- В самый раз, детектив. Буду рада помочь, если смогу. Мне никак не дает покоя мысль, что этот человек преспокойно жил столько лет после убийства ребенка. Даже если это и не мой брат.
Босх решил не сообщать ей, что Трент, видимо, непричастен к убийству. На свете множество людей, верящих всему, что видят по телевизору.
Вместо этого он назвал ей номер своего сотового телефона и попросил, чтобы позвонила, если что-нибудь произойдет и половина девятого окажется неподходящим временем.
- Не окажется, - ответила она. - Я должна помочь. Мне необходимо знать, мой это брат или нет. С одной стороны, мне хочется, чтобы это оказался он, тогда будет ясно, что все кончено. С другой стороны, надеюсь, что это не Артур. Тогда смогу по-прежнему думать, что он где-то живет. Уже со своей семьей.
- Понимаю, - промолвил Босх. - Мы будем у вас завтра утром.
22
По пути в Венис оказалось много пробок, и Босх приехал с опозданием больше чем на полчаса. Потом еще потратил некоторое время на бесплодные поиски места, где поставить машину, и в конце концов, махнув рукой, снова въехал на библиотечную стоянку. Его задержка не расстроила Джулию, которая хлопотала на кухне. Она предложила Босху включить музыку и налить себе вина из уже открытой бутылки на кофейном столике. Готовности обнять или поцеловать его не выказала, но держалась очень приветливо.
Босх подумал, что как будто все в порядке и Джулия, видимо, простила ему вчерашнюю оплошность.
Босх выбрал записи трио Билла Эванса на концерте в Нью-Йорке. Дома у него был этот компакт-диск, и он знал, что на нем подходящая к ужину спокойная музыка. Налил себе бокал красного вина и стал небрежно расхаживать по гостиной, рассматривая то, что привлекало его внимание.
Каминная полка была заставлена небольшими фотографиями в рамках, на которые Босх не имел возможности взглянуть прошлой ночью. Некоторые стояли на подставках и больше бросались в глаза, чем другие. Не на всех были засняты люди. Кое-какие представляли собой виды мест, которые, очевидно, Джулия посетила во время путешествий. Наземный снимок кратера извергающегося вулкана с дымом и взлетающими в воздух обломками горных пород. Подводный снимок разинутой пасти и неровных зубов акулы. Рыба-убийца, казалось, плыла прямо на фотокамеру и на того, кто ее держал. На краю снимка Босх рассмотрел железный прут клетки, защищавшей фотографа - наверное, Джулию. Джулия с двумя туземцами по бокам, стоявшая где-то, предположил Босх, в австралийской глуши. Еще несколько ее фотографий с такими же туристами в других экзотических или суровых местах, Босх не представлял, где они могут находиться. Ни на одной фотографии Джулия не смотрела в объектив. Ее взгляд был неизменно устремлен вдаль или на кого-нибудь из позирующих вместе с ней.
В глубине полки стоял, словно спрятанный за другими фотографиями, вставленный в золоченую рамку снимок гораздо более молодой Джулии с мужчиной чуть постарше. Босх взял его, чтобы рассмотреть получше. Пара сидела в ресторане или на приеме после венчания. Джулия была в бежевом платье с глубоким вырезом, мужчина - в смокинге.
- Знаешь, человек на одной из фотографий - кумир японцев! - крикнула с кухни Джулия.
Босх поставил снимок на место и направился в кухню. Волосы Джулии спадали вниз, и ему это очень нравилось.
- Билл Эванс?
- Да. Кажется, у них несколько радиоканалов отведено трансляции его музыки.
- Неужели ты была и в Японии?
- Провела там почти два месяца. Очаровательная страна.
Босху показалось, что она готовит ризотто с цыпленком и спаржей.
- Аппетитно пахнет.
- Спасибо. Надеюсь, будет вкусно.
- Так от чего же ты убегала?
Джулия подняла голову. Ее рука твердо держала ложку для помешивания.
- Ты о чем?
- Обо всех этих путешествиях. Бросила папочкину юридическую фирму, чтобы купаться с акулами и спускаться в кратеры вулканов. Бежала от старика или от фирмы, которой он руководил?
- Кое-кто счел бы, что я бежала не от чего-то, а к чему-то.
- К тому типу в смокинге?
- Гарри, выложи свой пистолет. Оставь значок у входа. Я всегда поступаю так.
- Извини.
Джулия вновь принялась за стряпню, Босх встал позади нее. Положил руки ей на плечи и стал нажимать большими пальцами между шейными позвонками. Она не противилась. Вскоре он ощутил, как ее мышцы начинают расслабляться. Заметил ее пустой бокал на рабочем столе.
- Схожу за вином.
Босх вернулся со своим бокалом и бутылкой. Наполнил бокал Джулии, она взяла его и чокнулась с ним.
- За бег, не важно, от чего-то или к чему-то, - произнесла она. - Просто за бег.
- А как же "Держись крепко"?
- И за это тоже.
- За прощение и примирение.
Они чокнулись еще раз. Босх снова подошел к ней сзади и стал гладить ее шею.
- Вчера, когда ты ушел, я всю ночь думала о твоей истории, - сказала Джулия.
- О моей истории?
- О той пуле в туннеле.
- И что?
Джулия пожала плечами:
- Ничего. Изумительно, и только.
- После того случая я уже не боялся, находясь в той темноте. Знал, что уцелею. Не могу объяснить почему, знал, и все. Разумеется, это глупо, такой гарантии не может быть - ни там, ни в других местах. Тот случай сделал меня каким-то бесшабашным. - На несколько секунд Босх замолчал, а потом добавил: - Нельзя быть слишком бесшабашным. Если заслонять трубку слишком часто, в конце концов нарвешься на пулю.
- Гарри, ты читаешь мне лекции? Хочешь стать моим наставником?
- Нет. Я сдал пистолет со значком у входа, забыла?
- Ну и прекрасно.
Джулия повернулась, ощущая руки Босха на шее, поцеловала его, а потом отступила.
- В ризотто самое лучшее то, что его можно держать в духовке столько, сколько нам потребуется.
Босх улыбнулся.
Позднее, после любовного акта, Босх поднялся с кровати и вышел в гостиную.
- Ты куда? - спросила его Джулия.
Не получив ответа, она крикнула ему, чтобы он включил духовку. Босх вернулся в спальню с фотографией в золоченой рамке. Лег в постель и включил лампу на ночном столике.
- Гарри, ты что делаешь? - удивилась Джулия. - Духовку включил?
- Да, на три с половиной. Расскажи об этом человеке.
- Зачем?
- Просто мне любопытно.
- Это интимная история.
- Знаю, но все же расскажи.
Джулия хотела отобрать у Босха фотографию, но не дотянулась до нее.
- Это тот самый? Кто разбил тебе сердце и заставил пуститься в бегство?
- Гарри, я думала, ты снял значок.
- Снял. А потом и всю одежду.
Джулия улыбнулась:
- Я не стану тебе ничего рассказывать.
Джулия лежала на спине, подложив подушку под голову. Босх опустил фотографию на ночной столик, повернулся и придвинулся к Джулии. Обнял ее и крепко прижал к себе.
- Послушай, хочешь, еще раз поговорим о ранах? Мне дважды разбивала сердце одна и та же женщина. Долгое время я держал ее фотографию на полке в гостиной, но в новогоднюю ночь решил, что хватит. Убрал фотографию. Затем меня вызвали на работу, и я познакомился с тобой.
Джулия внимательно посмотрела на Босха, словно выискивала что-то в его лице, возможно, малейшие признаки неискренности.
- Да, - наконец промолвила она. - Он разбил мне сердце. Удовлетворен?
- Нет, не удовлетворен. Кто этот подонок?
Она усмехнулась:
- Гарри, ты мой рыцарь в потускневших доспехах, не так ли?
Джулия села, простыня сползла с ее груди. Она закрыла ее скрещенными руками.
- Он работал в фирме. Я влюбилась в него - втрескалась по уши. А потом... потом он решил, что наш роман окончен. Предал меня, передав моему отцу слова, которые я ему говорила, а они должны были оставаться между нами.
- Какие слова?
Джулия покачала головой:
- Их я больше не скажу ни одному мужчине.
- Где был сделан этот снимок?
- На какой-то вечеринке в фирме - наверное, на банкете по случаю Нового года, не помню. Они там часто устраивались.
Босх поцеловал ее спину чуть повыше татуировки.
- Я больше не могла работать с ним. И уволилась. Заявила, что хочу путешествовать. Отец подумал, будто у меня возрастной кризис, потому что мне исполнилось тридцать. Я не стала его разубеждать. Но если сказала, что хочу путешествовать, нужно было путешествовать. Первым делом я отправилась в Австралию. Самое дальнее место, какое могла представить.
Босх сел и подложил под спину две подушки. Потом прижал Джулию к своей груди. Поцеловал ее в макушку и уткнулся носом в волосы.
- В фирме я получала большие деньги, - продолжила она. - Я долго путешествовала, ездила куда хотела, когда было настроение, занималась случайной работой. Провела почти четыре года за границей. А когда вернулась, поступила в академию. Шла по тротуару и увидела маленькое местное отделение полиции. Зашла туда и взяла брошюрку. Все произошло очень быстро.
- Твоя история обнаруживает импульсивные и, возможно, безответственные процессы принятия решений. Как только тесты не показали этого?
Джулия легонько толкнула Босха локтем в бок, вызвав острую боль в ребрах. Он напрягся.
- Ой, Гарри, прости. Совсем забыла.
- Ничего.
Джулия засмеялась:
- Думаю, все вы, старые сыщики, знаете, что в последние годы управление изо всех сил старалось набирать в академию "зрелых", как там выражаются, женщин. Чтобы они понижали уровень тестостерона у начальства.
- Кстати о начальстве. Ты так и не рассказал, как прошла сегодня встреча с самим старым заправилой.
Босх тяжело вздохнул, но промолчал.
- Однажды, - заговорила Джулия, - Ирвинг выступал перед нашим курсом с речью о моральной ответственности, которую налагает ношение значка. А все сидевшие в аудитории знали, что этот тип у себя на шестом этаже заключает тайных сделок, пожалуй, больше, чем дней в году. Классический закулисный делец. Мы слушали его с нескрываемой иронией.
Слово "ирония" напомнило Босху, что сказал Энтони Джеспер по поводу найденных костей и скейтборда. Он почувствовал, как его тело напряглось.
- Что с тобой? - спросила Джулия.
- Ничего.
- Ты вдруг весь напрягся.
- Из-за дела, видимо.
Джулия немного помолчала.
- Мне это кажется поразительным, - промолвила она. - Кости столько лет лежат на холме, а потом вдруг появляются из-под земли, словно призрак.
- Это город костей. И все они ждут своего появления. - Босх сделал паузу. - Не хочу сейчас говорить ни об Ирвинге, ни о костях, ни о расследовании, ни о чем.
- А чего хочешь?
Босх не ответил. Джулия повернулась к нему лицом и стала прижимать его к подушкам, пока он не оказался лежащим навзничь.
- Может, зрелой женщине еще раз понизить у тебя уровень тестостерона?
Босх не мог не улыбнуться.
23
Босх тронулся в путь еще до рассвета. Оставил Джулию спящей и поехал домой, выпив по пути кофе в закусочной. Венис с плывущими по улицам клочьями утреннего тумана выглядел призрачным городом. Но по мере приближения к Голливуду машин с включенными фарами становилось на улицах все больше, и Босх вспомнил, что город никогда не погружается в сон.
Дома Босх принял душ и переоделся. Потом опять сел в машину и поехал вниз по склону холма к голливудскому отделению. В половине восьмого он был там. Как ни странно, несколько детективов уже занимались писаниной или работали над делами. Эдгар отсутствовал. Босх поставил портфель и пошел в дежурную часть выпить кофе и посмотреть, не принес ли кто из горожан пончиков. Их почти ежедневно приносил в участок некий гражданин. Таким образом ненавязчиво давалось понять, что все-таки есть люди, знающие или по крайней мере представляющие трудности службы стражей порядка. Каждый день в каждом отделении полицейские надевали значки и трудились не за страх, а за совесть там, где их недолюбливали, а зачастую и откровенно презирали. Босх всегда находил поразительным, насколько коробка пончиков способна заставить забыть об этом.
Он налил себе чашку кофе и положил доллар в корзинку. Взял пончик из коробки, уже почти опустошенной патрульными. Неудивительно. Пончики были из кафе Боба Доната на фермерском рынке. Заметил Манкевича, сидевшего за своим столом, он вглядывался во что-то, напоминавшее схему развертывания боевых порядков, сведя на переносице темные брови.
- Манк, мы, похоже, получили из записи телефонных сообщений превосходную версию. Я подумал, тебе это будет интересно.
Манкевич, не поднимая головы, произнес:
- Хорошо. Дай мне знать, когда ребятам не нужно будет их записывать. В ближайшие несколько дней у нас ожидается нехватка людей.
Это означало, что ему приходится манипулировать сотрудниками. Когда не хватало патрульных - из-за отпусков, вызовов в суд, болезней, - дежурный сержант сажал в машины своих подчиненных.
- Ладно.
Когда Босх подошел к столу, Эдгара все еще не было. Он поставил чашку и положил пончик у одной из пишущих машинок и пошел за бланком ордера на поиск. Потом четверть часа печатал приложение к ордеру, который уже отправил хранителю документов в больнице Куин-оф-Эйнджелс. Там запрашивались все документы на Артура Делакруа с 1975 по 1985 год.
Отпечатав, он направился к факсу с этим документом и передал его в кабинет судьи Джона А. Хьютона, подписавшего накануне все ордера. Добавил просьбу просмотреть данное приложение как можно скорее, поскольку оно могло привести к полному опознанию останков и вывести расследование на прямой путь.
Вернувшись, Босх достал из ящика стола пачку сообщений о пропавших без вести, которую собрал из микрофишей в архиве. Начал быстро просматривать их, глядя только на графу с именем. Через десять минут он закончил. Сообщения об Артуре Делакруа не было. Он не знал почему, но решил спросить об этом у сестры мальчика.
В восемь часов Босх собрался ехать к ней, но Эдгар все не появлялся. Он доел пончик и решил подождать напарника еще минут десять, а затем уже отправляться без него. Он работал с Эдгаром больше десяти лет и до сих пор нервничал из-за его непунктуальности. Одно дело опаздывать на обед, другое - на службу. В медлительности Эдгара он видел недостаток преданности их миссии поисков убийц.
Зазвонил его прямой телефон, Босх ответил раздраженным тоном, думая, что это Эдгар оповещает его об опоздании. Но звонила Джулия Брейшер.
- Значит, бросил женщину в постели одну-одинешеньку? Босх улыбнулся, и его досада на Эдгара мгновенно улетучилась.
- У меня напряженный день, - ответил он. - Надо пошевеливаться.
- Знаю, но мог бы сказать "до свидания".
Босх увидел идущего от двери Эдгара. Ему хотелось отправиться в путь до того, как напарник примется за свои ритуальные кофе с пончиком и просматривание спортивных новостей.
- Ну, я говорю "до свидания" сейчас. У меня множество дел, и нужно бежать.
- Гарри...
- Что?
- Я подумала, ты хотел швырнуть трубку.
- Нет, но я спешу. Слушай, приезжай до переклички, ладно? Я, наверное, уже вернусь к тому времени.
- Хорошо. До встречи.
Босх положил трубку и поднялся в тот момент, когда Эдгар подошел и бросил на свое место за столом сложенную газету.
- Готов?
- Да, я только хотел...
- Поехали. Я не хочу заставлять женщину ждать. И возможно, у нее будет кофе.
По пути Босх заглянул в корзинку файла для входящих бумаг. Судья Хьютон подписал его приложение к ордеру и вернул.
- Порядок, - сообщил Босх, показав Эдгару документ, когда они шагали к машине. - Видишь? Рано приезжаешь и все успеваешь.
- Это что означает? Выпад в мой адрес?
- Означает то, что означает.
- До чего ж кофе хочется.
24
Шейла Делакруа жила на так называемой "Миле чудес". Этот район к югу от Уилшир-бульвара не столь привлекателен, как соседний Хэнкок-парк, но застроен аккуратными домами на одну или две семьи со скромными архитектурными украшениями для придания индивидуальности.
Делакруа обитала на втором этаже двухэтажного дома с безвкусной отделкой. Она дружелюбно пригласила детективов войти, но на первый вопрос Эдгара о кофе ответила, что этот напиток возбраняется ее религией. Предложила чаю, и Эдгар неохотно согласился. Босх отказался. Ему стало любопытно, какая религия запрещает пить кофе.
Детективы сидели в гостиной, пока женщина готовила на кухне чай Эдгару. Она крикнула им оттуда, что в ее распоряжении всего час, а потом нужно ехать на работу.
- А что у вас за работа? - спросил Босх, когда она вошла с кружкой горячего чая, через край ее свисал ярлычок чайного пакетика.
Шейла поставила кружку на подставку на пристенном столике, рядом с которым сидел Эдгар. Она была высокой, слегка располневшей, с коротко остриженными белокурыми волосами. Босх подумал, что на лице у нее слишком много косметики.
- Я агент по подбору актеров, - ответила Шейла, сев на кушетку. - Главным образом для независимых киностудий, телесериалов. Кстати, на этой неделе распределяю роли для фильма о полицейских.
Босх увидел, как Эдгар отхлебнул чай и скривил губы. Затем поднял кружку, чтобы прочесть надпись на ярлычке.
- Это смесь, - пояснила Делакруа. - Земляника и мята. Нравится?
Эдгар поставил кружку на подставку.
- Замечательный чай.
- Мисс Делакруа, вы работаете в развлекательной индустрии, может быть, знали Николаса Трента?
- Называйте меня, пожалуйста, Шейла. Так, Николас Трент. Имя кажется знакомым, но где его слышала, не припоминаю. Он актер или распределитель ролей?
- Ни то ни другое. Это человек, живший на Уандерланд-авеню. Он был декоратором - то есть оформителем декораций.
- Да, его показывали по телевидению, тот самый человек, который покончил с собой. Вот почему мне знакомо это имя.
- Значит, по работе не знали его?
- Нет, совершенно.
Ладно, собственно, об этом незачем было спрашивать. Давайте перейдем к вашему брату. Расскажите нам об Артуре. У вас есть его фотография?
- Да, - ответила Шейла, встала и направилась к стулу, на котором сидел Босх. - Вот он.
Она подошла к невысокому шкафчику, которого Босх не заметил у себя за спиной. Там стояли фотографии в рамках примерно так же, как у Джулии Брейшер на камине. Взяла одну, повернулась и протянула Босху.
На снимке мальчик и девочка сидели на лестнице. По ней Босх и Эдгар сюда поднимались. Мальчик был значительно меньше девочки. Оба улыбались в объектив, как дети, которым велели улыбаться, - видны были зубы, но уголки губ не загибались вверх.
Босх передал фотографию Эдгару и уточнил у Шейлы:
- Эта лестница... снимок был сделан здесь?
- Да, мы росли в этом доме.
- И отсюда он исчез?
- Да.
- Какие-нибудь его вещи сохранились?
Шейла печально усмехнулась и покачала головой:
- Нет, ни одной. Я все отдала на благотворительный базар в церкви. Давно уже.
- Что это за церковь?
- Уилширская церковь природы.
Босх молча кивнул.
- Это в ней запрещают пить кофе? - поинтересовался Эдгар.
- Все, что с кофеином.
Эдгар поставил фотографию возле своей кружки с чаем.
- Есть у вас еще его снимки? - спросил он.
- Конечно, у меня целая шкатулка старых фотографий.