Несколько замечаний по поводу имеющей хождение версии, связанной с изображением Хазарии - оплота иудаизма и злейшего врага и угнетателя Руси.
В Хазарии не было государственной религии, все религии имели равные права - христианская, мусульманская, иудейская, языческая. Каждый молился тому Богу, какому хотел.
Карамзин, отнюдь не будучи юдофилом, писал о хазарах: "И сих завоевателей, кажется, не угнетало славян, по крайней мере летописец наш, изобразив бедствия, претерпенные народом его от жестокости обров, ничего подобного не говорит о козарах".
И, наконец, не хазары уничтожили Киевскую Русь, а наоборот Киевская Русь уничтожила Хазарию...
17
Когда я писал роман-эссе (затрудняюсь более точно определить жанр этой вещи) "Эллины и иудеи", там я цитировал обширные высказывания о евреях светлых российских умов, настроенных в пользу гонимого народа... Но позже я понял, что для России более характерна противоположная тенденция - юдофобская, в скрытой или откровенно громогласной форме. Впрочем, едва ли Россия составляет среди прочих стран исключение...
Традиция... Дух... Атмосфера... Когда я это стал понимать, а случилось это не сразу, горьким моим недоумениям пришел конец...
18
Что было дальше?
Дальше случилось то, что являлось абсолютно естественным, закономерным, но таким увиделось мне потом, годы спустя, а в ту пору представлялось вопиющим, абсурдным...
Национальные, племенные, пещерные чувства дремлют в человеке, прикрытые, усмиренные стыдом (наподобие спрятанных под одеждой так называемых "срамных мест"), навыками, диктуемыми цивилизацией, отвращением к тому комплексу, который называется "фашизм"... Но вот наступает "свобода", "свобода для всех и вся", проповедники "полной свободы" заявляются в зоопарк, ломают железные прутья и выпускают "на свободу" ягуаров, рысей, волков... Свобода!.. То же самое происходит и с так называемым "национальным чувством". Близость - не по убеждениям, не по нравственным категориям, не по стремлению противостоять бесчеловечному, звериному началу, таящемуся до поры до времени в человеке, а - братство, близость, единство - по крови...
Тот же всплеск звериного, стадного начала произошел вслед за публикацией "Вольного проезда" - журнал напечатал в нескольких номерах роман московского писателя Владимира Успенского "Тайный советник вождя". Это была прямая, незамаскированная апология Сталина, замешанная опять-таки на исконно-посконном русском патриотизме и ненависти к евреям... В сущности, то была декларация "Памяти", и если протестовал по поводу "Вольного проезда" я один с небольшим кружочком близких мне друзей, то здесь поднялись, зашевелились многие. У меня целые дни трещал телефон. Звонили Володя Берденников, Ровенский, Черноголовина, Жовтис, звонил из Каранды Миша Бродский, грозил написать в "Литгазету", обратиться в недавно созданный "Мемориал", звонил Саша Самойленко, собкор "Литературки", звонили десятки знакомых и незнакомых людей...
Однако нужно еще рассказать об одном эпизоде, который предшествовал публикации "Тайного советника". В 1988 году меня пригласили в одну из школ - на встречу с учениками, Все шло обычным порядком, вопросы - ответы, записки, реплики... Но вдруг... Мне показалось, что я ослышался. Я переспросил... И в ответ раздалось, прошумело по рядам:
- Мы за Сталина!
Ну и ну! Меня - как обухом по голове:
- За Сталина?.. Это почему же?..
Поднялась девушка:
- Мама говорит, все тогда было дешево, и цены каждый год снижались...
Поднялся парень и - не застенчиво, как девушка до него, а напористо, с вызовом:
- Фронтовики говорят, без него бы мы войну не выиграли!...
И это после всего... Всего...
Я написал об этом случае в республиканской комсомольской газете.
Статья моя имела неожиданный реагаж: мне позвонили из издательства и предложили (чего никогда не бывало!) написать книгу. Пока я писал ее она получалась объемистой и, по сути, охватывала всю мою жизнь - и думал, думал, думал... Но так и не мог объяснить ни предполагаемому читателю, ни себе самому, как после так называемой "коллективизации" с многомиллионными жертвами, после тридцать седьмого года, после устланной миллионами трупов дороги к Берлину, после "космополитизма" и "дела врачей", после того, что я увидел и почувствовал в Караганде - как после всего этого снова, опять...
Когда в нашем "Просторе" печатался Платонов, Домбровский, Пастернак, Мандельштам, когда у нас печатались главы Марка Поповского о Вавилове, статьи Чижевского, воспоминания сестры Есенина и другие подобные вещи, тираж не поднимался выше 25 - 30 тысяч. Когда - уже без меня - был напечатан "Тайный советник" тираж подскочил до невиданной дотоле цифры - до 200 тысяч экземпляров!
Да, Казахстан был напичкан лагерями, опутан колючей проволокой, здесь были, разумеется, не только заключенные, но и охрана, охранники, естественно, должны были найти разного рода оправдания перед своими детьми, родственниками, перед самими собой... Оправданием был Сталин! Однако 200 тысяч - это были не только охранники, не только следователи, не только кегебешники... 200 тысяч - это уже был народ...
Александр Лазаревич Жовтис и я выступили по поводу публикации "Советника" в самой демократической газете Алма-Аты - в "Огнях Алатау", ее главным редактором была не только красивая, но и отчаянно смелая женщина Надя Гарифуллина. Володя Берденников опубликовал в "Казахстанской правде" статью, названную несколько старомодно, хотя и точно: "Время определить позицию". "Блистательно усвоив концепцию "Краткого курса", - писал Володя, - В.Успенский не может обойти кое-какие досадные "мелочи", имевшие место при жизни "великого человека". Эти "мелочи" нашли объяснение: оказывается, изничтожение крестьянства в конце двадцатых годов, страшная мясорубка тридцать седьмого, дальнейшие репрессии - все объясняется повышенной сексуальностью Надежды Аллилуевой и Якова Джугашвили, автор с упоением доказывает, что они находились в любовной связи... А кроме того в романе возникает сатанинская фигура Троцкого..." Когда Володя писал свою статью, о Троцком не было принято говорить, его имя с опаской поминалось в лучшем случае в нейтральном контексте. "В борьбе со Сталиным он не гнушался никакими средствами, - говорилось в романе. - Сегодня он мог вылить на Иосифа Виссарионовича ушат демагогических помоев, а завтра всенародно раскаяться...." Но какие именно "демагогические помои" лил на Сталина Троцкий, какие слова брал обратно, какими средствами не гнушался? Кто кого выставил из страны, кто кого убил в далекой Мексике с помощью своих агентов, кто расстрелял ленинский ЦК, а если идет речь о нашей республике, то кто истребил цвет нации, кто погубил сотни тысяч казахов во время сталинской коллективизации?.. По мнению В.Успенского, все это было достигнуто "чистыми средствами"... Какие же "приемы" в политике считает он "грязными"?..
Однако В.Успенского до глубины души возмущает, что "будущее нашего Российского государства по иронии судьбы пытались решать... еврей и грузин". Впрочем, Сталин "гордился славным наследием россиян и с конца тридцатых годов говорил с любой трибуны не иначе, как "мы, русские", подчеркивая тем самым непосредственную связь с прошлым... И это делает ему честь!.."
В том же номере было напечатано мое "Письмо в редакцию", в котором я заявлял о своем выходе из редколлегии журнала, письмо М.Исаева, преподавателя алма-атинского иняза, письма Л .Шефера, профессора, зав. отделом туберкулезного института, и В.Волковой, врача-бактериолога. Все они выступали против концепции "Тайного советника". В "Огоньке" появилось письмо Т.Ильиной, И.Голяк, врачей, и с ними - еще пятерых "подписантов": "Такой апологетики Сталина, сталинизма мы еще нигде не читали, - говорилось в письме о "Советнике". - Видимо, не случайно этот роман был привезен именно в Казахстан, где так сильна кунаевщина, а с нею и сталинщина...."
Потом в "Казахстанской правде" была напечатана ответная статья Толмачева, в Союзе писателей состоялось обсуждение романа, с критикой "Советника" выступали Галина Черноголовина, Руфь Тамарина, Виктор Мироглов, Николай Ровенский, философ Ротницкий, Сергей Злотников, молодой инженер-конструктор, попытавшийся ответить на кардинальный вопрос, им же самим и поставленный:
- Почему сильны эти консервативные настроения?.. Потому что часть нашего населения, которая гордится Сталиным, сделала очень неплохую карьеру, получает хорошую пенсию... А где, скажите, люди, которые нажимали на гашетки? Они среди нас. Они воспитали детей и внуков в своей вере... В конце концов то, о чем мы сейчас говорим, это отношение не к Сталину, а отношение к жизни... Многие хотели бы повернуть вспять гласность, демократию, заткнуть рты...
Выступил я, несколько раз меня пытались согнать с трибуны... В ответной речи ветеран с орденскими колодками на груди, кажется, преподаватель из университета, возразил - и мне, и тем, кого считал своими злейшими оппонентами:
- В последнее время модно стало говорить о Сталине, что это грязное пятно в нашей истории. Но Сталин был вождем народа, генеральным секретарем партии и нашего советского государства... Был вождем партии Хрущев, был вождем Брежнев! Вот и надо сопоставлять, чего мы достигли и при ком! (В зале шум, аплодисменты).
Вскоре "Тайный советник" был выпущен в Москве "роман-газетой" огромным тиражом. В Алма-Ате мы попытались создать литобъединение со своим периодическим органом, но те же люди, которые, публикуя "Тайного советника", трубили о "плюрализме", "свободе слова", "демократии", разрушили наши замыслы, объединение "Публицист", в которое входило более двадцати литераторов и журналистов, распалось...
19
25 лет назад в издательство "Жазуши" шли широким потоком письма читателей, разделявших позицию романа "Кто, если не ты?.." 25 лет назад... Что случилось теперь, в эпоху "перестройки", расцвета гласности и "плюрализма"?..
20
Разобраться в этом в какой-то мере помогает история...
Когда Достоевский стал издавать свой "Дневник писателя" с ярко выраженной антисемитской направленностью, он получил письмо от девушки-еврейки, в котором она возмущалась несправедливыми нападками на свой народ и говорила о его многострадальной судьбе. Достоевский ответил ей на страницах своего журнала. Да, судьба еврейского народа - многострадальна, но разве у русского народа, столетия томившегося под игом крепостного права, судьба более счастливая?..
И в самом деле, судьбы обоих народов трагичны, хотя каждая из этих судеб трагична на свой лад... Сходство в одном: не только хорошие, но и плохие, скверные качества духовного облика любого народа коренятся в его прошлом... Да, в столетия (тысячелетия!) диаспоры, преследований и гонений, еврейство сохранило способность к выживанию в самых невыносимых условиях, сохранило стремление к знанию, книге, сохранило язык, традиции, а главное - Книгу Книг, основу европейской этики, европейского гуманизма... Но вместе с тем возникло стремление к приспособительству, к лицемерию и подхалимству перед власть имущими, упрочилась тяга к Золотому тельцу, возбуждавшего яростную ненависть Моисея /Исход, 32,17-30/.
Что же до крепостного права, о котором говорил Достоевский, то оно исказило, "испортило" то, что в свое время выразилось в принципах, на которых основаны были Новгород и Псков... Лев Толстой полагал, что жестокая Салтычиха являлась исключением, крепостное право в его представлении было чем-то патриархальным, удовлетворяющим обе стороны... Боюсь отклонения от основной темы, но считаю необходимым для понимания того, что происходило во время "перестройки", сделать несколько выписок из лекций В.О.Ключевского по русской истории.
21
"Юридическим содержанием крепостного права была власть землевладельца над личностью и трудом крепостной души в указанных законом границах. Но какие были эти границы власти? Что такое было крепостное право около половины ХVIII столетия?.. В царствование Елизаветы помещичье право наказывать крепостных было расширено законом: указом 1760 г. землевладельцам было предоставлено ссылать своих крестьян "за предерзостные поступки" в Сибирь на поселение. Жена по закону следовала за ссыльным, но малолетних детей помещик мог удержать при себе... Точно так же закон не стеснял продажи крестьян целыми семьями и в розницу, с землей и без земли.
В ХVIII в. правительство принимало челобитья на землевладельцев за жестокое обращение, производило сыски по этим жалобам и наказывало виновных. Однако в начале царствования Екатерины Сенат предложил Екатерине меры для полного прекращения крестьянских жалоб на помещиков. Екатерина утвердила этот доклад и 22 августа 1767 г. В то самое время, когда депутаты Комиссий слушали статьи "Наказа" о свободе и равенстве, издан был указ, который гласил, что если кто "недозволенные на помещиков своих челобитные наипаче ее величеству в собственные руки подавать отважится, то челобитчики и составители челобитных будут наказаны кнутом и сосланы в Нерчинск на вечные каторжные работы...." Этот указ велено было читать в воскресные и праздничные дни по всем сельским церквам в продолжение месяца.
Целое столетие, до манифеста 19 февраля, общественное, умственное и нравственное развитие происходило под гнетом крепостного права и пройдет, быть может, еще целое столетие, пока наша жизнь и мысль освободится от следов этого гнета.
По собранным в начале царствования Екатерины II справкам оказалось, что во многих губерниях крестьяне отдавали помещикам половину рабочего времени. Впрочем, в хорошую погоду заставляли крестьян работать на помещика всю неделю, так что крестьяне получали возможность работать на себя только по окончании барской страды. Во многих местах помещики требовали с крестьян четырех и даже пяти дней работы.
До нас дошли некоторые памятники господского управления и суда в ХVIII в. Граф Петр Александрович Румянцев составил наказ своему управляющему в 1751 году... Привыкнув к военной дисциплине, он установил строгие наказания за проступки и преступления крестьян. Такими наказаниями служили денежные штрафы от 2 коп. до 5 руб., цепь, палки и плеть. За нехождение в церковь без уважительной причины виновный платил 10 коп. в пользу храма. За самую малую кражу крепостной крестьянин наказывался отнятием всего движимого имущества и по телесном наказании отдачей в солдаты...
Но строгие наказания, назначенные Румянцевым, являются решительным баловством в сравнении с взысканиями, какие устанавливали другие землевладельцы. От 60-х годов сохранился "Журнал домового управления" - тетрадь, в которую заносились хозяйственные распоряжения одного помещика. Здесь на крепостных за каждую мелочь сыпались плети сотнями, розги - тысячами ударов. Удар плетью равнялся 170 розгам. Всякий праздник дворовые должны были являться в дом господина на поклон. За неявку назначена тысяча розг. Если крепостной говел, но не приобщался, он наказывался за то 5 тыс. розог. Наказанный тяжко мог ложиться в господский госпиталь... Наказанный 100 плетьми или 17 тыс. розог мог лежать неделю, получивший не более чем 10 тыс. розог - полнедели.
Такая школа гражданственности могла воспитать только пугачевца или работника-автомата. Россия по проекту /принятому в 1742 г. Сенатом. - Ю.Г./ - строго рабовладельческое царство античного или восточного типа. Такой вид она приняла к тому времени, когда в Дании и Австрии приступили к разрешению крепостного вопроса и даже в юнкерской Пруссии правительство озабочено было мерами обороны крепостных крестьян от помещичьего произвола. Так Россия даже от стран Центральной Европы отставала - на крепостное право, на целый исторический возраст, длившийся у нас 2 /2 века".
К чему эти выписки?..
Они дают представление о народе, который существовал долгое историческое время в условиях несвободы, который привык к этому состоянию (альтернативой для него являлась "воля" - разгул страстей, отсутствие внутренней дисциплины, бунт против государственного, а также нравственного закона). Отсюда - привычка подчиняться власти. Той власти, которая владела твоими душой и телом, которая по своему произволу могла наказывать и миловать. Отсюда - обоготворение власти, хорошей или плохой, но - Власти, которая от Бога... Отсюда - великое терпение, которым так восторгался Сталин. Отсюда - то пренебрежение к себе, к своей личности, которое приводило к сознанию собственной ничтожности. Все это в комплексе способствовало созданию культа Вождя... Диктатора, Гения, Бога на земле...
Кстати, стоит упомянуть, что - по Библии - евреи находятся в договорных отношениях с Богом. С самим Богом! И никакая власть на земле не вправе говорить от лица Бога. Разумеется, это лишь теоретически, на практике получается иное...
Но нельзя обвинять народ, ибо особа народа священна, я согласен с этими словами Жаботинского. И среди русских людей достаточно личностей, которые возлагают ответственность за все происходящее на себя... И среди евреев достаточно тех, кто во всем винит обстоятельства, только не себя самого... И там, в Алма-Ате, было немало протестовавших против сталинщины и ее пророка - В.Успенского... Но вот что любопытно: среди сторонников "Советника" не нашлось ни одного еврея... Может быть, оттого, что нас всего-то было четверо - Симашко, Тамарина, Жовтис и я... Но как бы там ни было - ни одного!
22
Де-Кюстрин писал в середине прошлого века:
"Все здесь созвучно - народ и власть. Русские не отказались бы от чудес, творимых волею царя, даже и в том случае, если бы речь шла о воскрешении всех рабов, при этом погибших. (Речь идет о восстановлении после пожара Зимнего дворца - "всего на стройке было шесть тысяч рабочих, из коих ежедневно многие умирали, но на смену этим несчастным пригоняли тотчас же других, которым в свою очередь суждено было вскоре погибнуть. И единственной целью этих бесчисленных жертв было выполнение царской прихоти", так писал де-Кюстрин. - Ю.Г.) Меня не удивляет, что человек, выросший в условиях самообожествления, человек, который 60ью миллионами людей или полулюдей считается всемогущим, совершает подобные деяния. Но я не могу не поражаться тем, что из общего хора славословящих своего монарха именно за эти деяния не раздается, хотя бы во имя справедливости, ни одного голоса, протестующего против бесчеловечности его самовластия. Да, можно сказать, что весь русский народ, от мала до велика, опьянен своим рабством до потери сознания".
"Тиранам нравится, когда кругом улыбаются. Благодаря нависшему над головами всех террору рабская покорность становится незыблемым правилом поведения. Жертвы и палачи одинаково убеждены в необходимости слепого повиновения".