- Советник! Я придумал. Нужно съездить в тот замок и украсть у Шары Волшебную силу. У меня есть книга, так там написано, что если у мага отнять Волшебную силу, он перестанет быть магом. Шара пишет, что он маг, значит, у него есть Волшебная сила. То есть если мы как-нибудь эту силу у него отберем, он перестанет быть магом и не сможет нас покрошить и порезать.
Советник поскреб затылок:
- Стоит ли так доверяться книгам? Ведь ехать-то далеко, два часа?
- А кому еще доверяться, - вздохнул мальчик, - если вокруг такой кавардак? Ключнику? Ладно, мы поехали.
- Вы бы взяли накидку, хозяин...
- Там тепло, - бросил мальчик и прикрыл за собой дверь.
Каборга прошел в конюшню, забрался на лошадь и выехал во двор. Миновав арку ворот, он переправился через ров и закричал на головорезов, которые разминались, разрубая дубовые стволы вдоль дороги:
- Хватит мусорить! Мало вам, весь Замок сегодня опилками запорошили. Заставлю завтра все убирать, будете знать.
- Как же так, хозяин? - заскулил Тукка. - Если завтра крошить и резать, зачем убирать, хозяин?
- Зачем убирать, хозяин, когда завтра крошить? - заныл Тургубадук.
- Молчать! - свирепо закричал мальчик. - Прикажу убирать - будете убирать. Вам что, приятно будет крошить и резать в таком свинарнике?
Тронулись в путь.
Каборга - на кляче, головорезы - трусцой, от которой окрестности сотрясались до самых предгорий. Тукка и Тургубадук забегали вперед, обшаривали кусты, для верности тыкая алебардой и пикой во что ни попадя. Тукка, который по такому случаю захватил любимую дубинку, громко колотил по стволам. Через полчаса Тукка наткнулся на ежика, заверещал от восторга, отшвырнул алебарду, бросил дубинку и с ежиком в ручищах побежал к Тургубадуку. Тургубадук умилился, выкинул пику, и они стали носиться с ежиком, пока не грохнулись в ближайшую яму.
Каборге пришлось спешиваться и их выручать. Потом пришлось спускаться к ручью и купаться, потому что на головорезов было страшно взглянуть, даже страшнее обычного. Каборга еле отскреб их от глины, травы и палых листьев. На все ушло полчаса, и они уже сильно опаздывали.
- Вы что, думаете, нас там ждать будут?! - возмущался мальчик, вернувшись в седло. - Подождем, дескать, полчасика, пока Тукка и Тургубадук не приедут, нас не проткнут? Пока голову нам не отрубят? Вы что, правда так думаете?
- Но он был такой славный, - басил Тукка. - У него были такие ушки, и носик!
- А еще у него были такие блестящие глазки, - хрипел Тургубадук. - А как он пофыркивал!
- У него были такие иголочки! - басил Тукка. - Внизу черненькие, а сверху все серебристые.
- А коготочки! - хрипел Тургубадук. - Такие остренькие! Почти такие же острые, как моя пика.
- Нет, как моя алебарда, - возразил Тукка.
- Ну уж нет, - отрезал Тургубадук. - Как моя пика!
- Сейчас как дам! - пригрозил Тукка и уже развернулся, чтобы врезать Тургубадуку, но Каборга изо всех сил треснул его кулачком по лысине, в которой отражалась луна.
- Что за наказание! - воскликнул мальчик. - Все! Разворачиваемся - и домой. С меня хватит! Пусть Шара, наконец, приезжает и режет всех в крошки. Может, хоть тогда не придется все это терпеть.
- Ну хозяин, - заскулил расстроенный Тукка. - А как же отрубить голову?
- Ну вы же обещали, хозяин, - заныл несчастный Тургубадук. - Ведь проткнуть кого-нибудь пикой.
- Хотя бы пару раз дубинкой треснуть кого, - добавил Тукка. - А то зачем я ее взял?
- Тогда быстро вперед, и молчок!
И они ехали по ночной дороге, и в небе ярко серебрилась луна, и горы на горизонте сверкали снежными шапками, и лицо трогал ласковый ветер. И они проехали еще час, и Тукка только два раза треснул Тургубадука по шее, а Тургубадук только раз огрел Тукку пикой по голове. Луна полным кругом сияла в черноте неба. И вот впереди, на холме над дорогой засветились в ночи башни замка. Мальчик с головорезами выехал на поляну.
- Стоять, - приказал мальчик, вглядываясь в поросшую мхом стену и соображая, в какое окно лучше пробраться.
- Ну и где же, хозяин? - завертел головой Тукка, перехватывая алебарду. - Кому отрубать голову?
- Я никого не вижу, хозяин, - огляделся Тургубадук, держа пику наперевес. - Кого протыкать-то?
- Во-первых, я сейчас заберусь в башню, и кого-нибудь, может быть, сброшу, - мальчик показал на маленькую восточную башенку, где на самом верху горел огонек. - Во-вторых, сами тоже ищите! Привыкли, что я за всех думаю, дармоеды! А ну, быстро!
Тукка с Тургубадуком поплевали на руки, перехватили надежней оружие, пригнулись и, свирепо сверкая глазками, разбежались.
- Точно, - решил наконец мальчик. - Лезу в восточную башню. Там все как у нас, не заблудишься. Окно только мешает... Ничего, пролезу под ним, меня никто не заметит. Вон то окно - караульная, как у нас, оттуда можно войти. Дальше чепуха, три коридора - и в башне.
Мальчик перешел вброд ров (воды в нем было по щиколотку), поднялся по некрутому склону, потрогал раскрошенный камень стены. Потом отошел, раскрутил веревку с крюком, запустил. Крюк звякнул, проскрежетал и прочно залег на карнизе. Каборга подергал веревку и полез.
* * *
Он забирался все выше, и залитый лунным сиянием мир ширился. Вдалеке, в предгорных низинах моргали огоньками деревни. Ветер стих, шум листвы смолк. Каборга долез до крюка и запрыгнул в нишу. Цепляясь руками за стену, мальчик осторожно двинулся по карнизу и вскоре был у окна. Он замер, изо всех сил сражаясь с желанием посмотреть, кто там, в комнате, и почему не спит в такое позднее время.
- Наверно, какой-нибудь чернокнижник, - решил Каборга. - Этот Шара, небось, привез с собой толпу чернокнижников и заставляет их сидеть ночь напролет, чтобы изобрести пакость. Нормальные люди в башнях не живут. Только маги и чернокнижники, кто еще? Надо ползти дальше... Нет, все-таки посмотрю. Заодно узнаю, что это за чернокнижники, а то в книгах про них пишут, а я ни одного не видел. Ладно, глазком - и дальше.
Каборга подтянулся, завел подбородок за подоконник и повис, разглядывая каморку. Под окном громоздилась кучка тюков. У стены - небольшой стол: чернильница, перевязанная стопка книг, одинокий листок бумаги с четверостишием, перо. Напротив стола - расстеленная кровать. Напротив окна, рядом с дверью, - большое мутноватое зеркало с тумбочкой. На тумбочке горела свеча. Перед зеркалом сидела девочка в ночной рубашке и расчесывалась. Длинные волосы спутались, и девочка иногда шипела оттого, что их приходилось с усилием раздирать. Она сидела к окну спиной - Каборгина взлохмаченная голова сразу попалась в зеркало. Девочка вздрогнула и обернулась. В глазах ее запылал интерес.
- Ты кто? - спросила она, не вынимая гребешка из волос. - Ты лезешь, чтобы меня украсть?
Каборга подтянулся еще и запрыгнул в комнату.
- Тебя что, заточили? - он подошел к столу, чтобы прочесть написанное на листке.
- Не смотри! - девочка вскочила, бросилась к столу, перевернула листок и накрыла руками.
- Ну, не буду, - буркнул Каборга в смущении. - Откуда я знал, что нельзя?
- Я же не думала, что кто-то полезет ко мне в окно... А как ты пролез? Шара сказал, что в замок и мышь не пролезет!
- Я-то не мышь. А что это у тебя? Стихи?
- Не скажу, - девочка осторожно разглядывала Каборгу. - Но... Если хочешь, я покажу. Только потом... Ладно?
- А я не умею писать стихи, - Каборга рассматривал комнату и краем глаза девочку. - Пробовал, один раз. Но наш старик сказал, что если попробую еще, лучше он превратит меня в лысого ежика.
- Ваш старик? Это кто? И почему ты думаешь, что меня заточили? А что, лысые ежики бывают? Слушай, ты все-таки пришел, чтобы меня украсть? Если украсть, тогда давай быстрее!
Девочка смотрела на Каборгу, и в ее глазах светились теплые искры.
- Наш старик - это как Шара у вас, маг в замке... Я тебе расскажу, только потом. Слушай, что ты делаешь? - Каборга подошел к девочке и осторожно вытащил гребешок из волос. - Ты ведь себе все волосы повыдираешь! Разве так можно? Превратишься в лысого ежика - никакой волшебник не нужен.
- Ну да, - вздохнула девочка. - Но они длинные... Знаешь, как неудобно, самой.
- А где твоя нянюшка? Тебя что, некому даже расчесать?
- У меня нет нянюшки. И вообще, у меня нет никого. Сижу здесь с утра до вечера. Иногда брожу по Замку, где не закрыто. Когда взрослые уходят по военным делам. У них вечно дела всякие, а теперь вот военные. Мы же сюда приехали, чтобы завоевывать мир.
Девочка вернулась к зеркалу, уселась на стульчик и опустила глаза в обшарпанный пол.
- Ну ты не расстраивайся так, - сказал Каборга успокаивающе. - Давай я тебя расчешу. Я знаю, как надо, - соврал он, подумав.
- Знаешь? - девочка повернулась лицом к зеркалу. Свеча моргала в прохладном ветерке из окна. - Откуда? Ты же не такой длинноволосый, просто лохматый. Или у тебя есть кого расчесывать?
- Сейчас нет, - сказал Каборга. - Не вертись! Ну не вертись же, а то я тебе поцарапаю ухо. Откуда у тебя такой гребешок? Им слонов чесать, а не девочек.
- Вот и нет, - надулась девочка. - У слонов, если хочешь знать, кожа нежная-нежная, и ее очень легко порезать. И порезы на ней заживают очень долго, если хочешь знать.
- Да? - удивился Каборга. - Откуда ты знаешь? У тебя что, есть слон?
- Нет, - сказала девочка вредно. - Про слонов у меня книжка, если хочешь знать. Ну, ты будешь меня расчесывать?
Каборга начал осторожно расчесывать девочку. Он расчесал кончики волос, потом дальше от кончиков, потом ближе к корешкам - медленно, тщательно, аккуратно. Девочка перестала хныкать. Она замерла и даже зажмурилась от удовольствия.
- Как здорово, - прошептала она. - У тебя так здорово получается...
- Просто я расчесываю последовательно и спокойно. Все нужно делать последовательно и спокойно, и тогда все будет получаться здорово. Это наш старик говорит, но тут я согласен.
- А думать? Ведь думать тогда тоже нужно последовательно и спокойно? Чтобы здорово получалось, думать?
- Ха, - хмыкнул Каборга мрачно. - Еще как. Если так думать, то, может быть, и делать ничего не надо.
- Ты можешь ко мне приходить, хотя бы раз в день? И расчесывать? - девочка не раскрывала глаз.
- Раз в день? Не-е-ет... Далековато. Я к тебе два часа добирался, на лошади.
- А ты откуда? Ты где живешь?
- Есть тут замок один, потом расскажу... Ты лучше сама ко мне переезжай. Бери книги, стихи, и переезжай, - Каборга продолжал водить гребешком по волосам (пусть даже все было расчесано).
- Если ты меня украдешь, с удовольствием. А так... Сижу здесь одна, в окне, даже из замка не выйти.
- Догадываюсь. Даже гребешка не дадут человеческого, - Каборга повертел гребешком. - Это же орудие пытки, а не гребешок. Отнести нашему старику - пригодится, в лысых ежей превращать.
- А что такое орудие пытки?
- Ну-у... Я точно не знаю, но читал, что неприятная штука. Тобой что, вообще никто тут не занимается? У тебя кто-нибудь есть, вообще? Тебе что, - он постучал гребешком по тумбочке, - даже нормального гребешка негде взять?
- У меня был. Сломался.
- А другой?
- Что другой? Где его взять? Кому я нужна? Я думала, хоть ты меня украдешь. Хотя бы чуть-чуть... Хотя бы ненадолго...
Девочка не поднимала глаз. Каборга погладил ее по плечу, по старенькой ночной рубашке.
- Я тебя украду, обязательно. Честное слово! Возьмем твои книги, стихи, и украду.
- И будешь расчесывать по вечерам? Вот как сейчас, последовательно и спокойно?
- Буду. У нас в Замке куча места, выберем для тебя что-нибудь. У вас тут все так запущено, как даже у нас не запущено. Сидит девочка, одна-одинешенька, вся лохматая, и даже гребешка не дадут. И еще собираются завоевать мир! Да, чуть не забыл... Ты случайно не знаешь, как мне пробраться к вашему Шаре?
- Знаю. Пойдем вместе! Я покажу дорогу! Давай у него украдем какую-нибудь волшебную штуку! Мне так давно уже хочется! А зачем тебе Шара?
- Мне его как раз надо ограбить. Представляешь, сидим мы сегодня, обедаем. Все как обычно. Я, советник, управитель, главный стражник, еще там пара головорезов. Обедаем мы и обедаем, вдруг - хлоп! Письмо, от Шары от вашего. Читаем - теперь я тут главный, и завтра с утра пораньше приеду вас всех крошить и резать.
- Как? - ужаснулась девочка. - Прямо так написал?
- Да! Буквально. Кинулись мы к нашему старику. Стали стучаться, смотрю - записка. Ушел за крысиными хвостиками. К обеду не ждать. И все. А мы - пропадай.
- Да? - глаза девочки вспыхнули. - Ушел за крысиными хвостиками? А для чего ему? А то у нас Шара все жалуется, что в этих краях не достать настоящих стрекозиных рылец, а для чего нужны, не рассказывает. А мне знаешь как интересно, зачем ему стрекозиные рыльца! А этот ваш старик, он страшный? Он злой? Опасный?
- Нет совсем. Почему он должен быть?
- Ну, у нас Шара... Так велит про себя говорить.
- Нет, - Каборга хмыкнул с досадой. - Наш старик вообще никакой. Даже обидно иногда. Хоть раз бы кого-нибудь превратил, все только грозится. А я так хочу посмотреть на лысого ежика!
- Я тоже! Я еще никогда не видела лысых ежиков. Они, наверно, милые!
- Ежики вообще милые. Мы по дороге нашли одного, правда не лысого, пришлось его отпустить. Пойдем украдем у вашего Шары Волшебную силу, а потом я украду тебя, и мы поедем ко мне. Хочешь, я покажу тебе свои книги?
- Еще как! - девочка хлопнула в ладоши. - А что такое Волшебная сила? Зачем она?
- Не знаю. Я читал в книге, да и старик наш говорил как-то, что Волшебная сила - самое главное, что есть у мага. Без нее маг уже не маг. Значит, если у Шары ее украсть, он не сможет никого покрошить, и все будет нормально.
- Может, ее тогда испортить? - засомневалась девочка. - Чтобы уж дело с концом, навсегда?
- Нет. Зачем портить полезную вещь? Мы ее спрячем, пусть пока полежит. В хозяйстве сгодится. Или потом отдадим кому-нибудь, не такому злодею, как этот ваш Шара.
- А как ты узнаешь, злодей или нет? Ведь не дашь ему сначала попробовать? - засмеялась девочка.
- Конечно не дам. Поэтому украдем - и пусть полежит. У меня есть надежный сундук, оттуда ее никто не достанет. Ну что, пойдем?
Девочка кинулась к кучке тюков, разворошила один, достала потрепанную шерстяную накидку, завернулась.
- Я готова! - глаза ее блестели, она улыбалась. Волосы сбегали аккуратной волной на плечи. - Пойдем, украдем Волшебную силу, а потом украдем меня, ты обещал!
- Украдем! - Каборга взял девочку за горячую руку. - Веди.
Он снял с тумбочки свечку. Девочка открыла дверь, и они вышли в маленький коридор, пропахший пылью и затхлостью.
* * *
- Значит так, - прошептала девочка. - Нам нужно вниз, потом по коридору, потом пролезть в отдушину.
Они стали осторожно спускаться по винтовой лесенке. Дрожащие тени крались по грубым каменным стенам вслед. Снизу подуло, свеча заморгала. Каборга прикрыл огонек рукой.
- Если потухнет, придется идти на ощупь, - сказал он озабоченно. - У меня нечем зажечь.
- У меня тоже. Ко мне приходят вечером, зажигают и уходят. И то не каждый день.
- Как же ты пишешь стихи?
- Днем.
- Я думал, стихи пишут ночью. Ведь вдохновение?
- А я без вдохновения, - сказала девочка грустно. - Если свечку нечем зажечь. Но я знаю дорогу даже на ощупь, - она осторожно ступала по каменной лестнице. - Я же там часто бываю.
- А ты ее там не видела?
- Волшебную силу? Нет.
- А представляешь, хотя бы примерно, где она может быть?
- Нет, откуда. Я ведь даже не думала, что у Шары есть какая-то Волшебная сила. Маг он и есть маг... А в чем она может быть? Она большая?
- Не знаю, - Каборга задумался. - Я думаю, эту силу пьют. Сначала проверим все склянки и пузырьки.
- А успеем? Их у него целый шкаф!
- Волшебную-то силу мы сразу найдем, я уверен.
- А как?
- Пока не знаю. Давай сначала туда попадем.
- Наверно, на Волшебной силе должна быть особенная этикетка? - предположила девочка. - Иначе как поймешь, что это Волшебная сила?
Они продолжали спускаться. Шорох шагов уносился ввысь. Наконец в стене разинулась черная пасть - проем в коридор.
- Можно и напрямик, по коридору, - прошептала девочка, остановившись перед проемом. - Но там на дверь наложено запретительное заклятье. Шара весь замок перегородил своими заклятьями, уже не пройти никуда.
- Запретительное заклятье? Может, попробуем? Конечно, страшно, но убить-то нас не должно? Ведь это не убивательное, например, заклятье?
- Но заклятье ведь. Вдруг нас все равно убьет?
- Давай рассуждать. Здесь может быть одно из четырех, - Каборга стал загибать пальцы. - Первое: нас не убивает, и дверь открывается. Это самое лучшее, но самого лучшего никогда не бывает. Ну, сама знаешь... Второе: нас не убивает, но и дверь не открывается. Это тоже сама знаешь... Третье: нас убивает, а дверь открывается.
- Ну да. Так и живем.
- Четвертое: нас убивает, но и дверь не открывается.
- Хоть не так обидно.
- Ну разве что. Пробуем?
- А если будет третье или четвертое?
- Тогда и дело с концом. Хотя интересно, - Каборга мечтательно посмотрел в темноту, - зачем ему дались эти крысиные хвостики?
- Какая нам тогда разница? - девочка посмотрела Каборге в глаза. - Зачем ему дались эти крысиные хвостики?
- Да он все равно бы не рассказал. Он в последнее время только умничал. Приедем ко мне, дам тебе почитать кое-что... Поэтому пошли разбираться с заклятьем.
Они двинулись по коридору, раздвигая свечой плотный мрак. Вскоре дорогу перегородила дверь с большой ручкой.
- Ну? - обратился во тьму Каборга. - Открываю?
- Давай вместе? Если умирать, давай вместе. А то я всю жизнь одна да одна, - девочка стиснула ему руку.
- Давай, - голос Каборги дрогнул. - Но жизнь у тебя не такая напрасная получилась. Видишь, мы даже успели расчесать тебя как следует. Только ты мне не прочитала стихи... А я тебе книги не показал... Ну ладно, теперь-то что. Когда умираешь, уже никакой разницы. Держи свечку.
- Жалко правда, что ты меня так и не украл, - вздохнула девочка, забирая свечу. - Ну ладно. Теперь-то что, да?
- А ты мне стихи не показала... Нет, интересно, зачем ему все-таки эти крысиные хвостики?
Он сжал крепче горячую ладонь девочки и решительно произнес:
- Подавись, проклятый кудесник!
Они ухватились за ручку и потянули на себя дверь. Дверь не открылась.
- Ага... - Каборга перевел дух. - Ага! Похоже, случилось то, что и должно было случиться.
- Ты про второй?.. Случай?.. - девочка еле шептала.
- Ну да... Вот иногда все-таки понадеешься. Думаешь: хоть на этот-то раз должно повезти. А жизнь тебя шмяк... И все как обычно.
- Пойдем обратно? - девочка дернула Каборгу за руку. - Раз уж нас не убило, быстренько стащим Волшебную силу, и ты меня украдешь - обещал!
- Подожди. Все нужно делать последовательно и спокойно. У каждой двери в мире есть две стороны. Сначала попробуем другую сторону, а потом пойдем, и я тебя украду. Только стихи не забудь показать - обещала!