- Может быть, вас не застали и уехали… - все же настаивал инспектор.
Однако оба семейства отрицали такую возможность - дома у них всегда оставался хоть кто-нибудь.
- Да и нет у нас ни друзей, ни знакомых с машинами, - сказал со вздохом конторщик.
Второй этаж занимали тоже две семьи. Продавца в мануфактурном магазине не было дома, но его жена категорически заявила, что за последнее время к ним никто не приезжал на легковой машине. Она очень хорошо помнила день, в который исчез Васко, знала, чем была занята точно между одиннадцатью и двенадцатью часами. Нет, к ним не приезжали.
- Слышали ли вы хоть шум мотора или звон разбившейся посудины? - спросил инспектор.
Женщина задумалась. Лицо ее стало серьезным и озабоченным.
- Нет, что-то не припомню, - сказала она наконец. - Да ведь я больше на кухне была…
- Дети у вас есть?
- Как же, двое! - с гордостью ответила женщина. - Но я их уже давно отправила в деревню к бабушке.
- А кто ваш сосед?
- Журналист один, - с некоторой неприязнью ответила жена продавца. - Кажется, он дома сейчас…
Табаков и лейтенант переглянулись - к журналисту всегда могли приехать на машине. Они, действительно, застали его дома. Это был мужчина лет сорока, но уже с проседью, работавший редактором в небольшой профсоюзной газете. Оказавшись человеком добродушным и любезным, он тотчас выразил готовность помочь чем может. Журналист прекрасно помнил день исчезновения мальчика - так как в то время был у себя в квартире. Но, к сожалению, и он не мог сказать, останавливалась ли перед их домом какая-нибудь легковая машина. Разумеется, они там нередко останавливались, так как редакция, не имея своей машины, пользовалась теми, которые принадлежали профсоюзу. Однако за последние десять дней за ним не приезжали ни разу.
- А не донесся ли до вас с улицы звон разбившейся посуды? - спросил Табаков.
Журналист задумался.
- Нет, ничего такого не слышал! - покачал он головой. - Да и занят я был очень в тот день… С докладом одним торопился…
- В какой комнате вы работали?
- Здесь, в кабинете.
Но кабинет его выходил окнами во двор, так что туда не доходил шум с улицы.
- Где в это время была ваша жена?
- В суде, - ответил журналист. - Она - народный заседатель и в тот день была занята.
- А в комнате, которая выходит на улицу, никого не было?
- Там был Филипп, сынишка мой…
- Можете его позвать на минутку?
- Знаете, лучше мы зайдем к нему сами… - ответил журналист после некоторого колебания. - А то он болел ангиной и только вчера первый раз встал.
Все трое прошли в комнату напротив. Там на кровати, прикрытый легким байковым одеялом, лежал мальчик лет двенадцати. Лицо у него было умное, живое, только очень бледное - видимо, от перенесенной болезни. Увидев гостей, он смущенно взглянул на них и отложил книгу.
- Филипп, эти товарищи - из милиции, - сказал отец. - Они хотят тебя спросить о чем-то очень важном. Постарайся же припомнить все, что только сможешь.
Филипп опять перевел на вошедших свой живой взгляд, и глаза его заблестели от любопытства. Табаков терпеливо объяснил, что речь идет о судьбе пропавшего Васко. Помнит ли Филипп день, в который исчез мальчик?
- Вспомни-ка, что ты делал в прошлую среду.
- В среду? - и мальчик начал что-то считать, загибая пальцы. - Да, помню! Как раз в тот день я заболел!
- Так… чудесно! - обрадованно кивнул инспектор. - А теперь вспомни, не слышал ли ты - примерно, так, перед обедом - какой-нибудь шум на улице? - будто кто-то уронил на тротуар тарелку или, вообще, какую-нибудь посудину… что-нибудь бьющееся…
- Ну конечно! - воскликнул мальчик. - Очень хорошо слышал.
У инспектора захватило дух.
- Что именно ты слышал? - спросил он.
- Ну… как будто кто-то тарелку разбил…
- В котором, примерно, часу это произошло?
- В обед, нет чуть пораньше. Мама вот-вот должна была прийти…
- А ты не выглянул из окна? - спросил инспектор, не спуская с мальчика глаз.
- Выглянул, - кивнул головой Филипп. - Я тогда, как сейчас, лежал… Вдруг - трах! Не хотелось подыматься - там мне было плохо, но я все-таки встал…
- И что увидел?
- Ничего не увидел… Только машина какая-то проехала. А ни одного человека на улице не было. Очень я тогда удивился.
Инспектор и лейтенант невольно переглянулись.
- Так!.. Значит, ты видел машину!.. Это чрезвычайно важно, дружок! - сказал Табаков, силясь побороть волнение. - А сейчас я попрошу тебя припомнить все до мельчайших подробностей. Какая это была машина, где она точно проехала, быстро она двигалась или медленно?
Филипп закусил губу, явно затрудняясь ответом.
- Какая была машина? - повторил он задумчиво. - Не могу вспомнить… Ехала она около самого тротуара, потому что из окна я видел ее верх.
- По крайней мере, какого она была цвета, не помнишь?
- Не помню, - ответил, немного подумав, мальчик. - Наверно, какого-нибудь обыкновенного. Кажется, она была небольшая. Ах да, вспомнил! - радостно воскликнул он, но вдруг осекся.
- Что ты вспомнил? - встрепенулся Табаков.
- За передним стеклом кабины, точно посередине, висела какая-то игрушка - не то куколка, не то клоун… Пестрая такая… красная, кажется!
- Раз ты видел переднее стекло, значит, ты видел и водителя? - спросил с надеждой инспектор.
Филипп помедлил с ответом.
- Ох, не помню! - вздохнул он. - Может, я и видел его, да забыл… Да и стекло блестело, смотреть нельзя было из-за солнца.
- Хорошо… Машина быстро шла или медленно?
- Не очень быстро. Медленно…
- Так… А мотор ее шумел?
- У-у, шумел!
- Раз машина проехала по вашей стороне, стало быть, она двигалась в направлении от почты к вам… Ну, а куда она завернула?
- Куда завернула - не видел… Мне хотелось увидеть, кто разбил миску я и смотрел туда… А на машину не обратил внимания…
- Значит, когда машина уехала, на улице никого не было?
- Я же сказал. Смотрю - никого нет… Тогда я высунулся из окна - и все равно никого не увидел, просто ни души не было кругом на всей улице. Кто разбил эту миску, куда исчез - до сих пор не могу понять!
- А откуда ты знаешь, что была разбита именно миска? Может, это было что-то другое?
- Может, не миска, а тарелка… - ответил - мальчик. - По черепкам же видно!
- Ты что, черепки видел? - быстро взглянул на него Табаков.
- Да, несколько штук… белые такие…
- А место, где ты их видел, можешь показать?
Мальчик встал. Окно было открыто, и он высунулся наружу. Все с любопытством приблизились к нему. Филипп внимательно всмотрелся и указал пальцем:
- Вон там!
Не было никакого сомнения - это было там, где чернела решетка канализации и где инспектор обнаружил первый маленький черепок от разбитой фарфоровой миски.
- А где ты увидел машину, когда выглянул из окна?
- Вон там! - снова указал пальцем Филипп.
Когда он в тот день подошел к окну, машина находилась уже метрах в пяти-шести от того места, где была разбита миска. Инспектору даже незачем было фотографировать - так хорошо, во всех деталях, запомнил он все. Он задал мальчику еще несколько незначительных вопросов и дружески положил ему руку на плечо:
- Спасибо тебе, Филипп! Ты оказал нам огромнейшую услугу!
Филипп зарделся от удовольствия.
- Если я еще что-нибудь вспомню, то сейчас же вам сообщу!
- Чудесно!
Даже располагая такими ценными сведениями, Табаков не отказался от проверки в другом доме, хотя это уже не имело такого значения - инспектор был уверен, что Филипп сказал ему правду.
- А теперь - в отделение! - бодро скомандовал он.
За всю дорогу Табаков не проронил ни слова, но лейтенант понимал, что инспектор усиленно обдумывает все возможности и ходы в связи с порученным ему сложным и ответственным делом. Придя в районное отделение, Табаков долго стоял у окна, потом сел за письменный стол и минут десять что-то писал. Когда же он, наконец, поднял голову, выражение его худощавого лица было веселым и приветливым.
- Теперь попробуем подытожить факты, которыми мы располагаем, - проговорил он. - Правда, их у нас не много, но, по сравнению со вчерашним днем, мы просто миллионеры… Итак…
Инспектор поднял указательный палец.
- Во-первых, возле ближайшего от дома Пиронковых перекрестка, почти у самой почты, в последние дни не раз останавливалась легковая машина зеленоватого цвета. Выяснить, почему она там останавливалась, не удалось.
Во-вторых, вскоре после исчезновения мальчика, по улице, где он жил, проезжал "Москвич", который приблизился к тротуару, резко остановился и миг спустя покатил дальше. Его правое колесо вдавило в остатки выброшенного из канализации ила маленький черепок от разбитой миски.
Сразу же после того, как была разбита миска, по той же улице, так же близко к тротуару и к месту происшествия, проехала легковая машина неизвестной нам марки. В кабине, у переднего стекла, висела какая-то игрушка, вероятно, красного цвета. И эта машина остановилась или совсем замедлила ход, после чего продолжала свой путь. За это говорит тот факт, что у места происшествия мотор ее был включен на первую скорость.
Судя по оставленным следам, мы имеем полное основание полагать, что в данном случае речь идет об одной и той же машине.
В-третьих, замечено, лицо подозрительного вида, прохаживавшееся в дни, предшествовавшие событию (а возможно, и в день события), близ дома пропавшего мальчика. Это был мужчина в желтых ботинках. Похоже, что он кого-то дожидался или же за кем-то следил.
В-четвертых, Васко с миской и деньгами отправился в сторону молочной. Поравнявшись с люком канализации, он разбил миску и потерял деньги. Миг спустя мальчик бесследно исчез…
- Все абсолютно ясно! - воскликнул лейтенант.
- Погоди, не спеши! Все это не так просто, как кажется! - строго сказал Табаков. - Однако попробуем установить, хотя и условно, связь между добытыми фактами… Что же получается?
Перед тем как Васко вышел из дому, рядом с почтой остановился зеленый "Москвич". В это же время на улице, недалеко от дома Пиронковых, прохаживался неизвестный человек в желтых ботинках, явно поджидавший кого-то или что-то высматривавший… Васко, выйдя из дому, направился к молочной. Человек в желтых ботинках подал шоферу знак и двинулся следом за Васко.
- Должно быть, водитель и человек в желтых ботинках - одно и то же лицо? - заметил лейтенант.
- Нет, - отрезал Табаков. - Невозможно, чтобы этот человек успел так быстро подбежать к машине, завести мотор и догнать мальчика у люка! Но лучше слушай. "Москвич" поравнялся с мальчиком почти у самой решетки… Шофер очень торопился, боясь, как бы кто не появился на улице и не расстроил их планы. Итак, машина настигла мальчика и резко остановилась. Человек в желтых ботинках, следовавший за мальчиком, схватил его и впихнул в машину. Перепугавшийся Васко выронил и миску, и деньги… Но почему они не попробовали как-нибудь добром заманить его в машину? Наверное, боялись, что кто-нибудь может появиться на улице и заметить их… Как только мальчик оказался в машине, она рванулась и быстро укатила.
- Так это и было в действительности! - с воодушевлением проговорил лейтенант.
Инспектор засмеялся.
- Возможно, - сказал он, - но не наверняка. Эти отдельные факты мы связали совсем произвольно. Стало быть, это пока что не больше, как гипотеза. Мы должны обосновать ее или опровергнуть. Во всяком случае, нам теперь есть за что ухватиться, и мы знаем, с чего нам начинать. Дело не такое уж безнадежное, каким казалось вначале.
- Мы теперь знаем самое главное! - воскликнул лейтенант.
- Нет, к сожалению, самого-то главного мы и не знаем, - с горечью возразил инспектор. - Если бы это было так, то мы давно бы уже раскрыли преступление. Тут что-то не то… Сколько я ни думаю, никак не могу понять, с какой целью был похищен ребенок? Кому так понадобился этот маленький, самый обыкновенный мальчик? Чем может быть оправдано такое похищение? Вот что никак не может уложиться в моей голове!
- Когда преступники будут схвачены, тогда все выяснится! - сказал лейтенант. - А что мы их схватим, в этом я уверен…
Поглощенные своими делами, оба они и не заметили, как прошел день. Детвора снова высыпала на улицы, и сейчас оттуда доносился радостный шум звонких и веселых голосов. Инспектор посмотрел в окно, улыбнулся и подумал: "Ради них, ради их спокойствия, ради их безопасности мы должны сделать все, напрячь свои силы до предела! Кто бы ни были эти злоумышленники - они понесут заслуженное наказание! А вслух сказал:
- Что бы нам ни приходилось делать, мы никогда не должны забывать о наших маленьких друзьях. И всегда рассчитывать на их помощь!
* * *
Первое, чем занялся на другой день инспектор Табаков, были поиски таинственного "Москвича" похитителей. Но это оказалось исключительно трудным делом. Другого отличительного признака кроме игрушки у переднего стекла кабины пока что не было. Ну, а если ее по какой-нибудь там причине уже сняли? На что же тогда можно рассчитывать? Только на цвет машины? Единственной свидетель - Филипп - не мог ничего сказать об этом. Что касается показаний хозяина ателье химчистки, нет никаких доказательств, что машина, останавливавшаяся перед его ателье, та же самая, что увезла мальчика.
Еще рано утром инспектор применил следующий маленький трюк: по его распоряжению, перед этим ателье остановился служебный зеленый "Москвич", и Табаков стал терпеливо ожидать результата. Не прошло и четверти часа, как зазвонил телефон. С первых же, произнесенных с характерным акцентом слов он понял, что трюк его удался.
- Товарищ начальник! Легковая машина пришла, - сообщил тихим, взволнованным голосом армянин.
- А вы уверены, что это та самая? - спросил Табаков, усмехаясь.
- Да, я в этом не сомневаюсь, товарищ начальник… Стоит на том же месте и ждет…
- А почему вы так уверены?
- Да это та же самая машина! И по цвету, и по всему!
- Шофер сейчас там?
- Там. Сидит за рулем и ждет…
- Отлично, товарищ Ованесов! - произнес довольным тоном инспектор. - От вас сейчас требуется следующее. Во-первых, записать номер машины. Во-вторых, запомнить, как выглядит шофер. И, в-третьих…
Тут инспектор хитро улыбаясь замолчал.
- Что в-третьих, товарищ начальник?
- Никому ничего не рассказывать!
- Так точно, слушаюсь, товарищ начальник! - ответил почему-то по-военному владелец ателье химчистки.
- И еще одно, последнее… - продолжал инспектор. - Если вы и впредь увидите где-нибудь такую же машину, то сразу же сообщите мне. Разумеется, запомнив, как и сейчас, номер, шофера и вообще все, что произведет на вас особенное впечатление.
- Так точно, понимаю, товарищ начальник!
Инспектор положил трубку и задумался. Судя по всему, неизвестная машина, останавливавшаяся перед ателье армянина, была марки "Москвич". Но была ли то машина похитителей?
Теряясь в догадках и строя разные предположения, он не сразу заметил, что в кабинет к нему вошел, неся какую-то коробку, один из его помощников.
- Вот вам и мисочка, товарищ майор! - сказал он, с трудом подавляя улыбку.
Инспектор заглянул в коробку - там действительно была миска, хотя и не полностью восстановленная - не доставало нескольких кусочков.
- Мастерски сделано! - сказал Табаков. - Посмотрим, что скажет мать мальчика, признает ли ее…
Пять минут спустя машина мчала его к родителям Васко. Ему надо было поговорить с ними, а затем встретиться с Зарко, которому он решил дать еще одно поручение.
Вскоре машина остановилась. Эта маленькая улица действительно была необыкновенно тихой и безлюдной. Хотя шел уже десятый час, Табаков не увидел на ней ни одного прохожего, не услышал никаких голосов. Пригретая нежными утренними лучами июльского солнца, она, казалось, никак не могла пробудиться.
Поистине, трудно было найти другую такую спокойную улицу, которая бы находилась так близко от центра города.
Внезапно Табаков вздрогнул и остановился. Как эта простая мысль не пришла ему в голову раньше? Разумеется, очень даже возможно, что бандиты не имели намерения похитить именно Васко. Может быть, они просто выбрали эту тихую и безлюдную улицу с тем, чтобы остаться незамеченными, и готовы были схватить первого попавшегося им ребенка… И вот этим первым попавшимся ребенком оказался Васко…
Все это, действительно, казалось возможным.