25 апреля вражеская оборона в полосе наступления 65-й армии была взломана. Для развития успеха в прорыв были брошены части 2-й Ударной армии и танковые соединения. 26 апреля эти соединения вышли на рубеж реки Рандов. В тот же день они штурмом овладели крупным городом-крепостью Штеттин. Отныне вражеские группы, которые остервенело бросал в это последнее сражение враг, легко уничтожались безудержно наступавшими частями армий 2-го Белорусского фронта. Стремясь деблокировать окруженный войсками 1-го Белорусского фронта Берлин, гитлеровцы стягивали к нему все оставшиеся силы. Танковые армии и группы, мотопехотные дивизии и полки – все эти соединения стремительно двигались к столице разваливающегося Третьего Рейха. Теперь главной задачей для армий Рокоссовского становилось не допустить вражеские соединения к Берлину, выдавить их к Балтийскому побережью. А поскольку немцы, как правило, бросали их в бой судорожно, неорганизованно, по частям, то советские войска буквально сминали врага. С 27 апреля на пути наступления армий 2-го Белорусского фронта гитлеровцы уже не могли организовать сколь бы то ни было прочную оборону. Последние дни войны были агонией вермахта.
2 мая войска 65-й и 2-й Ударной армий вышли к Балтийскому морю. А 3 мая 3-й гвардейский танковый корпус Панфилова установил связь с частями 2-й британской армии. На следующий день к разграничительной линии между нашими и союзническими войсками вышли части 49-й и 70-й армий, а также 8-й механизированный и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса. Для солдат и командиров 2-го Белорусского фронта война закончилась! Это было счастье! Ликование владело всеми – от рядового до маршала. Рокоссовский так вспоминал свои ощущения тех дней: "И в моей душе росло чувство гордости за наших воинов, за наш народ, который в титанической борьбе поставил врага на колени. Гордости за то, что и я принадлежу к этому народу-великану и что какая-то крупица и моего труда заложена в одержанной победе. Это не было самодовольство, нет. Это было именно чувство гордости".
Впрочем, еще несколько дней до официальной капитуляции гитлеровцев продолжались мелкие бои и столкновения с частями противника, отказывавшимися складывать оружие. Но взгляды всех были обращены в сторону Берлина, где в эти дни вели тяжелейшие уличные бои войска 1-го Белорусского фронта.
Штабу Рокоссовского более не нужно было днями и ночами сидеть над картами, планируя битвы, выверяя расстояния. Не было нужды и самому командующему фронтом выезжать на передовую и под обстрелом проводить рекогносцировки. Грязь, пот и кровь великой войны уходили в прошлое, становились воспоминаниями. Однако работы офицерам штаба по-прежнему хватало. Но это были заботы совсем другого рода: необходимо было организовывать восстановление разрушенных дорог, разминирование огромного количества территорий, налаживать снабжение, вести учетную и инвентаризационную работу. Словом, и в мирное время дел было много.
Как мы уже говорили, первыми встретились с англичанами войска 3-го танкового корпуса. Его командующий, генерал Панфилов, передал Рокоссовскому приглашение фельдмаршала Монтгомери. Встреча посвящалась окончанию боевых действий. 7 мая Константин Константинович с группой сопровождения отправился в штаб-квартиру британского командующего в Висмар.
"Парад, смирно!"
Автомобиль Рокоссовского мчался по дороге. Навстречу то и дело попадались колонны наших войск и техники, уныло брели конвоируемые пленные немцы, мирные жители возвращались к разоренным войной домам. На одних лицах читалась сияющая радость, на других – унылое разочарование. Несколько раз эти колонны вынуждены были останавливаться и прижиматься к обочине, пропуская кортеж. Машина маршала пролетала мимо маленьких городков и деревень, которые миновали бои. Их яркая многокрасочность радовала глаз.
При подъезде к Висмару советский генералитет был встречен британскими офицерами во главе с командиром воздушно-десантной дивизии генералом Боулсом. На британцах – обычная полевая форма, только вместо касок береты. Они проводили прибывших советских военачальников в резиденцию фельдмаршала. Во дворе в немом приветствии замер почетный караул. Монтгомери встретил прибывших на крыльце. Состоялась церемония приветствия и знакомства. Затем в честь Рокоссовского был дан артиллерийский салют. Бесчисленные журналисты и фотографы сопровождали военачальников. От их встречи сохранилось немало архивных материалов. После официального приветствия советские военачальники были приглашены в резиденцию. В просторном зале был накрыт стол. Завязалась беседа. Постепенно атмосфера становилась все более непринужденной. В завершение встречи Рокоссовский предложил Монтгомери нанести 10 мая ответный визит. Приглашение было охотно принято.
В ночь с 8 на 9 мая в Карлсхорсте фельдмаршал Кейтель подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии. Этот документ де-юре означал окончание Великой Отечественной войны. Узнав об этом, Рокоссовский собрал свой штаб и объявил радостную новость. В помещении воцарилась тишина. Никто не кричал, не обнимался. Все молчали. Рокоссовский предложил своим товарищам выйти на улицу. Во дворе стояла скамейка. На ней и разместились офицеры штаба. Многие закурили. Затянулся и сам Рокоссовский. Так встретил он окончание войны.
Ответная встреча Рокоссовского и Монтгомери состоялась уже в мирное время. В назначенный час фельдмаршал и сопровождавшие его генералы Баркер, Голст и другие офицеры прибыли в резиденцию советского маршала в Карлсхорсте. Рокоссовскому хотелось удивить британского коллегу, поэтому он поставил в почетный караул кубанских казаков из 3-го гвардейского корпуса генерала Осликовского в парадной форме. Кавалерист по-прежнему жил в нем! Оркестр исполнил национальный гимн Великобритании. После этого все прошли в дом, где, так же как и у англичан, состоялся торжественный ужин. По его окончании состоялся концерт красноармейской художественной самодеятельности. Поздним вечером английская делегация отбыла в расположение своих войск.
Обе встречи прошли на очень высоком уровне. И в смысле их организации и с точки зрения политкорректности. Между союзниками, несмотря на борьбу с общим врагом, в последние месяцы войны складывались непростые отношения. С советской стороны в их адрес раздавались обвинения в сговоре с германским командованием, в попытках заключить перемирие с немцами. Англичане и американцы, в свою очередь, опасались стремления СССР установить свое господство над рядом европейских стран. Их упреки, в частности, сводились к тому, что советское руководство затягивает войну, интригуя на крови солдат союзников. В такой обстановке международные контакты представляли особое значение. Поэтому во время обоих приемов Рокоссовский должен был следить за каждой своей фразой, взглядом, жестом. Нельзя было допустить, чтобы его слова или поведение могли быть истолкованы неправильно. Кроме того, на этих встречах присутствовали представители различных ведомств СССР. Так что любая ошибка могла дорого стоить маршалу. Тем не менее он с честью справился и с этим испытанием и вздохнул с облегчением, когда англичане уехали на свою территорию.
В 20-х числах мая Рокоссовский вылетел в Москву. Там его должны были наградить орденом "Победа". 24 мая в Кремле Правительство СССР устраивало прием в честь командующих войсками Красной армии. В торжественной обстановке почетная награда была вручена пяти военачальникам: Рокоссовскому, Жукову, Коневу, Малиновскому и Толбухину. Огромное количество народа вместил в тот вечер Георгиевский зал Большого Кремлевского дворца. Произносились многочисленные здравицы, тосты. Глубокой ночью Рокоссовский вернулся домой. Тогда же с ним произошла забавная история. Вылезая из машины, он обронил плохо закрепленный на кителе орден "Победа". На следующий день шофер, накануне доставивший маршала к дому, привез ему дорогую пропажу. Награда была найдена им на заднем сиденье автомобиля.
Торжества шли чередой, сменяя одно другое. 2 июня во многих газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета:
"За образцовое выполнение боевых заданий Верховного Главнокомандования по руководству операциями на фронте борьбы с немецкими захватчиками в районе Померании и Мекленбурга и достигнутые в результате этих операций успехи наградить второй медалью "Золотая Звезда" Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Рокоссовского Константина Константиновича, соорудить бронзовый бюст с изображением награжденного и установить его на постаменте на родине награжденного".
Бюст этот был установлен, но, разумеется, не в Варшаве, а в городе Великие Луки.
В череде торжественных мероприятий, посвященных окончанию войны, значилось одно, пожалуй, самое главное – парад Победы. Он должен был стать кульминацией всех официальных празднеств. Еще в десятых числах мая Сталин поручил работникам Генерального штаба разработать план этого мероприятия. 24 мая Верховному был предложен проект. Сталин ознакомился с ним и, одобрив его, назначил торжественное шествие войск на 24 июня. Теперь ему необходимо было определить двух центральных участников парада: командующего и принимающего. Сделать это ему было непросто. Ведь за этим назначением скрывался не только вопрос престижа, но и вопрос политический. От этого во многом зависело послевоенное распределение ролей в управлении армией и даже государством. Известно, что фамилии этих лиц Сталин назвал лишь за пять дней до самого парада. Существует немало версий, легенд и предположений относительно того, как Верховный определил их. Среди них есть и такая: будто бы накануне Сталин, собиравшийся принимать парад лично, упал с лошади и, пребольно ударившись, отказался от этой затеи. Мы не будем рассматривать все существующие варианты. Скажем лишь то, что является фактом: командовать парадом был назначен маршал Рокоссовский, принимать – маршал Жуков.
На Центральном аэродроме беспрестанно шли репетиции. Для участия в торжестве были привлечены войска всех фронтов – по 1000 человек от каждого. Накануне на Красной площади прошел генеральный прогон. К назначенному дню все было готово. Словно перед боевой операцией части отрабатывали взаимодействие, командующие лишний раз сверяли сценарий парада, запрашивали прогнозы погоды. Кстати, в день торжества синоптики обещали осадки.
В тот день Рокоссовский проснулся рано. Скоро собравшись, к 8 часам утра он был уже на Красной площади. 24 июня в Москве действительно шел сильный дождь. Но разве мог он испортить настроение и торжество фронтовикам и простым гражданам?! По столичным улицам к центру стягивались пехотные, танковые, артиллерийские и многие другие части. Так же шли полки на главную площадь и морозным днем 7 ноября 1941 года, когда еще никто не знал, удастся ли отстоять столицу. Но теперь над Москвой и всей страной царила не тревога, а радость и гордость за свою победу, за упорство и мужество миллионов людей, завоевавших ее.
9.45. Рокоссовский занимает место, с которого он начнет командовать великим торжеством. На нем парадная форма, уже насквозь мокрая от проливного дождя, на груди – многочисленные ордена. Вороной конь послушно замер под маршалом. Рокоссовский невероятно волнуется. Вся страна, весь мир будут смотреть на него. Какая же честь доверена маршалу! Приближается кульминация его военной карьеры…
Куранты бьют 10 раз. Из ворот Спасской башни Кремля на белом коне выезжает Жуков.
"Парад, смирно!" – командует Рокоссовский. Стройные шеренги солдат замирают от громогласной команды маршала. Он направляет коня навстречу Жукову. Поравнявшись с ним, Рокоссовский салютует ему саблей и начинает докладывать:
– Товарищ маршал, войска Действующей армии и Московского гарнизона для парада Победы построены!
– Здравствуйте, товарищи! – обращается к войскам Жуков.
– Здравия желаю, товарищ маршал, – звучит ответ тысяч голосов.
– Поздравляю вас с праздником Победы!
Над площадью раздается раскатистое "ура".
Жуков подъезжает к мавзолею и произносит речь.
После этого оркестр из 1400 музыкантов исполняет "Славься, русский народ" М. И. Глинки. Затем войска начинают свой марш.
В строгой очередности сводные полки всех фронтов выступают и торжественно проходят по Красной площади. Их шествие сопровождает музыка. Военный оркестр не переставая играет боевые марши. Внезапно он смолкает. В наступившей тишине под барабанную дробь на Красную площадь вступает колонна солдат. У них в руках – знамена гитлеровских частей, захваченные в победных боях. Воины несут их так, что полотнища вражеских штандартов волочатся по земле.
Они подносят знамена к мавзолею и швыряют их на брусчатку. Это кульминация праздничного парада!
Все время, пока длилось торжество, Рокоссовский находился рядом с солдатами под проливным дождем. Он насквозь промок. Когда же Константин Константинович вернулся домой, то не смог снять с себя приставшую к телу парадную форму. Дочери маршала Ариадне пришлось разрезать ее по швам. А вечером в доме Рокоссовских состоялся торжественный ужин. На него пришли друзья маршала. Те, вместе с кем он добывал великую победу. Домработница Рокоссовского, приготовив угощение, ушла в свою комнату. Константин Константинович сам зашел за ней и пригласил к столу. На всю жизнь у нее остался в памяти тот день, когда она отмечала победу вместе с ее творцами. Праздник удался. Долгие часы друзья делились воспоминаниями о прошедших годах. Тосты, шутки, рассказы с легким налетом грусти сопровождали этот вечер. Было глубоко за полночь, когда все разъехались по домам.
25 июня в Кремле состоялся прием участников парада. И вновь торжество растянулось почти до следующего утра. Словом, каждый день тогда был окрашен в яркие цвета великого праздника. Однако настало время, когда его многокрасочный колорит сменила обычная повседневность. Всем нужно было приступать к новой работе. И военным, которым теперь уже не приходилось постоянно рисковать жизнью, хватало дел и в мирное время. По окончании всех торжеств Рокоссовский отправился в Польшу. Ему предстояло возглавить Северную группу советских войск, дислоцировавшуюся на ее территории. Отныне в жизни маршала начинался новый этап, который принес ему как успехи и достижения, так и горькие разочарования. Великий полководец возвращался на свою вторую родину.
Заключение
Польский маршал Советского Союза
В то время, пока Рокоссовский принимал участие в победных торжествах, его жена, Юлия Петровна, находилась в Польше. Многочисленные хлопоты лишили ее возможности присутствовать на московском параде. Ей нужно было обустроить дом, выделенный в городе Легнице Рокоссовским. Константин Константинович должен был вскоре приехать, и к этому моменту все должно было быть готово. Московская квартира, к которой она так привыкла, отныне должна была безмолвно ждать своих хозяев. Сколько времени – никто тогда не мог даже предположить. Но такова судьба всех военных, как мы видим, независимо от званий и заслуг. Та же доля достается и их семьям.
Окончившаяся война оставила в наследство СССР огромную армию. Ее войска растянулись по Европе от границ Советского Союза до самого Берлина. Вооруженные силы в таком количестве уже были не нужны, поэтому необходимо было провести демобилизацию. Она началась уже 5 июля 1945 года и продолжалась вплоть до 1948 года. Части, располагавшиеся на территории Польши, были объединены в специальную группу. Ее возглавлял Рокоссовский. На его плечи легла обязанность по организации размещения войск, складов, по координации деятельности своего Военного Совета и польского правительства. Советским солдатам приходилось участвовать в разминировании территорий, в восстановлении промышленности страны, в строительстве домов и т. д. При этом армия должна была поддерживать боеспособность. После войны оставалось немало групп, целью которых являлась дестабилизация обстановки в регионе. Причем, как правило, с оружием в руках. Среди них встречались борцы за идею независимости своей родины, были и такие, которые по инерции продолжали сражаться против СССР. Бойцы АК, оставшиеся фашистские агенты, просто бандиты – все они не позволяли нашим воинам опускать оружие. Так что Рокоссовскому приходилось сочетать в своем лице многие должности: военного, дипломата, хозяйственника. Разумеется, значительную часть работы контролировали его заместители, однако полная ответственность лежала непосредственно на нем. И вновь потребовались его незаурядные организаторские способности, чтобы обеспечивать выполнение стоящей перед ним задачи.
До осени 1949 года Рокоссовский успешно трудился в этой должности. Но в октябре его вызвал в Москву Хозяин. Там он в общих чертах обрисовал маршалу сложившуюся ситуацию. Впрочем, он и сам знал и понимал ее не хуже Сталина. Начиналась "холодная война", обстановка во многих странах Восточной Европы осложнялась, далеко не все из них хотели и дальше оставаться под пятой "большого брата". Советское правительство понимало, как важно сохранить Польшу в сфере своего влияния. Для того, чтобы добиться этого, необходимо было иметь там на руководящих постах контролируемых и "послушных" деятелей. Таким был, например, президент ПНР (Польской Народной Республики) Болеслав Берут. По согласованию с ним в эту страну было направлено немало советских военных специалистов. В их задачу входила организация эффективной и боеспособной армии в Польше. Это было необходимо на случай, если "холодная война" разогреется до третьей мировой. Однако Сталину был необходим человек, который мог бы эффективно управлять всеми реформаторскими процессами, проходящими в Войске Польском. И такой человек был легко им найден – Рокоссовский. Поляк по происхождению, заслуженный военачальник, признаваемый как в СССР, так и в ПНР, надежный человек, талантливый организатор. Все эти достоинства Константина Константиновича и обусловили сталинский вывод. Хозяин сообщил, что за ним сохранятся все отечественные звания; в Польше же он будет назначен маршалом, министром обороны ПНР, заместителем председателя Совета министров, членом Политбюро.