла его заставить разжать кулак.
Из-за угла дома вышли Туан с Дементием, они подхватили младенца и поспешили вперед по темным улицам. Подмены никто из них не заметил.
– Дариан, – Ник услышал голос, возвращающий его к реальности.
Жемчужина исчезла, а шрам, полученный при побеге от браконьеров, потемнел.
– Нам пора, – послышался голос Наргиса. Ник забыл о нем, сейчас он забыл обо всем на свете.
Не обращая внимания на разложенные вокруг магические сокровища, он пошел к двери. В отполированном щите Ник увидел свое отражение: лицо искривлено, как от горького отвара, губы сжаты так сильно, что даже побелели.
Ник не заметил, как они дошли до выхода из замка, он даже не помнил, что говорил ему Наргис. Отец уже ждал в карете. Всю дорогу до дворца, Ник не проронил ни слова. Лишь потирал левую кисть, которая продолжала болеть.
Глава 18. Продолжение чудесного праздника
Конец света – это когда в фонарике аккумулятор сел.
С сайта "Легион вечности"
Ник поднялся в свои покои и рухнул на кровать, застеленную пушистым покрывалом. Ровный мягкий свет струился от стен и потолка, в воздухе легкий запах роз. Рядом на коврике спокойно дремал Илинт, верный пес, предпочитающий жизнь во дворце. Где-то далеко за окном в саду, слышны веселые голоса, значит, прибыл кто-то из запоздалых гостей. Прием уже начался, но ему нужно хотя бы несколько минут, чтобы прийти в себя, чтобы понять происходящее. Рука, которой он сжимал жемчужину, продолжала болеть, Ник не обращал на это внимания.
Внизу в залах украшенных цветами и летающими фонариками его ждут гости. Наверняка там слышен смех, играет музыка, они все ждут появление светлого принца. А кто он такой: принц Дариан или Ник Калинин? В тот далекий день, его заменили, он по случайности занял место настоящего принца? Может ли он доверять черному жемчугу Алатына?
– Ваше высочество, – раздался из-за двери приторно-вежливый голос Туана.
– Пождите минуту, – крикнул в ответ Ник.
Ему не хватит минуты, чтобы осознать происходящее, но он хотя бы соберется с духом. Через минуту, уже сможет делать вид, что ничего не произошло. Ведь именно это от него требуется по этикету.
Кисть продолжала болеть. Ник поднял руку и с удивлением обнаружил, что рана, полученная еще при побеге от браконьеров, разошлась, на коже показались капельки крови. Но задумываться об этом Ник не стал, лишь наскоро перевязал рану, сейчас его беспокоили более важные вещи.
– Ваше высочество, – вновь послышалось из-за двери.
– Войдите, – обреченно пригласил Ник. Разумеется, Туан никуда не уходил и не уйдет, он просто будет стоять за дверью и ждать, пока не разрешат войти.
Как только Туан перешагнул через порог, в комнате запахло корицей и мятой. Да, разумеется, в руках он держал поднос, на котором возвышался серебряный кубок с отваром.
– Ваше высочество, извольте выпить это, – сказал Туан. – После визита к темным мага, вам необходимо восстановить силы.
Ник машинально выпил, даже не чувствуя вкуса.
– Теперь защищающий бальзам, – Туан извлек из кармана флакон. – Убережет от порчи и сглаза. И главное снимет налет темной магии. Посещение Варнала не может пройти бесследно.
Туан несколько раз пшикнул на Ника из флакона, состав не имел ни цвета, ни запаха. К тому же после посещения замка темного князя, Ник узнал такую вещь, которую невозможно устранить никаким бальзамом.
– Чудесно, ваш камзол в идеальном порядке, – Туан внимательно осмотрел Ника. Повязку на руке скрывал рукав. – О, что я вижу, бесценный венец с омфалом, вы бросили на тумбочку, – указательный палец его изогнулся, указывая в угол комнаты. – Ваше высочество, это немыслимо. Редчайший камень! Позволю себе напомнить, что я ни разу не видел такого легкомысленного обращения с ценными вещами, хотя и служил во дворце еще задолго до вашего рождения.
Ник вздрогнул и посмотрел на Туана, конечно, этот человек может помочь ему. Если кто-то и знает, что произошло, то это он.
– Расскажите мне, про тот день. Про мое похищение из дворца, – попросил Ник, и сам удивился, что это звучало скорей как приказ, а не как просьба. – Мне нужно знать, что было после того, как меня вынесли из дворца.
При этих словах Туан моргнул, и тень печали пробежала по его лицу – так быстро, что Ник усомнился, видел ли ее вообще.
– Позвольте заметить, ваше высочество, что сейчас не время для подобных воспоминаний, – ответил Туан. – Сегодня великий праздник. Вас ожидают гости. Извольте следовать за мной.
– Нет! – резко сказал Ник.
– Простите, ваше высочество, кажется, я ослышался?
– Вы не ослышались, – твердо сказал Ник. – Я никуда не пойду, пока не услышу эту историю. Мне нужно знать все, что было в тот день.
Судя по морщинам на лбу и плотно сжатым губам, Туану совсем не нравилась эта беседа. Он склонился к Нику, поправил складку на его камзоле, и глубоко вздохнул.
– Дементий похитил вас из дворца. Когда я встретил его на улице, он нес в руках сверток с младенцем, с вами, ваше высочество. Я стал отговаривать его от такого опрометчивого поступка, – сказал Туан. – Я уверял, что он не должен рисковать собой. Следом за Дементием я вышел в Реальный мир, но продолжал его отговаривать, я объяснил, что похищение принца уже должны были обнаружить, что за нами уже послали погоню. И, кажется, он воспринял всю разумность моих слов, он положил сверток с младенцем, возле магазина сладостей.
– Зачем? – спросил Ник.
– Потому, что возвращаться во дворец, и нести младенца в руках было не безопасно, нас бы тут же арестовали, – объяснил Туан. – А так, младенца подобрал бы кто-нибудь из светлых магов, отправленных за нами в погоню. И принц бы вернулся во дворец и мой несчастный господин Дементий избежал бы наказания.
Ник ничего не сказал, Туан хоть и был предан императорской семье, но особо любил дядю Дементия.
– Мы отошли уже достаточно далеко, сверток с младенцем, освещенный уличным фонарем, скрылся из вида, – продолжил Туан. – В этот момент леди Пандора вызвала через ЗОС моего несчастного господина Дементия. Она разозлилась, сказала, что он совершил ужасную глупость, чтобы он немедленно вернулся, взял ребенка и, что она нас встретит в условленном месте.
– Ребенок, то есть, я, все это время лежал один, вы не видели, что было? – вскричал Ник. Рассказ Туана подтверждал то, что он узнал при помощи жемчужины Алатына. Туан не видел, не мог видеть, как из магазина вышла какая-то женщина.
– Ваше высочество, я уже имел честь сказать вам, что мы с господином Дементием сразу отошли, и позволю себе заметить, что свернули за угол. Мы не видели, что происходило с вами, – сказал Туан. – Однако, когда мы через несколько минут вернулись, вы лежали на том же месте. Дальнейшие события, насколько мне известно, вам уже знакомы. Мы долго кружили по улицам, Дементий крепко держал вас в руках, наконец, нас настигли маги. Из-за нелепой случайности, вы упали в реку и были спасены леди Пандорой.
Ник опустился в кресло.
Полтора года он думал, что нашел своих настоящих родителей. Полтора года он считал себя принцем. Полтора года он ошибался! Ошибался ли?
Туан направился в угол комнаты, поднял венец, будто тот был сделан из стекла, а не из золота, и торжественно водрузил его на голову Ника.
– Попрошу ваше высочество поторопиться, гости уже давно собрались, – сказал Туан.
Ник промычал что-то неопределенное.
Венец с омфалом украшает его голову. Магический камень признал его. Сколько раз Ник слышал, что тот не признает никого другого, кроме как настоящего принца. На Этапе Препятствий ему достался орел – птица императоров. Орел не мог выбрать никого другого. И самое главное, его мать императрица узнала его. Она узнала его, как только увидела. Она не могла ошибиться.
– Ваше высочество, – настойчиво позвал Туан. – Боюсь, что я вынужден поторопить вас.
– Иду, – Ник решительно встал и направился к двери. Нет больше смысла сидеть в комнате.
Туан еще раз внимательно осмотрел Ника, и остался доволен.