Небезынтересно, что натиск советских войск на Добровольческую армию в Донбассе удалось ослабить (разумеется, лишь в какой-то степени) благодаря усилиям деникинской разведки. В совершенно секретном отчете о деятельности Харьковского разведывательного центра его начальник полковник Двигубский сообщал:
"Ввиду крайне тяжелого положения Донецкого бассейна, я всеми силами старался отвлечь внимание большевиков от него, с каковою целью в советской прессе работниками Центра помещались статьи, в которых трубилось о необходимости спасения советской власти в Венгрии, о походе против западных империалистов, о необходимости наступления на Румынию и Польшу, о выходе на мировую арену…
Кроме того, Центром печатались… прокламации против объявленной мобилизации и распространялись среди собирающихся у комендатуры и воинского начальника мобилизованных. Настроенные антисоветски, мобилизованные отказались идти по казармам, вследствие чего большевики были вынуждены выслать броневик, курсантов, кавалерию. После пулеметного расстрела мобилизованные разбежались, а вечером на вокзале комендантской ротой и отрядом железнодорожной ЧК были пойманы до 300 мобилизованных, стремившихся разъехаться по домам…
…Прибыв в Киев вместе с Антоновым (командующий советским Украинским фронтом. - Г. И.), которому по дороге я высказал свое мнение о необходимости и легкости наступления на Румынию с целью соединения с советской Венгрией, я получил приказание от Антонова разработать план наступления на Румынию, что и было мною исполнено… Этот план наступления имел не столько оперативную ценность, сколько содержал в себе смелые удары по тылам румынских частей и красивые рассуждения о мировой революции и красном пожаре на Балканах. Эффектный с внешней стороны, он, естественно, был принят Антоновым, поручившим мне детальную подготовку и разработку операции…"
Да, такое возможно только в нашей Гражданской войне. Внедренный в штаб фронта деникинский разведчик смог стимулировать распри между большевистским руководством, готовившим авантюристическое по сути наступление красных на Румынию для поддержки советской власти в Венгрии и раздувания пожара мировой революции. Но тяжелую ситуацию в Донбассе, разумеется, силами белогвардейского "Штирлица" - полковника Двигубского, переломить до конца не представлялось возможным…
А тут еще союзники воткнули нож в спину генералу Деникину. В марте 1919 года советские украинские части, действующие на одесском и крымском направлении, подошли к Одессе. Верховный совет Антанты в марте 1919 года, признав бесперспективным дальнейшее пребывание французских войск на Одесщине и Херсонщине, принял решение об их эвакуации морем, что и предопределило судьбу Одессы. В апреле 1919 года Одесса пала. Но главком ВСЮР не был даже поставлен в известность об этом решении верховного совета Антанты.
Бригада Тимановского, оборонявшая город, прорвалась в Румынию, где была интернирована. ОСВАГ доложил главкому о панике во время эвакуации Одессы, свидетельствовавшей о разложении войск. Осложнило положение главнокомандующего ВСЮР и падение Севастополя 6 апреля 1919 года. Но частям Крымско-Азовской добровольческой армии удалось перекрыть перешеек Керченского полуострова и прочно закрепиться на нем.
Однако несмотря на предательство Антанты, существовали еще и факторы, повышавшие шансы генерала Деникина на успех в весенне-летних операциях 1919 года.
Хотя соотношение сил и средств к весне 1919 года сложилось не в пользу белых (по штыкам и саблям - 1:3,3, по орудиям - примерное равенство), морально-психологическое превосходство, по оценке разведки Деникина, было на стороне ВСЮР. Разведка обращала внимание своего главкома на то, что в военно-политическом руководстве красных в южном регионе России отсутствует единство.
Именно тогда Троцкий неоднократно обращался в ЦК РКП(б) с предложением о создании заградительных отрядов. Идея председателя Реввоенсовета Республики была конституирована.
Кроме заградительных отрядов практиковались расстрелы в целях предотвращения паники, повышения устойчивости войск в бою. Так, командир 5-го полка, по сообщению штаба Донецкой группы войск командующему Южным фронтом от 8 февраля 1919 года, был расстрелян на месте за то, что в критический момент закричал солдатам: "Спасайся, кто может!"
Кроме расстрелов на месте, планово работали и вновь создаваемые военно-революционные трибуналы.
Думается, у разведки ВСЮР имелись весомые основания для доклада своему главкому, что силу сопротивлению красных "придает страх террора". Восстания в их тылу крупного успеха не принесут, ибо они "подавляются беспощадно".
Главком ВСЮР при планировании операций учел и такое для него благоприятное обстоятельство, что 15 января 1919 года украинское националистическое правительство (Директория) открыто объявило войну Советской России. Командование РККА для разгрома петлюровских гарнизонов и отдельных военизированных формирований было вынуждено решиться на продвижение в глубь Украины в полосе свыше 60 километров от Чернигова и Бахмача.
В мае на юге Украины поднял мятеж начальник 6-й Украинской советской дивизии Н. А. Григорьев (до 20 тысяч человек, до 50 орудий). Силы советских войск таяли на глазах, им пришлось заниматься ликвидацией григорьевской авантюры. К тому же с григорьевским мятежом начались дикие погромы, небывалый грабеж, истребление коммунистов, чекистов, работников местных советских органов, всех, кто им сочувствовал. Жертвами становились ни в чем не повинные обыватели.
Но главные надежды главком ВСЮР связывал именно с Добровольческой армией.
Будущий Маршал Советского Союза А. И. Егоров, погибший в сталинских застенках, ссылаясь на архивы Красной Армии, опубликовал небезынтересные итоговые характеристики армий белого юга России.
"Наибольшей боеспособностью обладала Добровольческая армия. По нашим архивным данным, армия считалась белыми надежной на 98 %, тогда как Донская армия оценивалась так: открытые возмущения - 16 %, перешедшие на сторону красных - 28,5 % и расформированные вследствие своей неблагонадежности - 27 %…"
И в такой кутерьме Антон Иванович с нетерпением ждал рождения сына. Он беспокоился, так как гинекологи Екатеринодара давали пессимистический прогноз: ребенок слишком крупный и никак не проявляет себя. 4 марта, когда Деникин проводил совещание со своим штабом, позвонил хирург и задал вопрос:
- В случае крайней необходимости о чьей жизни я должен думать - о жизни вашей жены или вашего сына?
- Конечно, о жизни моей жены!
На рассвете 5 марта Романовский пришел разбудить своего начальника. Чувствуя, как будет разочарован Деникин, он не осмеливался сказать правду. Главнокомандующий спросил:
- Плохие новости?
- Не совсем, Антон Иванович, Ксения Васильевна чувствует себя хорошо.
- Маленький Ваня мертв?
- Нет, нет! Нет маленького Ивана… Крупная девочка, она весит больше десяти фунтов!
Нескрываемое разочарование. В госпитале Екатеринодара оно еще увеличилось. Роды оказались трудными, голова новорожденной сплющилась, на макушке была заметна ямка. Ксения Васильевна, казалось, совершенно не обращала на это внимания.
- Мы назовем ее Ариадной, - сказала она.
- Ни в коем случае. Столь претенциозное имя не подходит такому уродцу. Нужно простое имя… почему бы не Мария?
- Нет, Иваныч, только не Мария! У нас была в свое время кухарка Мария, такая необязательная, вредная…
Был заключен компромисс, и через несколько дней генерал Лукомский и жена генерала Романовского держали над купелью маленькую Марину.
На двери палаты появилась дощечка с надписью: Марина Антоновна Деникина. Отныне в этой палате могли бесплатно лежать нуждающиеся женщины - будущие матери. Вспоминает Марина Антоновна:
"Моя мать часто, смеясь, вспоминала о сильном разочаровании отца. Любовь, которую проявлял ко мне отец, заставляла меня с недоверием относиться к ее словам. Картина прояснилась только тогда, когда я перед тем, как приступить к этой книге, просмотрела всю семейную корреспонденцию. В тридцати письмах, написанных в течение года после моего рождения Антоном к Асе, я нашла только одно-единственное упоминание о… "твоей дочери". Как мне кажется, я завоевала любовь моего отца только в возрасте шестнадцати - восемнадцати месяцев, в первые месяцы нашей жизни в эмиграции в Англии"…
…В мае же 1919 года белые части генерала Май-Маевского ворвались в Луганск. Началась кровавая расправа над рабочими и ранеными красноармейцами. А в это же время ставка Деникина не только на словах, но и на деле поддерживала мятежных казаков верхнедонских станиц. Им перебрасывались оружие, патроны, антисоветская литература, что наилучшим образом ложилось на политику красных репрессий и подогревала их ожесточенность.
На Дону бушевала политика "расказачивания", начало которой положило циркулярное письмо Оргбюро ЦК РКП (б) от 24 января 1919 года. Именно благодаря ей началось антисоветское восстание казаков станицы Вешенская, разраставшееся подобно снежному кому. Казакам мятежной станицы оказал мощную поддержку главком ВСЮР и получил от повстанцев значительную помощь: около 30 тысяч человек, в основном конных, обладавших военной подготовкой и боевым опытом. Кроме того, вешенское восстание разлагающе влияло на некоторые советские полки. 10 апреля 1919 года на сторону повстанцев перешел 20-й Сердятский стрелковый полк Красной Армии (380 штыков, 2 орудия, 10 пулеметов).
Красное командование пыталось подавить восстание, но неудачно. Отвлекались большие силы и средства (до 14 000 штыков и сабель), а наступление Южного фронта осложнялось, чем успешно и воспользовался главком, установивший связь с повстанцами через традиционные средства, а также посредством авиации. Он организовал снабжение повстанцев деньгами и боеприпасами. Но в рядах вешенцев наблюдалось и недовольство вмешательством белогвардейцев в казачьи дела.
Подобное стало отголоском политики атамана Краснова на конфронтацию с Добровольческой армией. Видимо, казаки боялись, что Деникин станет покушаться на извечные казацкие свободы, образ жизни. Опасения небезосновательные. Генерал все время боролся с казацким сепаратизмом. Но в целом вешенские повстанцы отомстили советской власти за "расказачивание".
Тенденция враждебности казаков к советской власти все больше доминировала. Она, по оценке разведки Южного фронта, усиливалась по "мере продвижения советских войск на юг". Укреплялся и моральный дух донцов. В середине марта разведка красных донесла, что главным образом противник несет потери от боев, "процент дезертирства уменьшился".
В такой сложной и противоречивой обстановке генерал Деникин развернул успешные весенне-летние операции ВСЮР против советского Южного фронта. Он давно готовился к такому успеху и шел к нему с присущей ему настойчивостью, тщательно продумывая не только выработанную стратегию главного удара, но и малейшие детали тактики и гибкого маневра. Война есть война, даже если она и Гражданская, здесь оттачивается военное искусство, выявляется талант военного новатора. Весенне-летнее наступление стало еще одним звездным часом Антона Ивановича.
В январе 1919 года Деникин, оценив обстановку, решил нанести удар силами 1-го Конного корпуса генерала Врангеля в центр построения советских войск. Корпус четко выполнил задачу. Фронт красных был прорван в полосе 30 км на глубину до 40 км. Успех Врангеля, проводившего последнее сражение перед принятием под командование Добровольческой армии, был развит из оперативного в стратегический. Примером гибкого стратегического мышления Деникина можно считать и его решение при проведении операций в Донбассе вклиниться в стык 13-й и 8-й армий красных.
В июне 1919 года операции белых, носившие характер преследования отходящих красных армий, увенчались успехом. Деникин захватил Донбасс, Донскую область, часть Украины.
Расширение фронта на сотни верст не ослабляло белых, а укрепляло. К 5 мая 1919 года Добровольческая армия в Донецком бассейне насчитывала в своих рядах 9600 бойцов. Невзирая на потери, к 20 июня 1919 года состав армии был 26 тысяч человек, а к 20 июля - 40 тысяч. Благодаря таким обстоятельствам, численность ВСЮР с мая по октябрь возросла с 64 до 150 тысяч человек. Широкое наступление позволило до минимума свести превосходство красных в силах и средствах.
Авиация ВСЮР распространила листовки в боевых порядках красных. Агентура Деникина поставляла листовки в тыловые гарнизоны и места расквартирования запасных частей красных. В агитматериалах содержались тексты "приказов-обращений" председателя РВС республики, которые были изготовлены в ОСВАГ и содержали разнообразную дезинформацию. В одном из обращений говорилось, что Троцкий ввел обязательные отпуска красноармейцам. Тот был вынужден издать приказ № 143, где показал: в листовке напечатан подложный документ, а отпуска будут даваться после победы.
В период восстания вешенских казаков по приказу Деникина в ОСВАГ были изготовлены листовки, распространенные среди повстанцев. В них сообщалось, что Совнарком подписал секретное письмо о поголовном истреблении казаков. Главком ВСЮР будто предугадал постановление Оргбюро ЦК РКП (б) о "расказачивании".
Правда, в ответ на деникинскую акцию с распространением сведений о поголовном уничтожении казаков политотдел Южного фронта подготовил обращение. Документ был выполнен на низком уровне. Деникин непонятно почему назван атаманом. Особого эффекта обращение не принесло, так как слухи о зверствах "расказачивания" по Дону распространялись быстро.
Успешному проведению Деникиным таких мероприятий способствовало то, что главком постоянно самым тщательным образом изучал военно-политическую обстановку в Советской России. По его требованию разведотделение штаба ВСЮР представило ему краткий очерк "Советская Россия" (по состоянию на 15 апреля 1919 года). Деникинские разведчики дали довольно объективную характеристику положения в советском тылу и на фронтах. Освещено положение в экономике, проанализировано морально-психологическое состояние населения и армии, состояние контрреволюционного подполья. Выводы осторожные, нет легковесных прогнозов о скорой победе над Красной Армией.
Характерно, что многие позиции данного очерка сходятся с оценками большевистской прессы того периода. Использование подобных документов позволяло главкому принимать более целесообразные решения при планировании войсковых операций.
Итак, Деникин наступал, а красные отступали.
Успех весенне-летних операций ВСЮР наконец-то делал реальным поход на Москву, но только после взятия Царицына. Именно на царицынском направлении впервые с особой остротой проявились разногласия Деникина и Врангеля, командовавшего в то время Кавказской добровольческой армией, штурмовавшей Царицын. Барон требовал от главкома выделения пехоты, большого количества технических средств, ультимативно заявив, что не продвинется ни на один шаг, пока не получит все, что требует.
Под Царицыном Деникин пошел барону на уступки. Из Ростова была переброшена 7-я дивизия Тимановского, единственный резерв Деникина, и танковый дивизион, снятый из-под Харькова, что позволило Врангелю начать штурм Царицына и 30 июня 1919 года взять его. Но Кавказская армия потеряла за две недели боев убитыми, ранеными, пленными - до 10 тысяч человек. Более трех недель она не могла вести широкие наступательные действия.
Тем не менее это был огромный успех, все больше поднимавший авторитет Петра Николаевича Врангеля.
28 июня 1919 года в Версале был подписан мирный договор, но еще в апреле стала вырисовываться новая тактика Антанты - уходя, остаться, иметь силы, которые давили бы на Россию. После провокационной речи Ллойд Джорджа о выросшей угрозе вооруженного большевистского вторжения в страны, прилегающие к Советской России от Балтики до Черного моря (это 16 апреля 1919 года, какая там угроза; большевистскому режиму пока что не до жиру, быть бы живу, правда, есть на вооружении маниакальная идея мировой революции…), союзники были склонны оказать Деникину материальную помощь, подбивали наших соседей блокироваться с белой гвардией и организовывать вооруженные выступления против Советов.
Мешал, правда, лозунг "Великая, Единая и Неделимая Россия!". Колчак дрогнул и готов был пойти на уступки Антанте, что обострило отношения между Деникиным и Колчаком, подорвало позиции последнего.
Но воодушевилась Польша, взыграли ее националистические реваншистские аппетиты.
Антанта вела хитрую политику - готова оказать помощь, но в то же время заигрывала с украинскими националистами, чтоб они были противовесом распространению великодержавных замыслов Деникина в юго-западном регионе.
Но Деникин их переиграл! Получив от Антанты (в основном Англии) крупные партии оружия, боеприпасов, техники и военного снаряжения, генерал развернул широкие наступательные операции на Левобережной Украине, громя части Красной Армии и петлюровцев.
У него сложилась благоприятная обстановка, надо было ее закрепить, обозначив курс - на Москву!
4 июля 1919 года в Царицыне генерал Деникин отдал войскам знаменитую "Московскую директиву".
"…Имея конечной целью захват сердца России - Москвы, приказываю:
1. Генералу Врангелю выйти на фронт Саратов - Ртище - во - Балашов, сменить на этих направлениях донские части и продолжать наступление на Пензу, Рузаевку, Арзамас и далее - Нижний Новгород, Владимир, Москву. Теперь же направить отряды для связи с уральской армией и для очищения нижнего плеса Волги.
2. Генералу Сидорину правым крылом до выхода войск генерала Врангеля продолжать выполнение прежней задачи по выходу на фронт Камышин - Балашов. Остальным частям развивать удар на Москву в направлениях: а) Воронеж - Козлов - Рязань, б) Новый Оскол - Елец - Кашира.
3. Генералу Май-Маевскому наступать на Москву в направлении Курск - Орел - Тула. Для обеспечения с запада выдвинуться на линию Днепра и Десны, заняв Киев и прочие переправы на участке Екатеринослав - Брянск.
4. Генералу Добровольскому выйти на Днепр в Александровск до устья, имея в виду в дальнейшем занятие Херсона и Николаева.
5. Черноморскому флоту содействовать выполнению задач и блокировать Одессу".
К тому моменту ВСЮР вышли на линию Царицын - Балашов - Поворнино - Новочеркасск - Белгород - Богодухов - Александровск и далее по реке Днепр.
По данным разведки советского Южного фронта, сохранившихся в РГВА, генерал имел под своим командованием 15 пехотных дивизий, насчитывавших 111160 штыков, 26 кавалерийских дивизий в 58 700 сабель, 3950 орудий, 1539 пулеметов, 7 броневиков, 14 бронепоездов, 17 танков.