Не было никакого желания даже написать прощальную записку. Поплачут, осудят, думала я, и забудут. Помню, как убралась в квартире, закрыла плотно все окна. Потом зашла на кухню, включила все газовые конфорки и прошла в спальню. На кровати спал больной сын, я легла вместе со спящим ребенком, закрыла глаза и стала ждать, когда медленно усну, чтобы никогда не проснуться. Сладкий запах газа стал потихоньку наполнять спальню. Тошнило. Через какое-то время я уже чувствовала, что куда-то проваливаюсь, просто тихо-тихо засыпаю. Моя душа медленно уходила в мир иной, но в этот момент у сына начался сильный приступ удушливого кашля. Он проснулся и начал громко плакать, кашлять и задыхаться.
– Мама... мама... мамаааа!!!
Где-то в глубине сознания мелькнула мысль: "Господи, да что же я делаю! Мой мальчик так плачет, ему плохо!"
Стремительно вскочив, я, шатаясь, дошла до окна, распахнула замерзшие рамы. Комната тут же наполнилась свежим холодным воздухом. На кухне быстро открыла второе окно и дрожащей рукой выключила газ, начав глубоко дышать и сильно кашлять.
На улице стоял мороз, дул пронзительный сильный ветер, но я не чувствовала холода. Тело одеревенело. Стоя у окна, обхватив себя руками, я безучастно смотрела в промерзшую темноту ночи. В висках стучало, безумно колотилось сердце. В комнате закатывался от плача ребенок. Только в этот момент я четко осознала, как близко подошла к краю пропасти между жизнью и смертью. Смутно помню, как вбежала в спальню, прикрыла окно, обхватив ребенка руками, встала перед ним на колени и, целуя покрасневшие заплаканные глаза, пушистые вспотевшие волосы, его личико, ручки, я невнятно сквозь слезы бормотала:
– Прости меня, прости меня, мой мальчик, за мою слабость! Прости! Я обещаю тебе, малыш, мы будем жить! Поверь мне, я сделаю все для того, чтобы ты вырос и был счастливым! Мы будем жить, мы будем жить! Я хочу жить, но только по-другому!!!
Крепко обняв малыша, уткнувшись в его теплую макушку, я проплакала всю ночь.
Этот день я могу назвать новым днем рождения – я захотела жить по-новому. В душе зазвенела струна внутренней силы и веры в лучшее.
Я поняла, что жизнь это не горящая свеча, а светящийся факел. Каждый человек сам выбирает свой путь, по которому он будет идти. Ведь мы пришли в этот мир по какой-то особой причине, и перед каждым человеком стоит одна простая цель – найти путь к себе. Для меня было важно открыть свою собственную судьбу, дарованную Богом. Я осознала, что смогу жить так, как хочу, при одном условии: если перестану ждать помощи от всех тех, кто меня окружает, и позволю своему сердцу наполниться любовью к жизни, к самой себе.
Появилось желание выйти из серой толпы, перестать быть несчастной, набраться мужества и сказать:
– Ты будешь жить в нищете и бедности до тех пор, пока сама не захочешь что-то изменить, а в будущем ты обрекаешь на это своего ребенка. Ему не с кого больше брать пример. Хватит!!! Достаточно терпеть унижения, начинай жить и действовать! Освободись от боли прошлого, живи настоящим!
Так уж бывает: если Бог закрывает двери, то Он открывает окно.
Неожиданно мне позвонила руководитель отдела обувной фабрики. Она поделилась радостью: ее дочь выходит замуж, и ей нужен был тамада, который проведет свадьбу. Я получила предложение провести это мероприятие. Так неожиданно появилась возможность заработать деньги. Часами я просиживала в библиотеках, составляя сценарий. В дальнейшем свадьбы, проводимые мною, стали пользоваться большой популярностью, появлялись все новые и новые клиенты. Помню, что свои первые свадьбы я проводила в стареньких туфельках и в платье голубого цвета, в том платье, которое я надевала на второй день своей свадьбы. Это была самая лучшая моя вещь. Но постепенно мой гардероб начал пополняться новыми нарядами.
По утрам я спешила на обувную фабрику, а в выходные дни работала на свадьбах. Судьба повернулась ко мне лицом, появились дополнительные деньги, а вместе с ними пришла вера в лучшее. Вера, которая родилась в моем сознании и моем сердце только тогда, когда я захотела что-то изменить и начала действовать.
Из-за постоянной загруженности на двух работах мне приходилось на выходные отводить ребенка к свекрови. Мы редко виделись с моим мальчиком, он и я от этого страдали. Но другого выхода в то время не было.
Вскоре я смогла заработать денег на первую поездку с сыном на Черноморское побережье. Мы летим в Анапу. Черное море, чистый песок, яркое южное солнце... За месяц отдыха сын окреп, получил первый южный загар, на его лице постоянно была счастливая улыбка. Все эти положительные изменения вселяли в меня огромные надежды на будущее. Это было наше первое совместное путешествие... Пройдет много лет, мы с сыном будем много путешествовать, побываем в Швейцарии, Англии, встретим Новый год в Париже и отметим мой юбилейный день рождения в Стране восходящего солнца – Японии. Кто мог тогда поверить, что Станислав закончит российский университет, будет учиться в Англии, а затем в Швейцарии? Станислав пройдет вместе со мной через все невзгоды, и у него будут взлеты и падения. Мы вместе учились прощать тех, кто нас когда-то обидел, и позитивно воспринимать мир. Что бы ни посылала мне жизнь: бедность или богатство, радость или горе, благополучие или испытание, – за все говорю: "Спасибо! Спасибо! Спасибо!" Жить с чувством благодарности – огромный дар!
Отец Станислава часто звонит мне и сыну, иногда мы встречаемся в Москве или в Магнитогорске. Я всегда знаю, что меня с радушием ждут в семье Переродиных. Между нами сейчас хорошие теплые отношения, и мой первый муж сильно изменился в духовном плане. Я бесконечно благодарна этому человеку за то, что он дал мне возможность испытать чувство материнства. За это любой мужчина достоин благодарности и прощения, несмотря ни на что! Я ценю роль этого человека в моей жизни. Именно Саша помог мне пройти по краю пропасти. Я начала жить по-новому и создавала свой внутренний и внешний мир с чистого листа.
...Я вернулась из далеких воспоминаний в сегодняшний день. Сын крепко спал. Стихли шаги запоздалых прохожих. Стояла московская летняя душная ночь. В открытое окно врывался теплый ветер, раздувая как паруса легкие шторы на окнах.
Как же быстро летит время, думала я, сколько событий одно за другим проходит через нашу жизнь. Каждое из них чему-то учит, а иногда круто меняет судьбу....
Светлая любовь...
Подходило к концу жаркое лето 1986 года. Поезд медленно приближался к вокзалу, я стояла в вагоне, окруженная детьми. Они галдели, были возбуждены, прилипали к окну и наперебой кричали:
– Смотри, смотри, вон моя мама!
– А вон моя!
– А за мной сестренка приехала...
От профкома я сопровождала группу детей. Мы путешествовали по красивейшим местам Урала. Город Златоуст, озеро Тургояк. Великолепная природа, горы, удивительные вечера у костра, походы, незабываемая туристическая баня прямо на берегу озера, поставленная за час. В группе было двадцать пять человек.
Путешествие завершилось, дети, счастливые, здоровые, благополучно возвращаются домой. Они выходили из вагона и сразу попадали в объятия родителей. Стоял гул, смех. Я вышла последняя. Вдруг мой взгляд упал на центральную площадь вокзала, по которой бежал высокий, крепкого телосложения мужчина и держал в руках огромную охапку разноцветных гладиолусов. Человек бежал по перрону, не обращая ни на кого внимания. Он направлялся в нашу сторону. Протиснулся сквозь толпу, вручил мне букет, подхватил меня на руки и начал кружить на глазах удивленных женщин. Сначала никто не мог понять, что происходит. А он продолжал меня кружить на перроне, обнимая своими сильными руками, целуя и шепча:
– Кохана, кохана, кохана моя!
От смущения я не знала, куда деться. Я растерянно держала в руках огромный букет и сияла от счастья. Мужчина сказал, наклонившись прямо к моему уху:
– Если бы ты знала, Светка, насколько пуста земля и неинтересна жизнь, когда тебя нет рядом!
Это был Ян – Ян Венгжин. Он стал для меня мужчиной, с которым я впервые узнала, что такое любовь – настоящая и светлая.
Он вошел в мою жизнь совершенно случайно. Я стояла в очереди в кассу в гастрономе. Вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд незнакомца. Была зима. На мне были старая серая поношенная шубка из искусственного меха, непонятной формы вязаная шапка и потертая сумка в руках. Обыкновенная серая мышка, да и только.
Высокий, в синих модных джинсах, в черной болоньевой куртке и натянутой по самые брови вязаной коричневой шапке мужчина стоял в соседней очереди и внимательно разглядывал меня. Быстро рассчитавшись за хлеб, я стремительно выскочила из магазина и направилась в сторону дома. Незнакомец шел за мной следом. Я ускорила шаг и почти бегом вбежала в свой подъезд, вызвала лифт и поднялась на шестой этаж, запыхавшись, влетела в квартиру. Сердце безумно колотилось. Осторожно выйдя на балкон, через шторы стала наблюдать за мужчиной, который так усердно хотел меня догнать. Он пробежал мимо моего подъезда, остановился и растерянно стал оглядываться по сторонам. Мужчина ходил по двору, садился на скамейку, и по его поведению было видно, что он меня ищет. С улыбкой я понаблюдала за ним и вскоре забыла про этот случай.
Прошел месяц, и снова я оказалась в этом магазине. Зайдя в него, опешила – мой преследователь стоял напротив главного входа и улыбался, он помахал мне рукой, как давнему знакомому, и сказал с сильным польским акцентом:
– Привет, я тебя жду!
Сделав серьезное лицо, будто вижу этого человека в первый раз, я зашла в магазин, купила продукты и направилась к выходу, делая вид, что его не замечаю. В голове была только одна мысль: что ему от меня надо?
Незнакомец вышел из магазина быстрее меня, остановился, резко повернулся и, улыбаясь, тихо сказал:
– Ты очень быстро бегаешь, девушка, но сегодня ты не убежишь, я буду бежать рядом!
Так мы познакомились. Потом я узнала, что все эти дни он искал меня в нашем квартале, расспрашивал прохожих, но никто не мог ему помочь. Как потом выяснилось, каждый день Ян приходил в магазин и ждал у главного входа. Он верил, что мы обязательно встретимся. Ян рассказывал, что, когда в первый раз увидел мои большие красивые грустные глаза, понял – это любовь.
Он приехал из Польши, жил в гостинице для иностранных специалистов, рядом с нашим домом. На родине у него остались пожилые родители и сестра. Он неплохо говорил по-русски, работал инженером по контракту на металлургическом комбинате почти год. Через несколько месяцев его контракт заканчивался, и он должен был уехать в Краков, но встретил меня и продлил контракт еще на два года. Это была красивая, светлая любовь. Мы заботились друг о друге, часто ходили в театр, в кино, выезжали на природу. Ян с большой любовью, по-отцовски, относился к Станиславу. Вскоре он стал его крестным отцом. Мы крестили мальчика в старенькой церкви левобережной части города, в той самой, где я так часто любила бывать со своими подружками детства.
Встреча с Яном была для меня глотком свежего воздуха именно в то время, когда я так устала от жизненных неурядиц и невзгод и очень нуждалась просто в поддержке.
Когда он пришел в мой дом, то сразу затеял капитальный ремонт в квартире. Он никогда не позволял мне поднимать и передвигать тяжелые вещи. Воспитанный в Европе, в духе глубокого уважения к женщине, культуре, к семье и детям, он постепенно менял мой взгляд на жизнь и людей.
Наш дом преобразился. На стенах новые обои, засияли белизной побеленные Яном потолки. Ян с любовью покупал в наш дом мебель. В любое время года в вазах стояли букеты живых цветов. Иногда они не вмещались в вазы, и мне приходилось их ставить просто в ведра. Каждый раз, видя мои удивленные и восторженные глаза, он радовался вместе со мной как ребенок и говорил:
– Светка, ты для меня такое же украшение в жизни, как эти цветы, кохана моя!
Когда Стас болел, Ян брал все заботы о нем на себя. Доставал дефицитные лекарства, готовил обед и окружал меня и больного ребенка вниманием и любовью. За ужином мы делились впечатлениями прошедшего дня. Это были уютные, тихие семейные вечера, в которых хотелось раствориться, и было одно большое желание, чтобы они никогда не заканчивались. И только через несколько лет я узнала от своего сына их тайну, которую они от меня скрывали. Каждый раз, вечером, когда Стас ложился спать, Ян заходил в его комнату, чтобы сказать добрые слова на русском и на польском языке.
Стас вспоминал, как Ян обязательно давал ему большое яблоко, сладости или игрушку, с которыми ребенок, обнявшись, крепко засыпал. Это была их маленькая мужская тайна.
В то время встречаться с иностранцем считалось аморальным. И я не раз слышала, как шипели в мою сторону "моральные" бабушки у подъезда, но мне было без разницы, что обо мне думают люди, ведь только мы с Яном знали цену своему счастью.
Несколько раз он уезжал к себе домой в Польшу, привозил подарки мне и сыну. Очень часто Ян принимал участие в мероприятиях, которые проходили на фабрике. Мы выезжали за город, устраивал пикники, где Ян всегда был душой компании и заводилой. Моя жизнь наполнялась новым смыслом. Постепенно я учила польский язык, изучала их традиции. Его коллеги по работе, с которыми мне приходилось выезжать за город, встречаться на католических праздниках, относились ко мне с большим уважением. Нам пророчили большое семейное счастье, и все были уверены, что мы никогда с Яном не расстанемся. Но время неумолимо шло вперед, заканчивался контракт. Ян сделал мне предложение выйти за него замуж и хотел забрать меня с ребенком в Польшу. И вот вместе с ним поехали к моему отцу, где объявили о своем решении. Папа в тот вечер промолчал и попросил меня на следующий день приехать к нему. Когда я приехала, отец расплакался и стал отговаривать меня уезжать из России.
– У меня больное, слабое сердце, – сквозь слезы говорил отец. – И ты оставляешь меня! Я тебя не отпущу ни за что, никогда, только через мой труп!!!
Для меня это был приговор. Он предложил мне, чтобы я уговорила Яна остаться жить в России. Идти против воли отца я не могла, его категорическое "нет" поставило крест на моем будущем счастье.
Я отказалась уезжать и очень надеялась, что Ян останется жить в нашей стране. Но этого не произошло. Ему, человеку, приехавшему из процветающей по тем временам Польши, имеющему серьезную работу, свой дом, остаться в перестроечной, экономически нестабильной России, с очередями за продуктами и низким уровнем жизни, не было никакого смысла. До последнего я надеялась, что отец изменит свое решение и даст мне благословение.
Холодный декабрь, в комнате приглушенный свет. Всю ночь перед отъездом Яна мы просидели на диване. Мы прощались. Каждый из нас мало верил в то, что мы вновь сможем быть вместе. Мы зажгли свечи, почти все время молчали, говорили наши сердца. Помню, что звучала популярная песня.
Ничего у нас не выйдет,
Мы из разных стай.
В небо вновь поднимет крылья,
Улетай...
Это были проводы нашей светлой любви.
Рано утром за Яном пришла машина, я поехала провожать его в аэропорт. Мы простились с ним у паспортного контроля. Пристально посмотрели друг другу в глаза. Объявили посадку. Ян, обняв меня, тихо прошептал:
– Будет так, как угодно Богу, кохана! Мы еще с тобой встретимся, ты только верь!
В этот момент он не скрывал слез. Резко развернулся и быстро направился к выходу, где заканчивалась посадка на самолет. Помню это раннее зимнее утро. На улице шел снег, дул холодный, пронизывающий ветер, я стояла на пустынной площади возле аэропорта, деревья, покрытые инеем и снегом, до самой земли склонили свои тяжелые ветви. Казалось, что даже они чувствовали тяжесть и душевную боль, которые были в моем сердце. Сквозь этот леденящий холод слышен был гул самолета, гремели турбины двигателя. Я безнадежно смотрела в небо. Самолет с ревом уносил на своем борту близкого мне человека и мою любовь...
Вспоминаю, как я бежала по этой пустой площади с криком и рыданиями:
– Ян, не оставляй меня одну! Умоляю тебя! Прощай, моя любовь! Прощай, моя короткая сказка, в которой мы вместе жили. Прощай!
Неожиданно мои ноги поскользнулись на льду, я упала прямо в центре площади.
Больно ударила колено, сжалась в комочек, села на промерзлой земле, обхватив колени, и уткнулась в них лицом, продолжая громко плакать. Не помню, как долго я сидела, не обращая внимания на проходивших людей и проезжающие машины. Сердце разрывалось от тоски и безнадежности.
Больше года после его отъезда продолжалась переписка. Мы высылали друг другу звуковые письма, записанные на аудиокассетах. Ян звал меня в Польшу. Передавал подарки. Папа был по-прежнему неумолим и на мои попытки поговорить с ним на эту тему сразу хватался за сердце и пил лекарство. В один из вечеров, обливаясь слезами, я решилась написать Яну последнее письмо, состоящее из одной строчки:
"Пожалуйста, умоляю, не пиши мне больше, не мешай моей личной жизни. Прости!"
Эта ложь была единственным способом дать ему возможность окончательно расстаться со мной и начать устраивать свою личную жизнь.
Позже он женился, у него прекрасная семья, растут славные дочери, надеюсь, что он счастлив. По истечении стольких лет в моей душе живет огромная, безграничная благодарность к этому человеку за то, что он был рядом, за искренность чувств, за бескорыстие и за Божий дар настоящей любви.
Через пару лет у моей сестры Ирины родился сын. По моей просьбе она назвала его Яном. Было удивительно, что ребенок чем-то очень похож на Яна. Черные, кудрявые, как у Яна, волосы. Это странно, но факт!
Прошло много лет, в моей жизни произошли большие перемены. Однажды мы с моей хорошей знакомой Юлией ужинали в одном уютном московском ресторане. Разговаривали о жизни, о любви.
Юля спросила меня:
– Что, по-твоему, настоящее счастье, знаешь?
– Знаю! – ответила я. – Счастье – это когда ты осознаешь, что ты есть такая, какая есть. Счастье – это когда ты просыпаешься по утрам и просто улыбаешься новому дню. Счастье – это когда ты знаешь, что любишь и любима. Счастье – это когда в твоей жизни есть человек, которому ты можешь довериться, и знаешь, о чем он думает, и понимаешь его, как никто другой.
Счастье – это возможность позволять себе жить той жизнью, какой ты хочешь жить, быть свободной в своих поступках и помыслах, безбашенной и дерзкой, сильной и слабой, когда этого очень хочется. Когда без разницы, что о думают о тебе люди. Ты ведь счастлива по-своему, и твоя жизнь – это только твоя жизнь; хочешь – смеешься, хочешь – плачешь, потому что ты и только ты знаешь цену своему счастью.
Счастье – это когда тебя понимают и каждый раз, когда думаешь о любимом, у тебя сильно колотится сердце и закладывает уши. И весь мир становится другим: стремительным, ярким, – и ты несешься в этом круговороте...
Счастье, когда ты можешь быть рядом с другим человеком и часами ничего не говорить, потому что и без слов все ясно – когда говорят сердца, слов не надо. Только у счастливых людей сердца стучат в унисон!