Прямо у меня над головой была небольшая полочка с двумя-тремя книжками. Одна оказалась англо-русским словарем. Другая – лоцией Северного Ледовитого океана, совсем уж ни к чему. А третья, самая полезная – морской справочник. Я стал его листать и – вот сюрприз! Внутри спокойно лежала себе та самая любименькая страничка из любимой тетради Профессора. С данными на "Тасманию". И я честно сказал:
– Дураки мы оба!
– Это почему? – обидчиво не согласился Алешка на "оба".
– Потому что Профессор, помнишь, говорил: можно заложить в бортовой компьютер весь маршрут, и "Марфа" автоматически, минуя все преграды, самостоятельно придет в точку назначения! Понял?
– Понял, – ехидно сказал Алешка. – Закладывай. А я посмотрю.
Но я его живо на место поставил. Взял и включил экран главного монитора. И на нем вспыхнула голубым светом красивая карта большого Средиземного моря со всеми его маленькими морями, а рядом – Черное море, тоже голубое. А у самого его правого берега – яркая красная точка. Это были мы! Точнее, "Марфа", ее положение в пространстве.
– Вот это да! – Алешка не сдержал восхищения. – А как ты догадался?
– Очень просто. Зачем бандиты сперли эту страницу? Полюбоваться? Нет, они собирались забрать золото "Тасмании", так? И, значит, подготовили "Марфу" к этому. Ведь Охранник – бывший инженер-электронщик. Он и заложил данные в компьютер.
– И спасибо ему, – сказал Алешка. – Помог честным людям. – И вдруг мгновенно помрачнел. – Слушай! А ведь он сделал это неправильно.
– С чего ты взял? Тоже мне – специалист по компьютерам! – я даже разозлился. А зря!
– С чего взял? Профессор-то координаты зашифровал! Какое-то число к ним прибавил!
Точно, я совсем забыл об этом. Значит, конечная точка маршрута "Марфы" отстоит от "Тасмании" на сколько-то морских миль! И все наше задуманное путешествие не имеет никакого смысла. А мы еще записку Лягушке оставили. "Ушли за золотом. Будем через три дня. Слово рыбака".
– А! Ладно! – Алешка решительно захлопнул люк и пристегнул ремень. – По дороге что-нибудь придумаем. Или на месте разберемся. Пошастаем там вот так, – он повилял ладошкой, – и найдем. Она же небольшая, эта "Тасмания". С полкилометра длиной.
И я понял, что вовсе не золото влечет моего младшего брата в путешествие. А возможность пошастать на очаровательной Марфе Васильевне в морских глубинах, полюбоваться морскими сокровищами. Флорой и фауной. И я тоже захлопнул свой люк и пристегнулся.
Над морем смеркалось, вечерело. Солнце, где-то впереди, уже окуналось в воду. От него бежала по волнам золотистая дорожка.
Мы нарочно выбрали этот час. "Час вечерней прохлады". Во-первых, он нам давал фору – целую ночь. После ужина мы пожаловались (один на живот, другой на голову) и сказали, что пойдем спать. И попросили тетю Свету не будить нас к завтраку. Все отнеслись с пониманием к нам, высказали предположение, что мы перегрелись на солнце в "час полуденного зноя", и проводили сочувственными взорами. Правда, мы чуть все не испортили. Маленько перепутали наши симптомы. Алешка жаловался на живот, а томно прижимал пальцы к вискам. Я ссылался на головную боль, а держался за желудок. Но никто этого не заметил.
А во-вторых, мы рассчитывали пройти у берегов Турции утром: Алешке очень хотелось турок посмотреть…
Мы нашли на приборной доске тумблеры перевода лодки в автоматический режим и включили их. "Марфа" медленно, постепенно набирая ход, двинулась вперед, одновременно плавно погружаясь. Почти сразу за иллюминаторами стемнело. На глубине ста метров наступила вечная ночь. Но она была не совсем глухая и черная. В этой непроницаемой черноте все время что-то вспыхивало яркими точками, комочками, колечками, полосками. Было похоже, будто мы мчимся в ракете в черном межпланетном пространстве, где мерцают и несутся навстречу звезды, кометы, планеты… Сначала было немного жутко. Но потом, когда мы, ненадолго включив прожектор, увидели, как ловко и плавно "Марфа" обошла какую-то темную большую массу, видимо, подводную скалу, мы совершенно успокоились и доверили ей свою безопасность.
"Марфа" мчалась под водой так быстро, бесшумно и плавно, что мы ничего не успевали заметить, даже включая прожектор. И это однообразие, в сочетании с комфортом и чувством безопасности, привело нас сначала в состояние восторга, а потом легкой сонливости. А ближе к утру мы уже откровенно дремали в своих креслах. В пять часов пополуночи включился таймер и дал нам сигнал к всплытию.
– Пересекли государственную границу, – важно сказал Алешка и перевел "Марфу" на ручное управление.
Мы всплыли. Нужно было дать "подышать" "Марфе" и самим проветриться. Откинули люки, вышли на палубу. Алешка сладко потянулся всеми своими худенькими косточками и выдохнул:
– Заграница!
– С чего ты взял?
– А все вокруг иностранное.
Вокруг было море, неторопливые волны и далекая, чуть видная полоска берега. Чего он тут иностранного разглядел? На палубе мы не задержались – было свежо и прохладно, – нырнули обратно в лодку.
– Во! – Алешка ткнул пальцем в монитор. – Смотри!
Красная точка, указывающая положение "Марфы", была уже не у правого берега Черного моря, а у левого, в непосредственной близости к морю Средиземному, а точнее – к Мраморному, составной его части. Здорово! Теперь мы ни за что не заблудимся. Вот только как назад дорогу найдем? Опять спрашивать будем? А если судно иностранное попадется? Впрочем, ведь у нас словарь есть. Да и Алешка кое-какие английские выражения знает. Правда, отбойные в основном. Ничего, что-нибудь сформулируем…
Под водой еще было сумрачно, хотя "Марфа" шла на пятнадцати метрах глубины. Но ничего, даже когда и рассвело, в глубине, под водой, мы не увидели. Рыбы не было. Зато появились корабли. Это понятно. Впереди – пролив. И корабли, бороздящие моря, стягиваются к нему. То они шли каждый своим путем, а теперь пойдут общим. Об этом мы узнали опять же по монитору – вокруг "Марфы" начали вспыхивать и мигать красные точки.
А иногда мы видели, как впереди и немного сверху быстро наплывает на нас громадная длинная глыба – подводная часть корабля, который легко нагоняла "Марфа". Она проходила под ним, и мы разглядывали ржавое или крашеное днище, поросшее ракушками и водорослями, которые тянулись за ним как зеленые космы, и бурлила вода и воздух вокруг и позади винта.
А один раз с небольшого буксира прямо рядом с нами бухнулось в воду оборвавшееся ведро. Таща за собой веселые пузырьки и хвост веревки, оно ушло в глубину мимо нас. В общем, было довольно интересно. Необычно как-то.
Когда звездочка "Марфы" на мониторе приблизилась к Босфору, мы всплыли, но не очень сильно – чуть высунули из воды верхний край рубки. И "Марфа" тут же сбросила ход. Дело в том, что высокую скорость она развивала только под водой. А на поверхности, из соображений безопасности, где все время что-нибудь плавает, она автоматически сменяла полный ход на малый.
Не выходя на палубу, мы через иллюминаторы и на экранах пытались рассмотреть Турцию и ее аборигенов. Но были разочарованы. Потому что на карте этот самый Босфор – узкая щелочка, а на самом деле он такой широкий, что слева, где Турция, был едва различим далекий берег. Подойти к нему поближе мы не решились. Сообразили, что там нас могут засечь пограничные сторожевые суда. И забросать, к примеру, какими-нибудь глубинными бомбами. Мы тогда еще не знали, что на "Марфе" можно было включать специальное защитное устройство, которое не давало ее обнаружить никакими хитрыми современными средствами – ни эхолотами, ни локаторами, ни радарами.
С этим устройством можно было с полной безопасностью проплывать прямо под военным кораблем, даже ему в днище постучать. Шваброй, например. Как расшумевшемуся соседу с верхнего этажа. Мы еще многого в ней не знали. И не знали, в том числе, о другом устройстве на борту "Марфы" – прямо противоположном. Которое позволило нашим врагам дождаться и встретить нас у самого входа в пролив. И этой встречей едва не закончилась наша экспедиция…
Перед тем как войти в пролив, мы вернулись немного в открытое море, чтобы позавтракать на свежем воздухе, в стороне от оживленных морских путей, и обсудить следующий этап путешествия. Всплыли, расселись на люках. Разложили рядышком консервы и расставили бутылки с водой.
Лодка чуть покачивалась на мягкой волне, словно дышала, отдыхая. Море вокруг было красивое. Разного цвета. Рядом с нами – голубого, чуть подальше – зеленого с белым, а совсем далеко – синего, сливающегося с таким же синим небом. За бортом иногда чуть всплескивало: то ли шальная волна, то ли игривая рыба. А в остальном было тихо и безмятежно.
– Хорошо за границей, – сказал Алеха. – Даже аппетит появился. Открывай консервы. – И взялся откручивать пробку у пепси. – Ну чего ты? Есть хочется!
– Мы нож консервный не взяли…
Это была катастрофа. Кроме консервов, у нас не было никакой еды. Я лихорадочно перебрал все банки, искал какую-нибудь с ключиком, бывают такие. Нашел одну, селедку в винном соусе, мы ее случайно захватили в темной кладовке, потому что терпеть ее не можем. Но все-таки я ее открыл. Алешка поковырялся в ней тем же ключиком, вздохнул: "Будешь?" – и бросил банку за борт. Она булькнула и утонула.
– Ладно, попросим у кого-нибудь нож, – успокоился наш оптимист. – А вон катер идет. Машем ему?
Но махать не пришлось: большой катер шел прямо на нас. Со страшной скоростью. Будто на таран. Мы побросали продовольствие в лодку и спустили в нее ноги – на всякий случай. И не ошиблись. Катер подошел почти вплотную и резко сбавил ход. Буруны у его носа опали, и "Марфа" закачалась на поднятой катером волне, будто здоровалась с ним. И в ответ с борта катера послышался знакомый до боли голос Боцмана:
– Здорово, мальки! Загулялись вы, однако. Домой пора.
Выбрался-таки, прохиндей.
С катера спустили шлюпку. В нее спрыгнули Охранник и еще один жлоб с автоматом.
– Алеха! – продолжал орать веселый Боцман. – В "Загадай число" сбацаем? Раз – и вы в шлюпку. Два – и мы в "Марфу".
Три! – и мы уже в "Марфе". Четыре – Алешка врубает "полный вперед" и "погружение экстренное". А вот дальше счет не идет. "Марфа" не спеша движется по поверхности и погружаться не собирается. Со шлюпки гремит автоматная очередь – грозное предупреждение. Справа и слева от "Марфы" вскидываются фонтанчики от пуль. Положение не только угрожающее, но и критическое. Близкое к катастрофическому. Лешка лихорадочно шарит глазами по пульту, бегает пальцами по клавишам, шелестит шпаргалками. А "Марфа", чуть покачиваясь, идет медленным надводным курсом к далеким Сциллам и Хариедам. Впрочем, нам и своих Хариед хватает. Близких. Катер, с которого ругается Боцман, идет справа от нас. Шлюпка, с которой стреляет жлоб, – слева. Успокаивает только то, что в "Марфу" они стрелять не станут – она им самим нужна.
Но почему она не слушается? Ведь все сделали как обычно: с палубы все убрано, пристегнулись, люки…
– Люки! – заорал я как сразу два дурака на празднике.
В спешке и волнении мы не закрыли люки, и упрямая "Марфа" не соглашается погрузиться при таком явном непорядке на ее борту. И ее можно понять! Мы одновременно захлопываем люки, и "Марфа" круто уходит в спасительные глубины Мирового океана. Мы вздыхаем с таким облегчением, что даже иллюминаторы потеют.
– Ну я им сейчас покажу! – шипит Лешка. И, взявшись за ручку управления, ложится на обратный курс. Мстительный капитан Немо.
Мы прошли немного на небольшой глубине, и вскоре над нами появились два брюха: катера и шлюпки, побольше и поменьше. Лешка аккуратно подвел "Марфу" под днище шлюпки и дал ей резкое всплытие.
Толчка мы даже не почувствовали, а когда высунулись наружу, перевернутая шлюпка плавала в одной стороне, а ее экипаж тонул в другой. Охранник, сплевывая воду, добрался до шлюпки и уцепился за нее. А жлоб (уже без автомата) не придумал ничего умнее, как повиснуть на "Марфе".
– У тебя нож есть? – спокойно спросил его Алешка.
– Ка-какой?
– Ка-ансервный.
– Сейчас посмотрю.
Ошалевший жлоб оторвал одну руку от борта и стал шарить по мокрым карманам. Достал перочинный нож. Со многими лезвиями. В том числе и с консервным.
– Давай сюда! – Алешка протянул руку.
– За-ачем? – испугался жлоб.
– Есть хочу, – признался Лешка.
– За-арежешь? – ахнул тот.
– Больно надо. Я всякой дрянью не питаюсь. – И тут он заметил, что катер с Боцманом под шумок подбирается к нам, и заорал на него: – Только попробуй! Всех утоплю! – Забрал нож и юркнул в лодку.
Он не только очень мстительный Немо, наш Алешка, он еще и очень практичный. Мы захлопнули люки, медленно и плавно скрылись под водой и понаблюдали, как Боцман подобрал на катер своих потерпевших кораблекрушение членов экипажа. И налегли на консервы.
– Но как же они нас нашли, а? – спросил Алешка с набитым ртом.
Хотел бы и я это знать. Но это был еще один секрет очаровательной "Марфы", который нам открылся много позже. Но он был не последний…
Глава XIV
Между Сциллой и Харибдой
Маленькое Мраморное море мы проскочили без проблем, на одном дыхании, а вот в следующем – Эгейском – суши, а точнее, островов, по-моему, было больше, чем моря. Мы плыли на небольшой глубине, в голубоватом подводном свете, будто среди множества гор. Правда, верхушек их мы не видели, они выходили на поверхность и, наверное, торчали из воды. И в этом месте их окружало пушистое облако прибоя. Вода была такая прозрачная, словно ее вообще не было. И порой казалось, что "Марфа" парит в воздухе. Даже в животе от этого какой-то холодок бурлил.
Но все равно это было волшебное царство. Рыб полным-полно, всяких форм, цветов и размеров. И животных разных хватало. И пресмыкающихся. То мы видели, как тюлень упорно гонится за мечущейся от страха рыбешкой. То замечали большого краба, суетливо, бочком пробегающего по песчаному дну. Потом нам встретился огромный сад из красных кораллов. И проплыл над ним, как кусок одеяла, лениво волнуясь всем телом, плоский скат. Потом мы успели разглядеть, как размахивает своими пупырчатыми щупальцами забившийся в щель осьминог. Нам даже громадные акулы встречались. Не меньше, чем наша "Марфа". Но они с ней осторожничали. Не нападали и даже не приближались, ходили вокруг нее кругами и поглядывали искоса. Конечно, они очень красивые. И приспособленные к своей среде. Плавают легко, без всяких усилий. Но нам они не понравились, уж очень у них глаза страшные. Страшнее, чем зубы. Равнодушные такие, холодные. Как, наверное, у наемного убийцы, которому все равно кого убивать – лишь бы денежки платили.
И еще нам не понравилось, что очень много мусора на дне. Не меньше, чем у нас. Сначала появился драный левый сапог с разинутой пастью. Потом покрышки от машин пошли. А потом и целый трактор попался, так и стоял на колесах, будто посреди поля. А в его распахнутые дверцы и разбитое стекло все время зачем-то вплывали и выплывали рыбы.
– Ничего себе, – сказал Алешка. – Как он сюда доперся? С горы, что ли, съехал?
– Небось с корабля скатился. Плохо закрепили на палубе – он и булькнул.
– Надо от них подальше держаться, – рассудил капитан, – булькнет что-нибудь на голову…
"Марфа" здесь заметно снизила скорость, осторожно петляла меж островов, как умная лисица меж охотников. И поэтому мы могли подробно рассматривать все неземные красоты подводного мира, все его сокровища. Ну очень все было интересно. Иногда, правда, страшновато. А иногда смешно. Алешка, например, все время хихикал, когда нам встречались висящие в глубине рыбацкие сети. Рыбы кругом – хоть экскаватором черпай. А в сеть она не лезет. Плавают вокруг всякие макрели и тунцы, пасутся, резвятся, а сети стороной обходят. Но еще смешнее было, когда на нас аквалангист напоролся. Он с подводным ружьем за небольшой рыбкой крался. А тут мы выплываем из далёка сумрачных вод. Он как заорет – только пузыри изо рта наверх полетели. Ружье свое бросил и – скорее наверх, дрыгая что есть сил ногами, даже ласты с него свалились. Наверное, со страха принял "Марфу" за акулу новой породы…
А мы все плыли и плыли как завороженные. Только иногда капитан сообщал деловито:
– Справа – Греция. Слева – Турция.
– А впереди? – спрашивал я.
– Впереди остров Крит. Мама там тоже хотела побывать.
– Свозим. Вот золото продадим – и возьмем родителям путевку на остров Крит. Пускай порадуются.
Где-то они, наши родители? В какой Австралии? Или Австрии…
Но вот настал "час Мессинского пролива".
– Справа Италия, – прокомментировал Алешка. – Носок сапога. А слева… тоже Италия, только Сицилия.
Мы прошли весь пролив, над самым дном, чтобы вдруг не пропустить "Тасманию", и всплыли, чтобы оглядеться и сообразить, откуда лучше всего начинать ее поиски. И попали между Сциллой и Харибдой. В прямом смысле. Мы поднялись на поверхность в северной, самой узкой части пролива. Слева – городок Мессина, а справа – я не запомнил какой. Слева – военный корабль, на борту которого латинскими буквами написано: "Сцилла", а справа – военный корабль под названием "Хариеда".
И как только мы неожиданно возникли в территориальных водах государства Италия, "Сцилла" прерывисто, на весь пролив, завизжала сиреной.
– Попались, – сказал я сквозь зубы. – Сейчас стрелять начнут.
– А что он орет? – спросил Алешка. – Что ему надо?
Я схватил морской справочник и нашел таблицу со звуковыми сигналами. Вот:
– "Обращаю внимание".
– Отвечай, – посоветовал Алешка. – Хуже будет.
У нас тоже был звуковой сигнал. Но что отвечать-то? Я побегал глазами по строчкам и нашел самый подходящий ответ:
– "Вас не понял".
"Сцилла" выдала четыре длинных истеричных визга ("Требую остановиться"), а "Хариеда", медленно разворачиваясь, двинулась нам наперерез, угрожающе опуская свои ракетные пушки.
Я быстренько ответил: "Становлюсь на якорь", а Лешка погнал "Марфу" на глубину. "Марфа" вильнула хвостиком и скрылась под водой.
– Теперь они уверены, – сказал я, – что мы иностранные шпионы.
– Ну и пусть.
И тут же загрохотали в глубине взрывы. Приближаясь к нам. Лодку стало бросать из стороны в сторону. Мы вылетели из зоны бомбежки и легли на грунт. Отдышались.
– Чего будем делать? – спросил Алешка. – Теперь еще и эти нас искать будут.
– Надо удирать. Домой. Пока не поздно.
– А "Тасмания"? Пусть так и лежит со своим золотом?
– Тебе оно очень надо?
Лешка не успел ответить, как вокруг "Марфы" снова загремели разрывы глубинных бомб.
Мы опять сорвались с места и сделали рывок в неизвестном направлении.
– Почему они нас так быстро находят? – задумался я вслух.
– И Боцман нас нашел, – Алешка поскреб затылок. – Давай лучше поплаваем. Так спокойнее будет.
А куда плыть? Если включить автоматику, "Марфа" вернется в пролив. И снова станет добычей этих монстров.
– Покатались – и хватит, – решительно сказал я. – Поворачивай домой.
– А куда поворачивать? – спросил Алешка. – Где он, дом-то? В какой стороне?
Я подумал.
– Включаем монитор, так? И следим за красной точкой. И будем ее корректировать.
– Попробуем, – неохотно согласился Алешка.