- Крикен? Это хладнокровная и циничная женщина! - воскликнул Эзра, но его слова заставили Ламбера выпрямиться подобно пружине.
- Нет, это очень мудрая и добрая женщина. И она правильно сделала, что изгнала меня, - сказал он французу.
- Так почему же сейчас она поменяла свое мнение? Ты вернулся, и никто тебя не любит…
- Больше я ничего не могу тебе сказать. Я и так доверил тебе слишком многое. И если тебе скажут, что она защищает меня, потому что мы родственники, не верь. Причина не в этом. Идем спать. Нас ожидает тяжелый день, - заключил Ламбер, и ребята в сопровождении Оскара направились в свои комнаты.
Интуиция подсказывала юному англичанину, что у Ламбера с Крикен есть какой-то секрет, и, несомненно, он касается их родства. Эзра Мур, несмотря на внешнюю робость, обладал значительными магопсихическими способностями. Он еще не понял, кому доверять, но ему было совершенно ясно, что мисс О’Коннор вне игры и не стоит рассчитывать получить от нее какую-то помощь. Будет непросто заставить Крикен смягчиться, и, только демонстрируя лояльность и силу, он, возможно, заслужит ее уважение.
Гулкий удар пробил пять раз.
Аркс окутало спокойствие, кажущееся спокойствие: в недрах крепости что-то происходило.
В глубоких подземельях зажглись огни, повстанцы вынашивали планы новых атак. Габор Гааг и его последователи заняли Красный грот - мрачное место, пещеру, вырытую водой и временем. Силы природы разрушили камень на дне канала вокруг Аркса. Там, в глубине, словно в преисподней, они нашли себе пристанище.
Только бывший церемониймейстер Пило Магический Росток раскрыл убежище Габора, вступив с ним в телепатический контакт. Магическому Ростку, с его черными и синими очками, удавалось направлять действия Габора, давая ему верные указания, как достигнуть Красного грота. Их целью было украсть паскас, чтобы вернуть к жизни Ятто, Баттерфляй и Агату.
Пило мстил Крикен, сапиенсам, экстрасапиенсам, Асторам Венти и всем псиофам Нового Союза, поэтому держал в заточении Пьера с Коринной. И твердо стоял на своем: или суммус сапиенс уступит, или родителей Джено и Рене постигнет жестокий конец.
Габор Гааг был уверен, что победит, и, потирая руки, уже предвкушал поражение старой француженки. Многие из псиофов-повстанцев получили раны во время сражения в мегасофии, но их ненависть к Марго была настолько сильна, что они совершенно не чувствовали боли.
Наступил рассвет, небо прояснилось, и вдали показались еще заснеженные горные вершины. Луг и лес Долины мыслей сияли зеленью. Однако в глаза бросались последствия бури: многие деревья были разбиты молнией, а два спиккафило оторвались от бетонных плит и улетели.
Спокойный Медведь и Фионн Айртеч проснулись первыми. Они спустились по лестнице и с удовольствием увидели чистоту, наведенную Эзрой и Ламбером. Однако они заметили, что ворота мегасофии сильно пострадали, поэтому одновременно отправили свои телепатические сообщения русскому доктору, попросив его вмешаться как можно скорее.
- Теперь еще и чинить ворота зала! Слышать уже не могу об этих повстанцах! - проговорил разбуженный Стас.
Тем временем друид и шаман уже зашли в конюшню: как в добрые старые времена, они вскочили на ипповоло и, вдыхая чистейший утренний воздух, погрузились в свои размышления на крылатых конях, которые радостно планировали, используя порывы ветра.
Доротея с Дафной тоже проснулись, и армянская сапиенса тут же прочитала программу, отправленную Крикен:
- Программа! Замечательно. Сейчас я все приготовлю. Вместе с завтраком антеи получат список и расписание занятий.
За несколько минут до того, как пробило шесть, Набир с Эулалией присоединились к коллективу. Дафна вручила им программу, и все согласились с распоряжениями Крикен.
- Наконец-то Коническое колесо действует! - воскликнул Набир.
- Ты намерен использовать его, чтобы совершить путешествие по своей стране? - спросила Доротея.
- Не знаю. Я так давно не был в Тибете. Пожалуй, я поговорю об этом с Марго, - как всегда спокойно ответил святой.
То, что теперь сапиенсы могли одновременно присутствовать в Арксе и в реальном мире, было настоящей удачей. Пользоваться Коническим колесом мудрецы могли только в исключительных случаях и по вполне определенным причинам - и правило ВК-АМ.5 конкретно оговаривало это.
Дафна и Доротея хорошенько изучили программу: ведь для них это был первый день занятий в качестве сапиенс. Доротея, назначив встречу в аудитории возвышенной пищи на семь часов, направилась к конюшне, чтобы почистить крылатых коней.
Выйдя на улицу, она заметила, что буря унесла два спиккафило и что Медведь с Фионном все еще в полете. Солнце уже встало, и его лучи согрели долину. Она взмолилась, чтобы Рене не страдал из-за очередной трансформации, которая должна была состояться в восемь утра.
На втором этаже Аркса перед завтраком Дафна привела в порядок аудиторию тонкой мысли. В качестве экономки ей предстояло дудеть в тромботту ровно в семь. Антеи ждали метафизической пищи, которую уже готовила Ранья. Но арабскую мудрую отвлекло сверкание ее головокружителя. Это Марго вступила с ней в контакт:
- Начинаются регулярные занятия. А я воспользуюсь Коническим колесом. Если кто-нибудь будет искать меня, то в любом случае в Комнате видений останется мое второе "я". Как ты знаешь, я могу принимать только вас, сапиенсов, псиофов и антеев третьего уровня. Правило РК-АМ.1д надо уважать.
Арабская мудрая остолбенела.
Интересно, куда может направляться Крикен? Странно, что именно в первый день нового цикла в Арксе ей взбрело в голову воспользоваться ограниченной билокацией.
Неожиданно подошедшая Дафна, ловким движением применив волшебство, послала подносы, полные метафизических лакомств с программой на видном месте, к дверям псиофов. Когда она уже собралась выйти из аудитории возвышенной пищи, Ранья остановила ее:
- Марго собирается воспользоваться Коническим колесом. Непонятно, куда она направляется. Тебе что-то известно?
- Нет. Кто знает, что у нее на уме!
Ранья Мохатдина посерьезнела:
- Боюсь, как бы у Крикен не случилось неприятностей.
Дафна опечалилась:
- Неприятностей? Ну, у мадам они, несомненно, есть: никому не нравится возвращение Ламбера.
- Поживем - увидим, но, если почувствуем, что ее энергия становится слишком негативной, пойдем поговорим с ней, - заключила армянка, выходя с четырьмя подносами, два из которых она держала в руках, один поставила на правый локоть, а четвертый раскачивался у нее на голове.
Пытаясь не дать упасть стаканам и чашкам, она появилась в комнате Джено:
- А вот и калорийный завтрак! Разуму необходимо питание! Прочти программу и подготовься.
Заспанный Джено посмотрел на нее и улыбнулся от удовольствия:
- Молодец, экономка! Ты напоминаешь мне жонглера. Без сомнения, ты гораздо симпатичнее, чем мисс О’Коннор.
- Оставьте здесь и мой поднос, - сказала, заходя, Суоми.
Очень красивая, с белокурыми волосами, она облачилась в платьице цвета зеленого яблока, которое прекрасно сочеталось с красной формой третьего уровня.
Джено с восхищением посмотрел на нее, а Дафна скривила нос:
- Хорошо, хорошо. Рекомендую вам не опаздывать. Читайте программу. Если захотите, жду вас на лекции по призракам - сегодня в двадцать три ноль-ноль.
Дафна поспешно вышла, чтобы доставить подносы Эзре и Ламберу.
Как обычно, Джено читал программу Суоми, и они лакомились бриошами с Сарторианским кремом. Девочка съела добрых восемь ломтей Боббианского хлеба, а Джено выпил три стакана Гегелианского сока.
- Нам надо спросить у Крикен разрешения посещать материализацию, - сказал Джено, дожевывая ветчинный рулет с Космическим маслом.
- Да, ты прав. Еще неплохо бы походить на ретроведение и предвидение: у Эулалии мы повеселимся.
Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился Эзра Мур, одетый как настоящий английский лорд.
- Здравствуйте. В девять я иду на телемпию, чтобы немного освежить мысли. А вы что делаете?
- Привет, Эзра, - приветствовали его Джено и Суоми. - Мы на третьем уровне и ходим на другие занятия. Договаривайся с Ламбером. Общаться с ним довольно скучно, но у тебя нет выбора.
Ламбер де Соланж шел по коридору с собакой и все слышал.
- Я не претендую на то, чтобы стать друзьями, но, пожалуйста, не смейтесь надо мной, - сказал он.
У Джено кусок стал поперек горла, Эзра смущенно опустил глаза, а Суоми опрокинула чашку чая. Ламбер отправился восвояси, а Эзра догнал его, чтобы извиниться.
- Он никогда не станет моим другом! Он хотел погубить Аноки, убил Боба. Как можно прощать подобные вещи? - возмущался Джено.
- Идем к Крикен. Она все объяснит, - сказала Суоми.
- Да, идем. К тому же я хочу узнать, как открывается паскас.
Мальчик надел красную тонку, привел в порядок сапоги и перчатки, проверил головокружитель и положил в карман монету, руну и кость.
Оскар решил, что ребята ушли, и вошел в комнату Джено, где свернулся калачиком и заснул.
Когда Астор Венти с финской антеей шли по Салону фламинго, они увидели Стаса Бендатова, который говорил с Эулалией. Доктор был возбужден. Он то снимал, то надевал свою шапку-ушанку.
- Я починил ворота мегасофии и пошел к Крикен, чтобы известить ее, но обнаружил там лишь ее двойника! - говорил Стас. - Понимаешь? Ее нет, она ушла, использовав частичную билокацию. Лекции вот-вот начнутся, а суммус отправляется в путешествие по реальному миру. При таком опасном положении в Арксе она умывает руки! А еще надо поскорее открыть паскас!
Греческая мудрая слушала его, пытаясь сама быть спокойной и успокоить русского сапиенса.
- Не волнуйся, Стас. А то я тоже начинаю нервничать. Должна быть какая-то причина, что Крикен раздвоилась.
- Раздвоилась? - с удивлением переспросил Джено, останавливаясь перед двумя мудрецами.
Врач с Эулалией огляделись по сторонам и, убедившись, что поблизости не было антеев первого уровня, тихо ответили:
- Да, согласно правилу РК-АМ.1д. Однако Крикен не должна была раздваиваться именно сейчас.
Суоми почувствовала себя нехорошо:
- Происходит что-то важное. Мне кажется, что мадам плохо.
- Что ты говоришь? - Джено в страхе посмотрел на нее.
- Она больна? Но тогда она могла бы обратиться ко мне. Я же врач Аркса! Вы считаете, что она могла обратиться к обычным врачам? - Стас был одновременно озадачен и оскорблен.
Из Комнаты единения вышли Эзра с Ламбером, слышавшие слова доктора. Французский антей посмотрел на всех грустными глазами и спросил:
- Мадам больна?
- Да нет. Твоя тетушка чувствует себя лучше некуда, - черство ответил Джено.
- Тетушка… да уж. Только и знаете, что твердите мне об этом. Вообще-то, конечно, родство важно. Но это относится ко всем. И к тебе тоже, дорогой Джено. - Ответ француза был весьма дипломатичным, но в то же время подразумевал то, что Джено и все остальные пока не могли понять. Лишь у Суоми зародились какие-то подозрения.
- Родство… Чувства… Слишком много вопросов… - прошептала она.
- Родство? Что ты, Ламбер, знаешь об этом?! Ты, умудрившийся привести к гибели человека?! - в ярости выкрикнул Джено.
Суоми схватила его за руку и с силой потянула на себя, останавливая:
- Помолчи. Ты не понял. Я чувствую, что Крикен плохо, - повторила девочка.
В это время прибыл Аноки Кериоки. Оказавшись рядом с Ламбером, он испепелил его своими глубокими черными глазами, затем, поправив лук со стрелами, обратился к Джено:
- В чем дело?
Русский мудрец поспешно заговорил:
- Дело в том, что все мы стали слишком нервными.
- Понятно. Мятежники не дают нам житья, но надеюсь, вскоре мой дедушка и друид помогут мадам Крикен открыть паскас, - ответил Аноки, поворачиваясь в сторону Джено.
- Вот именно, я тоже думал, что суммус собиралась поспешить… А вместо этого… - пробормотал Джено, который едва держал себя в руках.
- Хватит, ни слова больше! Уважай правило РК-АМ.1д, - прервала его Эулалия Страбикасиос.
Ламбер и Эзра поняли, что в их присутствии сапиенсы, псиофы и антей третьего уровня не могут распространяться об ограниченной билокации, потому что речь шла о Расширенном кодексе, и тогда они в молчании отправились к Противоречивым Утверждениям.
Гулкий удар отсчитал девять раз. Вот-вот должны были начаться первые лекции, но день совсем не обещал быть мирным.
Астор Венти взял за руку Суоми и во всеуслышание заявил:
- Мы все равно пойдем к Крикен. Раздвоилась она или нет, но ей придется дать нам ответы, которых мы ждем.
Аноки Кериоки слегка коснулся своего амулета:
- Гнев и злоба не помогут. Как начинающий псиоф советую вам держать мысли при себе и говорить только доброе и справедливое.
Джено повернулся к другу:
- Ты прав. Но в моей душе лишь боль и тоска. Я изо всех сил стараюсь поступать разумно, но шипы, которые вонзились в мое сердце, вот уже двенадцать лет мучают меня сильнее, чем суплициум. Возможно, однажды я почувствую себя свободным и счастливым. Но не знаю, наступит ли когда-нибудь этот день.
Глава пятая
Череп Джено
- В темпе, шевели ногами! Идем к Крикен! Это будет памятная встреча!
Джено вышел из себя и силой потащил Суоми.
- Хватит! Мне больно руку. Ты сошел с ума? - закричала она, пытаясь вывернуться.
- С ума сошел?! Да, может быть. А ты, как и все остальные, не понимаешь моего горя! - в сердцах сказал Джено.
- Ты выпил колдовское зелье? Ты стал агрессивным! - Слова сами слетали с губ девочки, которая уже не знала, кем стал ее Джено. Дружба, преданность, обещания - все было неожиданно перечеркнуто, растоптано той ненавистью, которую она не могла видеть в черных глазах мальчика, но сильно ощущала своим сердцем.
Джено заметил, что она действительно испугана. Он отпустил ее и тут вдруг обнаружил, что кость издает неприятные звуки. Он вытащил ее, и она внезапно взорвалась сильнейшим барабанным боем, заставив задрожать даже Противоречивые Утверждения.
Ребята пришли в ужас.
У Джено было такое состояние, будто его пронзили кинжалом. Он покрылся холодным потом и, содрогнувшись, остановился перед Противоречивыми Утверждениями, потом взял Суоми за руку и еле слышно произнес:
- Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что со мной приключилось. Но желание поскорее добраться до своих родителей не дает мне думать о лекциях и обо всем остальном.
- Больше не смей так со мной обращаться. Слышишь? - смягчилась Суоми.
- Больше никогда. Ты простишь меня, правда? - взмолился Джено, боясь потерять расположение девочки.
- Я тебя прощаю, но думаю, что в тебе что-то изменилось. Джено, я слышала бой барабанов. Что это? - спросила Суоми, уловившая негативную энергию.
- Это Кант-Оссум дал мне понять, что я переступил черту. Быть может, я изменился, быть может, опыт, полученный в пустынях, погрузил меня в какие-то сомнения, но одно для меня ясно: я не хочу тебя потерять, - ответил Джено, пытаясь успокоить финскую антею.
В тот же миг два больших черных рта Аркса одновременно заговорили:
- Не позволяй ненависти захлестнуть тебя. У тебя в кармане три волшебных предмета. Ты тот, кого еще не знаешь.
Джено пристально посмотрел вначале на рот справа, а затем на тот, что слева. Утверждения произнесли точно такую же фразу, какую он услышал от Тантре Стендж Виоо. В ушах у мальчика раздался привычный звон, а зрение на мгновение затуманилось. Сердце у него забилось сильнее, а ноги и руки свело судорогой.
- Боже ты мой! И кто же я есть? Почему всегда один и тот же вопрос? - вскричал Астор Венти.
Суоми громко произнесла что-то на финском языке, размахивая тростью, так что ее белокурые кудрявые волосы растрепались:
- Перестань! Прекрати! Надо использовать разум!!!
Тут примчался Аноки:
- Что на вас нашло? Успокойтесь. У тебя, друг мой, достаточно сил, чтобы победить. Не сдавайся.
- Ты прав, Красный Волк, но я больше не могу. Пойдем с нами к Крикен, - проговорил Джено, устало поднимаясь по ступенькам.
Добравшись до четвертого этажа, они встретили Доротею и Рене.
- Что вы так раскричались? Даже отсюда было слышно.
- Крикен использовала Коническое колесо. Та, что в профессорском кресле, - ее копия. Она раздвоилась! А сейчас нельзя было делать этого!
- Ты не можешь решать за суммуса сапиенса.
- Мы должны открыть паскас! Понимаешь? - возразил антей.
- Все в свое время. Крикен знает, что делает.
Вскоре они увидели в профессорском кресле Марго, только ее фигура была черно-белой, словно кадр из старого кино. Она казалась собственной фотокопией и фактически была таковой.
- Я прекрасно вас слышу, хотя и выгляжу непривычно. Даже раздвоившись, я контролирую ситуацию. Вы уже должны были прочитать в Расширенном кодексе о механизме частичной билокации. - Голос суммуса звучал глухо, не так, как обычно, но ее глаза говорили больше любых слов. - В чем дело? Что тебя так разозлило, мой юный Джено? - спросила она, оставаясь неподвижной в своем сером Цвете.
- Я хотел, чтобы ты открыла паскас, иначе мои родители…
- Ты думаешь, что я забыла о Пьере с Коринной? Что я просто отправилась прогуляться? Если я использовала частичную билокацию, значит, у меня были на то причины. И ты их узнаешь, когда я вернусь.
- А что ты скажешь о Ламбере? Мы должны простить его? - Джено, казалось, окончательно утратил доверие к Марго.
- Это ты тоже поймешь после моего возвращения. Теперь же ведите себя достойно. Вспомните о сапиенсах, которые ждут вас в аудиториях. Отправляйтесь!
Рене поправил крылья, аккуратно сложенные за спиной, и, обернувшись к бледному изображению Крикен, сказал:
- Где бы ты ни была, знай, что мы с тобой. У моего брата, да и у меня разбито сердце.
- Вы очень важны для меня. Быть может, мое старое сердце страдает больше вашего, - ответила мадам Крикен и, кивнув головой, показала им на выход.
Церемониймейстер Доротея приложила немало усилий, чтобы вытолкать ребят на лестницу. Ее тоже взволновала эта необычная встреча.
Джено прошептал на ухо брату:
- Как по-твоему, куда отправилась Крикен?
- Не знаю. Но, должно быть, дело ей предстоит серьезное, - тихо ответил Рене.
Пока ребята занимались на лекциях, за много-много километров от Аркса мадам Крикен благодаря Коническому колесу прибыла в пункт назначения. В то время как ее серая копия осталась в Арксе, сама она во плоти и крови очутилась в Нижнем Колоколе, прямо на кухне розового домика на улице Душистого Розмарина. Она упала между кастрюлями и столом, разворчавшись как никогда.
- Я совсем постарела. Частичная билокация больше не удается мне в совершенстве, - сказала она, оправляя длинное зеленое платье, прекрасно сочетавшееся с желтой шляпой в форме цилиндра.
У нее было всего два часа, чтобы узнать всю правду об Асторах Венти и найти документы, которые позволили бы идентифицировать ее личность.
Стояло воскресное утро, теплое солнце согревало воздух. Мадам Крикен быстро шла к дому Флебо Молекулы. Но пара любопытных глаз наблюдала за ее передвижениями. Из окна своей комнатки выглядывал Никозия, поедавший бриоши, начиненные шоколадом.
- Старуха здесь?! - изумленно воскликнул он, чуть не подавившись куском.