Мальчик покраснел, как помидор, и побежал на улицу, но не набрался храбрости окликнуть мадам. Он боялся ее. Тихо, на цыпочках, он последовал за ней.
Мадам Крикен пришла к Флебо. Врач был на верхнем этаже дома. Услышав стук, он медленно спустился по лестнице.
- Иду-иду! Амбулатория закрыта. Сегодня воскресенье, - протяжно и громко говорил он, полагая, что это какой-нибудь больной из деревни.
- Я не была и никогда не стану твоей пациенткой, мой дорогой доктор, - опередила его старуха, гордо выпрямив спину.
- Марго?! Что-то случилось с Джено? Или с Рене? Где они? - спросил Флебо, спуская с переносицы запотевшие очки.
- Они здоровы. А теперь садись, у меня мало времени. Дай мне письмо Свево Астора Венти! - тараторила Крикен.
- Письмо? Джено тебе рассказал… - Доктора бросило в пот, как всегда происходило, когда он нервничал.
- Конечно. Но мне надо еще кое-что понять. Я хочу прочесть это письмо. Быстро давай мне все документы, касающиеся семьи Астор Венти. Это важно. - Слова Крикен звучали как приказ.
- Других у меня нет. Клянусь тебе, - сказал Флебо.
Марго опустила свои серебряные очки.
- Посмотри мне в глаза. Не заставляй меня прибегать к магипсии… - Марго испепелила бедного доктора взглядом.
- Пойду принесу это письмо, только не заставляй ничего летать и не твори никаких чудес. Знаешь, у меня слабое сердце и высокое давление. Мне хватит и того, что я на днях видел в аптеке.
Мадам слегка улыбнулась, догадавшись, что Флебо увидел, как действует паскас.
Доктор поднялся по лестнице, вошел в комнату, достал из ящика письмо и снова спустился.
- Вот оно, здесь всего два голубеньких листочка. Джено прочитал его и был сильно поражен. С другой стороны, я должен был показать его ему и никому другому, - сказал Флебо.
Мадам взяла бумаги и моментально прочитала их.
- Я вижу, у писавшего сердце разрывалось от печали, - пробормотала она, впадая в транс на глазах у испуганного Флебо, который готов был оказать помощь, если ей станет плохо, хотя сам он чувствовал себя еще хуже.
Использовав технику ретроведения, Марго сумела воссоздать изображение своего близнеца Свево Астора Венти в то время, когда он писал это проклятое письмо. Она отчетливо видела, как он макает перо и старательно излагает свои мысли. Она испытала нежность к этому брату, к дедушке юного Джено, о существовании которого даже не подозревала и которого никогда не видела.
Через некоторое время мадам пришла в себя и растерянно обратилась к Флебо:
- Эти два имени… Джено и Марго… Ты знаешь, кто они? Знаешь, кого имеет в виду Свево?
Доктор Молекула покачал головой.
- Очевидно, Марго - это я, а Джено - мой брат-близнец.
- Брат-близнец? Что ты говоришь? Что это еще за история? - Флебо сыпал вопросами, и ему казалось, что голова у него словно взбесившийся миксер.
- Я только сейчас узнала, что я тоже… из Асторов Венти! - решительно воскликнула Марго.
Врач вскочил со стула, опрокинув его, прижал руки к груди и, качая головой, твердил:
- Нет-нет-нет…
- Да, Флебо. Я Марго Астор Венти, дочь Флеммо и Дионисии. Я сестра Свево и Джено. Мы были тремя близнецами, но только мы с Джено с рождения обладали магическим даром, и наши родители не отважились воспитывать нас. С ними остался один Свево, у которого не было никаких способностей к магипсии.
Меня удочерила семья Крикен из Парижа, а Джено увез Риккардо Железный Пест, суммус сапиенс Аркса. Как ты понимаешь, больше я ничего не могу тебе сказать - кодексы запрещают. О своем брате Джено я ничего не знаю. Я чувствую себя разбитой и обделенной. - Мадам Крикен заплакала, слезы боли упали на морщины и омыли стекла очков.
Флебо рассеянно слушал синьору, которая уже не казалась ему волшебницей. Это была обыкновенная женщина. Врач дал ей стакан воды и попытался утешить:
- Не принимай это так близко к сердцу. Судьба порой бывает причудливой. Подобная история мне никогда бы и в голову не пришла. Стало быть, мы родственники. Ты двоюродная бабушка наших юных Рене и Джено… А они об этом знают? - Флебо внутренне содрогнулся, подумав о том, что ребята могут снова испытать шок от таких неожиданных событий.
- Нет, не знают. Но скоро мне придется сказать им. Хотя мне самой до сих пор не удается принять это. К тому же я ничего не знаю о третьем близнеце.
- Почему же Пьер и Коринна назвали второго сына именно Джено? Они конечно же не могли знать всей этой истории. Как же они были легкомысленны, что использовали клонафорт, найденный в старой бочке в аптеке. Даже Свево и Флеммо никогда не пили этой волшебной жидкости.
Доктор Молекула почувствовал, как кровь ударила ему в голову - подскочило давление.
- Вспомни, без клонафорта мы никогда не узнали бы правду. Но эта правда дорого стоила. Пьер и Коринна вот уже двенадцать лет томятся в тюрьме, Джено и Рене встретились только сейчас, а я… открыла свое происхождение. - Марго погладила влажную щеку Флебо и направилась к выходу.
- Ты уходишь? Что же теперь будет? - Флебо нетвердо стоял на ногах.
- Я не знаю. Но я сделаю все возможное, чтобы доставить Асторов Венти домой, - ответила Марго.
Доктор обнял ее:
- Сделай, чтобы все опять стало нормальным. Семья должна воссоединиться, а Рене - вернуться домой, даже если у него… есть крылья.
- Он не сможет жить в Нижнем Колоколе. Когда ты его увидишь, то все поймешь, - заключила мадам и вышла, оставив за собой аромат можжевельника.
Флебо остался в дверях и глядел вслед мадам Крикен. Старушка поспешно пересекала улицу Душистого Розмарина, но, заметив кого-то за деревом, остановилась и рассерженно проворчала:
- Выходи. Я тебя видела.
Никозия поправил челку и вышел, сложив руки за спиной.
- Добрый вечер, синьора, - произнес он, глядя на нее снизу вверх.
- Никозия! Ты шпионил за мной? - недовольно спросила Крикен.
- Нет. Я только удивился, увидев вас здесь, - ответил он слабым голосом.
- Если хочешь спросить меня про Джено, так и знай: я ничего тебе не скажу, - опередила его Крикен.
- Я умею хранить секреты. Джено - мой друг, и я знаю, как он отважно противостоял волшебникам, - сказал Никозия, опасаясь, как бы эта эксцентричная женщина тоже не сотворила какое-нибудь волшебство у него на глазах.
- Волшебникам? - Мадам остановилась и, приблизившись к мальчику, прошептала: - Не говори того, в чем не разбираешься.
- Я очень люблю Джено и никогда не смогу навредить ему. Я только желаю, чтобы он вернулся сюда как можно скорее, - смущенно объяснил парнишка.
- Тогда вы скоро будете играть вместе. Он вернется. - Крикен снова зашагала, но Никозия побежал за ней.
- Он вернется со своими родителями и с братом? - спросил он.
От этого вопроса у Марго засверкали глаза.
- Много хочешь знать. Не задавай лишних вопросов, - сказала мадам и вошла в домик привидений, надежно закрыв калитку и дверь.
Никозия Фратти стоял, вцепившись руками в прутья калитки, как вдруг сзади послышался голос, который он очень хорошо знал. Это был голос Мирты Бини:
- Чудная старушенция вернулась?
- Перестань. Не говори так о мадам Крикен, - ответил мальчик не оборачиваясь.
- Она защищает Джено. Правда? - Мирта была чересчур любопытна.
- Уважай договор. Через месяц ты все узнаешь. Джено тебе обещал, а он всегда держит слово, - отрезал Никозия и ушел.
Мирта глядела на дом абрикосового цвета с прекрасно ухоженным садом и представляла, что же там могла делать старая синьора, одетая как дама из девятнадцатого века. Но девочка конечно же не могла знать, что Крикен уже исчезла, воспользовавшись частичной билокацией, чтобы вернуться туда, где появлялись все новые и новые тайны.
В Арксе Ментисе она была действительно необходима.
Было уже одиннадцать. Джено и Суоми пошли на лекцию по предвидению у Эулалии Страбикасиос. Вместе с ними восемь псиофов, в том числе Аноки Кериоки и Рене, испытывали хрустальные шары и кружочки из желтого стекла - предметы, которые использовались, чтобы открывать будущее. Все хотели узнать, вернется ли в Аркс мир и что ожидает повстанцев. Но магические предметы показывали только дым.
- Мятежники обладают теми же магопсихическими способностями, что и мы, а Габор - настоящий эксперт… Кто его знает, какую чертовщину ему удастся изобрести, - сказал Рене, обращаясь к псиофам.
Греческая мудрая была очень удивлена тем, что эти предметы не функционируют, и решила открыть старый шкаф, где хранились двенадцать волшебных камней.
Уникальные драгоценные самоцветы Аркса Ментиса лежали на мягких подушечках из красного бархата. На ярлычках были даны названия с описаниями магических и целебных свойств каждого. Псиофы и сапиенсы часто ими пользовались, главным образом чтобы облегчить недуги и успокоить душу.
Все выбрали себе по одному камню. Одна австралийская волшебница схватила краснокоричневый - Железистый Гранат.
- Он необходим мне, чтобы прогнать хандру, - заявила она.
Аноки взял Усиленный Алмаз, чтобы отрегулировать энергетику тела.
Эулалия помогла Суоми, и девочка выбрала Смущенный Цитрин.
Этот камень обладал способностью очищать организм. Суоми расположилась на коврике, и греческая мудрая положила ей самоцвет на правую ступню.
- Расслабься, и он окажет свое действие, вот увидишь, - сказала Эулалия.
Джено стал разглядывать остальные камни. Наконец он выбрал Летучий Нефрит - зеленоголубой камень с Лунной Пылью.
- Замечательно, Астор Венти, ты выбрал довольно мощный камень, который помогает вспоминать прошлое в жизни, - сказала сапиенса, надеясь, что мальчику удастся узнать что-то о своей семье.
Джено удобно улегся на коврик рядом с Суоми и положил на тело камень. Он думал о своих родителях и о пустынях печати.
- Закрой глаза. Нефрит передаст тебе свою энергию. Надеюсь, ты сумеешь увидеть то, что тебе поможет, - сказала Эулалия и с любовью склонилась над антеем.
Рене уже собирался использовать Холодный Амазонит, который давал физическую силу и мужество, но в последний момент посмотрел на своего брата.
Джено вдруг побледнел: Летучий Нефрит на его теле стал светиться. Страбикасиос отлично помнила, что произошло во время лекции по Белой магии с рунами, и была начеку, готовая к любым последствиям. У Рене появилось предчувствие: вот-вот что-то случится.
И действительно, словно в озарении, перед его глазами одно за другим замелькали изображения. Это было то же видение, что и днем раньше в комнате брата: мальчик с кудрявыми, как у Джено, волосами стоял спиной и пытался повернуться, показать лицо, но что-то ему мешало. Тогда Рене был выбит из колеи этим видением. И теперь он потерял равновесие и упал на колени под рассеянным взглядом Эулалии. Видение продолжалось. Неожиданно Рене распахнул крылья и завопил:
- Череп!
От его вопля все псиофы вздрогнули. У многих камни упали на землю.
Эулалия сделала всем знак молчать и подошла к задыхавшемуся Рене.
- Что ты видел? Ты не использовал никакого камня. Что с тобой случилось? - с нежностью спросила его мудрая гречанка.
- Лицо моего брата исчезло. Я видел его череп! - пролепетал крылатый мальчик.
Псиофы, побледнев, переглянулись. Суоми начала волноваться, умоляя разбудить Джено и снять с него Летучий Нефрит.
- Происходит необычайное параллельное предвидение. То, что Рене видел Джено, не пользуясь камнем, означает, что его брат погрузился в магопсихическое измерение, откуда он вернется, лишь когда действие Нефрита закончится, - объяснила Эулалия.
Однако Аноки ничуть не успокоился:
- Череп? Может, с Джено что-то случится? Будущее не может быть таким мрачным!
- Он умрет… умрет… Я чувствую… Я боюсь, - запричитала Суоми, но Эулалия заткнула ей рот:
- Молчи. Ты разбудишь его, а это очень опасно. - Греческая мудрая держала ситуацию под контролем.
- Я уверен - это был мой брат. И это видение у меня уже второй раз, - добавил обеспокоенный Рене.
Все сгрудились вокруг братьев Астор Венти. Джено, окруженный светом Нефрита, оставался неподвижным. Рене стоял рядом с ним на коленях. Его туника сверкала, а золотые перья искрились в полумраке. Подобно ангелу он ожидал чуда, его лицо было грустным. Ничто не могло изменить состояния его души, кроме пробуждения брата.
Неожиданно Джено задвигал руками, потом вытянул их вверх, будто ощупывая что-то в воздухе. У него началось видение, подобное тому, какое видел Рене. Словно во сне, он увидел красную комнату, наполненную клубами дыма. Потом увидел себя самого со спины и услышал далекий голос, повторявший его имя:
- Джено Астор Венти. Вот теперь ты обрел себя.
Ему не удавалось ни повернуться, ни ответить. Чем больше он пытался сделать это, тем больше становилась сила, которая ему мешала.
Вдруг в дыму появилось изображение черепа. Джено испугался, стал дергаться и тяжело дышать. Лучи Нефрита медленно втянулись обратно в камень, и мальчик открыл глаза.
Эулалия взяла драгоценный кристалл и убрала его на место. Она возложила руки на лоб Джено и произнесла:
- Спокойно, не дергайся. А теперь медленно подними голову, и я помогу тебе подняться на ноги.
Рене подскочил к брату и обнял его, порывисто взмахивая крыльями.
- Ты здоров? Тебе не привиделся череп? Ну скажи же мне! - в отчаянии бормотал он.
- Я видел его… в дыму. Это был мой череп. Это был я! - вцепившись в брата, закричал он что было сил. - Уйдем отсюда! Вернемся домой! Я боюсь.
- Да, мы вернемся домой. Но все вместе, - твердо ответил Рене, глядя брату в глаза.
- Мы никогда не сделаем этого, - всхлипнул Джено.
- Мы не можем сдаться сейчас! Посмотри на меня. Я рядом, а вместе мы непобедимы. Никто нас не остановит. - Крылатый мальчик поднял Джено, поставил его на ноги и обнял за плечи: - Мужайся. Ведь ты не оставишь меня одного? Мне слишком хорошо знакомо одиночество. Долгие годы я был в рабстве у фон Цантара и видел, как отец с матерью страдали в этой проклятой комнате.
- Да, ты прав. Но этот череп… - Джено обратил взгляд к Эулалии, ища понимания.
- Возможно, этот череп означает не смерть, а перерождение, изменение. В символике магипсии череп имеет и позитивные значения, - объяснила мудрая гречанка.
Псиофы активировали головокружители, общаясь телепатически. Их мысли были мрачными, и они не хотели выражать их рядом с Джено вслух. Чтобы разрядить напряжение, Эулалия открыла дверь и сказала:
- Выйдем ненадолго подышать воздухом. Советую вам использовать ипповоло и субкандов, дабы восстановить силу разума.
Эулалия надеялась, что Крикен уже вернулась. Греческая мудрая хотела поговорить с мадам о видениях Джено и Рене. С этими братьями даже ей не удавалось сохранить хладнокровие. Она тяжело поднялась по лестнице и увидела, как мадам Крикен выходит из Ложи психо.
- Мне надо пообщаться с тобой, - сказала Эулалия.
У Марго был усталый вид: путешествие в пространстве и времени, связанное с частичной билокацией, сильно утомило ее.
- Что-то срочное? - спросила она, с трудом ковыляя к подъемному мостику.
- Речь идет о братьях Астор Венти, - ответила мудрая гречанка. - У них было одно и то же видение - череп!
- Череп? Они использовали волшебные камни? - спросила мадам, напуганная тем, что возникла новая серьезная проблема, которую придется срочно решать.
- Джено работал с Летучим Нефритом, а Рене не взял никакого камня. Как ты думаешь, может, тут скрывается зловещий секрет? Знак смерти или возрождения? - Страбикасиос скривила рот.
Крикен уселась в профессорское кресло, наложившись на серую копию своего второго "я", которая тут же исчезла, - действие частичной билокации закончилось.
- Эти мальчишки никогда не успокоятся. Я отсутствовала всего два часа! Два часа, которые были для меня ценнее жизни!
Излияния суммуса показались греческой мудрой преувеличенными, она заподозрила, что за ними скрыт какой-то секрет, и попыталась заглянуть в разум Крикен.
- Что ты делаешь? Как ты смеешь? - завопила Марго, активируя блокирующее слово.
Страбикасиос попятилась:
- Я почувствовала, что тебя мучает что-то.
- Даже если это так, ты не имеешь права читать мои мысли! Я устала, - взорвалась Марго.
- Даже ты стала нервной! Ты суммус сапиенс, и тебе надлежит охладить страсти. Я хочу тебе помочь. Возможно, я и совершила ошибку, попытавшись заглянуть в твой разум, но я тебе не враг! - возмутилась в ответ Эулалия.
- Ладно. Аркс, кажется, и впрямь объят безумием. Не будем ссориться, иначе этим воспользуются повстанцы, и нам никогда не удастся открыть паскас и освободить родителей Джено и Рене, - спокойно сказала Марго. - Видение, несомненно, означает предзнаменование. Однако сейчас мне надо отдохнуть и поразмыслить, - отрезала мадам и ушла к себе в комнату, оставив разочарованную и полную подозрений Эулалию.
Но Крикен так и не получила передышки. Едва она вошла в медитацию, чтобы поддержать душевное спокойствие, как к ней молнией ворвалась Дафна Огроджан.
- Они уже рядом! Они наступают! - задыхаясь, объявила она.
Мадам приоткрыла глаза, повернула голову и с ангельским видом произнесла:
- Повстанцы? Великолепно! Пусть наступают, мы их встретим. Меня настолько переполняет агрессия, что я и сама могла бы отравить армию скорпионов.
Дафна, уставившись на Марго, пролепетала:
- Ты меня пугаешь! Тебе совсем не интересно, где сейчас повстанцы?
- Ну, конечно, интересно. Говори, - сморщилась Крикен.
- По-моему, они очень близко. Я чувствую, что они под нами, в потайном месте, - тихо говорила Дафна.
- В Арксе нет потайных мест, - ответила Марго, вставая.
- Поверь моей интуиции. Ты мне всегда доверяла, - сказала Дафна Огроджан и посмотрела в лицо старой подруге, с которой они пережили столько приключений.
- Я тебе верю. Но в Арксе столько негативной энергии, что необходимо проверять свои ощущения.
Вопреки своим невеселым мыслям, старушки улыбнулись.
- Будь рядом со мной, что бы ни случилось, - мягко проговорила Крикен.
- Не сомневайся, я всегда останусь твоей подругой, - заверила ее Дафна.
Грохот, раздававшийся из-за белой двери, отвлек женщин. Мадам сжала паскас:
- Немедленно отправь две парасферы, извести Фионна с Медведем. Они должны срочно прибыть сюда. Больше никого не тревожь. Пусть занятия проходят как обычно.
Еще два удара сотрясли стену, и вдруг послышался пронзительный голос Пило Магического Ростка.
- Старая ведьма, ты меня слышишь? - прокричал бывший церемониймейстер, который стоял с другой стороны двери и ликовал, поигрывая медальоном, висевшим у него на шее.
- Прекрасно слышу. Говори, что ты хочешь! - твердо ответила Марго.
- Готовься к смерти. Хотелось бы мне дать тебе насладиться восхитительными стонами Пьера с Коринной, но не тащить же их сюда. Они в таком состоянии, что не в силах и пальцем пошевелить. - Пило вымещал на них всю свою грубость и злость.
- Если я умру, то и ты умрешь вместе со мной. Ты отправишься в ад!
- Нет. Ад - ничто в сравнении с тем, что тебя ожидает. Немедленно освободи Ятто, Баттерфляй и Агату. Только в этом случае тебя пощадят, - добавил коварный Пило Магический Росток.
- Не будь столь наивным. Я никогда не отступлю. - Суммус сапиенс посмотрела на паскас и саркастически усмехнулась.