- Мне не нравятся эти картины, - вместо ответа сказала Клавдия.
Савва покачал головой.
- Ну и помойка же у тебя в голове. У тебя отец есть?
- Это не имеет отношения к делу, - сердито отрезала девушка.
- А чего ты злишься?
- Я не злюсь. Я же не выспрашиваю, есть ли у тебя отец.
- Есть, но он меня видеть не хочет, - сказал Савва.
- Почему? - удивилась Клавдия.
- Не может смириться с моим выбором профессии. Когда я поступил на гримёра, мы повздорили. Он сказал, что не намерен поддерживать мою дурь.
- А мама?
- Переживает, даже пыталась нас примирить. Но она тоже на стороне отца. Они до сих пор надеются меня сломать. Так что я общаюсь по большей части с сестрой, - сказал Савва.
- Она старше тебя или младше?
- Старше. Работает в банке. Успешная деловая женщина. В общем, оправдала надежды родителей. Когда-нибудь я докажу, что в любой профессии можно достичь вершин, а пока... - он с горечью махнул рукой, - не самая весёлая тема для разговора.
Клавдии вдруг стало неловко оттого, что она ничего не знает про Савву. Он был для неё неунывающим, неистощимым на выдумки весельчаком. Казалось, даже свои неудачи он воспринимает как-то не всерьёз. Она никогда не интересовалась, что делается у него в душе.
Клавдия подняла бокал:
- Давай выпьем за то, чтобы ты стал знаменитым и чтобы твои родители тобой гордились.
Шампанское оказалось и в самом деле вкусным. Пузырьки ударили в нос. Клавдия допила до конца, и ей сразу стало легко. Глупые страхи улетучились. Савва был для неё, как подружка, с которой можно говорить обо всём, даже о самом сокровенном.
- Ты прав. У меня нет отца, - призналась она. - Теоретически он, конечно, есть. Я не из пробирки. Но мама никогда не была замужем.
- Поэтому она ненавидит всех мужчин.
- Откуда ты знаешь?
- Ты видишь угрозу в любом парне. Не сама же ты до этого дошла. Наверняка твоя матушка постаралась.
- Думаешь, мама такая же, как я? Нет, она красивая, стильная. В ней есть всё, чего мне не хватает.
- Брось. Ты тоже красивая. А твоя мать просто портит тебе жизнь, - сказал Савва.
- Неправда. Она хочет меня защитить, - вступилась за маму Клавдия.
- От чего и от кого? Готов поспорить, что она не знает о наших встречах, - сказал Савва.
Темнить было глупо. Савва читал её жизнь, как открытую книгу. Клавдия нехотя призналась:
- Она с ума сойдёт, если об этом узнает. Её не переубедишь. Она не понимает, что можно просто дружить.
Клавдия смотрела, как мама чистит картошку, и думала, насколько они не похожи друг на друга. Даже за таким прозаическим занятием Антонина Павловна выглядела безупречно.
Неожиданно Клавдии пришло на ум показать Савве её фотографию. Она достала мобильник и навела объектив камеры.
- Мам.
Антонина Павловна обернулась. Затвор щёлкнул.
- Ты бы хоть предупредила. Я в таком виде, без косметики.
- Ты и без косметики очень красивая.
- Была когда-то, - вздохнула Антонина Павловна. - Ну и что у тебя получилось?
Она взглянула на фото и всплеснула руками.
- Ужас! Сотри.
Антонина Павловна лукавила. Природа наградила её приятной внешностью. В сорок шесть она выглядела лет на десять моложе.
- Не сотру. Ты тут такая домашняя, - улыбнулась Клавдия и убрала телефон.
Как удивительно устроен мир. В её жизни было два дорогих человека: мама и Савва. Но между ними полегала непреодолимая пропасть. Почему они не могли быть вместе?
Часть вторая
Белое
Глава 11
Осень туго запеленала город в волглое одеяло серых туч и не спешила уступать место зиме. Назойливый дождь моросил почти беспрестанно, как будто небесная крыша дала течь. Северный ветер разогнал людей по домам. Те, кого дела выгнали на улицу, торопились, перепрыгивая через лужи, чтобы как можно скорее очутиться в тепле. Лишь бездомные псы никуда не спешили. Ощетинившись иголками мокрых шкур, они жались в подворотнях и подземных переходах, чтобы хоть как-то укрыться от пробирающего до костей ветра.
Клавдия не замечала непогоды. Депрессия, вечная спутница осени, в этом году обошла её стороной. Дни наполнились смыслом. Из университета она бежала к Савве. Клавдия стала частой гостьей в квартире на Тверской, поскольку погода не располагала к прогулкам. В мастерской, пусть захламлённой и безвкусной, она чувствовала себя уютнее, чем в прибранной, богато обставленной квартире, которая именовалась её домом. Клавдию уже не шокировали ни слишком откровенные картины, ни разнопёрость антикварно-модерновой мебели, ни царящий в мастерской беспорядок.
Они с Саввой могли часами болтать ни о чём или просто сидеть на диване и читать каждый свою книгу, а вечером вместе отправиться на танцевальное занятие. Савва предложил Клавдии дубликат ключа, но она отказалась. В этом было что-то интимное. К тому же она всё равно никогда не решилась бы прийти в чужую квартиру без хозяина.
В тот день последнюю пару отменили, и Клавдия пришла к Савве раньше, чем обычно. Она набирала озябшими пальцами код, когда дверь открылась. Из подъезда вышла девушка в летящем норковом полупальто нараспашку. Крашеные волосы медного цвета были коротко подстрижены. Только одна прядь оставалась длинной и свисала на глаза. Девушка буквально приковывала к себе внимание каким-то особым стилем и властной уверенностью в себе. Не красавица, но даже в неправильности черт крылась притягательность.
Глаза незнакомки оценивающе скользнули по Клавдии. Клавдии не понравился её цепкий, чуть скептический взгляд. Особое женское чутьё подсказывало, что девушка вышла от Саввы. Савва не скрывал, что принимает клиенток, но до сих пор они были безликими. Теперь же это понятие обрело довольно опасные черты.
Пахнув дорогими духами, девушка прошла мимо и направилась к припаркованной возле подъезда "Мазде". Прежде чем дверь подъезда закрылась, Клавдия обернулась и неожиданно встретилась взглядом с незнакомкой. Клавдия почувствовала неловкость, отвела глаза и поспешила скрыться в подъезде.
Теперь она не сомневалась, девушка вышла от Саввы. Кто она? Клиентка? Но в очереди у стилиста женщины не окидывают друг друга таким оценивающим взглядом. Скорее, так посмотрела бы соперница. Неужели их с Саввой связывает нечто большее?
Клавдия не сразу позвонила в дверь. Она постояла в подъезде, чтобы привести в порядок мысли и чувства. Сердце гулко колотилось. Здравый смысл говорил, что Савва имеет право на личную жизнь, ведь их связывает только дружба. Но, вопреки доводам разума, Клавдия не желала делить Савву ни с кем.
- Ты сегодня рано, - удивился он, открыв дверь.
Почему он так сказал? Может, не хотел, чтобы две "дипломные работы" столкнулись?
- Последней пары не было, - ответила Клавдия, стараясь не выдать своих чувств.
- Раздевайся. Яичницу будешь? Я как раз собирался жарить.
- Угу, - кивнула Клавдия, сняла куртку, сунула ноги в тапки и прошла на кухню.
Савва почувствовал её настроение.
- Что-то случилось?
- С чего ты взял? - пожала плечами Клавдия.
- Так.
- Наверное, погода действует. Надоела эта серая хмарь. В универе тоска. А у тебя что нового?
- Я сегодня на занятия забил. Зарабатывал презренный металл.
- Значит, девушка, которую я встретила, твоя клиентка? - нарочито безразличным тоном поинтересовалась Клавдия.
- Ну... в общем, да.
Заминка в его ответе не осталась незамеченной. Ревность снова выпустила коготки.
- Эффектная. Хозяйка жизни. Такие всего добиваются. Это ты ей создал имидж?
- О нет! - улыбнулся Савва. - Умение идти напролом всегда было при ней.
- Чего не скажешь обо мне, - с горечью произнесла Клавдия.
- Дурочка, тебе это и не нужно. Алка по жизни главнокомандующий. Её напористость - её враг. Мужчины не любят властных женщин.
Сердце у Клавдии радостно подпрыгнуло. Значит, Алка простая клиентка и для Саввы ничего не значит.
- А мне показалось, что за такой девушкой парни табуном пойдут. У неё броская внешность...
- Глупенькая. Ты в сто раз красивее.
Савва взял её руки в свои ладони. Пальцы у Клавдии были холодными, как ледышки. От волос пахло фиалками. Ему отчаянно хотелось её поцеловать, но он боялся разрушить с таким трудом возведённый между ними мостик.
Клавдия неосознанно почувствовала его желание и замерла в ожидании поцелуя, не зная, как реагировать. С одной стороны, если оттолкнуть Савву, он обидится. А с другой, дружба - это совсем не то, что влюблённость. Она предпочитала оставить всё, как есть.
Дилемма решилась сама собой. Оба одновременно почувствовали запах гари. Оставленная на плите яичница подгорела и обуглилась. По квартире распространился едкий дым.
- Тьфу ты! Яичница! - спохватился Савва и бросился на кухню.
Клавдия вздохнула с облегчением: не стоит ничего менять.
- Эх ты, кулинар! Накормил, называется.
- Спокойно. Яйца в холодильнике ещё не закончились, - сказал Савва, сбрасывая подгоревшую яичницу в мусорное ведро.
Вторая попытка оказалась более удачной. Пока они ели яичницу, Клавдия мысленно возвращалась к Алке.
Если все клиентки Саввы выглядят так стильно, то ничего удивительного, что при виде неё девица скорчила мину. Никудышная реклама стилисту. Зачем упираться, если из тебя хотят сделать человека? Ей-богу, как в пещере росла. Что случится, если на ресницы нанести немного туши? Все красятся.
- А ты можешь сделать мне макияж? - неожиданно попросила она.
- Запросто, - согласился Савва, как будто в её просьбе не было ничего необычного.
Он усадил Клавдию в крутящееся кресло спиной к трюмо. Впервые она не сопротивлялась, предоставив ему свободу творчества. Она начала усваивать урок: доверься партнёру и следуй ведению...
Клавдия помнила, как в день знакомства Савва превратил Золушку в принцессу. Она с замиранием сердца ждала перевоплощения, но где-то глубоко в душе затаился страх, что чудесного превращения не произойдёт.
Он довольно быстро закончил колдовать над её лицом и развернул кресло. Клавдия молча изучала своё отражение. Девушка в зеркале была она и не она.
- Ты - добрый фей. Взмах волшебной палочкой, и замарашка стала красавицей, - произнесла она.
- Какая же ты замарашка? Кстати, у меня для тебя сюрприз.
Савва достал из-за прислонённой к стене картины фирменный пакет и протянул Клавдии.
- Что это?
Она с любопытством заглянула в пакет и вытащила оттуда белоснежное платье из мягкой, струящейся ткани.
- Это мне? - прошептала Клавдия. Она и впрямь ощутила себя Золушкой перед балом. - Ты с ума сошёл. Зачем ты его купил?
- Я с первого взгляда понял, что оно создано для тебя.
В голове у Клавдии всплыло мамино наставление, что нельзя принимать подарки от чужих людей, но она отмахнулась от докучливой мысли. Савва был не чужой. И всё же, повинуясь задолбленному правилу, помотала головой:
- Я не могу его взять. Мама меня убьёт.
- А ты ей не говори. Нравится?
- Ты в самом деле добрый фей. Осталось превратить тыкву в карету.
- И отправиться в клуб. Нельзя же всю жизнь возле закопчённого очага сковородки чистить, - улыбнулся Савва.
- О нет, на такой подвиг я не готова, - со смехом отказалась Клавдия.
Она разложила платье на спинке дивана, чтобы как следует полюбоваться.
- Так не пойдёт. Платья шьют для того, чтобы их носили, - сказал Савва.
- Что же, мне дома наряжаться?
- А почему нет? Не могу же я создавать тебе имидж, когда ты вечно напяливаешь на себя что-то бесформенно серое. Ты - моя дипломная работа, забыла?
- Сумасшедший, - покачала головой Клавдия.
- Нет, серьёзно. Переодевайся. Да не бойся ты сбросить свою лягушачью шкурку. Тут её никто не тронет. Примеряй, а я пока пойду посуду уберу.
Савва удалился на кухню. Клавдия медлила. Чтобы сбросить "лягушачью шкурку", требовалась смелость. В чудесном платье серая мышка превратится в принцессу и откроется дверь в иной мир, как перед героями фэнтезийных книжек. Впрочем, настоящее не стоило того, чтобы за него держаться. Унылые лица и серые будни. Савва не в счёт. Он - провожатый в волшебный мир мечты.
Клавдия решительно сбросила свитер и джинсы и нырнула в платье. Оно сидело так, словно было сшито на заказ. Мягкая ткань приятно ласкала кожу и струилась по фигуре. Клавдия смотрела в зеркало и не узнавала себя.
- Это я, - прошептала она, словно ей требовалось подтверждение, что это не сон.
Она поспешно сменила разношенные тапки на танцевальные босоножки. Савва всё ещё гремел посудой на кухне. Клавдия застыла в дверном проёме.
- Я готова.
Савва обернулся и остолбенел. Результат превзошёл все ожидания. Блюдце выскользнуло у него из рук, ударилось о пол и разлетелось на осколки, но ни он, ни Клавдия не обратили на это внимания.
В белоснежном платье, с распущенными волосами Клавдия выглядела удивительно женственной.
- Белый - твой цвет. Ты всегда должна ходить в белом, - заявил Савва, не в силах отвести от неё взгляд.
Клавдия чувствовала себя такой счастливой, словно только что выиграла конкурс красоты и стала Мисс Вселенной.
- Зимой и летом одним цветом? - поддразнила она Савву.
- В любое время года. В любую погоду. Теперь я точно чувствую твой образ. Ты - классическая Бунинская девушка. Нежная, романтичная.
- Каждый день в белом я буду выглядеть нелепо.
- Это сейчас ты выглядишь нелепо в мешковатых робах. Просто ты привыкла к этой нелепости и воспринимаешь её как данность. Стиль - это индивидуальность, непохожесть. Вся фишка в том, что каждая девчонка стремится выделиться из толпы, а в результате носит то же, что и другие. А ты будешь не такая, как все.
- И в меня будут тыкать пальцем, - завершила Клавдия.
- Тобой будут восхищаться. Но, если тебя так волнует общественное мнение, могу успокоить: всем на всех наплевать.
- Ты так думаешь?
- Не думаю, а знаю. Люди обращают внимание только на себя. Хочешь докажу?
- Каким образом?
- Пошли, - сказал Савва и направился к вешалке в прихожей.
- Куда?
- В толпу. На улицу, - театрально произнёс Савва.
- Тогда мне надо переодеться. Не могу же я надевать куртку прямо на это платье, - сказала Клавдия.
- Хорошо, но это временная мера, пока не подберём тебе новый гардероб.
Клавдия не без сожаления сняла платье и натянула привычные джинсы. Впервые "лягушачья шкурка" не казалась ей родной. Повинуясь мимолётному порыву, девушка на мгновение зарылась лицом в мягкую белоснежную ткань, словно хотела сказать, что не прощается, и только после этого повесила платье на спинку кресла и побежала в прихожую.
Они уже выходили из квартиры, когда Клавдия заметила, что на одну ногу Савва надел чёрный ботинок, а на другую - кроссовку.
- Ты что, так пойдёшь на улицу? - опешила она.
- А что такого? Вот увидишь, никто внимания не обратит.
- Ты шутишь!
- Нисколько. Но, если стесняешься идти рядом, можешь наблюдать со стороны, - предложил Савва.
- Ну ты оригинал, - протянула Клавдия.
Они вышли из арки на оживлённую Тверскую. Стоило Клавдии взглянуть на ноги Саввы, как её начал душить смех. Они вдвоём стояли посреди улицы и хохотали. Наконец, отсмеявшись, Савва спросил:
- Ну что, ты со мной или поодаль?
- С тобой, - кивнула Клавдия. - Куда идём?
- В гастроном.
Рука в руке они зашагали по улице. Клавдия, которая робела перед людьми и предпочитала вести себя как можно незаметнее, удивлялась сама себе. С Саввой она ощущала необычайную свободу. Ей ничего не стоило вести себя чудаковато.
Сначала Клавдия ожидала, что люди станут показывать на Савву пальцем, но скоро с удивлением заметила, что никто даже не смотрит в их сторону. Одни на ходу говорили по мобильнику, другие шагали, погружённые в свои мысли, третьи оживлённо беседовали. Лишь редкий прохожий скользил взглядом по ногам Саввы, на лице появлялось мимолётное недоумение, которое туг же исчезало под натиском сиюминутности.
Начал перепархивать снег, а потом повалил крупными хлопьями, сначала редкими и робкими, а потом всё гуще и гуще, совсем как в рождественской сказке.
- Снег! Смотри-ка, снег! - воскликнула Клавдия, стараясь поймать снежинку на язык.
- Спецзаказ, - рассмеялся Савва.
Белые хлопья мягко оседали на дома, деревья, тротуар. Сначала они таяли, но скоро зима взяла верх над слякотью, и мир стал преображаться.
- А почему ты именно сегодня купил мне платье? - спросила Клавдия.
- Честно?
- Можешь соврать, я ведь всё равно не проверю.
- Тогда скажу правду, только правду и ничего, кроме правды, - Савва поднял руку в клятвенном жесте. - Я купил его уже давно. Просто ждал, когда ты будешь готова.
- К чему?
- Мне казалось, что прежде ты бы его не надела.
Клавдия промолчала. Она знала, что Савва прав. Некоторое время они шли молча, а потом Клавдия сжала его руку и коротко выдохнула:
- Спасибо.
Савва не нашёл ответных слов. Любая реплика была бы банальной. Иногда молчание бывает гораздо красноречивее фраз.
Они купили сыр, чипсы, шоколадку и вернулись в мастерскую.
- Я тебе доказал? - разуваясь, спросил Савва.
- Угу. С тобой не соскучишься, - кивнула Клавдия.
- С тобой тоже.
- Два сапога пара, - усмехнулась Клавдия.
"Пара", - эхом отозвалось у Саввы в голове. Если бы она знала, как ему хотелось, чтобы это было правдой. По мере того как он узнавал эту диковатую девчонку и приручал её, она всё больше ему нравилась.
Клавдия взяла в руки платье.
- Я переоденусь?
- Да, конечно, - кивнул Савва и вышел из комнаты.
Вот и превратилась гусеница в бабочку. Ему вдруг стало грустно. Он осознал, что, вылепив из Клавдии идеал, он своими руками вырыл между ними пропасть. Рядом с Клавдией Савва стеснялся своего роста. На каблуках она была чуть выше его. Он пытался уверить себя в том, что рост не самое главное: ни Наполеон, ни Пушкин не были великанами. Теоретически это было верно, но на практике мало помогало. Савва не строил иллюзий. Как только Клавдия поймёт, до чего она хороша, у неё появится множество поклонников, а его удел - затеряться в толпе.
Клавдия застёгивала пряжку на босоножке, когда люстра неожиданно погасла.
- Савва! Что-то с электричеством, - крикнула она.
- Наверное, во всём доме отключили, - отозвался Савва.
Он на ощупь добрался до комнаты. Глаза быстро привыкли к темноте. К тому же сияющая белизна за окном давала достаточно света.
- Не бойся. Это ненадолго. В соседних домах тоже темно. Наверное, сбой на подстанции.
- С тобой я вообще ничего не боюсь, - улыбнулась Клавдия. - Мне даже нравится. На улице красиво, как в сказке.
Снег всё шёл и шёл. Белые мотыльки порхали возле фонарей и садились на деревья. Через окна струился серебристо-голубоватый свет, тени колыхались на стенах, и от этого комната походила на подводное царство.
- Жалко, нельзя поставить музыку, - посетовала Клавдия.
- И чайник не вскипел. Все мы слишком зависим от современных удобств. Цивилизация, ты делаешь человека беспомощным! - Савва театрально воздел руки кверху.