Я уже готова скрыться в лесу, но госпожа Койл встала и разглядывает белую стену дома.
- Можно здесь, - говорит она.
- Что "можно"? - Я с опаской озираюсь по сторонам: время-то идет.
- Ты забыла, кто мы? - Она запускает руку в карман длинной форменной юбки, которую надевает даже на задания, хотя в штанах было бы куда удобнее. Достает оттуда какой-то небольшой предмет и бросает мне. Я машинально ловлю. - Исполнишь ритуал?
Я опускаю глаза. В ладони у меня - рассыпающийся кусочек синего угля, какого в лагере всегда в достатке: чтобы согреться, мы сжигаем остатки ричеров. Уголек оставляет пыльное синее пятно на моей руке.
Я смотрю и смотрю на него.
- Тик-так, - говорит госпожа Койл.
Сглатываю. Затем поднимаю руку и быстрым движением черчу овал на белой стене.
На меня смотрит синяя "О" - дело моих собственных рук.
Я вдруг замечаю, что очень тяжело дышу.
Оглядываюсь: госпожа Койл уже скрылась в канаве рядом с дорожкой. Пригнув голову, я бегу за ней.
А через двадцать восемь минут, как раз когда мы добираемся до телеги в глубине леса, вдалеке раздается Бум!
- Поздравляю, солдат, - говорит госпожа Койл. Телега трогается. - Ты только что сделала первый выстрел в последнем сражении.
29
ИСКУССТВО ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ
[Тодд]
Женщина привязана к железной раме: руки задраны вверх и чуть заведены назад.
Она как бутто собралась нырять.
Только на лице у нее разбавленная водой кровь.
- Щас она получит, - говорит Дейви.
Но голос у него на удивление тихий.
- Еще раз, моя дорогая, - говорит мистер Хаммар, обходя ее сзади. - Кто установил бомбу?
Вчера вечером прогремел первый взрыв после долгого затишья, уничтожив колодец и водяной насос одной фермы.
Началось.
- Я не знаю, - отвечает женщина, натужно кашляя. - Я ведь даже ни разу не выезжала из Хейвена после…
- Откуда ты не выезжала? - вопрошает мистер Хаммар. Он хватает раму за спецальную ручку и резко наклоняет вперед, погружая лицо женщины в бочку с водой. И держит, держит, пока та бьется в конвульсиях.
Я упираюсь взглядом в пол.
- Подними голову, Тодд, - говорит мэр, стоящий за нашими спинами. - А то ничему не научишься.
Поднимаю голову.
Мы стоим по другую сторону двустороннего зеркала, в маленькой наблюдательной комнате, выходящей зеркальной стороной на Арену Вопросов - обычный зал с высокими бетонными стенами и такими же зеркальными окнами со всех сторон. Мы с Дейви сидим рядом на коротенькой скамейке.
И наблюдаем.
Мистер Хаммар подымает раму. Женщина хватает губами воздух и пытается вырваться из пут.
- Где ты живешь? - Мистер Хаммар улыбается, гнусная ухмылка вапще никогда не сходит с его лица.
- В Нью-Прентисстауне, - выдавливает женщина. - В Нью-Прентисстауне.
- Верно.
Мистер Хаммар смотрит, как она кашляет снова и снова, пока ее не выташнивает прямо на грудь. Он берет полотенце и тщательно вытирает рвоту с ее лица.
Женщина все еще задыхается, но взгляд ее не сходит с мистера Хаммара.
Она перепугана до полусмерти.
- Зачем он так? - спрашивает Дейви.
- Как? - не понимает мэр.
Дейви пожимает плечами:
- Ну, типа, по-доброму.
Я молчу. И стараюсь выгнать из Шума воспоминания о компрессах, которые накладывал мне мэр во время допроса.
Как давно это было…
Я слышу, как мэр меняет позу и шуршит одеждой, чтобы Дейви не услышал моего Шума.
- Мы же не звери, Дэвид. Мы не ради удовольствия это делаем.
Я смотрю на мистера Хаммара, на его улыбку.
- Да, Тодд, - говорит мэр. - Капитан Хаммар, быть может, чересчур весел, и поведение его отчасти неуместно, однако признай: оно приносит плоды.
- Ну что, пришла в себя? - спрашивает мистер Хаммар женщину. Его голос доносится из динамиков в углах комнаты, но звук немного отстает от движений губ, отчего кажется, что мы смотрим передачу по визору. - Я сожалею, что мне приходиться задавать Вопросы, - говорит мистер Хаммар. - Но наша беседа может закончиться очень быстро. Тебе стоит только захотеть.
- Прошу вас, - шепчет женщина, - умоляю, отпустите меня, я ничего не знаю!
И она начинает плакать.
- Господи… - выдыхает Дейви.
- В арсенале врага множество уловок, чтобы вызвать в нас сочувствие, - говорит мэр.
- Так это уловка? - спрашивает его Дейви.
- Почти наверняка.
Я все наблюдаю за женщиной. На уловку что-то непохоже.
Я - круг, круг - это я.
- Вот именно, - говорит мэр.
- Решать вам, - продолжает мистер Хаммар, снова начиная кружить по залу. Женщина пытается не выпускать его из виду, но ее движения ограничены рамой. Он нарочно не показывается ей на глаза и стоит где-то за спиной. Чтобы ей было не по себе.
Потомушто Шума у мистера Хаммара нет.
Но у нас-то с Дейви он есть.
- Она слышит лишь невнятные помехи, Тодд, - говорит мэр, читая мой Шум. - Видите железные стрежни, торчащие из рамы с двух сторон от ее головы?
Он показывает на них пальцем. Мы с Дейви видим.
- Из них доносится постоянный свист, который приглушает любой Шум из наблюдательных комнат. Не дает отвлекаться от Вопросов.
- Ну да, иначе она может услышать, что нам уже известно! - догадывается Дейви.
- Вот именно, - отвечает мэр, слегка удивившись. - Ты совершенно прав, Дэвид.
Тот улыбается.
- На стене фермерского дома кто-то начертил синюю букву "О", - продолжает сержант Хаммар, все еще не показываясь на глаза женщине. - То есть бомбу подложили члены твоей группировки.
- Это не моя группировка! - говорит женщина, но мистер Хаммар ее бутто и не слышит.
- Нам также известно, что весь последний месяц ты работала на этом самом поле.
- И многие другие женщины! - вопит она все отчаянней и отчаянней. - Милла Прайс, Кассиа Макрэй, Марта Сатпен…
- Значит, они тоже в сговоре?
- Да нет же! Я только..
- Видите ли, миссис Прайс и миссис Сатпен уже ответили на наши Вопросы.
Женщина резко умолкает, в глазах - новый страх.
На сей раз Дейви хихикает:
- Попалась!
Но я слышу в его Шуме едва заметное облегчение.
Интересно, а мэр слышит?
- Что… - выдавливает женщина, потом умолкает ненадолго и с трудом заканчивает: - Что они сказали?
- Что вы просили у них помощи, - спокойно отвечает мистер Хаммар, - и хотели завербовать их в террористы, но они отказались, и тогда вы решили действовать в одиночку.
Женщина бледнеет, изумленно раскрывает рот и глаза.
- Но ведь это неправда? - спокойно спрашиваю я мэра. Я - круг, круг - это я. - Он вынуждает ее признаться, делая вид, что в признании уже нет нужды.
- Отлично, Тодд! - одобрительно восклицает мэр. - Чувствую, у тебя дар.
Дейви вопросительно смотрит на меня, потом на отца, потом снова на меня, но сказать не решается.
- Мы уже знаем, что вы виновны, - говорит мистер Хаммар. - Свидетельских показаний достаточно на пожизненный срок. - Он останавливается прямо перед ней. - Поверьте, я - ваш друг. Человек, в силах которого спасти вас от участи куда более страшной, чем тюремное заключение.
Женщина с трудом сглатывает - похоже, ее снова тошнит.
- Но я ничего не знаю, - слабо произносит она. - Правда, ничего.
Мистер Хаммар вздыхает:
- Что ж, должен сказать, я страшно разочарован.
Он снова обходит ее со спины, хватает раму и окунает женщину в воду.
И держит…
Держит…
Поднимает глаза на наше зеркало…
И улыбается…
И держит…
Вода бурлит от ее конвульсий…
Я - круг, круг - это я, думаю я, зажмуриваясь.
- Открой глаза, Тодд, - говорит мэр…
Открываю…
А мистер Хаммар все держит…
Она бьется что есть сил…
Такшто из-под веревок на запястьях проступает кровь…
- Господи… - выдыхает Дейви…
- Он ее убьет, - говорю я тем же тихим голосом… Это только визор…
Просто визор…
(а вот и нет)
(ничего не чувствую)
(потомушто я умер)
(умер)
Мэр протягивает руку к стенке и нажимает кнопку.
- Достаточно, капитан, - говорит он, и его голос оглашает стены Арены.
Мистер Хаммар подымает раму. Медленно.
Женщина висит на ней неподвижно, уронив подбородок на грудь. Из носа и рта льется вода.
- Он ее убил! - вскрикивает Дейви.
- Нет.
- Ответьте мне, - повторяет мистер Хаммар женщине, - и все закончится.
Наступает долгая тишина, очень долгая.
А потом в горле женщины что-то щелкает.
- Что вы сказали? - спрашивает мистер Хаммар.
- Я это сделала.
- Не может быть! - охает Дейви.
- Что вы сделали?
- Подложила бомбу, - отвечает женщина, не поднимая головы.
- И пыталась завербовать других в террористическую группировку? - добавляет мистер Хаммар.
- Да, да, - шепчет женщина, - как угодно.
- Ха! - кричит Дейви - опять с облегчением, которое он тщательно пытается скрыть. - Созналась! Созналась!
- А вот и нет, - говорю я, не шевелясь и не сводя глаз с женщины.
- Чего?!
- Она врет. - Я все гляжу и гляжу сквозь зеркало. - Чтобы он перестал ее мучить. - Я немного поворачиваю голову, показывая, что обращаюсь к мэру: - Так ведь?
Мэр немного выжидает. Хоть у него нет Шума, я вижу, как он поражен моей догадливостью. С тех пор как я начал упражняться, мне многое стало ясно.
Может, в этом и суть.
- Ну разумеется, она врет, - наконец произносит мэр. - Но зато теперь мы можем использовать ее признание против нее.
Взгляд Дейви бегает между мной и отцом.
- То есть он… он снова будет ее допрашивать?
- Все женщины - члены "Ответа", - говорит мэр, - если не на деле, так в душе. Мы должны выяснить, о чем она думает. И что знает.
Дейви переводит взгляд на задыхающуюся женщину:
- Не понимаю…
- Когда ее отправят обратно в тюрьму, - говорю я, - остальные женщины увидят, что с ней случилось.
- Верно. - Мэр кладет ладонь мне на плечо - почти ласково. Я не шевелюсь, и тогда он убирает руку. - Они поймут, что ждет непослушных. И постепенно мы выпытаем из них все нужные сведения. Вчерашняя бомба означала возобновление вражды и переход к решающим действиям. Нам необходимо выяснить, каким будет следующий шаг "Ответа".
Дейви все еще смотрит на женщину:
- А с ней что будет?
- Ее накажут за преступление, в котором она призналась, разумеется, - отвечает мэр, не давая Дейви вставить ни слова. - И как знать? Вдруг ей в самом деле что-то известно. - Он тоже бросает взгляд сквозь зеркало. - Есть лишь один способ это выяснить…
- Я хочу поблагодарить тебя за помощь, - говорит мистер Хаммар, беря женщину под подбородок и поднимая ее лицо. - Ты проявила редкую силу воли и отвагу, можешь собой гордиться. - Он улыбается, но она не смотрит ему в глаза. - Не каждый мужчина способен так храбро сносить наши Вопросы.
Мистер Хаммар отходит к столику в углу и снимает с него тряпку. В тусклом свете Арены вспыхивают какие-то блестящие железки. Мистер Хаммар берет одну.
- А теперь пришла пора для второй части нашей беседы, - говорит он, приближаясь к женщине.
И она начинает кричать.
- Это… это было… - безуспешно пытается выговорить Дейви, расхаживая из стороны в сторону. - Это было… - Он поворачивается ко мне: - Черт подери, Тодд!
Я молча достаю из кармана припрятанное яблоко.
- Яблоко, - шепчу я на ухо Ангаррад.
Яблоко, говорит она в ответ, трогая его зубами. Тодд, говорит она, а потом вопросительно: Тодд?
- Ты тут ни при чем, девочка, - шепчу я, гладя ее по носу.
Мы стоим невдалеке от ворот, которые все еще охраняет Иван, все еще пытаясь поймать мой взгляд. Я слышу, как он тихо повторяет мое имя в своем Шуме.
Но не обращаю внимания.
- Это было жестко, - наконец выговаривает Дейви, стараясь прочесть мой Шум, мои мысли, но я делаю их как можно более плоскими.
Я ничего не чувствую.
Мне плевать.
- Смотрю, ты крутой стал, - насмешливо говорит он, не слушая нытье Урагана, который тоже клянчит яблоко. - Даже не поморщился, когда…
- Господа, - говорит мэр, выезжая из ворот. В одной руке у него длинный тяжелый мешок.
Иван встает по стойке "смирно".
- Па! - здоровается Дейви.
- Она умерла? - спрашиваю я, не отрываясь от Ангаррад.
- Ну что ты, какой нам смысл ее убивать, - отвечает мэр.
- А выглядела, бутто умерла, - говорит Дейви.
- Только потеряла сознание. Так, у меня для вас новая работа.
Слова на секунду повисают в воздухе - новая работа.
Я закрываю глаза. Я - круг, круг - это я.
- Да хватит уже это повторять!!! - орет на меня Дейви.
Но мы все слышим ужас в его Шуме, страх перед отцом и перед новой работой, страх, что он не сможет…
- Задавать Вопросы тебе не придется, не бойся, - заверяет его мэр.
- А я и не боюсь, - слишком громко отвечает Дейви. - Кто сказал, что я боюсь?
Мэр бросает мешок нам под ноги.
Я узнаю очертания.
Дейви с ужасом смотрит на мешок. Даже ему стало дурно.
- Только заключенных, - говорит мэр. - Чтобы враг не сумел незаметно просочиться.
- Ты хочешь, чтобы мы?.. - Дейви потрясенно смотрит на отца. - Живых людей?!
- Не людей, - возражает мэр. - Врагов государства.
Я все еще пялюсь на мешок.
Хорошо знакомый нам обоим. Мешок с щипцами и связкой железных лент.
30
ЖЕЛЕЗНАЯ ЛЕНТА
[Виола]
Только я запустила таймер и повернулась к госпоже Брэтит - сказать, что все готово и можно уходить, - как из кустов за нашими спинами вываливается женщина.
- Помогите, - говорит она так тихо, словно и не видит нас, а просто умоляет Вселенную о помощи.
И падает наземь.
- Что это за дрянь? - спрашиваю я, доставая еще один пластырь из набора для оказания первой помощи, который мы спрятали в телеге. Раскачиваясь туда-сюда на тряской дороге, я пытаюсь хоть как-то обработать ее раны.
На предплечье женщины - железный браслет, такой тугой, что кажется, он врос в кожу. Кожа воспаленная и красная, я буквально чувствую исходящий от руки жар.
- Ими раньше клеймили скот, - отвечает госпожа Брэтит, злобно подстегивая быков. Мы мчимся по дорожкам, вовсе не предназначенным для такой быстрой езды. - Вот сволочь!
- Помогите, - шепчет женщина.
- Я вам помогаю, - говорю я. Ее голова покоится на моих коленях. Я обворачиваю повязкой железную ленту и замечаю выбитый на ней номер.
1391.
- Как вас зовут? - спрашиваю я.
Но глаза у нее полуприкрыты, и она лишь повторяет:
- Помогите.
- Откуда нам знать, что она не шпион? - спрашивает госпожа Койл, скрестив руки на груди.
- Господи! - огрызаюсь я. - Есть у вас сердце или нет?
Она мрачнеет:
- Мы должны быть готовы к любым уловкам.
- У нее заражение, руку уже не спасти, - говорит госпожа Брэтит. - Если она и шпион, вернуться в город она сможет не скоро.
Госпожа Койл вздыхает:
- Где вы ее нашли?
- Рядом с новым министерством Вопросов, о котором нам докладывали, - отвечает госпожа Брэтит, хмурясь еще сильней.
- Мы подложили бомбу в здание небольшого склада неподалеку, - говорю я. - Ближе подобраться не удалось.
- Силы небесные, Никола, он их клеймит!
Госпожа Койл потирает пальцами лоб:
- Знаю.
- Нельзя эту ленту просто вырезать? - спрашиваю я. - А рану потом вылечить?
Госпожа Брэтит качает головой:
- Лента обработана специальными веществами, которые не дадут ране затянуться. В этом суть: снять клеймо нельзя, если не хочешь истечь кровью. Это навсегда. Навсегда.
- О, боже…
- Мне надо с ней поговорить, - заявляет госпожа Койл.
- Сейчас там Надари. Возможно, она придет в сознание перед операцией.
- Тогда идем.
Целительницы направляются в сторону палатки-лазарета. Я иду за ними, но госпожа Койл останавливает меня строгим взглядом:
- Тебе с нами нельзя, дитя.
- Почему?
Но они молча уходят, оставляя меня одну на холодном ветру.
- Ты цела, Хильди? - спрашивает Уилф. Я хожу среди его быков, пока он гладит их натертые сбруей шеи и спины. Уилф, говорят они.
Других слов от них я не слышала.
- Ага. Правда, ночь выдалась тяжелая. Мы спасли женщину, у которой на руке было клеймо из железного обруча.
Уилф ненадолго погружается в раздумья, а потом указывает на железные полоски, оковывающие ногу каждого быка:
- Такие штоль?
Киваю.
- На человеке?! - Он присвистывает.
- Жизнь в городе меняется, Уилф, - говорю я. - Меняется к худшему.
- Знаю, - отвечает он. - Скоро мы кой-чего устроим, и тогда все кончится. Так или иначе.
Я удивленно смотрю на него:
- Ты знаешь, что она задумала?
Уилф качает головой и поглаживает железную ленту на ноге быка. Уилф, говорит тот.
- Виола! - окликает меня женский голос с другого конца лагеря.
Через темную поляну к нам стремительно шагает госпожа Койл.
- Она тут всех перебудит, - бурчит Уилф.
- Больная немного бредит, - говорит госпожа Надари, когда я встаю на колени рядом с койкой. - У тебя минута в лучшем случае.
- Скажи ей, что говорила нам, - просит госпожа Койл женщину. - Просто скажи - и сразу уснешь.
- Рука, - выдавливает женщина. Глаза у нее затуманены. - Моя рука… уже не больно.
- Ну же, голубушка, скажи ей, - на удивление мягким и теплым голосом говорит госпожа Койл. - И тебе сразу станет хорошо.
Глаза женщины останавливаются на мне и слегка приоткрываются.
- Ты, - говорит она, - девочка на площади…
- Виола, - киваю я, кладя ладонь на ее здоровую руку.
- У нас очень мало времени, Джесс, - уже строже говорит госпожа Койл, называя раненую по имени. - Скажи ей.
- Да что сказать? - с досадой спрашиваю я. Ну, разве можно так тревожить больную?
Я уже собираюсь задать этот вопрос, когда госпожа Койл отвечает:
- Скажи, кто с тобой это сделал.
В глазах Джесс вспыхивает страх.
- О… О, нет, нет!
- Только два слова, и мы дадим тебе уснуть.
- Мальчики, - отвечает женщина. - Мальчики. Подростки.
Я судорожно глотаю воздух.
- Какие мальчики? - спрашивает госпожа Койл. - Скажи имена.
- Дейви… - Глаза женщины стекленеют, нас она больше не видит. - Дейви - старший.
Госпожа Койл ловит мой взгляд:
- А второй?
- Такой тихий… Ни с кем не разговаривал. Все делал… молча.
- Как его звали? - не унимается госпожа Койл.
- Мне пора, - говорю я, вставая и не желая слышать ответ.
Госпожа Койл хватает меня за руку и не дает уйти.
- Как его звали?