Чочко разинул рот.
- Это правда?
- А как же. Ты читал "Пищу богов"? Герберта Уэльса? Значит, ничего он сам не сочинил, а просто списал оттуда…
- Ишь ты! Хитрец! - разозлился и Чочко. - Да так каждый может.
У Яноша сразу пропало настроение. Оба мальчика опять прижали его к стенке, допытываясь, как зовут "автора". А в сущности, стоит ли он того, чтобы болеть за него душой? - думал Янош. Ведь он обманул - с какой же стати щадить его? Наконец мальчик горько вздохнул и пробормотал:
- Филипп… Он написал…
- Филипп? - не поверил своим ушам Зарко.
- А может, он и не списал… - сказал Янош. - Может, просто совпадение…
- Тсс!.. - повернул к ним голову Чочко, прильнувший к забору. - Тихо!
Мальчики насторожились. Не появился ли бандит? Но Чочко сейчас же развеял их надежды.
- Филипп идет! - сообщил он, не отрываясь от щели.
Действительно, немного погодя пришел Филипп. От болезни он исхудал еще больше, тонкий нос его совсем заострился. Рассеянно улыбнувшись, мальчик присел на бревно, на котором сидели его товарищи. Казалось, у него было что-то на уме, так как он не заметил тягостного молчания, воцарившегося с его приходом. Зарко разглядывал его в упор, точно впервые видел. Вот тебе на: такой серьезный, умный, хороший пионер, и вдруг взял да украл… Правда, украл не деньги, а идею романа, но в конце концов это одно и то же. Что ни говори, а кража остается кражей…
- Чего это вы на меня глазеете? - спохватился наконец Филипп.
- Ничего! - несколько сухо и раздраженно ответил Зарко.
Взор Филиппа, как бы затуманенный тяжелыми думами, сделался настороженным и зорким.
- Может, вы сердитесь на меня?
- А за что нам на тебя сердиться? - проворчал Зарко.
- Откуда я знаю…
- Что ж, хорошо, раз ты это хочешь знать, то скажи, читал ли ты "Пищу богов"?
Секунду лицо Филиппа выражало удивление, а вслед за тем залилось краской стыда.
- Читал, - тихо ответил он.
- Ну что? - повернулся Зарко к Яношу.
- Значит, и в самом деле так… - вздохнул тот.
Филипп потупился, щеки его запылали еще ярче.
- Но я не списывал оттуда! - произнес он умоляюще. - У меня совсем по-другому…
- Что же это у тебя другое? - вышел из себя Зарко. - Как раз то же самое.
- Нет, не то же самое! - теперь уже чуть-чуть обиженно возразил Филипп. - У меня совсем не так придумано - нет никакой пищи… Просто человека оперируют, извлекают у него что-то из мозга…
- И он становится великаном! - язвительно закончил Зарко. - Значит, то же, что и там!
- Нет! Идея совсем другая! Они фашисты! Целую армию из одних великанов создают, думают победить нас таким образом… Хорошо, но мы побеждаем их умом… Ум, значит, побеждает силу… Видишь теперь?
Зарко умолк и задумался. Если так, то, действительно, идея другая. Да и совсем про другое рассказывается… Трудно все-таки решить, кража это или нет. Он поднял голову и с каким-то любопытством посмотрел на товарища: хм, писатель! Но, что ни говори, это не так легко! Даже если и украл что-нибудь, все же целый роман написал! Дом, пожалуй, и то легче построить… У Зарко по болгарскому было "шесть", однако труднее всего для него было писать сочинения на свободную тему. Какие-нибудь полстранички целый день пишешь, а тут целый роман написать!
- Дай мне почитать - тогда я тебе точно скажу, украл ты или нет, - решительно заявил Зарко.
- Хорошо, дам… - ответил уныло Филипп.
- Значит, вынимают что-то из мозга? Да?
- Просто оперируют мозг, удаляют какой-то маленький нервный узел, и человек неожиданно меняется, начинает быстро расти…
Филипп на мгновение задумался, и лицо его сразу преобразилось - стало необыкновенно живым и умным.
- Это один ученый придумал… Но как ему проверить это на практике? Он живет за городом, на даче… И вот однажды ночью разражается страшная гроза - дождь как из ведра, молнии во все небо… И вдруг кто-то стучит в дверь. Ученый открывает, смотрит - какой-то бродяга. Промокший до нитки, на ногах не стоит от голода… Он принимает его, дает ему горячего чаю, а в чай подсыпает сильного снотворного порошку. Когда бродяга засыпает, он вместе со своим верным слугой перетаскивает его на операционный стол и вырезает у него кусочек мозга…
- Интересно, - пробормотал Зарко в изумлении. - Действительно, другое…
- Видишь? - сказал с торжеством Янош. - Я же тебе говорил…
- И бродяга начинает расти? - задумчиво спросил Зарко.
- Да, именно! - кивнул Филипп. - Но сейчас мне другое пришло в голову. Тоже интересное…
- Для романа?
- Нет, не для романа… Насчет Васко… Не попал ли он к такому ученому? Не производят ли над ним какой-нибудь эксперимент?
Мальчики разинули рты от удивления и переглянулись, тараща глаза. В мгновение ока их взбудораженное воображение нарисовало им картину той бурной ночи, таинственный загородный дом, операционный стол и лежащего на нем Васко, над которым склонился сухощавый человек в белом халате и белой маске… В руке у него скальпель…
- Просто жуть берет! - воскликнул Чочко.
Воцарилась мертвая тишина.
- Подумайте сами - для чего еще могут похитить мальчика? - прервал молчание Филипп. Голос его дрожал. - Что с ним делать? Может, ему сейчас делают разные уколы - как какому-нибудь кролику…
- Это можно сделать и в больнице, - нерешительно возразил Зарко.
- А если это опасно для жизни? Кто им позволит такой опыт?
- Да, очень интересно! - сказал Зарко. - Может, случилось совсем другое, а может, и в самом деле то, что ты говоришь. В общем, я скажу инспектору…
И Зарко в тот же день позвонил Табакову. Услышав его спокойный голос, мальчик вдруг замялся, но отступать уже было поздно.
- Что-нибудь новое? - спросил инспектор. - Или просто так?
- Нет, нет, ничего особенного… - смущенно ответил Зарко.
- Ничего особенного? Значит, все-таки…
- Нет, никакого человека мы не видели… Просто нам пришло что-то в голову…
В трубке секунду помолчали.
- Хорошо! - сказал инспектор. - Я буду у вас через полчаса.
Ровно через полчаса звонок возвестил о его приходе. На этот раз он приехал в легковой машине, которую вел сам. Его вид еще сильнее смутил Зарко - вмиг все их предположения показались ему смешными и глупыми.
- Ну, рассказывай! - сказал по-свойски инспектор.
Зарко начал сбивчиво и нерешительно рассказывать о том, как они сидели во дворе, как зашел разговор о книгах, как появился Филипп… И вдруг все, о чем они говорили, ожило перед его глазами, в воображении засверкали молнии, загрохотали раскаты грома… Мальчик заговорил увереннее и с живостью рассказал все до конца. Окончив, он с волнением уставился на инспектора, ожидая услышать его мнение. Но по виду Табакова никак нельзя было понять, заинтересовало это его или нет.
- М-да-а! - произнес он наконец неопределенно.
- А как вы думаете, могло ли случиться что-нибудь такое? - нетерпеливо спросил Зарко.
- Глупости! - сказал инспектор. - Вы же пионеры, большие уже ребята! Как вы можете так думать о врачах, об ученых?
- А если это какой-нибудь ненормальный? - спросил Зарко.
Инспектор вздрогнул и быстро взглянул на мальчика.
- Это вот возможно. Об этом я тоже думал… - произнес он.
И как часто с ним случалось, углубился в себя, перестав замечать окружающих.
Как знать, не таится ли в этом наивном предположении ребятишек зерно истины? Если дело обстоит и не совсем так, то не произошло ли все же что-нибудь подобное? В конце концов это какой-то ответ на вопрос, мучивший Табакова все эти дни: для чего украли ребенка? Что если это действительно маньяк или сумасшедший, вообразивший себя ученым? Инспектор оцепенел. Да, о чем в сущности говорит промедление, с которым отправлено письмо на имя отца Васко? Не о том ли, что был проделан какой-то опыт и похититель ждал результата? Быть может, он сделал какую-то очень сложную и рискованную операцию, и ему понадобилось время, чтобы увидеть, выживет ли мальчик? Мальчик выжил, и тогда он написал: "Ваш ребенок вне всякой опасности" Да, каким бы невероятным и наивным ни казалось это предположение, оно все же хоть сколько-нибудь объясняло необъяснимые до сих пор факты.
Наконец Табаков поднял голову и устремил на мальчика прояснившийся взгляд.
- Хорошо, я буду это иметь в виду! - сказал он с серьезным видом. - Кто знает, может быть, именно из этого и выйдет что-нибудь… Раз вся история так невероятна, то почему бы не быть невероятной и первопричине?
- А сами вы открыли что-нибудь? - спросил Зарко.
Лицо инспектора сразу омрачилось.
- Нет, ничего! - ответил он недовольным голосом. - Абсолютно ничего… Мы просто топчемся на месте.
- Плохо! - помимо воли вырвалось у Зарко.
Инспектор усмехнулся.
- Да, неважно. Поэтому и вы не должны ослаблять свою бдительность. Внимательно наблюдайте за улицей - может, что-нибудь откроете.
- В нас будьте уверены! - с жаром ответил Зарко.
Но на следующее утро он понял, что его пылкие слова не стоили и ломаного гроша, так как на посту он застал лишь одного Филиппа.
- С кем ты должен дежурить? - сердито сверкая глазами, спросил Зарко.
- С Андрейко…
- А почему он не пришел?
- Почем я знаю! - обиженно ответил Филипп. - Не могу же я бросить пост и идти разыскивать его.
- Хорошо, узнаем, в чем там дело, пионерская организация разберется… - проворчал Зарко.
Минут через десять он увидел на улице Мишо, своего младшего брата. Подозвав его, Зарко велел ему сейчас же разыскать Андрейко. Мишо был рад помочь и бегом отправился исполнять поручение. Но возвратился один, и вид у него был невеселый.
- Андрейко сказал, что не может прийти! - сообщил мальчуган, морща свой маленький носик. - Говорит, что сейчас занят…
- Чем это он занят?
- Чечевицу чистит. Говорит, что мать заставила.
- Заставила! - возмутился Зарко. - Да сколько времени ее чистить-то! Чечевицу!
- А чечевицу очень трудно чистить, - возразил Мишо, которому не раз поручали это серьезное дело. - И рис тоже трудно чистить… Легче всего фасоль, потому что фасолины куда крупнее.
- Да замолчи ты! - прикрикнул на него Зарко. - Больше он ничего не сказал?
- Сказал, что придет после обеда.
Андрейко действительно явился после обеда, чтобы отдежурить во вторую смену. Но вид у него был такой недовольный, такой кислый, что Зарко чуть было не прогнал его. Рассеянным и вялым показался ему на этот раз и Чочко. День был еще более жарким и душным, чем вчера. Над крышами еще тяжелее нависло дрожащее марево. И Зарко был уверен, что если он уйдет, оставив Филиппа и Андрейко одних, то потом не найдет на посту ни того, ни другого. Уж Андрейко-то наверняка сбежит. Поэтому он решил не отлучаться до конца смены. На этот раз разговор как-то не клеился, мальчики зевали и смотрели в щель забора без всякого интереса.
- Только время зря теряем! - проворчал Андрейко. - На улице ни души…
- Смотрите-ка, время он теряет зря! - нахохлился Зарко. - А что бы ты сейчас делал? Спал бы, небось, и больше ничего!
- Ха! Сказал тоже! Да я бы в бассейн сходил! - сказал Андрейко. - Там сейчас прыжки…
- Какие прыжки? - спросил Чочко, зевая в обе ладони.
- Да с трамплина!
- Подумаешь! - прикинулся равнодушным Чочко, хотя и ему очень хотелось купаться. - Пусть себе прыгают, если им делать нечего.
Все опять приумолкли. Стало совсем душно - как перед грозой. Не чувствовалось ни малейшего ветерка, листья, скованные зноем, висели неподвижно. Мальчики почти не разговаривали, лишь изредка кто-нибудь вяло ронял слова и, тяжело отдуваясь, тщетно искал более надежной тени. Наконец, часам к пяти, Андрейко не выдержал.
- Слышь, Зарко, чего и мне тут париться? Отпустил бы ты меня по крайней мере…
- Отпустить тебя? - возмутился Зарко. - Да ведь сегодня твоя очередь!
- Знаю, что моя… Но ты же здесь? Я ведь вижу, что ты так и так останешься до конца. Зачем нам втроем тут сидеть, когда только двое нужны? Дай хоть я выкупаюсь.
Зарко ответил не сразу.
- И не стыдно тебе? Не стыдно? - смерил он его гневным взглядом.
- А почему мне должно быть стыдно?
- Ты пионер?
- Да. Ну и что ж такого? Это совсем другое дело!
- Как это другое? - повысил тон Зарко. - Пропал мальчик, к нам обращаются за помощью. Сама милиция просит помочь… Если в таком деле не поможешь, то когда ж еще? Тут-то и видно, кто настоящий пионер, а кто фальшивый.
- Это я-то фальшивый?! - вскричал Андрейко. - Сам ты фальшивый! Подумаешь - задрал нос! Ходит, глазеет по сторонам, как индюк!
- Кто - я?! - вскипел Зарко. - Да я тут с утра до вечера, не как вы!
- Потому что ты воображала - и больше ничего! - горячился Андрейко. - Фальшивым еще обзывает! - хмуро прибавил он. - Индюк такой! Я не только пионер, я отличник…
Зарко стоял весь красный от охватившего его глубокого возмущения. Мало того, что не интересуется делом, мало того, что не является вовремя на дежурство и хочет бросить пост, а еще имеет нахальство других обвинять!
- А ну уходи! - крикнул он. - Проваливай, чего стоишь!
- Кто - ты, что ли, меня гонишь? - ехидно спросил Андрейко.
- Да, я!
- А кто ты такой? Кто это тебя назначил?
Зарко на мгновение смешался. Да, его действительно никто никем не назначал, он как-то сам провозгласил себя командиром.
- Я тут за все отвечаю! - сказал Зарко, немного понизив голос. - Я встречаюсь с инспектором, я ему обо всем докладываю! А раз я ему докладываю, стало быть, я должен знать.
- Бандит! - прохрипел вдруг каким-то не своим голосом Чочко.
Оба спорщика вздрогнули и мгновение стояли неподвижно, точно окаменели. И внезапно этот дощатый забор, прильнув к которому, Чочко смотрел во все глаза на улицу, властно притянул их к себе, притянул с такой силой, словно то был огромный магнит, от которого их уже ничто не могло оторвать.
На улице действительно стоял бандит. Затеяв ссору, они не заметили его появления и, чего доброго, могли бы прозевать его! А бандит, как бы желая помочь им исправить такую непростительную оплошность, стоял в своих желтых ботинках прямо против них под одним из высаженных по обеим сторонам улицы молодых деревцев, бросавших короткие круглые тени.
Зарко оглядел его острым нетерпеливым взглядом. Это был еще молодой человек с самым обыкновенным лицом - не красивым и не безобразным, не симпатичным и не отталкивающим. Бросались в глаза лишь его желтые ботинки. Кроме них, он не был ничем приметен. Серые брюки, синяя расстегнутая рубашка, белый чесучевый пиджак. Волосы у него были каштановые и прямые, лицо совсем обыкновенное, покрытое легким загаром. Только взгляд его показался Зарко несколько странным - каким-то беспокойным, нетерпеливым. Молодой человек стоял, не шевелясь, в тени дерева и, казалось, не замечал ничего, что происходило вокруг.
- Он? - спросил Зарко с замиранием сердца.
- Он! - так же тихо и сдавленно ответил Чочко.
- Ты уверен?
- Абсолютно! Будь он даже в черных ботинках - я бы его все равно узнал!
После его слов воцарилось молчание. Зарко продолжал внимательно изучать незнакомца. Нужно было запомнить все до самых незначительных подробностей.
- Ты, Чочко, пойдешь за ним! - проговорил он наконец. - А я буду идти по другому тротуару.
- А я? - упавшим голосом проговорил Андрейко.
- Ты… должен убраться отсюда!
- А вот и не уберусь!
- Нет, уберешься! Проваливай! - твердо и безжалостно сказал Зарко.
Но он тут же, забыл об Андрейко и снова жадно уставился на бандита. Однако тот не спешил уходить. Он по-прежнему стоял в тени деревца и время от времени поглядывал в ту сторону, где находился дом Пиронковых. Так прошло пять минут, потом еще пять. Незнакомец только раз взглянул на часы, но Зарко заметил, что лицо его при этом помрачнело.
Прошло еще минут десять - человек в желтых ботинках все еще был тут, он даже не шевельнулся. У мальчиков уже заболели спины, а глаза начали слезиться от напряжения. Наконец незнакомец посмотрел еще раз на часы и не спеша направился к перекрестку, где находилось здание почты. Не теряя ни секунды, вслед за ним в тот же миг двинулись Зарко и Чочко. А за ними как-то нерешительно, с виноватым видом, поплелся Андрейко.
- Ты куда? - обернулся Зарко. - Ведь тебе же человеческим языком сказано!
- Я… буду только… издалека… - пролепетал Андрейко.
- Отвечать будешь за это. Так и знай!
Но они не могли терять даром время - бандит уходил. Предстояло самое трудное - выследить его до конца. Чочко пошел следом за ним, а Зарко, держась почти вровень с бандитом, зашагал по другому тротуару. Дойдя до угла, человек в желтых ботинках обернулся и обвел взглядом почти всю улицу, но ни на секунду не остановил его на мальчиках. У Зарко радостно подскочило сердце. Значит, он не обращает на них никакого внимания. Это им на руку, - легче будет вести слежку!
Оглядев улицу, человек свернул налево, к бульвару. Оба мальчика продолжали за ним следить - внимательно и незаметно, как их учил инспектор. Где-то позади, метрах в ста от них, понуро плелся бедный Андрейко, не решившийся приблизиться к ним. Когда они выбрались на бульвар, бандит подошел к трамвайной остановке. Теперь следить за ним стало еще легче - можно было не опасаться, что он заметит их, так как по бульвару густым потоком двигался возвращавшийся с работы народ.
Да и на самой трамвайной остановке было немало людей, выстроившихся в две длинные беспорядочные очереди. Конечно, как только подойдет трамвай, эти очереди сразу расстроятся и толпа хлынет в беспорядке к вагонам. Человек в желтых ботинках впереди - ему легче попасть в трамвай. Что же получится, если им не удастся сесть?
- Чочко! - сказал задумчиво Зарко.
Мальчик посмотрел на него вопросительно.
- Встань-ка лучше вон там… Чтобы влезть с передней площадки. Как тронется - прыгай и никаких! Пусть штрафуют - все равно! Лишь бы не ссадили. Давай!
- Ладно! - буркнул Чочко.
Он был спортсменом, и такой маневр не представлял для него никакого труда.