- Видите, Роман Иванович. Теперь всем ясно, почему мы на ваш урок опоздали. Без нашей помощи Марат давно бы упал. Представляете, если бы это случилось на лестнице?
- На лестнице, вероятно, было бы еще хуже, - смущенно пробасил Роман Иванович. - Ну, Ахметов, - схватился он за свободную от гипса ногу Марата. - Скажи, где у тебя болит?
Ахметов дернулся и взвыл пуще прежнего:
- Везде у меня болит.
- Плохо дело, - поднялся с корточек литератор. - Боюсь, Ахметов у нас вторую ногу сломал.
- Точно, сломал! - с уверенным видом произнес Женька. - Маратка у нас такой. Он может.
Компания с Большой Спасской переглянулась. Все они не меньше, чем Пашков, восхищались представлением, которое закатил Ахметов. Похоже, у него проявился настоящий актерский талант.
- Елки-палки! - словно бы прочитав их мысли, подстреленным тигром взревел Марат. - Чего ж я теперь буду делать с двумя сломанными ногами?
- Успокойся, - подыграл ему Пашков. - Мы - твои друзья. И в беде тебя не оставим.
Марат неожиданно перестал корчиться и стонать. Смерив Лешку мутным взглядом, он прохрипел:
- Савушкин, ты меня только подними. А Пашкову я сам врежу.
- Ахметов! - всегда стоял за справедливость Роман Иванович. - Я, конечно, понимаю, что тебе больно. Но на Пашкова ты нападаешь зря. Он тебе помогал. А свалился ты сам, без чьей-либо посторонней помощи.
- Не обращайте внимания, Роман Иванович, - махнул рукою Пашков. - Это у Марата просто галлюцинации от болевого шока.
- Сейчас у тебя будут галлюцинации!
Сжав кулаки, Ахметов хотел приподняться, но немедленно вновь со стоном схватился за ногу.
- Сколько тебе раз твердить, - прошептал ему в самое ухо Лешка. - У тебя в гипсе другая нога. Вот за нее и хватайся.
- Да у меня теперь эта нога болит, - ответил Ахметов и попытался съездить Пашкова по уху. Тот увернулся.
- Давай-ка, Пашков, займись делом, - распорядился Роман Иванович. - Беги в учительскую вызывать "Скорую помощь".
- Да, может, у него еще так пройдет, - не торопился исполнять приказание Лешка. "Только "Скорой" нам не хватает, - про себя добавил он. - Врачи ведь мигом поймут, в чем дело. Вот и получится, что Марат старался совершенно зря".
- Что ты несешь, Пашков? - осуждающе посмотрел на него учитель. - У Ахметова явно второй перелом. Или, по крайней мере, вывих. Тут нужен врач.
- Спокойно, Роман Иванович, - поднял руку Пашков. - С вывихами я и сам справляться умею. Ну-ка, Марат, - склонился он над Ахметовым. - Сейчас я тебя за ногу дерну, и сустав встанет на место.
Ахметов, не переставая орать, пополз в сторону от Лешки. Тот на четвереньках устремился за ним.
- Слушай, Марат, не переигрывай, - жарко зашептал он. - Иначе Роман и впрямь заставит меня звонить в "Скорую". И тогда мы все вместе попухнем. Значит, так. Я тебя сейчас совсем легонько за ногу дерну, а ты тут же сделай вид, будто поправился. Роман все равно уже никого сегодня спросить не успеет. Урок вот-вот кончится.
Он потянулся к ноге, но Марат с криками: "Уберите от меня этого психа! Он меня на всю жизнь калекой сделает!" - отполз в проход между вторым и третьим рядом.
Компания с Большой Спасской едва сдерживалась от смеха. Остальная часть класса с немым изумлением наблюдала за странной сценой.
- Пашков! - крикнул Роман Иванович. - Оставь в покое Марата! Быстро в учительскую!
- Роман Иванович! - взмолился Ахметов. - Умоляю вас! Вызовите "Скорую" сами! Этот псих не хочет!
- Пашков! - гаркнул Роман Иванович. - Оставь в покое Ахметова! Марш в учительскую!
Лешка задумался. Сопротивляться дальше было опасно. Тем более что, пока "Скорая" доберется до школы, литература уже давно кончится. Так что опрос в впрямь никому сегодня уже не грозит. А пока врачи будут разбираться с Маратом, можно просачковать часть биологии.
- Понял, Роман Иванович, - , произнес вслух Лешка. - Сейчас вызову. А ты, Маратка, терпи. Недолго осталось, - изобразил он сочувствие раненому Другу.
Уже покидая класс, Лешка услышал яростный голос Ахметова:
- Дай мне только поправиться. И тогда я с тобой разберусь.
В учительской оказалось пусто. Все преподаватели были на уроках. Вызвав по-быстрому "Скорую помощь", Лешка поспешил обратно в класс. Ему не хотелось пускать развитие событий на самотек. Тем более что, к глубокому недоумению Пашкова, Ахметов явно заигрался. "Надо же так войти в роль, - на ходу размышлял Лешка. - Не знай я, в чем дело, наверняка бы поверил, что Марат вторую ногу сломал. Одного теперь не пойму, на фига ему со "Скорой" связываться? Ведь и впрямь могут увезти в больницу. Наверное, Марату казалось так унизительно валяться в обмороке, что он решил: пусть уж лучше "Скорая" приезжает". С этими мыслями Лешка вошел в родной класс. Оказалось, что Марат по-прежнему стонет и охает. Лицо у него почему-то стало землисто-бледным. И он очень натурально закусывал губы. Точно у него и впрямь что-то невыносимо болело. Роман, сидя перед Маратом на корточках, сочувственно басил:
- Ничего. Потерпи. Сейчас врач прибудет. Я в твоем возрасте однажды катался на коньках и тоже перелом заработал. Правда, не ноги, а правой руки. Но все равно было больно.
- Вызвал, Роман Иванович, - сообщил Лешка.
- Тогда иди на улицу и встречай, - распорядился литератор.
- А как же Марат? - спросил Пашков.
- Без тебя справимся, - отозвался Роман Иванович. - Иди, иди, быстрее!
- А можно я тоже? - вызвался Женька.
- Можно, - кивнул учитель.
Остальная часть Компании с Большой Спасской вознамерилась было рвануть в коридор, но литератор крикнул:
- Останьтесь! Двоих встречающих вполне хватит. Ребятам пришлось смириться. Пашков и Женька
выскользнули за дверь. Отбежав подальше от класса, они дали волю снедавшим их чувствам.
- Ну, Маратка дает! - поделился Женька.
- Я просто сам удивляюсь, - озадаченно отвечал
Пашков. - По-моему, он до того вошел в роль, что сам никак выйти не может.
- Ничего, сейчас выйдет, - ничуть не волновался по сему поводу Женька. - Вот врачи приедут…
- И чего ему "Скорую" вызывать приспичило? - продолжал удивляться Пашков.
- Ну, может, Марату без "Скорой" скучно, - предположил Женька.
- Говорю же: слишком он в роль вошел, - отозвался Пашков. - Видал? - повернулся он к Женьке. - У него даже лицо побледнело.
Спустившись на первый этаж, ребята объяснили гардеробщице Екатерине Тимофеевне, что у них "плохо с Ахметовым".
- Открывайте, тетя Катя, раздевалку! - грянул Женька. - Сейчас оденемся и пойдем встречать "скорую"!
- Ах ты, Господи! - всплеснула руками Екатерина Тимофеевна и, достав из кармана огромную связку ключей, принялась отпирать замок. - Чего ж у вас там с Маратом-то, а?
- Упал в классе. Сломал две ноги! - бодрым голосом сообщил Женька.
- Дела-а, - протянула гардеробщица. - А закурить у тебя, Леша, есть? А то у меня кончились.
Пашков, набросив на себя куртку, протянул Екатерине Тимофеевне сигареты.
- Огонь тоже кончился, - сообщила та.
Пашков чиркнул зажигалкой. Гардеробщица, Усиленно дымя, устремилась следом за мальчиками на Улицу.
- Это чего же выходит, - на ходу причитала она. - Ахметова, значит, теперь повезут в больницу?
- Да, может, еще обойдется, - избегал категоричных выводов Пашков.
- Одна-то нога у него уже сломана. И даже в гипсе, - добавил Женька. - Из-за этого Марат и упал.
- Я думаю, он вторую ногу просто ушиб. Вот ему теперь и больно, - сказал Пашков.
- Беда никогда не приходит одна, - задумчиво проговорила Екатерина Тимофеевна. - Ну-ка, Леша, угости еще сигареткой. А то очень волнительно.
Тут подъехала "Скорая помощь".
- Ну, кто у вас здесь? - выскочил из машины врач.
- Он наверху, - воздел указательный палец Женька.
- На крыше, что ли? - проследив направление, поморщился санитар. - Вот, - повернулся к врачу он. - Лазают по такой скользи, ноги ломают, а мы потом снимай и лечи.
- Он не на крыше, - уточнил Пашков. - А всего-навсего в классе. На четвертом этаже.
- Одна нога уже сломана, - подхватил Женька. - А вторая только сейчас сломалась.
- Бери носилки, - коротко скомандовал санитару врач.
Бригада "Скорой помощи", которую составляли врач, санитар и шофер, устремилась следом за ребятами на четвертый этаж к девятому "Б". Замыкала шествие пожилая гардеробщица Екатерина Тимофеевна. Как ветеран этой школы, она не могла упустить такого события.
К дверям класса все прибыли со звонком. Пашков не без гордости посмотрел на Женьку. Замысел воплотился. Литература была сорвана. Теперь Лешку волновало, как пройдет разоблачение Марата.
Впрочем, раненый Ахметов, похоже, произвел на бригаду "Скорой помощи" сильное впечатление.
- А гипс кто уже наложил? - строго взглянул на Ахметова врач. - Зачем нас-то вызывали?
- Это вчерашняя травма, - простонал Ахметов. - А сейчас… вторая…
И он схватился за ту ногу, которая была без гипса.
- Спортом надо заниматься, - назидательно произнес врач. - Тогда правильно падать научишься.
- Так я же спортсмен! - взвыл Марат. - Это, - потыкал он в гипс, - как раз на ринге случилось.
- Во время соревнований, - уточнил Савушкин.
- А сейчас он в классе упал, - прогудел Роман Иванович. - Видимо, у Ахметова после травмы вестибулярный аппарат нарушился.
- Во, во, он самый, - простонал Марат, злобно при этом косясь на Лешку.
Пашков невольно поежился. И мысленно возблагодарил судьбу, что Ахметов не может сейчас самостоятельно подняться. Хотя вообще-то Лешка никакой вины за собою не чувствовал. Вогпервых, они обо всем договорились с Маратом заранее. А когда тот в последний момент уперся, Лешка его и толкнул-то совсем легонечко. Можно сказать, даже бережно. Чего тут обижаться?
Пока Пашков предавался размышлениям, врач осматривал ногу Ахметова. Вынесенный вердикт поверг в совершеннейший шок как Компанию с Большой Спасской, так и Борю Савушкина.
- То ли перелом. То ли трещина, - сказал врач. - Надо срочно везти на рентген. А вы, - повернулся он к Роману Ивановичу, - сообщите родителям.
Санитар и шофер положили Марата на носилки. - А куда вы его повезете? - осведомился Роман Иванович.
- В Склифосовского, - отвечал врач. - Рядышком. Чего далеко тащить.
- Родителям я сам сообщу, - простонал Марат. - Дайте сумку. У меня там мобильный.
Пашков услужливо кинулся к двери, возле которой лежала сумка Марата.
- Вот. Возьми.
Тот вырвал у него из рук сумку. Вытащив телефон, он слабым голосом произнес:
- Папа. Другую сломал… Нет, не руку, а ногу… Безо всякой разборки… Сам упал… - Марат свирепо воззрился на Пашкова. - В общем, жми к Склифосовскому… Да меня на рентген туда везут.
Рука Ахметова безвольно опустилась на носилки.
- Теперь тащите, - простонал он.
Бригада "Скорой помощи" и Марат уехали. Судя по реакции класса, было ясно: даже богдановские, не слишком хорошо относившиеся к Ахметову, приняли его игру за чистую монету. Что же касается Романа Ивановича, то он, обратившись к Олегу, сказал:
- Как узнаете про Ахметова, сразу мне сообщи. А то я волнуюсь.
И, тяжело вздохнув, пожилой литератор покинул класс.
- Вообще-то мне Романа даже как-то жалко, - уже выйдя в коридор, призналась друзьям Таня.
- Переиграл Марат, - согласился Олег.
- Мог бы обойтись и без "Скорой", - поддержала Катя.
- Теперь-то уже все равно, - возразил Пашков. - Ну, сделают ему там рентген. Скажут, что ничего страшного нету. Я, главное, чего боялся? Врач мог сразу засечь, что он симулирует. Но, видно, на наше счастье, попался какой-то неопытный.
- Мне одно непонятно, - задумчиво произнесла Таня. - Зачем Ахметов отца вызвал?
- Для отмазки, - убежденно заявил Пашков. - Ежу понятно, что Марат никому не звонил. Просто сделал вид. Вот и получилось очень правдоподобно. А если бы он этого не сделал, дяде Хаме позвонил бы Роман. Тогда бы поднялась настоящая паника.
- Не ожидала я такого от нашего Маратика, - с невольным восхищением произнесла Катя. - По-моему, после сегодняшнего представления его можно принимать в труппу любого театра.
- Причем без экзаменов и высшего образования! - хохотнула Моя Длина.
- Чует мое сердце, добром это представление не кончится, - хмуро взглянул на друзей Темыч.
- Меня уже от твоего сердца тошнит, - сказала Катя.
- И вообще, Темыч, - подхватил Женька. - Не знаю уж, как для тебя, а для меня все кончилось замечательно. Теперь не придется Роману пересдавать "Господ Головлевых".
- Фирма веников не вяжет, - счел своим долгом подчеркнуть свою значимость Пашков. - Прошло все четко. Только Марат немного перестарался. Но это от недостатка опыта.
- И впрямь молодец, Ребенок, - похвалила Моя Длина. - Очень четко сработано.
- Вот это и подозрительно, - ехидно произнесла Катя.
Остальные усмехнулись. Обычно даже самые элементарные расчеты Пашкова где-нибудь, да давали сбой, что оборачивалось для окружающих порой малыми, а порой и большими катастрофами.
- Перестань, Катька, - к восторгу Пашкова, вступилась за него Моя Длина. - Ребенок всех- нас спас. А победителей не судят.
Лицо Темыча приняло скептическое выражение. Сердце его продолжало "чуять", однако, взглянув на Катю, он промолчал. Звонок возвестил о начале второго урока. Ребята отправились на биологию. Уже подходя к кабинету, Моя Длина сказала:
- Отсидим этот урок, а потом звякнем Марату на мобильный. Интересно, как он там выкручивается.
Биология для Компании с Большой Спасской тянулась уж очень долго. Мыслями все они были с Маратом. Едва началась перемена, нетерпеливый Женька первым потребовал:
- Машка, звони.
Школьникова извлекла из рюкзачка телефон.
- Маратик, - кокетливо проговорила она в трубку. - Как ты там? Отвертелся? То есть? - Ребята увидали, как у Школьниковой медленно вытягивается лицо. - Да ты что? - У Машки сделался такой взгляд, будто она вместо холодной воды внезапно глотнула кипятка. - Замогильно!
- Чего там? Чего там? - проорал Женька.
- Изыди, - отпихнула его Школьникова. - Нет, Маратик, это я не тебе. Так чего со второй ногой… Трещина? Ну, зашибись-умри!.. Будут гипс накладывать? Вот травка зеленая!
Настала длинная пауза. Впрочем, остальным уже было в общих чертах ясно, что Темино сердце чуяло не зря.
- Лешка-то? Пашков? - наконец, снова заговорила Моя Длина. - Тут стоит. Куда ему деться? Чего-о?..
Ладно, Маратик, передам. Ты уж держись! Кстати, тебя в больнице оставят?.. Ах, Олесь сейчас домой увезет. Ну, тогда ладно. Мы с ребятами еще тебе позвоним попозже… Да передам, передам я Ребенку. Пока.
Моя Длина убрала телефон. Затем, смерив Пашкова тяжелым взглядом, громко сказала:
- Дурак ты, Ребенок. И шутки у тебя тоже дурацкие!
- Почему это я дурак? - захлопал от обиды глазами Лешка.
- Потому что по твоей милости у Марата вторая нога пострадала. Рентген показал трещину. Предок его Склифосовского на уши поставил. А врачи ему сказали, что трещина, может, еще и вчера возникла. Только в том травмпункте ее не заметили.
- Ну, а при чем же тут я? - оправдывался Пашков. - И вообще, мы же с Маратом условились, что он сам упадет. Боксеры, между прочим, такому обучены.
- Верно, - подтвердил стоявший тут же Боря Са-вушкин. - Только нас этому учат без ноги в гипсе.
- А, может, трещина у Марата и впрямь со вчерашнего дня? - вмешалась Таня. - Сегодня он походил. Вот ему и сделалось хуже.
- Только, пока Ребенок его не толкнул, у него вторая нога совершенно не болела, - возразила Моя Длина. - В общем, Маратик велел передать тебе, - кинула она еще один уничтожающий взгляд на Пашкова, - чтобы ты, когда он вернется в школу, на глаза ему не показывался. Иначе Ахметов за себя не отвечает.
- Нокаут тебе, Пашков, обеспечен, - на полном серьезе заверил Боря. - Марат у нас по таким ударам мастер.
- Боюсь, Лешенька, ты нажил серьезных врагов, - покачала головой Катя.
- А почему во множественном числе? - не понял Пашков.
- Потому что дядя Хама тебя, наверное, тоже любить не будет, - пояснила Катя.
- Он чего, дяде Хаме сказал? - не на шутку перепугался Пашков. Ему тут же вспомнилось изборожденное шрамами лицо Убейволка.
- Живи, Ребенок, - успокоила Моя Длина. - Марат просил тебе передать, что отец ничего про твою "шутку" не знает.
Пашкову стало чуть легче. Однако Моя Длина тут же добавила:
- Марат будет сам с тобой разбираться. Лешка вновь опечалился.
- Да-а, - с тоскою протянул он. - Ситуация. Может, у него все же трещина-то была?
- Это сейчас выясняется, - отозвалась Школьникова. - Хамитяй Хамзяевич поехал за вчерашними снимками.
- Значит, может, еще выяснится, что я и не виноват? - исполнился надежды Пашков,
- Поживем - увидим, - пожал плечами Олег.
- Но вообще, Ребенок, все-таки думать надо, - высокомерно проговорила Моя Длина.
- А вы чего же не думали? - посмотрел на нее Лешка. - Мол, давай, Пашков, действуй.
- Так ты ведь говорил, что все будет четко, - проворчал Темыч.
- Если бы Марат сразу признался, что у него во второй ноге трещина, я бы выбрал другую тактику, - привел еще один аргумент Лешка.
- Марат не знал, - напомнила Таня.
- А мне почем знать? - возмутился Пашков. - Я вам что, рентгеновский аппарат? И вообще, подумайте о другом. Может, я сегодня Ахметова спас от серьезных осложнений.
- Сам он, кажется, так не считает, - иронично сощурилась Катя.
- Зато я считаю, - уже возвращалась к Лешке уверенность в себе. - Врачи вчера прозевали трещину. Вот Марат ходил бы с ней, ходил, а потом грохнулся бы на лестнице или, к примеру, на улице. Представляете, что случилось бы. А так я его легонько толкнул. Ему стало больно. Ну, и в результате врачи совершенно вовремя примут меры.
- То есть ты как бы Марата облагодетельствовал? - откинула со лба прядь черных волос Катя.
- Все хорошо, что хорошо кончается, - убежденно произнес Лешка.
Борька Савушкин озадаченно хмыкнул.
- В общем, Ребенок, молись, чтобы трещина оказалась вчерашней, - проговорила Моя Длина. -
иначе тебе от Марата достанется. Лешка с жертвенным видом вздохнул. "Стараешься, стараешься для людей, - пронеслось у него в голове. - И никакой благодарности. Правильно говорят что инициатива наказуема".
После конца уроков ребята опять связались по телефону с Ахметовым. Тщательный просмотр вчерашних рентгеновских снимков убедительно доказал, что трещина все же была. Однако после сегодняшнего падения Марата она значительно увеличилась. Лешка по этому поводу заметил, что трещина есть трещина.
А большая она или маленькая, роли особенной не играет. Все равно, мол, Марату пришлось бы накладывать гипс на другую ногу. Но Моя Длина сообщила, что Марат придерживается иного мнения. И в самое ближайшее время намеревался провести с Пашковым "основательный разговор".
- Сперва пусть выздоровеет, - бодрился тот. - Ему теперь, как минимум, месяц дома сидеть.