Волшебница Настя - Анатолий Курчаткин 6 стр.


Она села, прислонилась к стволу спиной, а в ногах у нее устроился, свернувшись клубком, Серый волк. Через некоторое время глаза у Насти сами собой закрылись, и она заснула.

Глава тринадцатая. Вся нечистая рать

Настя проснулась от того, что кто-то таскал ее за рукав сарафана. Еще не открыв глаз, она поняла, кто это: Серый волк.

– Чего тебе? – сонно проговорила она, открывая глаза. И испугалась.

За рукав ее и в самом деле таскал Серый волк, но она, естественно, испугалась не оттого. Вокруг толпилось и с интересом взирало на нее десятка два ни что и ни на кого не похожих существ. Зеленых, коричневых, опалово-серебристых, волосатых, гладкокожих, струящихся, как туман… Глаза у Насти вмиг открылись, и она вскочила на ноги. Хотя в какой-то момент ей и показалось, будто она все еще спит и видит сон. Она даже на всякий случай быстро и больно ущипнула себя за руку. Но нет, она не спала, все было вправду.

– Вот, ты же хотела. Знакомься, – провещал Серый волк.

– Это они, нечистая сила? – выговорила Настя. Испугаться-то она испугалась, но нельзя же было выказать своего испуга. – А почему они меня так разглядывают? Они меня что, видят?

– А чего ж им тебя не видеть, – сказал Серый волк. – Они же нечистая сила. Это для Короля-обжоры и всех других людей-зверей ты невидимая, а на нечистую силу никакая шапка-невидимка не действует.

– Так и волшебная палочка тогда на них не действует? – догадалась Настя.

– И волшебная палочка, конечно, – подтвердил Серый волк.

– А как же мне тогда быть? – вырвалось невольно у Насти.

– А что тебе Чур-чур советовал? – ответствовал Серый волк. – Подружиться. Для этого волшебная палочка не нужна.

– А они захотят? – Теперь, когда была один на один с нечистой силой, прежняя решительность во что бы то ни стало склонить нечисть к совместным действиям против Короля-обжоры оставила Настю. Ну, если и не совсем оставила, то очень ослабла. Она не представляла, что предпринять, чтобы подружиться. А вот страшновато было. И кому бы не было?

Серый волк в ответ на ее вопрос похмыкал.

– А ты покажи им, что ты их друг. Убеди.

– А как? – спросила Настя.

– Понятия не имею как. Был бы я большим, как прежде, сообразил бы. А так соображалка не работает.

Нечистая сила между тем, увидев, что Настя проснулась, а тем более когда вскочила на ноги, пришла в движение. Те, что были лохматые-волосатые и буро-коричневого цвета (наверное, лешие, подумала Настя), мигом попрятались за поваленные деревья и притворились пнями и корягами. Зеленые и тоже волосатые (наверное, водяные, решила Настя), как один, попрыгали в воду и выставили оттуда наружу только глаза, кося под жаб и лягушек. Опалово-серебристые и гладкокожие оказались русалками; в отличие от водяных они бросились не в воду, а все во мгновение ока запрыгнули на деревья и, сидя на ветках, изобразили из себя таких больших птиц. Струящиеся как туман скрипуче захихикали, закрутились веретеном, сжались, разжались и превратились кто во что: блик света на стволе, полоску лишайника, коврик мха, гриб чагу. Эти, наверное, были кикиморами.

– Друзья… – неуверенно произнесла Настя. И остановилась, не зная, что сказать дальше.

Лешии заухали, водяные из воды зафыркали, русалки на деревьях застонали, кикиморы заскрипели: "Хи-ха! Хи-ха!".

– Друзья, друзья! – торопливо, запрещая себе паниковать, заповторяла Настя. – Меня зовут Настей. Вы, наверно, слышали обо мне. Я у вас здесь, чтобы помочь лесному братству!

– Зовут не Яздундоктой! Наслышаны мы! Помочь она! – заухала, зафыркала, застонала, заскрипела лесная нечисть.

– Нет, правда, правда! – воскликнула Настя. – Чтобы освободить Евгения Анатольевича Кощея бессмертного с Варварой Ивановной Бабой ягой, чтобы в лесу воцарился прежний порядок, чтобы вашими именами никто не ругался, не обзывался.

– Освободить! Прежний порядок! Не ругался, не обзывался! – грянул хор лесной нечисти.

Нечистая сила откровенно издевалась над ней.

– Ах, вы не верите! – Настя не привыкла отступать от задуманного. Она всегда доводила задуманное до конца. Она никогда не сдавалась. А сейчас ей нужно было убедить нечисть, что она их друг. – Вот глядите! – взмахнула она волшебной палочкой.

Взмахнуть-то она взмахнула, а что делать, не знала. Не превращать же было себя в дерево. Или в белочку-тигра-бурундука-льва. Как этим можно было доказать нечисти, что она друг. Но уж раз взмахнула, следовало доводить дело до конца.

– Скатерть-самобранка, явись передо мной! – бросила она руку с палочкой вниз.

Она не имела понятия, явится ли перед ней скатерть-самобранка, – Чур-чур ничего не сказал об этом. Она приказала скатерти-самобранке явиться – и зажмурилась: так ей стало страшно. Вдруг волшебная палочка не обладала над скатертью-самобранкой властью.

Но когда она наконец открыла глаза (а рано или поздно это в любом случае нужно было сделать), перед ней на траве расстилалась белейшая льняная скатерть с кистями, вся уставленная большими и маленькими блюдами, закрытыми крышками. "Есть скатерть-самобранка!" – так и вскричала про себя радостно Настя. Вслед за чем ей снова захотелось зажмуриться: а ну как в блюдах под крышками была человеческая еда? Очень нечистой силе нужен был борщ украинский и пельмени по-уральски. "Волшебная палочка, не подведи", – взмолилась про себя Настя. Она нагнулась к скатерти-самобранке, взялась за крышку самого большого блюда и объявила:

– Сморчки, мухоморы, бледные поганки, ложные опята жареные-пареные в соке травы-белены!

После чего сняла крышку.

Из блюда ударили вверх клубы горячего пара и шибануло таким духом – не будь Настя волшебницей, она бы точно упала в обморок. Но лешие, притворявшиеся пнями и корягами, словно по команде, издали протяжный стон непреодолимого искушения, все, как один, из пней и коряг превратились в самих себя и, облизываясь, вмиг оказались около скатерти-самобранки.

– Прошу, господа лешие! – накладывала им Настя из блюда в тарелки половником. – Пожалуйста, не стесняйтесь, кто съест – подходите за добавкой.

Водяные, наблюдая, как она накладывает лешим грибного лакомства, высунулись из воды по пояс, перестав напоминать жаб и лягушек, русалки свесились с ветвей вниз головой, кикиморы снова заструились туманными призраками.

Настя взялась за крышку другого блюда.

– Водоросли речные жареные с кисло-сладкой приправой из тины болотной соленой-квашеной!

– А-аа! – простонали в изнеможении водяные, повыскакивали, шумя сливающейся с них водой, на берег и, отталкивая леших, столпились около скатерти-самобранки.

– Прошу, господа водяные! – взялась за половник Настя. – Вам, пожалуйста! И вам! И вам!..

Русалкам она заказала лепестки кувшинок, пареные на утренней росе, собранной с листьев лотоса, кикиморам – томленый в горшочке лишайник с присыпкой из молодого мха. Что за хор славил поданное угощение над скатертью-самобранкой у тишайшего омута! Лешие, поглощая еду, от удовольствия урчали, водяные самозабвенно чавкали, русалки сладостно взвизгивали, кикиморы по-кошачьи помявкивали. Лешие съели по три порции, водяные по две с половиной, русалки по полторы, а кикиморы по пять. Наевшись, они повалились на траву вокруг скатерти-самобранки и, держась за животы, принялись стонать:

– Ой, тяжело! Ой, помираю! Ой, глаза мои завидущие!

Настонавшись, они сползлись в кучу и сели кружком, поддерживая друг друга.

– Ну, спасибо, Настя! – одышливо дыша, с трудом выговорил один из леших, наверное, самый старый среди них – бурые лохмы его были наполовину седыми – и, видимо, их старший. – Потешила! Сразу видно, что друг!

– Друг! Друг! Друг! – вторя ему, отозвались остальные лешие.

– Да уж что говорить! – поглаживая себя по зеленому животу, проронил один из водяных, тоже, надо думать, старший среди них. – Славное было угощение. Лет триста так уж не угощался. Только друг мог так угостить.

– Только друг! Только друг! – поддержали его прочие водяные.

Русалки прострекотали общим хором:

– Да уж сразу видно, что друг! Такой друг – всем друзьям друг!

Кикиморы тоже хотели сказать что-то, но сил на связную речь у них не осталось, и они только согласно покивали головами: друг, друг, всем друзьям друг!

Настя взмахнула палочкой, приказав скатерти-самобранке исчезнуть, скатерть тотчас растворилась в воздухе, будто ее тут и не было, а Настя села перед кружком нечистой силы на ее место на траве.

– Мне нужна ваша помощь, друзья, – сказала она. – Есть план, как освободить Евгения Анатольевича Кощея бессмертного с Варварой Ивановной Бабой ягой и восстановить в лесу прежний порядок, но непонятно, как осуществить этот план.

– Есть план освободить. Прежний порядок! План есть, но непонятно, – запереговаривалась нечистая сила.

Но теперь они не издевались над Настей, а обсуждали сказанное ею.

Настя продолжила:

– Нужно завладеть хрустальным яблоком, которое Король-обжора отнял у Евгения Анатольевича Кощея бессмертного, и яблоко покажет нам, где находится невидимая избушка на курьих ножках, в которую Король-обжора заключил Евгения Анатольевича Кощея бессмертного с Варварой Ивановной Бабой ягой. А когда мы будем знать, где избушка на курьих ножках, освободить Евгения Анатольевича Кощея бессмертного с Варварой Ивановной Бабой ягой будет уже делом техники.

– Делом техники. Когда будем знать. Яблоко покажет, – снова запереговаривалась нечистая сила.

Серый волк, лежавший в ногах у Насти, прошептал ей:

– Ты не так: "нужна помощь"! Ты попроси хорошенько! Ты в ножки поклонись!

Настя встала на колени и моляще сложила перед собой руки:

– Господа лешие-водяные-русалки-кикиморы! Очень прошу, помогите мне! Я хоть и волшебница, но без вашей помощи мне не справиться. Очень вас прошу, милые, дорогие лешие-водяные-русалки-кикиморы!

Нечистая сила запереглядывалась, запереталкивалась локтями:

– Просит! Она просит! Хоть и волшебница, а вежливая! С уважением!

Когда эта возня утихла, седой леший взбил пальцами гриву у себя на голове, оперся о плечи соседей и поднялся.

– Что ж, волшебница Настя, – проговорил он. – Поможем мы тебе. Как ты к нам, так и мы к тебе. Поможем? – оглядел он остальную нечисть вокруг себя.

– А как же! О чем разговор! Конечно! – грянуло ему в ответ.

Серый волк незаметно для нечисти радостно толкнул Настю мордой. "Что я тебе говорил?!" – значил его толчок.

– Надоел нам этот Король-обжора, – продолжил седой леший, – хуже горькой редьки. Все нашими именами ругаются, почтения нам никто не выказывает, Красную книгу, в которую мы были занесены как исчезающий вид, на помойку выбросил. Что тебе нужно с ним делать – только скажи. В подвале у него дикими голосами можем с утра до вечера выть. Ночью по чердаку с топотом ходить. На верблюда своего летучего сядет – мы верблюда испугаем, верблюд на дыбы, Король-обжора кубарем на землю. В болоте его искупаем, русалки до икоты его защекочут, кикиморы его заплюют – неделю отмываться будет.

– Мы его защекочем! Защекочем! – радостно завизжали русалки.

– Мы его заплюем! Заплюем! – хихикая, заверещали кикиморы.

Настя вслед седому лешему тоже поднялась на ноги.

– Но это не главное! Главное – забрать у него хрустальное яблоко.

– А на что я? – обиженно воскликнул Серый волк. – Я – тут как тут, хрустальное яблоко цап – и к тебе.

– Он хрустальное яблоко цап – и к тебе! Цап – и к тебе! – зашумела-заулюлюкала нечистая сила.

Они это делали с таким убеждением, что Настя прямо так и увидела, как уже держит в руках хрустальное яблоко. И видит в нем избушку на курьих ножках с плененными Евгением Анатольевичем Кощеем бессмертным и Варварой Ивановной Бабой ягой.

Но, увидев избушку на курьих ножках с Евгением Анатольевичем Кощеем бессмертным и Варварой Ивановной Бабой ягой, Настя обнаружила, что не имеет представления, а что дальше, после того, как хрустальное яблоко окажется у нее в руках? Ведь действовать придется быстро, и времени на раздумья у нее не будет.

– Друзья! – воскликнула она. – Лешие-водяные-русалки-кикиморы! А что потом? Когда я буду знать, где находятся Евгений Анатольевич Кощей бессмертный с Варварой Ивановной Бабой ягой? Что я должна делать, чтобы освободить их?

Нечистая сила с такой силой недоуменно закачала головами, – можно было подумать, поднялся ветер и мотает их из стороны в сторону.

– Ты волшебница, ты сама должна сообразить, что тебе делать, – ответил за всех седой леший. – Мы тебе только можем помочь. Мы друзьям всегда помогаем. Непременно.

– Мы друзьям всегда! Непременно! Помогаем! – подтверждающе грохнула нечистая сила.

Делать было нечего, оставалось только надеяться на волшебную палочку. Настя взмахнула ею:

– Ковер-самолет, явись передо мной!

Надо сказать, она опасалась, вдруг ковер-самолет не появится. Хотя скатерть-самобранку палочка вызвала без помех, но вдруг ковер-самолет палочке не подчинялся?

Однако волнения были напрасны. Настя еще договаривала слова приказа, а ковер-самолет уже расстилался у ее ног. В его длинные мохнатые кисти по бокам так и хотелось запустить пальцы и вдосталь поперебирать. Но медлить было нельзя. Вдруг Король-обжора уже вызвал к себе Чур-чура, и Чур-чур, превратившись из друга во врага, открыл на нее охоту!

Настя ступила на ковер, села на середину, Серый волк запрыгнул за ней и устроился рядом так, чтобы быть под шапкой-невидимкой.

– Лешие-водяные-русалки-кикиморы, ко мне! – позвала Настя. Лесная нечисть, толкаясь и отпихивая друг друга, погрузилась на ковер-самолет, Настя оглядела свою команду, все ли хорошо устроились, и приказала ковру-самолету: – Лети!

Глава четырнадцатая. Полет

Ковер-самолет поднялся в воздух. Верхушки деревьев остались внизу.

Они остались внизу, а ковер-самолет поднимался все выше и выше. Уже и до облаков осталось совсем ничего, так недолго было улететь и в космос! Настя забеспокоилась первой.

– В чем дело, ничего не понимаю, – произнесла она, ни к кому не обращаясь, но на самом деле надеясь, что кто-нибудь ей непременно ответит. – Зачем нам забираться так высоко?

– Вот я тоже так думаю, зачем? – дрожащим голосом отозвался один из водяных. – Страшновато, волшебница Настя.

– Да, это если отсюда спланировать, чешуи не соберешь, – сказала одна из русалок. Заглянула за край ковра и тут же отпрянула назад.

– А ты, волшебница Настя, умеешь управлять ковром-самолетом? – спросил старший леший.

"А как же мы до вашего омута добрались", – хотела ответить Настя и вспомнила, что прошлый раз ковром-самолетом управлял Чур-чур, а она только вот так же отдала команду на взлет.

– Ой! – ойкнула она.

Ковер-самолет заходил ходуном – нечистая сила заволновалась.

– Что, не умеешь? – вопрошали одни. – Разобьемся! – вопили другие. – На Луну улетим, придется на Луне жить! – надрывались третьи.

Серый волк вскочил на все четыре лапы, шерсть на загривке у него поднялась дыбом.

– Прекратить базар! – рявкнул он, словно был большим. – Чтоб волшебница Настя не умела управлять ковром-самолетом? Волшебница Настя только хотела показать вам наш лес с высоты птичьего полета. Что она сказала? "Лети!" Вот он и полетел.

Серый волк подсказывал ей, как управлять ковром-самолетом! Просто отдавать ему команды, как она отдала команду взлетать.

– Да, если уже все насладились лесной панорамой, – небрежно подхватила слова Серого волка Настя, – мы снижаемся. Снижайся, – торопливо проговорила она.

Ковер-самолет прекратил свое движение вверх и послушно пошел вниз. Настя перевела дыхание. Это она перед нечистой силой напустила на себя небрежный вид, а на самом деле ей и самой, как тому водяному, было страшновато.

Теперь оставалось сообразить, куда лететь, чтоб найти Короля-обжору. И пока ковер-самолет снижался, Настя только этим и занималась – соображала, куда лететь. Но ничего сообразить она не могла. И так как сообразить она не могла, то ей не осталось ничего другого, как открыться команде ковра-самолета в своем незнании.

От смеха, которым разразилась нечистая сила, ковер-самолет сотрясло, будто он попал в поток ураганного ветра.

– Ой, загадка! Ой, тоже мне! Не знает, куда лететь! – хохотали лешие-водяные-русалки-кикиморы, хлопая себя в изнеможении по животу. – Шутница какая! Без щекотки уморить может! Сразу видно – волшебница…

Кто не хохотал – это Серый волк. Он-то знал, что Настя не шутит.

– Нечистая сила, она нечистая сила и есть. Если они тебя под шапкой-невидимкой видят, то Короля-обжору и подавно. Если только он сейчас не в своем невидимом тереме, бывшем Евгения Анатольевича Кощея бессмертного, – сказал Серый волк Насте тихонько, чтобы нечисть не услышала и не удивилась бы, что ей приходится объяснять такие элементарные вещи. – А так для них что твоя шапка-невидимка, что расстояния – все не помеха. Они захотят – за сто километров кого хочешь увидят. Они даже под землей на целый километр видят. А старший леший, может быть, даже на целых два.

– А почему они под шапкой-невидимкой видят, а в невидимом тереме нет? – так же тихо спросила Настя.

– Потому что "потому" окончается на "у", – парировал Серый волк. – Это все ваши волшебные заморочки. Шапка-невидимка скрывает, а терем сам скрыт. Вот поэтому!

Ковер-самолет спустился к вершинам деревьев и завис над ними, ожидая следующей Настиной команды.

– Что, господа лешие-водяные-русалки-кикиморы, – произнесла хитроумная Настя. – Кому дать порулить?

– Мне! Мне! Нет, мне! Я лучше всех буду! Нет, я! – завопили в один голос лешие-водяные-русалки-кикиморы.

– Тогда так, – утихомирила нечисть Настя. – Кто всех точнее ответит, где сейчас находится Король-обжора, тот и будет рулить.

– В своей канцелярии, где! Бывшем рабочем кабинете Евгения Анатольевича Кощея бессмертного – там! Под столетним дубом, под которым раньше Евгений Анатольевич Кощей бессмертный прием вел! – так же хором ответствовала Насте нечистая сила.

И только седой старший леший дождался, когда все оторутся, после чего доложил:

– Под столетним дубом на расстоянии одного метра пятнадцати сантиметров семи миллиметров от ствола с северо-восточной стороны.

– У-ух ты! – выдохнула нечистая сила – словно проревела труба.

Ответить точнее было невозможно.

– Прошу, мой друг, – поведя рукой, сказала Настя старшему лешему. – Рулите.

– К старому дубу на самой красивой поляне леса со скоростью ведьмы-рекордсменки на новой метле! – ухнул леший.

Ковер-самолет рванул с места так, что все, кто стоял, попадали. Ветер засвистел-заревел в ушах – будто его разрывало в клочья. Исключая рулевого прочая нечистая сила вцепились друг в друга и завизжали со страха.

– Помедленнее, господин рулевой, – перекрикивая свист и рев ветра, попросила Настя старшего лешего.

– Помедленнее-помедленнее, – проворчал старший леший. – Куда ж медленнее. – Но все же он подчинился Настиному требованию. – С скоростью ведьмы на старой метле, – указал он ковру-самолету.

Ветер в ушах сразу же стих, ковер-самолет поплыл над лесом, будто весельная лодка по озеру.

– Вот это другое дело. Это то что надо. Со скоростью ведьмы-рекордсменки ему захотелось! – оживленно заперговаривалась нечистая сила.

Назад Дальше