РИСКОВАННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НОМЕР ТРИ - ТАИНСТВЕННАЯ ОТРЫЖКА (И РЕШИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ СЭМЮЭЛЯ)
Тетя Ида отвезла Марту в школу. Сэмюэль мог вздохнуть с облегчением. Точнее, он думал, что мог. Ведь дядя Хенрик в этот час обычно сидел внизу, читая "Афтенпостен" в кресле-качалке. Но не этим утром.
Сэмюэль только собрался вылезти из кровати и посмотреть, как там поживает Тролль-сын, спрятанный среди пальто, как услышал, что наверх идет дядя Хенрик.
- Сэмюэль? - позвал он.
- Да? Что?
- Я слышал, у тебя тут проблемы с грызуном, - сказал он, входя в комнату.
- Э-э… - Сэмюэль мысленно проклял сестру. Если она поняла, что он врет про крысу, то зачем было говорить об этом дяде Хенрику?
- Так вот, я хочу тебе сказать, что это вряд ли крыса. Крысы не из тех животных, которые любят здешний чистый горный воздух. Если это крыса, то она, скорее всего, пришла из Осло или Бергена. Возможно, у нее тут друзья, к которым она приехала погостить. - Дядя Хенрик засмеялся своим мягким смехом. - Крыса и ее друзья! Возможно, они пишут друг другу письма.
Сэмюэль понимал, что с точки зрения дяди Хенрика это была остроумнейшая шутка, поэтому он попытался засмеяться вместе с ним. Но на самом деле он думал только об одном: "В моем гардеробе тролль! В моем гардеробе тролль! В моем гардеробе тролль!"
Дядя Хенрик держал скатанную в трубочку газету.
- Конечно, есть такой вид крыс, который называют норвежской крысой, иначе известной как коричневая крыса, но она родом не из Норвегии. Ты знал это?
Сэмюэль потряс головой и посмотрел на то, как дядя Хенрик пробегает взглядом по плинтусу.
- Нет, это, скорее всего, лесная мышь или даже полевка, но я не знаю, как бы они смогли забраться…
Дядя Хенрик замолчал. Он был уверен, что слышал что-то у себя за спиной, со стороны гардероба. И это не было похоже на звуки, которые могут издавать грызуны. Нет. Это был звук чьего-то рыгания.
Сэмюэль тоже услышал это и не удержался от того, чтобы не закатить глаза. "Неужели так трудно тихо посидеть в гардеробе?" - подумал он.
В оправдание Тролль-сына надо заметить, что троллям гораздо труднее сидеть тихо, чем нам с вами. Видите ли, тролли гораздо больше, чем люди, склонны к рыганию, чиханию, пуканию и другим звукам, которые обычно не ожидаешь от гардероба. Если честно, то тролли - это очень грязные, чавкающие и вонючие существа, никогда не стыдящиеся своего тела и тех звуков, которые оно издает.
- Что это было? - спросил дядя Хенрик.
- Что - это?
- Этот звук… Это не был грызун, это уж точно.
- Я не слышал, - соврал Сэмюэль.
И тогда - как раз в тот момент, когда дядя Хенрик собирался открыть дверцу гардероба, - Сэмюэль понял, что у него есть только одна возможность. Он вздохнул и заставил себя сделать это.
- Сидеть! - приказал он. - Сидеть!
И это сработало. Дядя Хенрик впал в собачий транс и, не задумываясь, выполнил команду. Он упал на колени, упершись руками в пол, так, словно был элкхаундом.
- Ко мне, - сказал Сэмюэль все тем же строгим голосом настоящего собачника.
Дядя Хенрик, подползая к нему на четвереньках, оставался все в том же трансе.
Сэмюэль ощутил укол совести из-за того, что обращается со своим дядей, как с собакой, но это было единственное, что он мог придумать. Однако вскоре он заметил, что транс начинает понемногу исчезать - он видел это по глазам дяди Хенрика.
- Что я делаю? - спросил дядя Хенрик, внезапно осознавая, что стоит на четвереньках.
- Вы искали мышь, - ответил Сэмюэль.
- Мышь?
- Да, мышь. Мне показалось, что я видел ее. Но вы уже все обыскали.
- Она могла вылезти из гардероба.
Сэмюэль запаниковал.
- Вы там уже проверили… Вы везде посмотрели. Я думаю, мне это показалось.
Дядя Хенрик встал. Он был очень сконфужен, но не помнил ничего о рыгающем гардеробе.
- Ну, ладно, в этом случае я, наверное, оставлю тебя, чтобы ты немного отдохнул. Позови меня, если снова ее увидишь.
- Хорошо, - сказал Сэмюэль. - Позову.
Выходя из комнаты, дядя Хенрик с подозрением покосился на гардероб - так, как вы могли бы покоситься на прохожего, который показался вам знакомым. Но гардероб молчал, и дядя Хенрик покинул комнату, по-прежнему сжимая в руке скатанную в трубочку газету.
РИСКОВАННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НОМЕР ЧЕТЫРЕ - ЧЕРДАК
Сэмюэль подошел к гардеробу и распахнул дверцу. Когда внутрь проник свет, глазу Тролль-сына открылось кое-что любопытное. Это были красный свитер и синие джинсы, в которых Сэмюэль был тогда, когда оставался в Троллхельме.
- Одежда Сэмюэля Блинка, - сказал он.
Сэмюэль проигнорировал эти слова и стал судорожно придумывать, как ему поступить. Первое, что нужно было сделать, - это выяснить, где сейчас тетя Ида и дядя Хенрик, поэтому он отправился на лестничную площадку и стал слушать. Через некоторое время он понял, что дядя Хенрик моет посуду на кухне, а тетя Ида вернулась в дом и собирается развесить белье на просушку.
Сэмюэль вошел обратно в спальню и чуть не задохнулся, увидев Тролль-сына, стоящего возле гардероба и одетого в его красный свитер и синие джинсы. Он красовался перед зеркалом, пытаясь причесать волосы на прямой пробор - совсем как у Сэмюэля.
- Что ты делаешь? - спросил Сэмюэль.
- Что… ты… делаешь? - повторил Тролль-сын.
- Почему ты в моей одежде?
- Почему… ты… в… моей… одежде?
- Прекрати за мной повторять, - сердито сказал Сэмюэль.
- Я извиняюсь, Сэмюэль Блинк, - и Тролль-сын начал стягивать свитер.
- Нет, на это нет времени. Нам нужно убрать тебя из этой комнаты. Они тебя найдут, если ты останешься здесь. Тебе придется пойти на чердак.
- Чердак?
Сэмюэль показал наверх.
- Это на небе?
- Нет, это вверх по лестнице. А теперь поторопись, пока тетя Ида с дядей Хенриком внизу. Давай. Иди за мной. Но постарайся вести себя как можно тише. И не рыгай!
И Сэмюэль подвел Тролль-сына к лесенке, которая вела на чердак. Тролль-сын выглядел напуганным, но послушно последовал за Сэмюэлем наверх, в сумрачную комнату, полную пыли, паутины, старых чайных коробок и фотографий в рамках, на которых дядя Хенрик прыгал с трамплина.
- Отлично, - сказал Сэмюэль. - Здесь ты останешься, пока мы не придумаем что-нибудь получше. Ты можешь спать вон на том матрасе, и я принесу тебе поесть, когда смогу…
Тролль-сын кивнул, но все еще выглядел напуганным.
- Сэмюэль? Сэмюэль? - раздался снизу голос дяди Хенрика. - Ты хочешь еще горячего лимона?
- Мне надо идти, - прошептал Сэмюэль и поспешил к люку. - Я еще вернусь.
РИСКОВАННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НОМЕР ПЯТЬ - СЛЕД НОГИ С ТРЕМЯ ПАЛЬЦАМИ
Тетя Ида была снаружи и как раз вешала на веревку свои многочисленные кальсоны, когда вдруг заметила странный след на земле. След ноги с тремя пальцами, похожий на след ноги тролля.
- Хенрик, выйди и посмотри на это.
И Хенрик согласился с ней: это действительно выглядело подозрительно. Поэтому они поднялись наверх, чтобы перекинуться парой слов с Сэмюэлем.
- Нет, я здесь не видел никаких троллей, - сказал он.
- Ну, если увидишь, то сразу же скажи нам, - попросила тетя Ида. - У нас будут оччень большие проблемы, если на нашей земле обнаружат тролля. Ты это понимаешь, не так ли?
- Да, - ответил Сэмюэль.
- Мы не должны иметь ничего общего с лесом. И если какое-то существо покинет лес, мы должны будем удостофериться в том, что оно вернулось обратно. Ты понимаешь?
- Я понимаю, - сказал он и подтвердил сказанное кашлем, вспомнив вдруг, что ему полагается болеть.
- Ладно, Ида, - мягко произнес дядя Хенрик. - Я уверен, что Сэмюэль говорит нам правду.
И Сэмюэль старался выглядеть как можно более невинно, повыше подтягивая одеяло, чтобы убедиться, что оно закрывает сброшенную блузу Тролль-сына.
Короткая беседа
Пока двое троллей шли по лесу, Улучшитель поймал себя на том, что любуется пейзажем. Он никогда еще не был в этой части леса и находил, что здесь необыкновенно красиво.
Видите ли, это была одна из причин, по которой Улучшитель считал себя лучше других троллей в Троллхельме. Он умел ценить прекрасное. А послеполуденное солнце, дрожащее в просветах густой хвои, было прекрасно. Уже много лет Улучшитель не выходил наружу при дневном свете. Конечно, Тролль-папа не выходил из дома днем так же давно, но Улучшитель был уверен, что даже если бы у него был глаз, он все равно не смог бы оценить эту красоту. И нельзя сказать, что Улучшителю это не нравилось. Нет, ему нравилось быть лучше, чем эти нечистые тупые тролли вроде Тролль-папы. И он пребывал в таком хорошем настроении, что даже снизошел до короткой беседы со своим компаньоном.
- Ну, Тролль-папа, есть кое-что, чего я не понимаю.
- Что это, мистер Улучшитель, сэр?
- Почему с самого начала ты был так уверен, что Тролль-сын сбежал во Внешний мир? Ведь лес теперь безопасен. Он мог пойти жить к пикси или туда, к хюльдрам. - Навострив уши, он мог расслышать отдаленный звук посвященных солнцу гимнов, которые распевали хюльдры.
- Нет, он во Внешнем мире, мистер Улучшитель, я уверен в этом.
- Да, но почему? Зачем ему снова видеть этого человеческого мальчика?
Тролль-папа вздохнул и почесал свою бороду.
- Я не знаю, мистер Улучшитель, сэр. - Он тоже слышал далекое пение хюльдр, и этот звук, казалось, нес с собой какую-то новую мудрость, дававшую Тролль-папе более ясное осознание ситуации. - Понимаешь ли, мистер Улучшитель, если уж быть с тобой совсем честным, то я должен сказать, что Тролль-сын никогда не был счастливым мальчиком. Он всегда хотел что-то, чего у него нет, а с тех пор, как увидел Сэмюэля Блинка с его изящными человеческими манерами, он все время хочет стать кем-то, кем он никогда не сможет быть.
- Я не очень тебя понимаю, - сказал Улучшитель, наблюдая за тем, как Тролль-папа сейчас ударится коленом о низко висящую ветку.
- Ай!
- О, прости, пожалуйста. Я не заметил ее, - соврал Улучшитель, улыбаясь. - Продолжай.
- А о чем я говорил? - спросил Тролль-папа, потирая колено.
- О Сэмюэле Блинке.
- Ах, да. Ну, я думаю, что Тролль-сын так впечатлился человеческим мальчиком, что сам захотел стать человеком.
Улучшитель умолк. Он вспомнил тот день много, много лет назад, когда ему сказали, что он тролль. Он вспомнил все те счастливые годы, когда он верил своим глупым родителям! Та минута, когда он обнаружил, что он тролль, была самой страшной в его жизни. Вы, как добрый читатель, скорее всего, думаете теперь, что он должен был почувствовать симпатию к Тролль-сыну. Но это было не так. Улучшитель сгорал от стыда, вспоминая о собственной глупости: о том, как он верил в то, что он человек. А уж то, что одноглазый тролль вообразил, что люди из Внешнего мира примут его, было просто-напросто смешно.
Но тут у него в голове эхом прозвучала фраза Тролль-папы.
"С тех пор, как он увидел Сэмюэля Блинка с его изящными человеческими манерами…"
И тогда в голове у него зародился и начал расти новый план. Не станет ли он лучшим Улучшителем, если у него будет человек, за которым можно наблюдать, которого можно изучать и использовать в качестве образца? Кто-то, кого он мог бы держать при себе в Башне улучшения. Человек. Чистый, без бугров на лице, хорошо воспитанный человек. Кто-то, кого он мог бы допрашивать, изучать и ставить на нем эксперименты. Да, тогда он сможет точно выяснить, как люди говорят, как они моются, как они одеваются и как они причесывают волосы.
Да. Это был он!
Идеальный инструмент для улучшения.
Настоящий живой человеческий мальчик, которого можно взять за образец.
"Сэмюэль Блинк, - произнес он про себя, оставляя за спиной стихающие мелодии поющих хюльдр. - Твое будущее в моих руках".
Плач
- Ну что, ты не передумал, Хенрик? - сказал мистер Мюклебуст в ту ночь, когда девочки должны были ночевать вместе. - Еще не надумал рассказать мне, что случилось в лесу?
Дядя Хенрик покачал головой.
- Прости, Магнус.
Мистер Мюклебуст испустил такой длинный вздох, что можно было подумать, что его прокололи насквозь.
- Понимаю, понимаю… Тогда, возможно, мне придется пойти и увидеть все своими глазами.
Конечно, мистер Мюклебуст блефовал. Он совершенно не собирался идти в лес. Он так сильно боялся зубных врачей, что о смертоносных лесных существах нечего было и говорить. Он не верил в этих существ, но в то же время он не мог сказать, что не верит в них достаточно, чтобы пойти и узнать все самому.
Что касается тети Иды и дяди Хенрика… Ну, они догадывались, что мистер Мюклебуст блефовал.
- Отлично, - сказала тетя Ида, большим пальцем показывая на лес у себя за спиной. - Взгляни. Давай. Отправляйся завтра. Я могу упаковать тебе с собой обед.
Мистер Мюклебуст посмотрел в окно на темные деревья, которые стояли неподвижно на вершине холма, словно таинственные солдаты, ожидающие приказа. При мысли о том, чтобы вступить в тенистую тьму между стволами, по его телу пробежала холодная дрожь.
- Нет, - быстро произнес он. - Нет. Я придумаю что-нибудь другое. - Затем он посмотрел на Корнелию и подмигнул ей. - Ну, ты ведь будешь хорошей девочкой, да? И когда вернешься домой, обо всем мне расскажешь.
- Да, папочка, не беспокойся, я тебе все расскажу.
Тетя Ида и дядя Хенрик переглянулись, озадаченно нахмурившись, как будто чувствовали, что происходит что-то нехорошее, но не были уверены, что именно. Марта, разумеется, не чувствовала ничего - просто потому, что она ни слова не поняла.
- Завтра мы подвезем ее до дома, - сказала тетя Ида, провожая мистера Мюклебуста в коридор.
- Пока, моя принцесса, - сказал он, выходя из дома.
- Пока, папочка.
И когда дверь закрылась, дядя Хенрик и тетя Ида глубоко вздохнули, набираясь мужества перед вечером, который им предстояло провести с Корнелией.
Марта и Корнелия были в общей спальне, прямо под той частью чердака, где прятался Тролль-сын. Дверь в спальню была открыта, а голос у Корнелии был визгливым, как сирена, так что Сэмюэлю, лежавшему в кровати, было слышно каждое слово.
- Ты знаешь, что люди говорят про лес? - спросила она.
- Нет, - неуверенно соврала Марта.
- Говорят, что он полон странных существ. Таких, как хюльдры, и ведьмы, и тролли.
Повисла тишина, которую нарушила Марта, сказав что-то, но так тихо, что Сэмюэль ничего не разобрал.
Прислушиваясь, он думал об ужасной репутации своей сестры в области хранения тайн. Он вспомнил, например, как однажды она спросила Сэмюэля, ждет ли он вечеринки, которая в качестве сюрприза будет устроена на день рождения.
- Чей день рождения? - спросил он.
- Твой, дурак, - сказала она и только тут осознала свою ошибку.
Или как она рассказала маме об отпуске во Франции, который папа тайно организовал для всей семьи. Или как она выболтала папе, сколько стоило мамино Платье Специально Для Театра. Или как она призналась Сэмюэлю, что съела его пасхальное яйцо после того, как минутой раньше обвинила в этом соседскую собаку. Или как она поведала одной из своих лучших подруг, что Сэмюэль вечно поет во сне колыбельные ("Спи, моя радость, усни" была его любимой).
- Ну, - продолжала Корнелия, - многие глупые люди до сих пор верят в таких существ. Некоторые говорят, что тролли пришли в Норвегию в конце последнего ледникового периода. Кто-то утверждает, что они произошли от великанов. Понимаешь, норвежцы всегда верили, что мир был создан гигантом по имени Имир, который жил в Йотунхеймене - где живут все гиганты, - и считается, что Имира убил Один, древнескандинавский бог, который поразил его копьем. Я читала об этом в своей энциклопедии. Предполагается, что они должны жить в каждом лесу в Норвегии, но теперь, как говорят, они живут только в Мерке Ског - Тенистом лесу, - потому что это самый темный из всех лесов. Деревья там такие высокие, а ветви расположены так близко друг к другу, что почти нет никакого света.
- Ну, там не настолько темно, - услышал Сэмюэль слова Марты.
"Марта, что ты творишь?"
- Откуда ты знаешь? - последовал закономерный вопрос Корнелии.
- Я имею в виду, когда я смотрю на лес из окна или когда я снаружи на склоне, этот лес не выглядит таким уж темным.
Снова повисло молчание, на этот раз длившееся дольше, чем прежде, и Сэмюэль почувствовал, как воздух - даже в его комнате - дрожит от напряжения.
- Что случилось с твоим дядей Хенриком? - наконец спросила Корнелия, и Сэмюэль заметил в ее голосе довольно отчетливую угрозу.
- Я не знаю, - сказала Марта, изо всех сил пытаясь удержать свой секрет внутри себя. - Он об этом не рассказывает.
- Он исчез на десять лет. Так мой папа мне говорил. Мне кажется, твоя тетя заслуживает объяснения.
- Мне кажется, оно ей не нужно.
"Отличная ложь", - оценил Сэмюэль.
Но Корнелия на этом не останавливалась и пыталась сразить Марту своими знаниями.
- Лично я думаю, что тролли - это не более чем архетипы, в которые людям хочется верить, потому что они позволяют им проецировать свои страхи на что-то внешнее. Но на самом деле эти страхи возникают в их собственном сознании. Я читала об этом книгу Карла Густава Юнга. Не думаю, что ты о нем знаешь. Он был знаменитым психиатром. Однако было бы здорово встретить кого-то, кто действительно побывал в лесу, правда? Я была бы счастлива, если бы встретила того, кто смог бы рассказать мне о том, что там творится. А ты?
Болтливый рот Марты неуклонно слабел под этим давлением.
- Ну… я…
Обе девочки внезапно замолчали, и Сэмюэль знал почему. Они что-то услышали. То же самое, что услышал и Сэмюэль.
Как будто кто-то скулил, и сначала Сэмюэлю показалось, что это собака. Он подумал, не случился ли с дядей Хенриком его очередной забавный припадок. Но потом он понял: звук доносился с чердака.
"О нет", - подумал Сэмюэль. И даже прошептал это вслух:
- О нет. Тролль-сын.
- Что это было? - спросила Корнелия.
- Я не знаю, - ответила Марта, и это была правда.
- Это звучит так, как будто кто-то плачет… Пойдем посмотрим!
- Нет, мне кажется, не стоит, - возразила Марта. Но Корнелия уже вышла из комнаты.
Сердце Сэмюэля заколотилось. Ему нужно было срочно встать с постели. Он должен был любыми силами остановить Корнелию и не пустить ее на чердак. Но тут у него возникла другая идея.
Он набрал в легкие побольше воздуха и начал плакать. Это не был настоящий плач, конечно, но он был весьма громким. Более громким, чем плач Тролль-сына. И очень скоро этот плач дал желаемый эффект, который, впрочем, ставил его в довольно неловкое положение.
- Слышишь, это твой брат, - с озорной улыбкой на лице сказала Корнелия. - Он плачет.
- Сэмюэль? - Марта ворвалась в комнату. - Почему ты плачешь?