- Я тоже! - воскликнула Роза от всего сердца. - И если мой родной штат восстанет против федерального правительства, я первая скажу: "Усмирите его". Какая разница, Запад, Восток, Север, Юг, Центр? Меня всегда учили, что моя страна - это нерушимый Союз. На Севере так учили всех.
- Да, и моя мать меня так учила, и этому я учу своих детей, - ответил жене мистер Динсмор. - Я потерял маму в очень юном возрасте, но ее наставления я никогда не забуду.
- Я уверен, что многие на Юге тоже за союз, - сказал мистер Травилла. - И не было бы там никакого мятежа, если бы лидеры не обманули людей. Те, кто руководит отделившимися штатами, вряд ли прислушиваются к голосу народа.
- Негодование Севера из-за оскорбления флага справедливо, - сказала Элси, - я не удивляюсь, что вся страна всколыхнулась после такого позора.
- Я готов сражаться, чтобы вновь поднять наш флаг! - возбужденно воскликнул юный Хорас. - Да, готов! Папа, ты меня отпустишь? Я уже достаточно взрослый.
- Нет, ты еще мальчишка, причем глупый. Тебе всего тринадцать лет. Достаточно взрослый человек вряд ли согласится сражаться со своими кровными родственникам. Ты что, готов убить кого-то из них? Например, дядю Уолтера?
- Ох, папа, нет, нет! Я ни за что не позволю, чтобы хотя бы волос упал с головы дяди Уола, будь он хоть сто раз сепаратистом. Я его очень люблю!
- Убить дядю Уола! Хорас, братик, ты что, с ума сошел? - воскликнула Розочка. - Мамочка, сестрица Элси, почему вы так плачете?
Остаток дня старшие члены семьи провели, обсуждая новости. Они не могли думать или говорить ни о чем, кроме войны, - такой важной и такой болезненной для каждого темы. Женщины то и дело принимались плакать. Каждая газета была изучена вдоль и поперек, а каждое письмо перечитывалось вновь и вновь, пока его не выучивали наизусть.
Письмо Мэй содержало красочное описание волнений в Филадельфии, формирование добровольческих отрядов, подготовки бойцов, изготовления звездно-полосатых флагов и повсеместного пения патриотических песен. А в конце письма Мэй рассказала о горестном расставании с дорогими братьями, которые могут и не вернуться с поля битвы.
Днем было ясно и тепло, но к вечеру с моря подул холодный порывистый ветер. Облака сгустились, скрыв звезды и превратив молодой месяц в туманное, расплывчатое пятно, колеблющееся на темном небосклоне.
Мистер Динсмор с опущенной головой и скрещенными на груди руками медленно ходил по открытой колоннаде, с которой открывался вид на залив. Он был погружен в тягостные размышления.
Дверь, ведущая из дома на колоннаду, отворилась, и в ее проеме показалась подсвеченная сзади стройная женская фигура.
- Дорогой папа, - позвала Элси севшим от слез голосом, - ты такой печальный. Чем тебя утешить?
Мистер Динсмор остановился, встряхнул головой, словно отгоняя невеселые мысли, обнял Элси и прижал ее к своему сердцу.
- Спасибо, девочка моя. Да, мне невесело. А кому сегодня весело? Не надо меня утешать, дорогая. Но вот если бы я мог утешить тебя, убрать из твоей жизни все печали! Знаю, знаю, - предварил отец возражение Элси, - что так нельзя: "Ибо Господь кого любит, того и наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает" (Евр.12:6).
- Да, папа, спасибо апостолу за эти слова. Они поддерживали меня во всех испытаниях. Но как ужасно, как невыносимо знать, что наши соотечественники убивают друг друга!
- И это тем более горько от того, что в войне участвуют наши близкие! И все они готовы пролить кровь своих друзей и даже родных. Элси, я все думаю о моих младших братьях. Они ведь так и не стали христианами. И отец тоже. Как они перенесут грядущие испытания? А вдруг в бою их настигнет внезапная смерть? Доченька, помоги мне молиться о них. Ведь Христос сказал, что "если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного" (Мф.18:19).
- Конечно, папа. Я буду о них молиться. Бедный Уолтер. А дедушка! Я думаю, папа, что дед любит тебя больше других своих сыновей. Но если кого-то из них убьют или даже ранят, для него это будет ужасным ударом.
- Да, ты права. Артур - любимец матери. Я думаю, сейчас она жалеет, что Артур тогда полностью выздоровел, перестал хромать и стал пригоден к службе в армии.
Мистер Динсмор и Элси сели на скамью.
- Дети уже спят?
- Давно и крепко. Я стараюсь привить моим малышам привычку рано ложиться. Помнишь, как ты учил меня?
- Правильно.
- Папа, ты знаешь, так хорошо быть матерью! Держать маленькую Элси на коленях, чувствовать прикосновение крошечных ручек к лицу. Мне так нравится, когда она целует меня, радостно приговаривая: "Мама, мама, моя мамочка. Дорогая мамочка Элси! Милая, любимая мамочка Элси".
- Я не могу судить, доченька, насколько хорошо быть матерью, но могу с уверенностью утверждать, что быть отцом очень приятно. Да, в Америке война, а жизнь продолжается...
Некоторое время отец и дочь сидели молча. Каждый думал о далекой Родине, о воле Небесного Отца, Который через страдания, боль и смерть ведет людей к спасению. Вскоре к ним присоединились мистер Травилла, Роза и юный Хорас. Подросток засыпал отца вопросами о войне и ее причинах. Мистер Динсмор терпеливо отвечал сыну, то и дело привлекая к разговору мистера Травиллу. Дамы внимательно слушали, время от времени вставляя свои замечания или задавая вопрос.
Теперь почту из Америки ждали с двойным нетерпением. Кто бы ни одержал победу, конфедераты или федералы, для наших друзей новости о войне всегда были горестными.
Первое время письма и газеты приходили и с Севера, и с Юга, отражая картину событий с обеих сторон. Но вскоре федеральные войска блокировали Юг, и письма оттуда стали крайне редкими - их привозили либо корабли конфедератов, избежавшие встречи со сторожевой эскадрой Севера, либо иностранные суда.
Вот таким путем, на британском шлюпе, в начале июня до Элси добралось письмо от мисс Стэнхоп. Как и все послания из Америки, оно было целиком посвящено военным событиям. Старая леди всем сердцем любила Юг, но решительно выступала за целостность страны и, по ее словам, "мнения своего менять не собиралась, кто бы там ни взбунтовался".
Лэндсдэйл волновался. Повсюду - на крышах, столбах, на деревьях - развевались государственные флаги США. В городе создавались добровольческие отряды. Гарри Дункан в первый же призыв ушел на фронт и в то время, когда мисс Стэнхоп писала письмо, сражался в Вирджинии. Сама же она денно и нощно молилась о племяннике и, как большинство женщин города, вязала носки, шила солдатские рубашки, а также готовила перевязочный материал и продовольственные посылки для раненых бойцов.
Глава 22
Утешь меня, мой Боже! Дай покой!
Когда вокруг бушует знойный ветер,
Смочи мое чело живой росой,
Что охлаждает землю на рассвете.
Гораций Бонар
Ибо Я Господь, Бог твой... говорю тебе: "Не бойся, Я помогаю тебе".
Книга пророка Исайи, 41:13
- Дорогая наша тетушка Уэлти! - вздохнула Элси, складывая письмо, которое она только что прочитала домочадцам. - Мне тяжело думать, что старая женщина изо всех сил трудится на общее благо, а я, молодая и здоровая, сижу в Италии и бездельничаю! Мама, папа, Эдвард, почему мы не помогаем нашей стране?
- Не знаю, как мы сами не додумались, - удивленно ответила Роза. И энергично продолжила:
- Элси, ведь мы с тобой можем делать то же самое, что и она. Шить белье, вязать носки, заготавливать бинты и салфетки. А еще можем отправлять посылки с фруктами и лакомствами. Что скажете, джентльмены?
- Прекрасная мысль, - одобрил мистер Динсмор, а мистер Травилла добавил: - Милые леди, а мы будем вам помогать - например, строчить на швейных машинках. Послужим солдатам Севера и Юга!
- Кроме того, благотворительным обществам требуются деньги, - осенило мистера Динсмора.
- И я могу их пожертвовать! - радостно воскликнула Элси.
- Мы все можем, - напомнил ей отец. Несколько недель все трудились не покладая рук.
Результат работы - контейнер с вещами - был отправлен в Америку.
- Если посылка дойдет благополучно, мы отправим еще одну, - решили наши друзья.
- Как! Ты опять за работой? - спросил мистер Травилла, войдя на следующее после отправки посылки утро в будуар Элси и обнаружив, что его жена сидит с клубком грубых синих ниток и вязальными спицами в руках.
- Да, милый, - ответила она мужу с улыбкой, - когда я что-то делаю для своей страны, пусть даже самую малость, меня меньше одолевает беспокойство.
- Вот как! В таком случае я хочу научиться вязать. Научишь? - спросил мистер Травилла, придвигая стул и садясь рядом с Элси. - Няня, ты можешь принести спицы и пряжу?
- Сейчас, сэр, - и отложив в сторону недовязанные носки, Хлоя вышла из комнаты.
- Папа, смотри! Какое красивое! - тоненьким голоском воскликнула малышка Элси и забралась к отцу на колени. Маленькие пальчики держали бриллиантовое колье матери.
- Да, очень красивое - сказал мистер Травилла, осторожно забирая украшение. - Но оно слишком дорогое, чтобы быть игрушкой. Почему она играет твоим колье, дорогая? - спросил он у жены.
- Мама сказала, Элси можно. Пожалуйста, папа, отдай камушки Элси, - захныкала малышка. Губки у нее задрожали, а глаза наполнились слезами.
- Я ей разрешила покопаться в шкатулке с драгоценностями. Не волнуйся, девочка очень аккуратна. Да и мы с няней за ней смотрим, - ответила Элси. - Малышка так радуется! Она достает по одной вещице, а когда вдоволь ею налюбуется, кладет на то же самое место. Пожалуйста, папа, позволь ей посмотреть украшения.
- Хорошо. Если мама разрешила, то можно, - сказал мистер Травилла. Поцеловав дочь, он вернул ей ожерелье.
- Спасибо, папа, мама. Элси не сломает красивые мамины штучки, - воскликнула девочка, радостно смеясь и подставляя розовое личико для поцелуя сначала отцу, а затем матери.
- Покажи папе, солнышко, куда ты положишь мамино ожерелье, - попросил мистер Травилла. Он пошел за малышкой, которая пересекла комнату и села на подушку перед шкатулкой.
- Сюда, папочка. Элси взяла его тут, - сказала девочка, очень аккуратно укладывая колье на место. - Смотри, как много красивых штучек в маминой шкатулке.
- Да, - отозвался отец, задумчиво рассматривая содержимое шкатулки. Раньше он не обращал особого внимания на внушительную коллекцию колец, брошей, цепочек, кулонов, сережек, браслетов и ожерелий. Золотые "штучки" были украшены искрящимися бриллиантами, рубинами, сапфирами, аметистами, жемчугами, изумрудами и другими драгоценными камнями. - А ведь это целое состояние, женушка.
- Конечно, Эдвард. Но разве не печально, что это богатство лежит в шкатулке и не приносит никакой пользы?
- Почему печально? Драгоценности - хорошее вложение капитала, особенно в такое время, как сейчас.
- Я вполне могла бы обойтись и без украшений. Честно говоря, сама я никогда их себе не купила бы. Многое досталось мне от покойной мамы, а остальное - твои и папины подарки.
Тетушка Хлоя вернулась со спицами и мотком ниток, и Элси принялась учить мужа вязанию. Урок принес обоим супругам огромное удовольствие.
Вскоре к Травиллам присоединились Роза и мистер Динсмор, который, не желая отставать от зятя, тоже попросил жену научить его вязать.
И молодежь не теряла времени даром. Юный Хорас усердно постигал премудрости различных наук. Шестилетняя Розочка, которую в Неаполе домочадцы стали величать Рози, помогала старшим готовить посылки для солдат. Она была веселой, шаловливой девочкой и совсем не походила на старшую сестру, то есть на Элси, в том же возрасте. Розочку, словно котенка, переполняли радость и озорство. Она очень любила отца и часто забиралась к нему на колени, чтобы он обнял и поцеловал ее. Но еще больше она была привязана к своей милой, доброй мамочке.
Лучшим другом Рози был мистер Травилла. А старшую сестру она любила нежной, преданной любовью и считала "очень милым и забавным", что она, Розочка, была тетушкой малышке Элси и крохотному Эдди.
- О! - воскликнула Розочка, войдя в комнату. - Что делает малышка? Мама, можно мне тоже?
- Можно что? - спросила Роза.
- Почему ребенок играет твоими украшениями, Элси? - удивленно спросил мистер Динсмор, который только сейчас заметил, чем занимается внучка.
- Папа, она очень осторожна, я присматриваю за ней.
- Я бы на твоем месте не разрешил ей копаться в шкатулке. А тебе нельзя, Рози. Ты не настолько аккуратна.
Рози надула было губы, но, поймав суровый взгляд отца, мгновенно передумала плакать: ее подвижное личико прояснилось, словно по мановению волшебной палочки.
- Папа, - спросила Элси тихо, - ты хочешь, чтобы я забрала драгоценности?
- Дорогая доченька, - ответил мистер Динсмор, тепло улыбнувшись, - я не имею ни права, ни желания вмешиваться в твои отношения с детьми, особенно если муж тебя поддерживает. Я только боюсь, что малышка, при всей ее аккуратности, что-нибудь потеряет. Кольцо, стоимости которого хватит на вооружение целой роты, легко соскользнет с маленького пальчика и закатиться в какую-нибудь щель. И мы его не найдем.
- Думаю, что ты прав, - признала миссис Травилла. - Няня, пожалуйста, сядь радом с Элси и смотри, чтобы она ничего не уронила.
- Я начинаю думать, что пословица "старую собаку не научишь новым трюкам" глубоко верна, - выпутываясь из синей пряжи, сказал мистер Травилла с горестной гримасой. - Еще немного, и я сдамся. Что скажешь, Динсмор?
- Плохой из тебя солдат, раз ты так легко сдаешься.
- О, нет! Солдат я хоть куда! Сражение - совсем другое дело! Но я буду стоять до конца вместе с тобой, моя терпеливая жена, пока не увижу, что утомил свою маленькую учительницу.
- Дорогой, будь у тебя учительница получше, ты уже обвязал бы всю армию, - возразила Элси. - Я уверена, проблема не в ученике - я ведь знаю, что он сообразителен и талантлив.
- Вот как! Тогда я буду стараться изо всех сил, чтобы спасти твою репутацию. Только давай сделаем перерыв, потому что принесли нашего мальчика. Ах ты, мой маленький, папино сокровище! Смотрите, как он ко мне тянется! Неси его сюда, Дина. Иди к папе, воробышек, иди, моя радость, - Эдвард взял сына на руки, и малыш возликовал.
- Мама считает, что Эдди - необыкновенный красавец, потому что унаследовал лучшие черты папы и дедушки, - сказала Элси, наклоняясь, чтобы поцеловать мальчика.
- А что, кто-то со мной не согласен? - поинтересовалась Роза.
- Не знаю, как насчет красоты, но боюсь, что он унаследовал мой характер, - заметил мистер Динсмор, глядя на внука с гордостью и любовью.
- Что касается наследования моей натуры, то я не возражаю, - скромно сказал мистер Травилла.
Маленькая Элси устала играть "красивыми штучками".
- Убери шкатулку, нянечка, - сказала она, вставая с подушки. - Элси больше не хочет играть. Мама, возьми Элси. Элси устала.
Детский голосок звучал слабо и вяло. Еле дойдя до матери, девочка почти упала ей на колени.
- Элси, деточка моя! Что с тобой? - воскликнула Элси, подхватывая малышку на руки. - Папа! Эдвард! Она умирает!
Лицо ребенка вдруг резко побледнело, глаза закатились и, крепко сжав маленькие кулачки, она замерла на коленях Элси.
Мистер Травилла поспешно передал сына Дине и склонился над дочерью.
Мистер Динсмор молниеносно оказался возле внучки и, встретив полный отчаяния взгляд старшей Элси, сказал неожиданно спокойно:
- Ничего страшного, дорогая, это судороги. Она скоро придет в себя.
- Да, не пугайся, милая - подтвердила Роза. - Судороги - обычное явление у детей. Они были и у Мэй, и у Дэйзи. Тетушка Хлоя, быстро принесите салфетки, пропитанные скипидаром. Положим ей на животик и на спинку. Надо послать за врачом, а до его прихода мы больше ничего не сможем сделать. Но смотрите! Ей уже легче.
Роза была права. Кулачки разжались, тело девочки понемногу расслабилось. Вскоре она открыла глазки, и из маленьких уст раздалось тихое, жалобное: "Мама".
- Мама здесь, дорогая, - сказала Элси сквозь слезы, прижимая девочку к груди и покрывая поцелуями ее бледное личико.
- Слава Богу! Она не покинула нас! - воскликнул мистер Травилла, с трудом переводя дыхание. - Элси, дорогая, я немедленно пошлю за доктором Чаннингом. Он англичанин, и мне его очень рекомендовали.
- Хорошо, только попроси его прийти как можно быстрее, - ответила обеспокоенная Элси.
Через полчаса мистер Травилла вошел в комнату жены с врачом и обнаружил, что девочка спит на коленях у матери.