3.
…Все тотчас очутились на стадионе, причём руководство лагеря и Нептун с Амфитритой - в центральной ложе. И никто не удивился этому, словно понимая, что в этих условиях так и должно быть.
Всё же Нептун не удержался и спросил начальника Артека:
- Я вижу, вы тут привыкли к чудесам? Никто не удивляется…
- А как же! - ответил начальник лагеря. - Обычные бесчудесные дни у нас считаются разгрузочными, но их почти не бывает. - С чего начнём, ваше морское величество?
- С конных ристалищ, - объявил Нептун. - Прошу желающих приступить к разминке.
Негр Джим быстро выпряг одного из коней.
- Что ты намерен делать, Джим? - удивился Том Сойер.
- Я хочу приготовить коня для мисс Беки, разве не видите?
- Том, мне страшно. Я боюсь высоты… - призналась Беки. - Нельзя достать коня пониже?
- Я рядом с тобой, - заметил Том. - Стоит ли отчаиваться? Все девчонки ужасные трусихи и неженки… Можешь остаться здесь.
- Я тоже боюсь, - сказала Алиса из Страны Чудес, - и тоже останусь.
- Если бы не вы, масса Том, - заметил Джим, я бы мог тоже напугаться.
- Пустяки, - сказал Гек Финн. - Зато нам наверняка позавидуют! Дай-ка мне коня, Джим… Да погорячее!
- Сейчас, Гек; я возьму этого высокого себе, пожалуй… - Джим лихо вскочил на коня, но тут же был сброшен на землю.
- Что это с тобой Джим? Выпил ты, что ли? - усмехнулся Том.
- Выпил? Я выпил? Когда же это я мог выпить? Ведь меня никто не угощал! Попробуйте сами, масса Том…
Но и Тома Сойера судьба обошла: конь встал на дыбы, и Сойер грохнулся на землю.
- Это какой-то гордец, - пробормотал он. - Подготовь другого коня, Джим.
- Ладно, масса том, - засмеялся Джим. - Только вы сами сперва договоритесь с ним, чтобы не сбрасывал вас!
- Стюард! - крикнул Паганель с иностранным акцентом, выехал на своём муле почти на середину футбольного поля и остановился.
Никто не появился.
- Стюард! - повторил он громче.
На поле выбежала пионервожатая Оля и мягко сказала:
- У нас, к сожалению, здесь есть только вожатые… Я одна из них - из дружины "Алмазная". Чем могу служить?
- О, мадемуазель… А где капитан? Ещё не встал? А его помощник? Он тоже спит? - трещал географ.
- Простите, с кем имею честь?..
С Жаком-Элиасеном-Франсуа-Мари Паганелем, секретарём Париского географического общества, членом-корреспондентом географических обществ Берлина, Бомбея, Дармштадта, Лейпцига, Лондона, Петербурга, Вены и Нью-Йорка, а также почётным членом Королевского географического и этнографического институту Восточной Индии, - скромно ответил Паганель, приподнялся на стременах и феремонно поклонился. - Я гаправляюсь в Индию…
- Как - в Индию?! - удивилась Оля. - Но вы находитесь в Крыму, в Артеке!
- Мадемуазель, - обиделся Жак-Элиасен-Франсуа-Мари Паганель, - вы видете перед собой человека, который занимался изучением географии двадцать лет… и осмеливаетесь так шутить надо мной? Однако… Артек? Здесь я ещё не бывал! Любопытно…
- Может быть, вы ошиблись рейсом?
- Я ещё не встречал человека, который смог бы стать точнее меня, медемуазель. Такое впервые произошло со мной… Я надеюсь всё же повидать Индию…
- Надежда есть последнее, что угасает в душе человека, - произнёс д’Артаньян. - Не отвлекайте это очаровательное должностное создание на время большее, чем вы заслуживаете.
- Ты не так просишь об этом, - заметил Арамис и выразительно глянул на свою шпагу. - Вся наша жизнь может быть выражена тремя словами: было, есть, будет…
- Всё это прекрасно, - воскликнул Портос, - но довольно любезностей!
Атос молча кивнул.
- Санчо! - повелительно произнёс Дон Кихот Ламанческий.
- Я тут, ваша милость, возле вас, совсем рядом… Стоит вам лишь повернуть голову влево - и вы увидите меня.
- Несчастный, - горестно усмехнулся рыцарь. - Если бы ты сам постарался заглянуть в себя самого, это было бы полезней!
- Я немногое бы увидел, сеньор… Уверяю вас, я же знаю себя.
- Дарю тебе всё то, что сейчас нахожится перед нами в пределах зрительной достижимости, а всё то, что вон за теми горами.
- Благодарю вас, ваша милость! Но тот остров, что вы обещали ранее… он тоже мой?
- Как! Удивился Паганель. - Мы находимся на одном из знаменитейших полуостровов, а за этими горами материк… и вам мало?!
- Сеньор, я не имею чести знать вас так же близко, как и своего господина, но один Бог ведает, какая из их милостей, - Санчо кивнул в сторону Дон Кихота, - сможет осуществиться. По крайней мере, лучше иметь шансов вдвое больше!
- О моя Дуль синея, - вздохнул Рыцарь Печального Образа, - если бы ты видела нас здесь, в благословенном Артеке!..
- А в самом деле, - оживился доктор Ватсон и повернулся к Холмсу, - что это за Артек и как мы очутились здесь?
Сыщик невозмутимо курил трубку, погружённый в размышления.
- Эта задача, Ватсон, - ответил наконец Холмс, - не менее как на шесть трубок.
- Сдаётся мне, что вы только раскурили четвёртую…
- Пятую, мой друг. Четвёртую я прикончил на траверзе Одессы, а сейчас, осмелюсь заметить, мы на южной оконечности Крымского полуострова.
- Но как вам удалось это установить?! - воскликнул Ватсон.
- Дедукция, - вздохнул Холмс. - Если бы Скотленд-Ярд пользовался ею, он смог бы иметь успехи. Если же вы изволите прислушаться к тому, что говорит эта очаровательная алмазная девушка, вам не составит труда убедиться в правоте моих слов, Ватсон…
- Вы смеётесь надо мной, Холмс?!
- Не будьте столь впечатлительны, Ватсон. Всё ясно. Мы можем чувствовать себя в гостях у самых добрых хозяев…
Холмс неторопливо достал из футляра свою любимую скрипку, раскурил шестую за сегодняшний день трубку и заиграл "Русскую песенку" Калиникова. Ватсон благоговейно, как впрочем, и все остальные, слушал чудесную мелодию.
- Вы раскрыли какую-то тайну?! - не выдержал доктор. - Я чувствую это по вашей игре…
- Запишите, Ватсон, - торжествующе ответил Холмс, не прерывая игры. - Запишите, это может пригодиться в ваших мемуарах. Мы находимся в таком месте, каких ещё не знала история!
Ватсон едва не задохнулся от восторга.
- Непостижимо! - воскликнул он. - Как удалось вас проникнуть в самое нутро этой загадки?
- Как раз "проникнуть в нутро", Ватсон, мне удалось вместе с вами… Вы знаете, очевиднго, учебные заведения, подобные тем, где учился Оливер Твист!
- Ещё бы, Холмс! У меня топорщится спина при воспоминании об этом!..
- Так вот, Ватсон, на этом полуострове таких нет! Мы прибыли с вами действительно в Республику, но правят ею сами дети…
- Но как вы смогли догадаться, Холмс?!
- Дедукция плюс интуиция, помноженные на знания и опыт, - скромно пояснил сыщик. - Не может ведь такая масса детей оказаться здесь случайно? Ведь так, Ватсон?
- О боги! - простонал простодушный Ватсон. - Как я сам не подумал об этом!.. Вы великий человек, Холмс!
В ответ полилась "Песенка без слов" Мендельсона…
- Позвольте не согласиться с вами, - раздался голос капитана Немо. - Воздаю должное вашему дарованию, мистер Холмс, но… если вы ошиблись сейчас, это лишь исключение из ваших правил.
- Вы полагаете? - холодно спросил Холмс.
- Почти уверен, - спокойно продолжал капитан Немо. - Это взрослые, зделавшие свою страну свободной, создали рай для своих сорванцов… Сдаётся мне, что в этой стране немало таких уголков! Не спрашивайте, почему я так думаю, - в своё время я и весь мой народ мечтали о свободной жизни…
Бедный Пятница - этот прямо испугался, увидев так много людей.
- За что господин сердится на Пятницу? Что я сделал? - горестно спросил он.
- Я нисколько не сержусь на тебя, - сказал Робинзон. Мы примчались сюда с тобой подобно птицам… Однако забот у меня теперь несравненно больше, чем в то время, когда я вёл одинокую жизнь на острове… Мне самому необходимо многое осмыслить. Но одно уже ясно: мне здесь нравится и ничто нам не грозит.
Между тем Тюля-Люля уже сидел на плече знаменитого отшельника и вёл негромкий разговор в почтенным попугаем Робинзона Крузо, которого, как известно, звали Попкой.
- Скажите, дядя, - недоверчиво спросил Тюля-Люля, выслушав рассказ собеседника, - неужели он ударил вас палкой, чтобы оглушить и поймать?
- Я же не выдумщик… - обиделся Попка.
- А я думал, что все люди - добрые существа.
- Мой Робин тоже добр, но он был вынужден пойти на эту крайнюю меру; иначе я не попал бы к нему. Но я не жалею - мы сдружились с ним с первого же дня…
- Эьл верно с вашей стороны, - одобрил барон Мюнхгаузен.
- Вы… Вы понимаете наш язык?! - поразился Попка.
- Я знаю все языки, даже те, на которых никто не говорит, - скромно пояснил барон.
- Разве такие языки бывают? - усомнился Тюля-Люля.
- Разумеется, - ответил барон. - Например, языки древних народов, живших тысячелетия назад…
- Я тоже умею говорить на любом языке, но не всё понимаю… - признался Тюля-Люля.
- Человек не должен быть попугаем, а попугай - человеком, - мудро изрёк барон Мюнхгаузен и погрузился в воспоминания.
Увидев мушкетёров, стоявших в стороне возле своих лошадей, старшая пионервожатая Оля подошла к ним.
Словно по команде они сняли широкополые шляпы с перьями и, помахав ими над землёй, замерли перед девушкой в почтительном поклоне. Потом д’Артаньян предъявил её читательский библиотечный формуляр, заменявший Литературным Героям удостоверение личности, и сказал:
- Мсье Дюма, наш отец, давл автографы друзьям гусиным пером… Назовите мне имена ваших обидфиков, и я распишусь на их груди кончиком своей шпаги…
- Мой друг, - мягко остановил его Арамис, - если у этого очаровательного создания появился недруг, то это уже означает, что он ненормален, Ия отправил бы его к врачу…
- А я - к дьяволу! - пробасил Портос.
- Вы заговорили оеё недоброжелателях?! - удивился Атос. - У неё могут быть только поклонники, и я хотел бы стать впереди этой толпы!
Девушка, польщённая вниманием, преподнесла им цветы.
- Желаю здравствовать, девушка, - раздался вдруг сверху чей-то приятный баритон, и Оля невольно подняла глаза. Перед ней стоял стройный и, как всегда, весёлый милиционер высоченного роста.
- Дядя Стёпа! - весело воскликнула Оля.
- Он самый. Позвольте присутствовать?
- Да-да, пожалуйста, мы так рады вам! Я сегодня дежурная по всему Артеку. Помогите мне, вы так нравитесь ребятам.
- Добрый люди уважают милицию… - согласился Дядя Стёпа.
- А можно мне… - нерешительно спросил Маугли, взять с собой пантеру Багиру, удава Каа и медведя Балу?
Девушка засмеялась, не зная, как поступить, но Дядя Стёпа выручил:
- По-моему, можно… И ещё вон там стоят Вини-Пух, Белый Клык, Рики-Тики-Тави, медведь Гризли, Золотой петушок, Белый пудель и Каштанка… Пригласим их, чтобы они находились в своей компании?
- Пригласим! - хором ответили ребята с трибун. - И, пожалуйста, пустите доктора Айболита, это же и наш друг…
- И мы хотим в эту компанию с Геной, - пропищал Чебурашка.
- И я! Сказал Зайка, подбегая к Дяде Стёпе. - И Бемби тоже хочет, но стесняется…
- А вы, извините, кто будете? - спросил Дядя Стёпа, обращаясь к роскошно одетому арабу в чалме, усыпанной драгоценными камнями.
Он восседал на голубом скакуне, который вытанцовывал по алой ковровой дорожке. Впереди дорожку раскручивали два полуголых невольника, а позади ещё двое скручивали её в рулон. За спиной всадника несколько десятков пышно одетых придворных ползли на животе вслед за мелко семенящим глашатаем в тёмных очках.
Услышав голос Дяди Стёпы, он зычно прокричал:
- Дорогу светлейшему пятому аббасидскому халифу Харуну ар-Рашиду, хозяину Вселенной и Повелителю правоверных, герою арабских сказок "Тысяча и одна ночь"! На колени все и припадайте к стопам Знаменитейшего их знаменитых… Берите поучительный пример с министров Его Величества, целующих следы Могущественнейшего из могущественных, для которого народы мира - пешки в игре его непокорного воображения…
- А-а, гражданин Рашид! - сказал Дядя Стёпа. - Сразу и не признал… Мы, знаете ли, отвыкли от таких званий. Эти люди все с вами?
- Люди?! - поморщился халиф. - Со мной?!
Он двинул мизинцем, украшенным ярким рубином, и сопровождавшая его свита тут же превратилась в облачко пыли.
- Я один и неповторим, - сказал Харун ар-Рашид и подарил Оле золотую розу с бриллиантовыми каплями росы.
- Хоть он и литературный халиф, а всё одно эксплуататор, - вздохнул Дядя Стёпа. - Но никуда не денешься, в некотором роде собрат.
Следом за Харуном ар-Рашидом гарцевал великолепный скакун арабских кровей, но… без седока, с пустым роскошным седлом.
- Эй, гражданин Рашид! - крикнул Дядя Стёпа. - Это ваш запасной конь?
- Халиф обернулся, иронически глянул на скакуна и ответил:
- У меня нет запасных коней.
- Извините, - смутился Дядя Стёпа. - Так где же его хозяин?
- Я здесь и приветствую почитателей мистера Герберта Уэллса… - вдруг раздался голос над седлом. - Я Человек-Невидимка!
4.
Разминка окончилась, и Властитель Вод объявил:
- Предлагаю состязание на ловкость и сообразительность. Вы получите чёрно-белый полосатый мяч - вот он…
И прямо с ясного неба на середину зелёного поя плавно, словно снежинка, опустился обещанный мяч.
- Кто первый возьмёт его на скаку - получит десять очков, - продолжал Нептун. - Но не позже, чем я успею сосчитать до трёх, он должен передать мяч тому, чьё имя начинается на букву, стоящую в алфавите рядом - впереди или позади - это всё равно - с начальной буквой своего имени или фамилии. Ошибка - минус одно очко. Правильный бросок или принятие мяча - плюс… Судить поручаю Дяде Стёпе… Начали!
Дядя Стёпа дунул в свой милицейский свисток и едва успел отскочить в сторону: Портос первым промчался через центр поля, свесившись с седла, подхватил мяч и прямо из-под коня кинул его Робинзону. Тот - Санчо Пансе. Толстяк беспомощно огляделся и кинул его наугад Беки. Она - Последнему из могикан, тот отпасовал Геку Финну.
- Том! - заорал Гек. - Выручай! Ты же знаешь, что я с грамотой не в ладах…
Том стремительно кинулся к нему, что-то шепнул, и мяч полетел Шерлоку Холмсу, но немедленно был переброшен Паганелю.
Дядя Стёпа свистнул и прекратил игру.
- Почему вы бросили мяч Паганелю? - строго спросил он.
- Потому, что у него целая горсть имён и одно из них начинается на букву "Ф" - Франсуа, - ответил Шерлок Холмс.
- Да, верно, извините, - кивнул Дядя Стёпа, привыкая к правилам, свистнул и решил больше не прерывать игру, а только подсчитывать очки.
Паганель передал мяч Натани лю Бумпо.
Бедный Соколиный Глаз! За всю свою жизнь он так и не научился читать и впервые растерялся. Хорошо, что доктор Ватсон прямо-таки вырвал из его рук мяч, едва не выпав при этом из ландо, которым мастерски правил Шерлок Холмс.
Дальше игра пошла в стремительном темпе, потому что играющим стали помогать болельщики с трибун, и мяч с лёгким шуршанием снова помчался по своеобразному кругу, теперь почти без задержек:
Ватсон - Гулливер - Нахалёнок - Оцеола - Портос - Рашид - Гек Финн - Джим - Гулливер - Мюнхгаузен - Невидимка (при этом мяч мгновение повисел в воздухе над пустым седлом) - Оцеола - Паганель - Зверобой - Алиса - Беки - Арамис - Соколиный Глаз - Атос - Следопыт - Оцеола - капитан Немо - Паганель - Робинзон - Гулливер - Дон Кихот Ламанческий…
Но едва мяч коснулся закованной в латы груди Рыцаря Печального Образа, до сиз пор безучастно наблюдавшего игру, как он пришёл в ярость.
- Смерть заколдованному Злодею! - вскричал Дон Кихот и, взял копьё наперевес, ринулся на врага.
Пронзённый копьём, мяч с треском лопнул, и игра закончилась.
- Ну ничего-ничего, - успокаивал сам себя морской царь. - Всякое бывает.
- Вы совершили доблестный поступок, рыцарь, - сказала Амфитрита и кинула идальго белый цветок водяной лилии.
- О Несравненная! - Рыцарь с помощью Санчо Пансы спешился, чтобы самому поднять цветок. - Приказывайте, я весь в вашей власти…
- Объявляю вас победителем! - сказала морская царица.
Дон Кихот с помощью своего оруженосца хотел преклонить левое колено, но добрый Санчо Панса негромко подсказал:
- Не торопитесь, ваша милость, на эту коленку вы уже становились однажды, и теперь надо с месачишко повременить… Позвольте, я подогну вам правое…
Тем временем Нептун наклонился к своей супруге и недовольно заметил:
- Но, дорогая, я же назначил судьёй Дядю Стёпу, пусть он и объявит результат.
- Ну и что ж? - повела плечом Амфитрита. - Его я тоже объявляю победителем!
Властелин морей и океанов, Землеколебатель виновато глянул на дядю Стёпу, а тот понимающе подмигнул ему и во всеуслышание объявил:
- Победил лично гражданин Кихотов, в игре же все оказались на высоком уровне…
- Вот видишь? Бери пример! - сказала Амфитрита мужу и улыбнулась дяде Стёпе.