– Помните, что я говорил вам про тонкости поведения. Вы должны соблюдать традиции.
Ник не был в этом уверен, впрочем, сегодня он ни в чем не был уверен, но все же выполнил совет Туана. Он задержался перед аркой, что вела в зал с гостями, давая время, чтобы его узнали. Сам он заметил ребят из команды, учителей и наставников. Но, самое главное, он увидел императора с императрицей, и понял, что не сможет сегодня подойти к ним. У него просто не хватит на это сил.
Заиграла музыка, Ник вошел в зал, чувствуя себя как в странном сне. Блестящая толпа, звучные имена, пышные титулы, объявляемые камергерами, среди гостей он заметил телеведущую Анику Ликову и какого-то бородатого мага с камерой. Его день рождения показывали по магик-ТВ, и должно быть на экраны сейчас смотрели все Искривления светлых магов. День рождения принца!
Неудивительно, что среди пышной толпы гостей, он не смог разглядеть босоногую девочку с длинными распущенными волосами. Он был слишком погружен в свои мысли и просто прошел мимо, слушая нудный голос Туана.
– К моему глубочайшему сожалению, из-за приглашения в замок темного князя, сегодняшний день рождения проходит против всех норм и правил, принятых во дворце. Посему, я взял на себя смелость собрать подарки у гостей. Так же я роздал им сюрпризы от имени вашего высочества.
– Спасибо, – пробормотал Ник, еще никогда он не испытывал к Туану настоль горячей благодарности. Стоять сейчас несколько часов посреди зала, было выше его сил.
Словно молния, между гостей носился Тюфяк, на его шее красовалась толстая золотая цепочка. То там, то сям он выхватывал самые вкусные куски. Босоногая девочка подошла ближе, она уже стояла за спиной Ника, как неожиданно из толпы гостей выскочила Аника Ликова.
– Каково это чувствовать себя принцем? – спросила она, подсунув микрофон под нос Ника.
Словно нож в сознание вонзились слова эти слова: она сказала не "быть", а "чувствовать".
– Спасибо, это чудесно, я благодарен всем магам, откликнувшимся на приглашения, – сказал Ник, вспоминая уроки Туана. – Я благодарен моему отц… императору, устроившему этот праздник. Я должен идти.
Надо же он только что не смог назвать императора своим отцом, что же происходит, кто он на самом деле. Ник промчался мимо бассейна, где царило непринужденное веселье. Гигантский морской конек выбрасывал из пасти струю воды. Хрустальное дно было подсвечено разноцветными фонариками. Несколько магов в купальниках решили устроить заплыв. Организатором заплыва был Темка, он громко раздавал команды и, заметив Ника, помахал ему рукой. Ник неопределенно махнул в ответ, и поспешил дальше. Сейчас было не до веселья.
– Ваше высочество, – появившийся из толпы гостей Туан, крепко, словно клешнями схватил его за локоть. – Извольте поспешить. Нельзя же так пренебрегать своими обязанностями.
Ник в сопровождении Туана оказался в большом зале. Гости теснились по сторонам, оставив свободным центр. И тут ему навстречу вышли император с императрицей, следом спешила маленькая Ульяна. В зале наступила полнейшая тишина.
– Дариан, – сказал император. – Подарок, который мы приготовили для тебя, обладает необычайной силой и потому очень ценен. Мы уверены, что ты уже готов к тому, чтобы правильно распорядиться им.
Сейчас же к императору подскочил Туан, с подносом в руках. На подносе лежала маленькая белая коробочка.
– Прими же, – сказал император и протянул коробочку Нику. – И поступи правильно.
– Спасибо, – только и смог пробормотать Ник.
Он взял коробочку, и вдруг понял, что не может ее открыть. Нет, он поступит правильно. Подарок предназначался для принца, а кто он такой? Ник снова вспомнил размытый образ женщины, вышедшей из магазина сластей. Может быть, она его настоящая мать.
Если кто-то и был удивлен тем, что Ник не раскрыл подарок, то просто промолчал. Грянула музыка, гости принялись танцевать.
Ник выбежал прочь из зала, и помчался куда-нибудь, где сможет побыть один. Впереди коридор, возле библиотеки прогуливался Фердинанд. Вдруг послышалось лязганье металла, и появился начальник охраны, как и обычно облаченный в доспехи. Его великолепные пышные усы были вздыблены. Ник резко заскочил за угол.
– Кража! Снова кража! – возмущенно размахивал руками начальник охраны. – И прямо в день рождения принца. Пропала мелочь, но сам по себе факт ужасен. Я такого не потерплю.
– Мы охраняем покой императора и его гостей, – послышался голос Фердинанда. – Я-то, конечно, в основном принца Дариана охраняю. Но за всем остальным тоже зорко слежу.
– К тебе претензий нет, – рявкнул начальник охраны. – Так! За всем следить еще внимательней! Когда мы схватим этого мерзавца или мерзавку, обкрадывающего дворец. Я самолично засажу его в подземелье.
– Рад стараться, – громыхнул Фердинанд, тщательно скрывая усмешку. – Прибью любого, кто попытается приблизиться к принцу.
Ник пробрался в свою комнату. Прекрасно понимая, что нарушает все традиции, но он ничего не мог поделать, веселиться сегодня было выше его сил. Ник накрепко запер дверь, поставил на полку, среди коллекции машинок, подарок императора. Потом, позже, он разберется со всем, и решит, как поступить.
В эту ночь он долго не мог уснуть: лежал, прислушиваясь к тишине. Он слышал шорох ветра за окнами, едва различимые шаги охраны, а издалека, из другого Искривления из сокровищницы темного князя, доносился тихий шепот "Ты не их сын! Ты не принц! Ты лишний во дворце!"
Глава 19. Они всегда возвращаются
В алфавите всего 33 буквы, но с их помощью написано столько глупостей!
Темка Остин
На следующее утро Ник тихонько собрался и вышел из своих покоев. Во дворце еще все спали, слышались только неспешные шаги представителей Совета Белых Магов, они спешили на доклад к императору. Ник выбежал в сад, там находятся ворота соединяющие дворец с башней охотников. Ворота, которые должны быть открыты.
– Высочество!
По заснеженной дорожке спешил Фердинанд, взлохмаченный с сонными глазами. На нем была рубашка с кружевными оборками на рукавах, кожаные штаны и на ногах красивые башмаки из дубленой кожи.
– Высочество, куда же вы?
– В башню Отражений, – сказал Ник.
– Ну, так, а мне-то чего не сказали? – Фердинанд мотнул головой и стал заправлять в штаны рубашку. – Чего так рано-то, уроки что ли начинаются? – Фердинанд на миг задумался и зачем-то добавил. – Шифрологии вроде быть не должно?
– Нет, сегодня у нас выходной. Но я хочу вернуться в башню.
– Отлично! Когда вы находитесь там, мне можно отлучаться от вас, – Фердинанд тут же вспомнил последний приказ. – Поэтому я еще туточки во дворце задержусь. Вы ведь никуда из башни не денетесь?
– Нет, – пробормотал Ник. – Я буду сидеть там.
– Лады. Я тогда докладик для ваших родителей сочиню. Причину какую-нибудь придумать надо, почему вы так рано собрались, – он плутовски подмигнул Нику. – Просто так ведь из дворца не сбегают.
– Да, просто так не сбегают, – кивнул Ник.
– Не бойтесь, высочество, я в ваши дела влезать не стану, – заверил Фердинанд. – Вы заступались за меня, теперь мой черед вас прикрыть. Топайте себе спокойно на базу, я тоже вскорости примчусь. Порешаю тут кой-какие делишки и сразу буду.
Ник пошел по дорожке. Мимо ухоженных клумб с зимними цветами, яркие бутоны которых пестрели на снегу. Мимо снежных мотыльков, которые словно хлопья снега порхали ветки на ветку. Мимо фонтанчиков, которые не замерзали круглый год. Он вышел на заснеженную поляну, в центре которой возвышалась каменная арка – ворота на базу. Ник сделал шаг, и вышел в Холле башни Отражений.
По светящемуся полу скользила метелка-самоподметалка, а следом ходил аковец Антип и придирчиво осматривал, не осталось ли где-нибудь соринок. Заслышав шаги, он, даже оборачиваясь, проворчал:
– Воротился? Нет, чтобы отдыхать, так он на базу воротился, грязи тут топтать. Веселиться всем полагается, когда день рождения принца празднуют.
– Я уже достаточно повеселился, – ответил Ник.
– Батюшки, да это же сам принц и есть, – сообразил аковец и повернулся. – Ладно уж, ступай к себе в комнату, ежели такой веселый.
Ник стал подниматься по лестнице.
– Эй, погодь-ка еще, – окликнул аковец. – Тебе тут письмо пришло. Поздравлятельное. Да и несуразное какое-то. Из мира людей.
– Потом, – попросил Ник. – Хватит с меня уже поздравлений.
– Хватит, не хватит, – проворчал Антип, засовывая письмо Нику. – Мне его читать что ли, вот уж нет, сам бери.
Обычный конверт, такими пользуются люди в Реальном мире. На нем ровным и красивым почерком был написан адрес спортивного интерната, под которым и скрывалась их учебная база. Ник сразу узнал почерк мамы Альбины. Сомнений быть не могло.
В одну секунду он поднялся к себе в комнату. Руки даже не дрожали, пока он вскрывал конверт.
Здравствуй, Ник!
Я узнала о нападении браконьеров, и поэтому должна еще о многом предупредить. Никому не доверяй. Скоро я придумаю, как связаться с тобой. Знаю, что маги объявили меня вне закона.
Подписи не было, да это и не важно, Ник был уверен, что не ошибся. Несколько раз он перечитал письмо, затем создал огненный шар и сжег его. Маги из Высшего Совета пытаются выследить леди Дору. Может, она и нарушила законы их мира, но он не считает ее виновной. Он помнит, что именно она, его приемная мать, спасла ему жизнь, кому же еще доверять, как не ей.
В комнате еще пахло паленой бумагой, когда дверь растворилась, и влетел Фердинанд. Он принюхался, изобразил на лице недоумение, а затем пожал плечами.
– Высочество, не беспокойтесь, чего вы там натворили не мое дело, но я вас отмазал. Объяснил я императору, что вы пораньше смотались в школу, чтобы получше всякие науки выучить, – отрапортовал довольный Фердинанд. – Отсидитесь туточки, и вернетесь к папе-маме, как ни в чем не бывало. Родители, они всегда простят.
– Родители! – повторил Ник, теперь это слово звучало как-то по-новому. Будто это слово было на чужом, неведомом ему языке.
– Высочество, тут дело у меня важное нарисовалось, – чуть смущаясь, продолжил Фердинанд. – Мне бы надо на несколько деньков по-тихому слинять. Я вот отпроситься решил. Ну, типа во дворце волноваться и не должны, они и не узнают, что я исчезал. Вы тут наставникам скажите, что меня отпустили.
– Хорошо, – кивнул Ник. – Но ведь у наставников есть приказ, что вы должны охранять меня.
Фердинанд на секундочку призадумался, а потом махнул рукой.
– Вы, высочество, послушайте, что я скажу. Я отнес тот приказ, который передал мне дед Гордей к наставникам. Только по дороге, я его немножко подправил. В общем, вписал я там, что иногда с согласия принца имею право покидать базу. Так вот если вы скажете наставникам, что вы не против моего отсутствия, то они возражать не будут.
– Хорошо, – пробормотал Ник. Ложь Фердинанда сейчас уже ничего не значила.
Вместо того, чтобы сразу уйти, Фердинанд остался и принялся высчитывать.
– Эпс, – он задрал голову и зашевелил губами. – Значит, разобраться там, а если чего не так, то еще денек. Да, и через недельку вернусь.
– Хорошо, – повторил Ник.
– Только, высочество, вы императору-то про меня не рассказывайте, – попросил Фердинанд. – Так по мне, ежели чего, вы и сами отлично защититесь. Чтоб мне лопнуть!
– Навряд ли я смогу разговаривать с императором в ближайшее время, – ответил Ник. – И в следующие выходные останусь на базе.
– По рукам! – обрадовался Фердинанд. – Вы, высочество, вообще нормальный парень, без всяких там закидонов, как будто вы и не принц вовсе.
Довольный собой Фердинанд ушел, подкидывая в воздухе ножи, он даже и не подозревал, насколько больно стало Нику от его слов. Не принц? Он сейчас и сам не знал кто он, Филипп и Сильвия его родители, или он сын той неизвестной женщины, зачем-то во время дождя отправившейся в магазин сластей. Той неизвестной женщины, которая сейчас может воспитывать настоящего принца.
Тут дверь распахнулась и в комнату ввалились Темка с Жориком.
– Привет, Ник. Чего ты вчера сбежал-то? Там самое веселье началось. Дай домашку списать. Я шифрологию сделал, а ее ведь целую неделю не будет. Все остальное как-то и забросил, – заявил с порога Темка.
Ник достал тетрадь. Жорик потупил глаза и тоже сел списывать.
– Я… Я просто, – начал было Ник. Он не знал, что сказать, слова путались в голове. Даже если окажется, что он вовсе и не принц, на их дружбу это никак не повлияет. Темку с Жориком такие мелочи совершенно не волнуют. Они помогут найти настоящих родителей, помогут узнать, что же произошло тогда. Все вроде просто, но Ник не мог вымолвить ни слова.
– Прикинь, вчера твоя сестренка бассейн заморозила, пока мы в нем плавали. Она, конечно, мелкая еще, но вредина жуткая, – беззаботно принялся болтать Темка, уже забыв про свой вопрос.
– Угу, – пробасил Жорик, старательно переписывая домашнюю работу.
– Ну, нас быстро разморозили, мы потом еще через костер прыгали, чтобы согреться, – продолжил Темка. – А потом на танцах Майя мне все ноги оттоптала. А Ольда все вздыхала, что к тебе на день рождения не пригласили Катара. Что-то она совсем из-за него с ума сошла. Она же видела-то его один раз в гавани.
– Он ее уже забыл, – пробубнил мудрый Жорик. – И ей надо учиться. Надо к состязаниям готовиться.
– И нам тоже, – решил Ник. – Надо забыть обо всем и готовиться к состязаниям.
Целую неделю Ник учился и тренировался, но постоянно ждал каких-нибудь новостей. Больше всего, он надеялся получить новое послание от мамы Альбины, в котором найдется хоть какая-то крупица информации. Глядя в проектор Деймоса Савельевича, высчитывая формулы у Вениамина Вениаминовича, блуждая следом за профессором Гилем, он думал только о своем прошлом, о том, что произошло возле магазина сластей. На зарядках и тренировках, он никак не мог сосредоточиться и получил несколько замечаний от наставников.
– В субботу у вас состязания, – сурово напомнила Константина. – Пощады не будет. Темные команды попытаются использовать против вас все, чему научились за это время. Вы не можете себе позволить быть слабыми.
– Мы будем сильными, – пообещал Ник.
– Я в этом уверена! – ответила Константина. – Что у тебя с рукой?
Ник поднял руку, несколько капелек крови просочились через рукав, а ведь он только недавно перебинтовывал рану.
– Я поцарапался, – честно ответил Ник, не став уточнять, когда это было. – Рана не помешает мне на состязаниях.
– Надеюсь, – сказала Константина. – Соберитесь, понадобится все ваше мужество и самоотдача.
И она не обманула. Это стало ясно сразу, как только команды построились на заснеженном стадионе, и главный судья начал свою речь. Он специально вышел из-за стола, стоявшего под защитным козырьком, и падающие с неба снежинки тот час же осыпали его разноцветную форму.
Излишне сильно хромая и упираясь на длинный черный зонт, Генрих Эдмундович встал перед командами. Спокойный взгляд из-под золотых очков – взгляд человека себе на уме. Ужасно самоуверенного, почти всемогущего, во всяком случае, здесь, на состязаниях.
– Мне известно, – сказал Генрих Эдмундович. – Что темные команды занимаются по усиленной программе. Известно, что стражи выучили и освоили многое из того, что им еще рано знать. Я разрешаю использовать абсолютно все. Поскольку наши состязания, это подготовка ко взрослой жизни. А взрослые маги могут столкнуться с чем угодно. Проявить жалость сейчас, значит сделать вас неспособными к дальнейшей жизни.
Двое других судей, Виктор и Жанна переглянулись, но возражать не посмели. Жанна даже выглядела довольной, она украдкой достала из кармана ЗОС и прошептала кому-то несколько слов. Хоть это и было нарушением правил, но никто не обратил внимания, слова и поступки судей считали высшим законом.
– Круто загнул, – сказал Темка, который никогда не умел держать язык за зубами. – Чего-то я не понял, он поубивать нас, что ли хочет?
Генрих Эдмундович склонил голову на бок, и поспешил через стадион к команде охотников, слышен был скрип снега под его сапогами. Он замер возле Темки, правая, искривленная половина лица, чуть подергивалась.
– Тебе известно, что о существовании дисциплины? – спросил Генрих Эдмундович.
– Мне все время об этом напоминают, – ответил Темка, так и не научившийся сдерживать свой язык.
– Назначаю один позорный чугунный шар, – прозвучал невыразительный голос главного судьи. И тот час же на серой форме Темки появилась нашивка из настоящего чугуна, в виде шара. – Соберешь четыре шара и вылетишь из команды. Наставникам объявляю предупреждение, чтобы лучше учили своих подопечных. Команда выходит на старт последней и по одному человеку. Это поможет вам потом сплотиться.
Генрих Эдмундович заковырял обратно к судейскому столу.
Окс и Касьян, стоявшие впереди команды, обернулись и с негодованием посмотрели на Темку. Они одинаково нахмурили лбы, свели брови, и стиснули челюсти. На их серых шапочках лежали одинаковое количество снежинок. Если бы не наказание его друга, Ник бы счел эту ситуацию очень забавной.
– Квадрат 17 А. Два часа на выполнение. Стражи стартуют первыми, лекарям приготовится, их старт через три минуты, – объявил судья.
Команда в черной форме выбежала со стадиона, потом стадион покинули и остальные команды.
– Разрешаю охотнику Касьяну Невскому выйти на старт, – сказал Генрих Эдмундович. – Через три минуты стартует следующий из команды Георгий Малышкин.
Касьян направился к выходу.
– Эх, ты, у меня такой был план готов на сегодня, – прошептал он, проходя мимо Темки. – Теперь действуй один.
– Мы и так справимся, – подбодрил друга Ник. Не смотря на покалывание в ране, он чувствовал уверенность в своих силах.
– А то! – беспечно ответил Темка.
Генрих Эдмундович не спешил. С того момента, когда стражи покинули стадион, и до того, как Нику разрешили выбежать через калитку, прошло больше часа. Он отлично помнил карту города, знал, как найти нужный квадрат. И вскоре выскочил в сквер. Посреди на небольшом углублении в окружении деревьев находится замороженный пруд.
Навстречу вышел Наргис.
– Ты выглядишь ужасно! – сказал Наргис и губы его дрогнули в улыбке.
– Ты забыл про вежливость, – напомнил Ник.
– Никакой вежливости, сейчас мы враги, – отпарировал Наргис. – Это состязания, а не официальный прием. Впрочем, для тебя состязания закончатся прямо сейчас. В книжке, которую ты мне подарил, я нашел дивное проклятье. Будет неучтиво, если испытаю его на ком-то другом.
Ник, не задумываясь, выставил перед собой защиту и одновременно, так как и учили на тренировках, при помощи магии нанес сильнейший удар. Потоком воздуха Наргиса откинуло на несколько метров, прямо на пруд. Он покатился по заснеженному льду, шапка слетела с головы, его черная форма стала белой.
Сразу же с другой стороны пруда появилось несколько человек, Ник вначале их принял за стражей, бросившихся к своему принцу. Но тут же понял, что ошибся. В аккуратном коричневом пальто, в теплой меховой шапке, первым шел Капитан. Следом за ним в плащике, больше похожем на балахон, Вира, очевидно она совершенно не чувствовала холода, ступая босыми ногами по снегу. Ее волосы так же небрежно свисали на плечи. Еще нескольких браконьеров Ник никогда раньше не встречал.