- В общем, выкладывай. Что задумал?
Вожатый сказал это серьезно, даже сурово, но в словах его были хорошая товарищеская простота и какое-то еле приметное участие.
И Витя все ему рассказал. Рассказал, как не клеится настоящая дружба, как не доверяют ему ребята и подсмеиваются над ним, как подслушал он их разговор и решил пойти в пещеру один. Пойти вслед за ребятами, по дороге подбрасывать записки, а потом обогнать их и встретить в пещере.
- Вот только не знаю, что маме сказать. Сказать, что с ребятами иду, - это вранье, а одного она, наверно, не отпустит.
Вожатый молчал размышляя. "Наверно, заругается, - подумал Витя. - А вдруг передаст Лёньке? Или маме скажет. Ну, если маме - это ничего…"
Павел задал неожиданный вопрос:
- А справишься?
Витя удивленно посмотрел на него и сказал:
- Что же тут особенного? Справлюсь.
- Небось, страшно одному-то.
- А я к лесу привык. Мы с папой по две недели в тайге ходили. В лесу не страшно. И потом, выдержку надо иметь. Вот вы не знаете, я вам скажу. Только это по секрету. Правда, Лёнька знает, но больше я пока никому не говорил…
И Витя рассказал Павлу о том, что мечтает стать чекистом-разведчиком и поэтому воспитывает в себе выдержку - силу воли.
- Вот утром вставать не хочется - а я сразу вскакиваю, назло себе, и холодной водой обливаюсь. Или загадаю, что завтра не буду смеяться, хоть самое смешное увижу, - и не смеюсь. Конечно, это не всегда получается, но все же… Вот на севере у меня был друг - манси Николай. Так он, если захочет, может совсем не смеяться, а сам веселый. Сильно, да? Или еще я так делаю - ткну иголкой в палец, чтобы стало больно, а сам улыбаюсь. Выдержка - это очень важно для разведчика, правда?
- Молодец! - сказал Павел. - Только вот насчет иголки - это не надо. Зря. - И вдруг широко улыбнулся: - А меня с собой ты возьмешь?
- Вас?! Это как? Ведь я же… я тайно…
- Ну, и я тайно! Думаешь, не сумею? - Глаза Павла весело смеялись, а Витя, забыв про необходимость выдержки, до того растерялся, что не мог ничего вымолвить в ответ. - И мама тогда отпустит тебя. Договорились? Завтра приходи ко мне. Понятно?
Совсем ничего не понятно!
Тогда вожатый объяснил Вите свои намерения. Все было очень просто. В том районе, куда собирались ребята, Павел должен проходить летнюю студенческую практику. Она начнется через десять дней. Он пойдет туда пешком с Витей, по дороге и за ребятами присмотрит - вот и все. Откуда он узнал о записке? Сегодня прибежал Тикин и рассказал. Но тот не знает, кто подбросил. Павел догадался сам.
Они еще долго беседовали. Отправиться из города Павел решил на следующий день после выхода ребят.
Только когда вожатый собрался домой, Витя вспомнил, что на десять часов назначен тайный сбор у беседки. А время подходило уже к одиннадцати. Витя, проводив Павла за ворота, побежал в сад. У беседки уже никого не было. На следующий день из-за этого произошел с ребятами неприятный разговор.
Избавить себя от ненужных подозрений товарищей Вите помогла открытка отца. Она действительно пришла в то утро, но в ней было написано: "Скоро увидимся: 18-го или 19-го приеду недели на две домой". Витя резинкой стер у цифр единицы, и получилось: "8-го или 9-го…"
В первый день они километров двадцать проехали на попутной машине и к озеру, где была намечена вторая ночевка ребят, пришли раньше звена.
- Ну, держись, разведчик! - шутил Павел. - У тебя пара глаз, а у Тикина - четыре пары. Место для своего ночлега где выберешь?
- А я сейчас выбирать не буду. Я подожду, когда придут ребята. Я же не знаю, где они свой костер разложат.
- Э, вот это, однако, неправильно! Разведчик все должен знать. Нужно как сделать? Представь себе, что ты - звеньевой Тикин, и его глазами определи, где надо устроить звено на ночлег… Ребята должны подойти к озеру с этой стороны. Так? Идем - выбирай место для них.
Витя придирчиво обследовал берег и остановил свой выбор на площадке около пещерки в скале.
- Я бы тоже тут расположился, - одобрил Павел. - Теперь - для себя.
- А вот - наверху, немного в стороне от этого места. Там кустарник густой, оттуда наблюдать хорошо.
- Оказывается, кое-что можно предусмотреть заранее?
- Спасибо, Павел, - сказал Витя. - Без вас я бы не догадался.
К тому времени, когда пришли ребята, Павел с Витей поужинали. Было интересно, где звено Тикина устроится ночевать.
- На всякий случай, разведчик, приготовься к смене боевой позиции, - усмехаясь, сказал вожатый.
Но менять "боевую позицию" не пришлось: ребята начали раскладывать костер именно у пещерки. Павел подмигнул Вите:
- Одно очко в нашу пользу.
И он рассказал о своем плане на осень. Если поход Тикина удастся, то перед началом учебы, после лагерей, можно организовать по этому же маршруту поход целого отряда. Проводниками станут пионеры звена Тикина. Но это будет не простой поход, а большая военно-спортивная игра. Отряд разделится на две группы. И вторую группу поведет Черноскутов.
- Верно?! - Глаза у Вити заблестели.
- А я буду главный посредник. Ничейный генерал.
- Ох, как хорошо вы придумали! Вы знаете, до чего это хорошо?
- Немножко представляю… Давай-ка за хлопцами понаблюдаем.
Ребята устраивались у костра, балагурили о чем-то. Потом они пели. Песня была хорошая, но незнакомая.
- Вот, Павел, скажите, пожалуйста, вы умеете так - когда засыпаете, сказать себе: "Я проснусь в пять часов", и проснуться в пять?
- Умею.
Витя посмотрел на него с уважением:
- Значит, у вас сильная воля. Я об этом в одной книге читал. Сам тренировался, тренировался - не получается. Иногда получается, но редко.
- А ты продолжай тренироваться. К этому и привычка нужна.
- Я продолжаю. Вот завтра утром мне надо встать в четыре часа - записку ребятам подбросить. Как, по-вашему, встану?
- Посмотрим.
Витю разбудил Павел:
- Десять минут пятого.
- Опять не получилось! - грустно пробормотал паренек.
Весь день они шли следом за четверкой. По дороге Павел рассказывал Вите разные геологические истории и задавал ему задачи на наблюдательность. То он замечал в траве бумажку и предлагал определить, когда, кто и почему оставил ее здесь; то спрашивал, какого цвета крылышки у той птички, что вспорхнула с куста впереди; то просил сказать, какое расстояние вон до той надломленной бурей сухой сосны, а потом учил переводить шаги в метры и обратно. Все это было очень интересно, и время текло незаметно.
Вечером, когда звено Тикина устроилось на ночевку, Витя чуть не выдал себя. Он хотел опять подбросить записку, но Дима, дежуривший у костра, заметил его. Витя еле убежал и вдобавок потерял записную книжку.
А на следующий день случился пожар. Первым учуял его Витя. Он знал, что это такое. Однажды они с отцом попали в лесной пожар на Алтае. Они бежали километров шесть. Шумный и жаркий огонь бушевал за спинами. Нечем было дышать. Все застилал дым. Спасла река. Вещи бросили на берегу и поплыли. Целый день сидели на островке.
Витя вспомнил об этом, как только почувствовал запах гари.
Павел рассматривал карту.
- Торфяник видишь?.. Лети туда, предупреди. А я побегу к ребятам: как бы не растерялись. Карту возьми себе. На пожар ходить тебе запрещаю. Понял? Запрещаю. Переночуешь на торфянике - и иди в обход болота. Жди меня завтра вечером вот здесь, - Павел показал на карте место встречи. - Ясно?
Витя, насупившись, ответил сквозь сжатые зубы:
- Ясно.
Он быстро добрался до торфяника и рассказал о надвигающемся пожаре. Самому Вите очень хотелось быть там. Вот вскочить бы на одну из телег и помчаться вместе с людьми на пожар! И Павел бы не узнал… А выдержка? Разве разведчик нарушит приказ начальника? Хоть сто пожаров - нет!
Переночевал Витя на скамейке в конторе торфяника. На следующий день, к вечеру, он пришел на место, назначенное вожатым для встречи. Павла не было. Надвигалась гроза. Витя соорудил небольшой, но плотный шалаш и в нем провел ночь. Павел не пришел и к утру.
Витя развлекался стрельбой из лука, но отсутствие вожатого начинало беспокоить его. Он решил обследовать край болота - может быть, попадутся хоть следы ребят. Витя оставил в шалаше записку: "Скоро вернусь", и пошел.
Когда он увидел вожатого вместе с ребятами, то немного растерялся. Ведь Павел не говорил, что дальше пойдет со звеном Тикина. А вдруг он все рассказал ребятам?..
Витя решил забросить им с помощью лука записку. Для проверки: если Павел рассказал, они, конечно, сразу закричат, позовут Витю.
Стрела упала рядом с ребятами. Они прочли записку и начали шушукаться. Все в порядке. Витя углубился в лес и стал оттуда наблюдать. Павел прошел с ребятами с полкилометра, потом попрощался. Витя побежал к нему.
- Ну, жив-здоров, разведчик? Здравствуй. А мы славно повоевали. Затушили огонь… Ты вот учишься хорошо, - неожиданно сказал Павел, - а поздравлять грамотно не умеешь. Пишешь: "Поздравляю, что…" Надо: поздравляю с тем-то. Понял, голова?.. Ну вот. И больше им записок не подбрасывай.
- А если грамотно?
- Не в этом дело.
- А в чем?
- Уже достаточно. Они очень серьезно их принимают.
- Боятся, да?
- Нет, наоборот.
Витя так ничего и не понял, но записки подбрасывать перестал.
Последнюю ночь они с Павлом провели рядом с тем местом, где позднее плот ребят потерпел крушение. Утром вожатый объявил:
- Теперь пойдешь один.
- А вы?
- Я вот посмотрю, как они засядут на перекате, а потом - к себе в экспедицию. Я же не просто гулять пошел - на практику иду. Забыл, голова?
- А где экспедиция?
- Не очень далеко.
На прощанье Павел пожал Вите, как взрослому, руку и сказал:
- Так и договорились: осенью будешь командовать в походе второй группой.
…В пещеру Витя вошел часа на три раньше ребят. Было боязно, но вместе с тем и радостно: ох, и удивятся они, увидев его здесь!
Все шло хорошо, но вот тут, в каменной трубе, случилось несчастье. И виноват в этом был он сам: спускаясь, привязал веревку к камню, не проверив, достаточно ли прочно он держится. И этот самый камень завалил отверстие. Оттолкнуть его Витя не смог: очень неудобно было держаться в крутой и гладкой каменной трубе.
Витя сильно замерз. И было очень страшно, хотя он и знал, что придут ребята. Правда, он не сидел сложа руки, а исследовал пещеру дальше, только немного, потому что нехватило света.
Когда Витя пытался отвалить камень, то выронил вторую свечу и потом не мог ее найти. Дальше, за трубой, тянется большой коридор, а потом - подземный ручей…
6. Сверкающий грот
- Честное пионерское, ручей?! - Лёня даже подскочил и ударился головой о свод, но не обратил на это внимания. - Помните: "По ручью, у пяти пальцев…" Эх, ребята! Витька, ты не врешь, а? Ну, скажи честно, не врешь?
- Зачем же я лгать стану?
- Вот это да! Вот мы и нашли. Пойдем, ребята, скорее… Стой! А тот, в кожанке… Ты почему про него ничего не рассказал?
- Про кого? - удивился Витя.
Все в недоумении переглянулись. Но если записки действительно подбрасывал Витя… Тут что-то не то. Они напомнили Вите о незнакомце.
- А-а, да, Лёня еще дома рассказывал мне, я сам-то ведь его не видел. Только не знаю, в лесу он нам не встречался. Я все-таки думаю, что он действительно инженер. А что Лёню тогда расспрашивал и потом у будки разговор этот… Нет, все-таки он, наверно, инженер.
- Непонятно! - Дима покачал головой.
- Никакой он не инженер! - горячо сказал Лёня. - Мы-то знаем - шпион!
- А это даже хорошо, правильно, что записки подбрасывал Витя, - вступил в спор Миша. - Это больше на правду походит. Настоящий шпион такие записки подбрасывать не будет. Я уж давно об этом думал.
- Что же ты давно об этом не сказал?
- Так ведь я не знал, что это Витя подбрасывает!
- Но почему у него на руке такие стрелы?
У Лёни мелькнуло подозрение: не связан ли Витя каким-нибудь образом с тем человеком? Но об этой своей мысли звеньевой промолчал. Он только сказал:
- Все-таки нам осторожнее надо быть.
Они решили двинуться дальше. Веревку привязали к бревну: оно-то не обвалится. По одному спустились вниз и двинулись по коридору. На стенах виднелось много выступов, но все они были приглажены, без острых углов. Глина покрывала пол довольно толстым слоем. Ноги вязли в ней. Шли медленно.
- А он верно храбрый - Витя, - сказал Дима. - Да, ребята?
- Только какой-то дурной, - отозвался Миша. - Почему ты не поговорил с нами? И пошли бы вместе.
- Разве я до этого с вами не разговаривал? Так ведь вы все равно считали… извини, Дима, я толкнул нечаянно… все равно считали, что я трус и неженка, и вообще… не знаю даже кто.
- А что, он доказал нам! Я бы, пожалуй, тоже так сделал. Но вообще-то страшно. И в пещере одному… А Павел-то, а! - Лёня захохотал. - Вот ведь хитрый какой! Ловкий. Настоящий разведчик!
- Ну, Павел у нас - вожатый вот! - И Миша, оттопырив большой палец, поднял его вверх: это означало наивысшую похвалу.
Коридор повернул влево, и все услышали журчанье. Ручей!
Они пошли быстрее, но еще не скоро достигли воды. А когда ход уперся в русло ручья, ребята ахнули от восхищения. Это была настоящая подземная речка. В метр шириной, прозрачная, она, всплескивая маленькие волны, мчалась по неглубокому, вырезанному в камне руслу. Ее плоские берега были сравнительно широкими - метра полтора каждый. Свод над нею был высок и неровен.
Напившись вкусной холодной воды, ребята начали вновь рассматривать план пещеры. Но он обрывался как раз в том месте, где произошел обвал.
- Этот ход зарисовать надо на план, - сказал Лёня и вытащил дневник деда.
Все принялись заново перечитывать обрывки драгоценных фраз.
- Смотрите! Раньше мы не понимали, вот: "…бой, необычно крутой и гладкой, спустились…" Так это же совершенно ясно!..
- Это про каменную трубу.
- Точно!
- Теперь все. Клад наш, не будь я Лёнькой!
Разгорелся спор, куда двинуться вначале: налево, вверх по течению ручья, или направо. Миша с Димой стояли за первое, а Лёня и Витя убеждали итти вниз по течению. Вова, который раньше в подобных спорах соблюдал обычно нейтралитет, теперь решил воспользоваться" своим правом голоса и стал на сторону Лёни.
- А сделаем так, - предложил Витя: - они пусть туда пойдут, а мы направо. Кому повезет.
- Давайте! - принял вызов Миша.
- Нет, - отсек Лёня. - Я как звеньевой приказываю итти вместе. Понятно? Пошли! - И он двинулся вниз по течению ручья.
- Не забывайте: "Свет в правой, над головой…" - напомнил всем Дима.
Внимательно осматриваясь, они медленно продвигались вперед. Рядом, весело журча, неслась речка. С потолка свисали мрачные глыбы. Выточенный подземным потоком ход вел все прямо в толщу недр. Он не расширялся и не суживался, только потолок то уходил ввысь, то свисал почти над самыми головами. На глаза попалось несколько красивых камешков голубовато-зеленого, как светлый малахит, цвета.
Неожиданно свет уперся в гладкую стену. Речка уходила в камень. Она мчала свои воды все так же легко и быстро и, не изменяя течения, исчезала в стене. Над поверхностью воды чернела узкая щель. Был слышен шум падающей с уступа воды.
Ребята огляделись. Нигде не было видно продолжения хода. Они попали в тупик. Пещера продолжалась где-то там, за щелью. Но туда не проберешься. Нужно было поворачивать назад.
- Я что-то нашел.
Это сказал Вова. Ребята оглянулись. Вова сидел на корточках, разглядывая какой-то длинный предмет, похожий на крест. Он был покрыт ржавчиной и медной зеленью. Дима, выхватив находку из рук Вовы, принялся оттирать ее о штаны. Это был сломанный меч. Крупные зазубрины испортили его лезвие, когда-то острое, а сейчас тусклое и грязное, изъеденное ржавчиной. На рукояти, украшенной костяными и медными пластинками, угадывалась тонкая узорная резьба.
- Ребята это, наверно, Джакаров меч! - сказал Дима, и счастливая улыбка осветила его лицо.
Может быть, и верно это был меч, Джакара, легендарного героя пугачевских времен? Но почему оказался он здесь? Как он сломался? Что произошло тогда на берегу неведомой миру подземной речки? Эти и многие другие вопросы волновали воображение ребят.
- Вот за это нам в музее спасибо скажут, - проговорил Дима, все еще улыбаясь.
- Это я нашел, - поспешил Вова утвердить свои права "первооткрывателя".
Но меч - мечом, однако нужно было предпринимать дальнейшие поиски. Ребята двинулись в обратный путь. Нервное напряжение, голод и усталость давали себя знать. Витя еле волочил ноги. Вова тоже плелся с трудом. Звеньевой шел сзади и старался ободрить товарищей:
- Теперь-то мы обязательно найдем, не будь я Лёнькой! Миша ведь всегда бывает прав. Он сказал: налево итти - значит, там мы и найдем.
- Факт, найдем, раз я сказал, - шутил Миша.
По любой дороге проведут нас ноги… -
потихоньку запел Лёня.
- Это у нас "Своя походная", - похвастал Вова Вите. - Дима сочинил.
- Я слышал. Хорошая песня. Почти уже всю выучил. Вы пели, а я запоминал.
- А свечу-то держать вправо? - вдруг спросил Миша.