– Сам становится? – уточнил Серёжка. – Или Сила делает его магом?
– Не знаю я, – дёрнул плечом Лессчик. – Знаю, что становится. То ли потому, что много Силы накопил, то ли ещё почему-то…
– Ну, а потом? – спросил Пантелеймон.
– Что потом? – посмотрел на него Лессчик.
– Когда человек стал магом, что он делает?
– Как что? Что хочет!
– А что он хочет?
– Хочет, чтобы ему все подчинялись, – неуверенно произнёс Лессчик.
– И подчиняются? – прищурился Пантелеймон.
– Подчиняются, – кивнул Лессчик.
– А зачем? – не понял Пантелеймон.
– Что "зачем"?
– Зачем подчиняются?
– Да потому, что у магов-баронов много Силы. И они могут заставить других делать всё, что им придёт в голову.
– А что им приходит в голову? – спросил Серёжка.
– Ну… например, заставить людей собирать Силу…
– Значит, маги-бароны собирают Силу для того, чтобы заставить людей собирать Силу? – засмеялся Серёжка.
– Не только, – возразил Лессчик. – ещё чтобы воевать друг с другом…
– А для чего воевать?
– Да чтобы больше Силы добыть! И чтобы свою сохранить…
– Тратить Силу на то, чтобы добыть или чтобы сохранить? – раздумчиво произнёс Серёжка. – Не понимаю…
– Вот потому-то ты и не маг-барон, – заметил Лессчик. – Они постоянно спорят: у кого Силы больше. Воюют из-за этого же. Соревнуются… меряются Силой… а потом снова воюют.
– А ты для чего собираешь Силу? – спросил Пантелеймон. – Тоже хочешь стать бароном?
– Да ну! Куда мне! – начал отнекиваться Лессчик. Но по глазам его было видно: хочет. Очень хочет. Поэтому он сознался: – Столько Силы мне никогда не собрать. Хотя бы немножко: одежду справить, дом родительский подновить. А то и свой построить! Жениться-то надо будет, – протянул он.
– А сколько же тебе лет, что ты собираешься жениться? – спросил Пантелеймон.
– Двенадцать, – вздохнул Лессчик. – А что? Пока насобираю Силы, сколько нужно, как раз время жениться и пристанет. Если… если, конечно, маги-бароны раньше не отберут.
– Маги? – нахмурился Пантелеймон. – А они что, у детей отбирают?
– Они у всех отбирают, – вздохнул Лессчик. – Чуть узнают, что у кого-то Сила появилась – сразу отбирают. Боятся, чтобы люди сильнее них не стали.
– Вот гады! – вырвалось у Серёжки. И кулаки его сжались.
– Гады не гады, а отбирают, – снова вздохнул Лессчик.
– А давай, мы тебе поможем? – предложил Пантелеймон. – Пособираем для тебя Силу.
– Ты только покажи, где искать! – поддержал друга Серёжка.
Лессчик поразился:
– Вы что, серьёзно хотите мне помочь?
– Ну да, – пожал плечами Пантелеймон. – А что тут такого?
– Да ничего, в общем… Спасибо!
– Ты только покажи, где её искать, – попросил Серёжка.
Лессчик согласился:
– Она может быть где угодно, – пояснил он. – В самых разных местах: под камнями, в чашечках цветков, в ямках, в земле…
– Понятно! – кивнул Пантелеймон.
– Поэтому надо раздвигать траву, приподнимать камни, заглядывать в цветки…
Ребята разбрелись по усыпанному камнями склону и принялись за работу: переворачивали камни, раздвигали траву, заглядывали в чашечки цветков… Но ничего не находили.
Воздушный летал от одного к другому, давая подышать собой каждому. Без него осилить тяжёлую работу – переворачивать камни – было бы трудно.
– Пособрали, наверное, всё, – пыхтя над очередным камнем, произнёс Лессчик. – Сюда ведь много народу ходит. В горах Силы больше всего.
– А в каких других местах Сила бывает? – спросил Серёжка. Он увидел, как Лессчик примеривается к заведомо неподъёмному для себя камню, и решил помочь, чтобы новый знакомый не надорвался. – Давай вместе! Пантелеймон, иди сюда?
– Что?
Лессчик был поражён.
– Как? Зачем? – забормотал он. – У нас так не принято! Каждый забирает Силу себе! Ведь если несколько людей найдут одну каплю Силы, им придётся её делить! А как?
– Одному одну каплю, другому – другую, – предложил Серёжка.
– Нет! – возразил Лессчик. – Так не пойдёт! Каждый захочет первым взять каплю себе, чтобы сразу стать сильнее. Никто не захочет ждать! Поэтому мы ходим за Силой поодиночке.
– А если разделить каплю пополам?
– Она не делится! Силу можно только складывать! – возмущённо сказал Лессчик.
– Но мы ведь решили помочь тебе? Почему бы не поработать вместе? – рассудительно произнёс Пантелеймон. – Нам Сила не нужна. В нашем мире её нет.
– Потому и не нужна, что нет, – возразил Лессчик. – А если б была, все б за ней гонялись!
– Да нет, у нас… – начал Пантелеймон и махнул рукой: – Ладно. Это долго объяснять. Давай, берёмся! Всё, что найдём – тебе, Лессчик. Мы же договорились!
Лессчик промолчал. В подобной ситуации он оказывался впервые.
Втроём они обступили камень, который выбрал Лессчик, ухватились за края, и, упираясь, перевернули, поставив на ребро.
– Ух, ты! – Лессчик не смог сдержать восторг: под камнем, в небольшой ямке, лежала здоровенная капля – нет, каплища! – Силы, слегка приплюснутая собственным весом, сияя изнутри ровным белым светом. – Вот это да! Вот это Сила!
Дрожащими руками он прикрыл каплю ладонями. Потом взял в обе руки. Капля тряслась, словно куриный холодец.
– Дай подержать! – попросил Серёжка.
Лессчик нехотя передал ему каплю. Капля соскользнула с рук и тяжело оттянула Серёжкины ладони. Подержав с минуту, Серёжка передал Силу Пантелеймону.
– Тяжёлая… – Пантелеймон взвесил каплю на ладонях и передал Лессчику.
Тот облегчённо вздохнул. А затем спрятал каплю среди своих многочисленных лохмотьев.
– Всё! – решительно произнёс он. – Надо идти! Пора.
– Давай ещё поищем! – предложил Серёжка, окрылённый неожиданной находкой.
– Нет, надо идти, – повторил Лессчик. – А то вдруг кто-нибудь из магов-баронов посмотрит в волшебное зеркало, или почувствует, что где-то открылся большой кусок Силы, разыщет нас и отнимет.
– Пусть попробует! – захорохорился Серёжка.
– Нет, – покачал головой Лессчик. – Ты не знаешь баронов. У них оружие… и Сила. Отнять каплю им ничего не стоит. И Воздушный совсем маленьким стал.
Ребята посмотрели на Воздушного, который хоть и оставался по-прежнему гроздью воздушных шариков, но значительно уменьшился в размерах.
– И темнеть скоро начнёт, – продолжал Лессчик.
– У меня – Дракончик! – похлопал по карману Серёжка.
– Много он тебе поможет, твой Дракончик! – усмехнулся Лессчик. – Разве что трубку раскурить. Пойдём ко мне, переночуете!
Пантелеймон посмотрел на Серёжку:
– А может, вернёмся домой? Что нам тут делать? Лессчику помогли – и хватит…
Серёжка помотал головой:
– Нет. Я хочу больше узнать об этом мире. А вернуться всегда успеем. Завтра ведь снова собирать силу. Чего бегать туда-сюда. Ты ведь запомнил место, где проход?
Пантелеймон кивнул.
– Ты же говорил… – Серёжка замялся и оглянулся на Лессчика, – что тут время течёт по-другому?
– Ну да, – пожал плечами Пантелеймон. – Вспомни, как ты чайник вскипятил, потом мы, наверное, час катались – а он остался горячим!
– Ну, хорошо, – с облегчением сказал Серёжка. – Тогда пойдём с Лессчиком. Поможем ему разобраться с баронами.
И они двинулись вниз по тропинке. Лессчик бережно поддерживал в лохмотьях потайные карманы с частицами Силы.
Спустившись с горы – Пантелеймон определил её высоту километра в три – путники оказались в расположившейся у подножия деревне.
Вид строений навевал уныние. В деревне не осталось ни одного дома, в котором хотелось бы жить. Они либо светились выбитыми окнами, либо хвастались покосившимися крышами, либо щеголяли тем и другим совместно.
– Куда идём? – спросил Пантелеймон, едва они ступили на деревенскую улицу.
– Ко мне, конечно! – выпалил Лессчик. И тут же замялся, вспомнив что-то: – Пожалуй, сначала лучше зайти в таверну. Дома может не хватить еды. Маловато осталось… Опять же, – он кивнул на карманы Серёжкиной рубашки, – маленьких кормить следует особо. Дома ничего нет, а им надо расти.
Друзья согласились: таверна так таверна. Никто из них никогда не бывал в настоящей таверне.
Однако Пантелеймон осторожно поинтересовался:
– А чем платить придётся?
– За это не беспокойтесь, – ответил повеселевший Лессчик. – Вы помогли мне, – он похлопал по скрытому в лохмотьях карману, – и я ваш должник. – И он похлопал по другому карману.
– А деньги какие-нибудь в вашем мире водятся? – продолжал Пантелеймон.
– А как же! Не все могут добывать Силу и расплачиваться ею. Некоторым она вообще не нужна.
– А почему? – спросил Серёжка.
– Не знаю, – пожал плечами Лессчик. – Наверное, боятся. Потому что Силой, рано или поздно, заинтересуются бароны. А стоит хоть раз попасться им на глаза, они станут проверять человека регулярно. Потому что Сила такая штука… – он замялся.
– Какая? – спросил Пантелеймон.
– Ну-у… притягивает к себе, что ли, – нехотя произнёс Лессчик. – Тот, кто хоть однажды подержал в руках крупинку Силы, захочет пережить это ощущение снова и снова. Даже если будет знать, что маги-бароны её всё равно отберут.
Пантелеймон с опаской посмотрел на Серёжку:
– А тебе не хочется снова подержать Силу в руках?
Серёжка дёрнул плечом:
– Очень надо! Меня больше занимает вот это, – и он потрогал карман с воздушным, земляным и водным шариками. Ну и с Дракончиком, разумеется.
Но Дракончик понял прикосновение как приглашение выйти, и тут же выскочил из кармана. И полетел впереди, слегка освещая дорогу.
Показалась таверна. Об этом говорила вывеска на крыше: большое блюдо с жареной картошкой и куском мяса, из которого торчала обломанная кость. Картошку густо покрывала россыпь зелёного лука и петрушки.
У ребят сразу забурчало в желудках. Все непроизвольно сглотнули.
У входа в таверну стояли привязанными несколько лошадей и велосипедов. А также большая черепаха.
Увидев черепаху, Лессчик нахмурился:
– Кто-то из магов здесь. Они всегда летают на аваксах.
– На чём? – удивлённо переспросил Пантелеймон. Он вспомнил, как отец, офицер-радиоэлектронщик, однажды рассказывал ему, смеясь, как ставил помехи американским разведывательным самолётам. Тех, помнится, тоже назвали АВАКСами.
– Вот на этом, – Лессчик ткнул рукой в сторону черепахи. – Они летают. Причём очень быстро. И чуют Силу сверху. Издалека. И я боюсь… – он замолчал и принялся копаться в лохмотьях.
– Боишься, как бы черепаха не учуяла твои запасы Силы? – шёпотом спросил Серёжка.
– Тс-с-с! – в отчаянии прошипел Лессчик.
– Но она не двигается, – пожал плечами Пантелеймон. – Может, она чует Силу только сверху, когда летает? Панцирь – он вроде как локатор, направленный вниз… А что, вполне возможно!
Он подошёл поближе к черепахе и принялся рассматривать её со всех сторон. Авакс никак не отреагировал на присутствие человека, продолжая жевать жвачку.
– Ну, в точности корова! – воскликнул Серёжка.
Пантелеймон осторожно прикоснулся к панцирю – авакс опять не обратил на него внимания, – хмыкнул и вернулся к друзьям.
– Что там? – спросил Серёжка.
– Да так… – уклончиво ответил Пантелеймон. – Захотелось проверить одну мысль.
– И как, проверил?
Пантелеймон не успел ответить: из таверны вывалилась весёлая компания, и принялась с шумом рассаживаться на лошадей.
Пантелеймон и Серёжка смотрели во все глаза. Им ездить на лошадях пока не доводилось.
– Вот бы покататься! – с завистью произнёс Серёжка.
– А что такого? – пожал плечами Лессчик. – Покупай лошадь – и катайся!
– А сколько стоит?
– Пятнадцать золотых.
– Но… ты же говорил, что у вас ценится Сила?
– Сила – подпольный товар, – пояснил Лессчик. – Силой в открытую не торгуют. А золото в ходу повсеместно.
– А где его взять?
– Хм… Заработать. Или отнять у кого-нибудь.
– Ну, ты и скажешь, – обиженно протянул Серёжка. – Что мне, разбойничать идти? На большую дорогу?
Ребята вошли в таверну. В ней находилось не так много посетителей: парочка возчиков за столиком в дальнем углу; скучающего вида молодой человек в тёмно-зелёном кафтане с белым кружевным воротником, и в таких же зелёных штанах. На ногах красовались высокие сапоги болотного цвета из мягкой кожи.
Он слегка оживился, когда ребята вошли, но затем снова словно уснул. Он сидел за столом, почему-то не снимая широкополую шляпу с круглым верхом и тремя перьями, заткнутыми за ленту, и лениво водил рукой по столешнице, размазывая лужицу от пива. Через столик, спиной к нему, сидел священник в перепоясанном верёвкой длинном чёрном одеянии, полностью скрывающем фигуру. Перед ним стоял стакан молока, и лежал тонкий хлебец. А священник бормотал молитву, перебирая чётки.
И сидел – почти у самой стойки – маленький сморщенный старикашка, бросающий на окружающих злобные крысиные взгляды.
– Маг-барон Крэгул, – прошептал, поморщившись, Лессчик. – В прошлом году его изрядно потрепал маг-барон Горуд. И он теперь усиленно собирает Силу, чтобы отомстить. Скверно… Я о нём не подумал. Мне казалось, это другой, Сгруб… Он сюда частенько захаживает – ребята говорили. Он из нашей деревни… жил когда-то.
– Может, уйдём? – предложил Серёжка.– Нет. Так ещё хуже будет. Тогда Крэгул наверняка что-то заподозрит. А так… зашли три мальчика, поужинать – что такого? Садитесь за тот столик, – указал он на самый дальний от мага-барона. – А я попробую договориться с хозяином…
– Ты иди, садись, а я сейчас приду, – бросил Пантелеймон Серёжке и двинулся к выходу.
– Ты куда? – успел спросить Серёжка. Пантелеймон молча прижал руки к животу.
Серёжка усмехнулся: маленькая деревянная будочка деревенского сортира стояла во дворе, за коновязью. Странно, что Пантелеймон не воспользовался ею раньше. Или ему не понравились запахи в таверне? Поплохело?
Но пахло замечательно: той самой жареной картошкой с мясом, которая красовалась на вывеске. Значит, не запахи повлияли на Пантелеймона. А что?
Серёжка сел за столик, продолжая осматриваться по сторонам.
Таверна! Настоящая таверна! Все пираты пировали в тавернах…
Но тут пиратов не водилось. И оформили таверну поэтому совсем не по-пиратски.
Серёжка однажды ходил с родителями в ресторан, обустроенный под деревенскую харчевню. Там висели под потолком хомуты и тележные колёса, стояли плетни с наткнутыми на них горшками и дырявыми вёдрами (плетни разгораживали зал на отдельные клетушки), торчали отовсюду кочерги и ухваты, стояли пустые ульи…
Здесь же на толстючих потолочных балках висели большие масляные лампы, дававшие вполне приличный свет. В их ярком сиянии совершенно по-особому, даже как-то волшебно, выглядело всё внутреннее убранство таверны: ровно расставленные прямоугольные и квадратные столы, массивные табуреты, стулья и скамейки вокруг столов, закопчённые доски под потолком, сквозь которые просовывались отдельные соломины крыши. Вся мебель была деревянная и основательно прочная. Но зато тёмная и потускневшая от времени. Видно, построили таверну давно, и служила она верой и правдой не одному поколению хозяев и посетителей.
Единственным украшением таверны служила здоровенная медная труба граммофона в углу стойки, блестящим раструбом направленная в зал.
Граммофон являлся предметом законной гордости хозяина: ярко начищенная медь сверкала поярче любой лампы.
Лессчик терпеливо стоял у стойки, дожидаясь хозяина. Тот удалился на кухню за предыдущим заказом, для молодого человека в широкополой шляпе.
Тот молча попивал пиво и думал о чём-то своём, время от времени поглядывая на вход: не появится ли с улицы кто-нибудь ещё? Но никто не появлялся.
Из кухни вышел хозяин. Лессчик вполголоса заказал ему три тарелки жареной картошки с мясом, и, не дожидаясь вопроса об оплате, вытащил из кармана крепко сжатый кулак и протянул хозяину, раскрывая ладошку.
У хозяина не дрогнула ни единая чёрточка на лице, когда он увидел дрожащую на ладошке каплю Силы.
Но Лессчик не учёл сверхчувствительности мага-барона.
Едва он раскрыл ладошку, как тот сорвался с места и метнулся к столу. Серёжка не ожидал от тщедушного старикашки такой прыти. Потому и не успел подставить ножку – как подумал впоследствии.
Лессчик тотчас сжал ладошку и хотел спрятать в карман, но было поздно: маг-барон накрыл его руку своими крючковатыми пальцами.
– Что у тебя в кулаке? – спросил он противным скрипучим голосом.
– Мо… монета, – проговорил, заикаясь, Лессчик.
– Покажи! – маг-барон принялся нагло разгибать мальчику пальцы.
Серёжка вскочил с табурета. Он ещё не знал, что сделает: набросится на барона с кулаками – плевать, что тот маг и что у него Сила, – собьёт его с ног подножкой, схватит со стойки бутылку и огреет по башке… Но сделать надо что-нибудь обязательно!
И тут в таверну вошёл Пантелеймон. Он заметил возню у стойки, быстро оценил ситуацию и громко сказал:
– Там вашу черепаху… вашего авакса украли!
При этом он преданными глазами смотрел прямо в лицо магу-барону. Тот опешил. Замер, забыв про Лессчика, и уставился на Пантелеймона:
– Кто? Кто посмел?
– Не знаю, – пожал плечами Пантелеймон. – Двое здоровенных мужчин. Один одет, как вы, а второй… второй во всём зелёном!
– Это Сгруб! – взвизгнул маг-барон и бросился к выходу.
Но у самой двери остановился, и, в упор глядя на Пантелеймона, зловеще проговорил:
– Ну, если ты соврал… пожалеешь!
– Нет, нет! Я не вру! – заторопился Пантелеймон. – Черепахи… авакса действительно нет.
Но при этом кривая улыбочка на миг исказила его губы. Впрочем, её можно было принять за испуганную, особенно издали.
С уходом мага-барона все находящиеся в таверне облегченно вздохнули.
– А что, черепаху и в самом деле украли? – спросил Серёжка.
– Угу! – буркнул Пантелеймон. – Во всяком случае, она исчезла. А были или нет те двое, подтвердить некому. Все разъехались, я во дворе оставался один. Так что спросить больше не у кого.
Хозяин вытер пот со лба.
– Давай сюда! – и потянул Лессчика за руку. – И угораздило же тебя доставать каплю Силы при нём, – он оглянулся на входную дверь. – Теперь Крэгул будет думать, что я скупаю Силу…
– А то он и без меня не знал, – криво усмехнулся Лессчик. – Чего, ты думаешь, он сюда припёрся? Кто-то накапал на тебя.
– Да? – хозяин почесал затылок. – Да, может быть… Ладно, давай каплю.
Лессчик разжал ладонь. Она была пуста.
– Что такое?! – Лессчик потёр руку, словно думая, что капля канула в изгибы папиллярных линий. Но ладонь оставалась пустой. – Ч-чёрт! Как же он…
– Что случилось? – Серёжка наклонился к Лессчику.
– Да вот… капля Силы куда-то исчезла… – Лессчик опустился на пол и принялся рассматривать щели в досках.
– Неужели Крэгул смог вытащить Силу у тебя сквозь пальцы? – нахмурился хозяин.
– С-сейчас… я поищу ещё, – запинаясь, проговорил Лессчик, продолжая шарить по полу.
– А другой у тебя разве нет? – наклонился к нему Пантелеймон. – Мы ведь нашли ту большую…