- Егор? - Это был Врунский.
- Да... Ой, а откуда вы знаете номер Беловой?
- Я его не знаю. Я набрал первые попавшиеся цифры.
- Ага-а, - тотчас сообразил Егор. - Значит, если звонишь из той квартиры, то попадаешь в эту. Поэтому, когда я набрал "ноль два"...
- ...тебе ответила Белова, - подхватил журналист на другом конце провода, - а затем передала трубочку Глюкину. Так что, куда бы вы с братом ни позвонили по этому телефону, вам всегда могла ответить Белова.
А могла и не ответить, а просто подслушать разговор...
- Наверное, и сотовые телефоны, которые она нам дала, устроены по такому же принципу, - предположил Егор. - Точно, Борис Алексеич?
Врунский молчал.
- Алло, - сказал Егор.
Врунский молчал.
- Алло!.. Алло!.. - Егора охватило беспокойство. - Ася, там что-то случилось! Бежим скорее!..
Через потайную дверь они кинулись в соседнюю квартиру.
- Борис Алексеич! - позвал Егор.
- Дядя Боря! - позвала Ася.
Ответа не было. Журналист исчез.
Глава XIX. "РУКИ ПОДНЯТЬ! ГОЛОВЫ ОПУСТИТЬ!"
Никита, весь упакованный в кожу, мчался на "Харлее" по пустынному шоссе. Мотоцикл ревел, ветер свистел. Ух! Круто!.. А навстречу Никите, тоже на "Харлее" и тоже упакованный в кожу, мчался Егор.
- Егорка, привет! - радостно заорал Никита.
Мотоцикл Егора летел прямо на мотоцикл Никиты. Лоб в лоб.
- Егорка, ты что, спятил?! - теперь уже испуганно заорал Никита, резко выворачивая руль.
А руль не выворачивается. А Егор продолжает нестись на Никиту.
- Его-о-ор!! - что есть мочи завопил Никита. - Отверни-и-и-и!!
А Егору хоть бы хны. Идет на таран. И вот два мотоцикла ка-а-к врежутся друг в друга. ТРАХ-ТАРАРАХ! ...И Никита проснулся.
- Уф, - с облегчением выдохнул он, поняв, что это лишь сон.
Но уже в следующую секунду на Никиту обрушились кошмарные воспоминания, которые были покруче самых страшных снов. Перед его внутренним взором, словно кадры "ужастика", замелькали картинки: вот он лезет в гроб, вот гроб куда-то тащат... крышка открывается... в глаза бьет солнце... вода за окнами... Кощеев с тросточкой... душа генерала Облеухова... воскресшая Белова... объятый пламенем второй Кощеев... и наконец - кривая усмешка первого Кощеева и слова, сказанные телохранителю Тимофею: "Проводи мальчишку на тот свет".
А дальше - как отрезало.
Вокруг Никиты висела кромешная тьма. А сам Никита лежал на какой-то подстилке. "Где я? - подумал он. - Может, и правда, уже на том свете?" Он осторожно ощупал себя, проверяя, нет ли на теле дырок от пуль. Дырок не было, зато в кармане был "мобильник". Никита на ощупь набрал номер Егора.
"Пиии... пиии... пиии..." - шли длинные гудки. Неужели не ответит?
- Да? - раздался голос.
"Ответил!"- ликующе подумал Никита.
- Егорка, ты?!
- Ага, я, - со смешком сказал Кощеев. У Никиты внутри все так и оборвалось. А Кощеев продолжал насмешливо:
- Проснулся, паренек? А теперь послушай, что тебе скажет дяденька Кощей. Ты сейчас находишься в переходном периоде. С этого света на тот. Тимофей вкатил тебе укол снотворного с ядом. Так что готовься к смерти. Но если надумаешь служить мне верой и правдой, позвони. Я прикажу Тимофею дать тебе противоядие. Имей в виду, парень, в твоем распоряжении полчаса.
"Пи-пи-пи..." - пошли короткие гудки.
Никиту с головой накрыла мерзкая волна страха. Еще так недавно у него впереди была целая жизнь. И вот теперь от этой жизни остались жалкие полчаса. А если точнее - то тридцать минут. А если еще точнее - то тысяча восемьсот секунд. И эти секундочки: тик-тик-тик-тик-тик... уходили одна за другой. К горлу подкатил горький комок. Никите захотелось плакать.
"А ну, не раскисай, - мысленно прикрикнул он на себя. - Лучше думай, как выкрутиться". Ну а как тут выкрутишься, если яд уже в тебе? А противоядие - у Кощеева.
"Надо схитрить", - решил Никита.
И снова набрал номер Егора. И снова ему ответил Кощеев:
- Да?
- Я согласен, - сказал Никита. Тотчас вспыхнул яркий свет. И Никита
увидел, что он находится в той же комнате, что и раньше. Только окна теперь были занавешены плотными шторами да куда-то подевались люди в черных масках. А Кощеев все так же сидел в кресле-качалке. И все так же, справа от него, стоял телохранитель Тимофей. Кощеев поманил Никиту пальцем:
- Подойди сюда, паренек.
Никита подошел.
- Значит, готов служить мне верой и правдой? - противно ухмыльнулся маг.
- Готов. Но сначала дайте противоядие.
Кощеев расхохотался.
- Ох уж мне эти дети, - хохотал он. - До чего ж они доверчивые. Нет никакого противоядия, парень. И яда тоже нет. Тимофей вкатил тебе чистое снотворное. Ха-ха-ха... - Кощеев резко оборвал смех: - Но учти, парнишка, если ты попытаешься водить меня за нос, то действительно получишь яд... А теперь слушай мой первый приказ. - И, глядя на Никиту в упор, маг раздельно произнес: - Ты должен убить своего брата. Понял?
Никиту даже качнуло от этих слов. "Вот гадина", - подумал он.
- Ты понял?! - повысил голос Кощеев.
- Понял, - буркнул Никита, думая при этом: "Главное, из твоих поганых лап вырваться. А там мы с Егоркой покажем тебе где раки зимуют".
Кощеев будто прочел Никитины мысли:
- Не рассчитывай, парень, что я пущу это дело на самотек. Тимофей будет тебя "пасти". И если ты не прикончишь братца, Тимофей прикончит тебя.
- Слушаюсь, господин Кощеев, - откликнулся телохранитель.
Маг открыл было рот, чтобы сказать еще какую-то гадость, но тут вдалеке раздалось несколько хлопков.
Кощеев посмотрел на телохранителя:
- Это что такое? Тимофей прислушался.
- Из "калаша" лупят, - определил он.
- Из какого "калаша"? - нервно заерзал Кощеев в кресле.
- Из автомата Калашникова.
Выстрелы уже гремели не смолкая, становясь все слышнее и слышнее.
Кощеев, грязно выругавшись, вскочил с кресла и выхватил из кармана пистолет. Тимофей тоже выхватил пистолет - из плечевой кобуры.
И в этот момент появился... колдун Ворон. А за ним... следователь Глюкин.
- Слизняк, рвем когти! - заорали они. - Менты всю братву замели! Сейчас здесь будут!
Кощеев заметно растерялся:
- Какие менты?!
- Омоновцы с осназовцами!
- Ч-черт! Уходим!!
Но уйти им не удалось. В комнату с автоматами наперевес ворвались люди в камуфляжной форме. Впереди всех бежал коренастый и широкоплечий мужчина с мужественным лицом. Никита сразу узнал его, так как не раз видел по телику. Это был очень знаменитый человек. Григорий Молодцов, по прозвищу Суперопер. Лучший российский сыщик.
- Руки поднять! - грозно крикнул он. - Головы опустить!
Ворон, Тимофей и Глюкин, бросив оружие, послушно подняли руки, а головы опустили.
Никита вдруг почувствовал, как ему в висок уперся холодный пистолетный ствол.
- Не дергайся, парень, - прорычал Кощеев, прижимая Никиту к себе и таким образом прикрываясь им, словно щитом, от омоновцев и осназовцев.
- Бросай пушку, Слизняк! - приказал Суперопер.
- Узнал меня, начальничек? Я тебя тоже
узнал.
- Вот и ладненько! Бросай пушку!
- А это видел? - Кощеев показал Супер-оперу кукиш. - Если сию минуту не дашь мне тачку, я разнесу мальчишке башку.
В животе у Никиты противно заныло от страха.
- Ну разнеси, - спокойно ответил Молодцов. - И получишь за это вышку.
Кощеев оскалился:
- Ошибаешься, начальничек. У нас сейчас в расход не пускают. Мне дадут от силы пятнаху.
В голосе Суперопера зазвучали стальные ноты:
- Запомни, Слизняк, если с головы пацана упадет хоть один волос, я тебя сам в расход пущу. Ясненько?
- Не бери на понт, мусор, - процедил Кощеев. - Не испугаешь.
Но на самом деле Кощеев испугался. Никита почувствовал, как у Кощеева задрожали руки. А у Никиты весь страх, наоборот, куда-то исчез. И он, недолго думая, применил против бандита прием самбо. Кощеев даже ахнуть не успел, как очутился на полу. К нему тут же подскочили омоновцы с осназовцами и надели наручники.
- Молоток! - похвалил Никиту Суперопер. - Где ты научился этому приемчику?
- А я в секции боевого самбо занимаюсь.
- Вот это ты правильно делаешь, - снова похвалил Григорий Молодцов Никиту. - В нашей стране сейчас без боевого самбо не обойтись.
В комнату вбежал еще один омоновец.
А может, осназовец. Отдав Молодцову честь, он доложил:
- Товарищ полковник, банда обезврежена! Потерь нет!
- Молоток, лейтенант, - похвалил и его Суперопер. - А со стороны бандитов есть потери?
- Никак нет! Имеются только раненые.
- Ладненько. Вези всю шайку-лейку в "Матросскую тишину". - Молодцов посмотрел на Никиту: - А ты, Никита, давай рассказывай.
"Откуда он знает мое имя?" - подумал Никита, но спрашивать не стал, а начал рассказывать.
...Выслушав рассказ, Суперопер сунул в зубы папиросу и щелкнул зажигалкой.
- Да-а, брат, - сказал он, закуривая, - от таких штучек могла и крыша поехать.
- Так у меня чуть не поехала, - признался Никита.
- А ты хоть понял, что тебе просто мозги
пудрили?
- Начинаю понимать. Вот только не пойму, как второй Кощеев в пепел рассыпался и откуда океан за окнами взялся?
- Ну это-то ерунда. - Молодцов выпустил изо рта колечко дыма. - Тебя Слизняк загипнотизировал. Он в совершенстве владеет гипнозом.
- Слизняк? - повторил Никита. - А кто он такой?
- Обычный бандит.
- Обычный? Но он же главарь Ордена Черных Магов!
Суперопер усмехнулся:
- Нет никакого ордена. И не было никогда. Вам, ребята, попросту головы морочили.
- Но зачем? - не понимал Никита.
- А вот это еще предстоит выяснить.
Глава XX. ХЛЕБ С ГОРЧИЦЕЙ
Егор и Ася неслись во весь дух по 1-й Тверской-Ямской улице. Затем - просто по Тверской улице. А потом, свернув направо, понеслись по бульвару, тоже, кстати говоря, Тверскому. Но тут Ася остановилась.
- Егор, - прерывисто дыша, сказала она. - Я больше не могу. Объясни, куда мы бежим?
- Никуда. Мы уходим от "хвоста".
- От какого "хвоста"?
- От слежки.
- А разве за нами следят?- Ася оглянулась.
- Не оглядывайся! - Егор дернул девочку за руку.
- Что ты так дергаешь?! - возмутилась Ася. - Мне же больно!
- Бежим, бежим, - подталкивал ее Егор.
- Никуда я не побегу, - капризно ответила девочка. - Я устала. И вообще, я есть хочу...
Егор скривился, как от лимона.
- Ой, все вы, девчонки, одинаковые!
- Как будто вы, мальчишки, не одинаковые, - парировала Ася.
- Ася, - раздельно заговорил Егор, - ты не врубаешься в ситуацию. Врунского похитили. Если б мы в темпе не слиняли из квартиры, могли похитить и нас.
- Да почему похитили? Может, дядя Боря просто куда-нибудь вышел.
- Ты что, дура?! - вспылил Егор. - Куда он мог выйти, если я с ним по телефону разговаривал?!
- Сам ты дурак! - Ася резко повернулась и пошла быстрым шагом.
Егор догнал ее:
- Ты куда?
- Домой!
- Нельзя тебе домой. Там может быть засада.
- Какая засада?
- Обыкновенная... Ну, конечно, если ты хочешь, чтобы тебя похитили, иди.
Ася не уходила.
- С чего ты взял, что у меня дома засада?
- Нас же подслушивали. Поэтому вполне могли вычислить, где ты живешь.
Ася задумалась. Подумав минутку, она сказала со вздохом:
- Есть так хочется.
- Ладно, - сдался Егор. - Пошли слопаем по гамбургеру.
Ребята стояли неподалеку от "Макдоналдса".
- Ты же говорил, что за нами "хвост", - напомнила девочка.
- Да и фиг с ним, с "хвостом". Успеем еще оторваться.
- А если нас похитят?
- Где?
- В "Макдоналдсе".
- Вряд ли. Слишком много народа.
Ася и Егор зашли в закусочную и взяли себе по двойному гамбургеру и по коктейлю.
- А зачем этим черным магам нас похищать? - спросила Ася, с аппетитом уплетая гамбургер.
- Фиг их знает, - пожал плечами Егор. - Но Ника же они похитили. И Врунского...
- Может, пойдем в ФСБ? - предложила девочка. - К генералу Облеухову.
Егор молча тянул коктейль через соломинку.
- Егор, - позвала Ася.
- А?
- Я говорю: может, пойдем в ФСБ? К генералу Облеухову.
Егор опять промолчал. В голове, у него шла интенсивная работа. Он в который уже раз пытался свести концы с концами. И в который раз у него ничего не сводилось. Но одно Егор понимал четко, даже не понимал, а чувствовал каким-то десятым чувством - в ФСБ идти не стоит.
- Не надо туда идти, - сказал он.
- А почему? - спросила Ася. Егор допил коктейль.
- Нипочему. Просто не надо, и все.
- А что надо?
- С Тимохиным посоветоваться.
- Со следователем?
- Да. У него котелок варит будь здоров.
Ася запихала в рот остатки гамбургера:
- Ну пошли, посоветуемся.
От "Макдоналдса" до улицы Чехова, где жил Тимохин, было десять минут ходьбы. Но ребята пилили к бывшему следователю четыре с лишним часа, так как отрывались от возможного "хвоста". Они пересаживались с троллейбуса на автобус, с автобуса на метро, с метро на трамвай, а с трамвая снова на троллейбус... В общем, на улицу Чехова Егор с Асей явились в десятом часу вечера.
Бывший следователь жил в крохотной комнатке с окнами во двор. Ни о каком дизайне тут и речи не было. Мебель стояла как попало; ее даже мебелью трудно было назвать. Самая настоящая рухлядь, покрытая толстым слоем пыли.
- Человек должен жить в естественной микробной среде, - с усмешкой сказал Тимохин, заметив, что гости рассматривают его холостяцкое жилище. И добавил: - Есть хотите, детишки?
- Нет, спасибо, - отказались ребята.
Сам бывший следователь ужинал. Ел яичницу прямо со сковородки.
- Ну тогда выкладывайте, что вам от старика понадобилось?
Егор "выложил". Рассказал все с самого начала и до самого конца. То есть с того момента, как генерал Облеухов дал ему и Никите задание, и до того момента, как исчез журналист Врунский.
Пока Егор рассказывал, Тимохин доел яичницу.
- Интересное кино, - проворчал он, вычищая сковородку хлебной коркой. - Выходит, малец, твой папаша никакой не журналист?
Егор покраснел:
- Нет, не журналист. Мы с Ником вам наврали.
- А сейчас ты, случаем, не врешь?
- Сейчас не вру.
- Мы пришли посоветоваться, - вмешалась Ася. - Вот что нам теперь делать?
Старик ответил не сразу. Он неторопливо закурил сигарету, кинул спичку в пепельницу и лишь после этого сказал:
- Даже не знаю, детишки, что вам и посоветовать. Вы вляпались во взрослые игры.
- Что значит вляпались? - насупился Егор. - Мы с Ником получили задание от первого заместителя директора ФСБ.
- Хэ, - хмыкнул бывший следователь. - Задание... Тебе, малец, сколько лет?
- Четырнадцать.
- И ты считаешь, четырнадцатилетним пацанам могли дать какое-то задание?
- Но ведь дали же! - воскликнула Ася.
По-прежнему глядя на Егора, Тимохин произнес:
- ФСБ просто использовала тебя и твоего брата в каком-то грязном деле.
- В грязном?! - обомлел Егор.
- А ты думал, в ФСБ одни ангелы с крылышками работают? Нет, малец. Служба безопасности - крайне запутанная структура. Она уже давно нуждается в реорганизации. Там полно всяких проходимцев, которые используют ФСБ как прикрытие в своих преступных целях.
- А вы не преувеличиваете? - спросила Ася.
- Наоборот - преуменьшаю, - дымил сигаретой Тимохин. - Теперь-то я понял, почему начальство запретило мне тогда расследовать "Дело о сбежавшем мертвеце". Это была секретная операция КГБ. Я так думаю: "покойника" должны были выкопать кагэбэшники, но их опередил Капуста. А Поцелуев решил, что Капуста - "свой". И сказал ему: "Здорово, приятель. Ловко мы провели этого Цоллера". Смекаете, детишки?
- Смекаем, - кивнул Егор. - Ну а нам-то что делать?
- Тебе, малец, я бы посоветовал ехать в свой Гусь-Франковск. И обо всем забыть.
А как же Никита?!
- Ах да, Никита... - Тимохин закашлялся, поперхнувшись дымом.
- Может, в милицию обратиться? - сказала Ася. - Пусть они обыщут магазин "Дальняя дорога".
- Ну обыщут, и что? - ответил Егор. - Ника наверняка уже там нет.
- А почему ты не хочешь пойти к генералу Облеухову?
У Егора в голове будто фонарик зажегся. Он внезапно понял, почему ему не хочется идти в ФСБ.
- А что, если это Облеухов приказал Беловой пудрить нам мозги? - высказал Егор свою догадку. - Может такое быть, Захар Матвеич?
- Все может быть, малец. - Тимохин, затянувшись последний раз, загасил окурок в пепельнице. - Ясно одно: корни этого дела уходят в далекое прошлое. Вот и надо начинать с корней. И перво-наперво выяснить, что за исследования проводил КГБ в своей секретной лаборатории.
- Так дядя Боря же выяснил, - напомнила Ася. - Они хотели получить "эликсир молодости".
- Это понятно. Непонятно другое. Для чего был разыгран спектакль с гибелью Поцелуева? Кто такой Цоллер? И почему они его провели?..
- Ну а как мы все это узнаем? - спросил Егор.
- В секретном архиве ФСБ должен храниться отчет об этой операции...
- Кто ж нас в секретный архив пустит? - сказала Ася.
- Надо что-то придумать, - сказал Тимохин.
- А что тут придумаешь? - сказал Егор.
И все трое замолчали.
- О! - воскликнул вдруг Тимохин и выставил на стол банку с горчицей. Потом отрезал горбушку от буханки... Ребята с удивлением следили за его действиями.
- Народное средство для прочистки мозгов, - пояснил бывший следователь, густо намазывая горчицу на хлеб. - Мозги прочищает только так. - Он впился зубами в свой специфический бутерброд. Лицо его сразу перекосилось.
Егор с Асей тоже невольно сморщились.
- Ух! - аж крякнул Тимохин, мотнув головой. - Хо-ро-шо шибануло.
- Прочистились мозги? - улыбнулся Егор.
- Не гони коней, малец. - Тимохин запихал в рот остаток бутерброда. - Готово! Есть!..
- Что есть? - спросила Ася.
- Есть у меня один знакомый по фамилии Сморчков. Мы с ним на Петровке вместе работали. Честно сказать, противный малый. За деньги все что угодно мог сделать. Даже по потолку пройти.
Егор с Асей засмеялись.
- А что вы смеетесь? Сморчков денежки любил почище, чем Капуста. Один раз за пять рублей мышь съел.
Девочку передернуло от отвращения:
- Фу, какая гадость.
- И что этот Сморчков?.. - спросил Егор.
- Он потом с Петровки на Лубянку перешел. В КГБ. А сейчас на пенсии. Но у него, по идее, должны остаться связи в органах. Хотя, конечно, сомнительно, что он захочет нам помочь.
- Но спросить-то можно?! - загорелся Егор.
- Естественно. За спрос не ударят в нос. Сейчас я ему позвоню.
Тимохин вышел в коридор коммуналки позвонить. И очень быстро вернулся.
- У меня, детишки, для вас две новости. Одна хорошая, другая плохая. С какой начать?