Автандил Гогоберидзе – абсолютный рекордсмен среди тбилисских динамовцев всех времен по многим показателям. По количеству сыгранных за свой клуб сезонов (17), проведенных матчей (343), по числу забитых мячей (127) и забитых за один сезон (25). Шесть раз становился лучшим бомбардиром команды, а в 1951 году – и Советского Союза (16). В апреле 1946 года он, тогда еще совсем молодой, блестяще сыграл против динамовцев Москвы в описанном нами матче рядом с Пайчадзе и другими мастерами первого поколения. Затем он возглавил второе поколение тбилисцев, приняв капитанскую повязку от своего кумира Бориса Пайчадзе, и не снимал ее до конца своей спортивной карьеры. Слава тебе, Баса! (Басой его звали близкие и друзья в Грузии.)
А игроки второго поколения тбилисцев, ведомые Автандилом Гогоберидзе, провели свой лучший, нет, не один какой-нибудь отдельно взятый матч, а весь сезон – сезон 1953 года, рассказ о котором из книги Михаила Якушина я прервал на середине. Давайте продолжим его:
…Решающий матч чемпионата "Торпедо" (Москва) – "Динамо" (Тбилиси) я смотрел уже как нейтральное лицо, сидя на трибуне динамовского стадиона в Москве. Тбилисские футболисты чисто выиграли этот матч со счетом 2:1. В конце игры, однако, на поле выбежали хулиганствующие зрители, выражая неудовольствие судейством встречи. Затем они же проникли в подтрибунное помещение и там продолжали вести себя вызывающе. По существующим ныне правилам хозяевам поля за необеспечение порядка на стадионе без лишних слов засчитали бы поражение. Логика требовала сделать то же самое и тогда, тем более что тбилисцы и без того победили в матче без чьей-то помощи. Но совершенно неожиданно по протесту "Торпедо", ссылающегося на якобы допущенные в судействе ошибки, что вообще не должно учитываться при рассмотрении апелляции, решили… матч переиграть. Несправедливость была очевидной…
Переигровка, а скорее футбольный фарс, все-таки состоялась. Много лет спустя я узнал от торпедовцев, что они всей командой бурно протестовали и не хотели, чтобы эта несправедливость восторжествовала, но не смогли настоять на своем. В начале же матча судья Николай Латышев удалил с поля Реваза Махарадзе и вместе с окончательным счетом переигровки – 4:1 в пользу "Торпедо" – официально оформил конфискацию золотых медалей у динамовцев Тбилиси. Завоеванное в честных футбольных баталиях золото поменяли на серебро, а к почетному званию "чемпион" прибавили совсем уж малюсенькую приставку "вице".
Все это было в далеком пятьдесят третьем. Затем последовал довольно длительный спад по вполне понятным причинам. Закончили выступления Пайчадзе, Джеджелава, Бердзенишвили, Панюков, Гагуа, Дзиапшпа… Метнулись в Киев похожий на кинозвезду Андро Зазроев и Юрий Граматикопуло. В автокатастрофе погиб замечательный вратарь Владимир Маргания, и до прихода Сергея Котрикадзе, Анзора Кавазашвили, а затем и Реваза Урушадзе (все трое были в разных составах сборной СССР) играть в воротах было некому. Позже мы потеряем еще одного замечательного голкипера – Темура Степания, прекрасного юношу, который в свои двадцать лет уже был вратарем основного состава. В Болниси, где стоит удивительный храм V века, построен новый стадион имени Темура Степания. Он погиб опять-таки в автокатастрофе. Злой рок наших футболистов – автокатастрофа! Еще не один наш игрок уйдет из жизни, попадая вот в такие ужасные переделки, и я, конечно же, с превеликой горестью называю среди них лидера и капитана третьего поколения "Динамо", моего друга Шоту Яманидзе. После отмеченного мной спада начнется бурный взлет команды, и Яманидзе поведет своих друзей на штурм футбольного пика страны. В 1964 году в решающем матче с московским "Торпедо" в нейтральном Ташкенте тбилисские динамовцы впервые завоюют звание чемпионов СССР и заложат прочный фундамент будущих побед.
За четыре года до завоевания чемпионских титулов, в 1960 году, динамовцы нового поколения с Месхи, Метревели (чуть позже), Чохели, Хурцилава, Варкая, Калоевым, Георгием и Борисом Сичинава, Датунашвили, Котрикадзе и другими полностью вышли из кризиса и, уверенно шагая по стезе былой славы, завоевали бронзовые медали и вышли в финал Кубка. И вот уже финальный матч розыгрыша Кубка СССР с московским "Торпедо", несколькими днями раньше впервые завоевавшим знание чемпионов Союза. О, это событие историческое (имею в виду историю футбольную), и на нем стоит остановиться особо.
Помните фразу Берии, что Москва "всегда должна быть первой"? Так вот, Москва Москвой, но чемпионами СССР становились только три московских клуба: "Динамо", "Спартак" и ЦДКЛ (со временем – ЦСКА). Других кандидатов в дележе сладкого пирога просто не было. Отдельные смелые выпады тбилисцев к вершине успеха не приводили, а другие клубы, естественно, кроме киевлян, в силу большой разницы в классе на это и не претендовали. В качестве иллюстрации к сложившейся тогда ситуации приведу слова Андрея Петровича Старостина, сказанные им на заседании Управления футбола, когда решался вопрос о наказании тбилисцев из-за пререканий с судьей. Кто-то из рьяных законников предложил дисквалифицировать команду "Динамо" (Тбилиси) до конца сезона, и тогда Старостин резко прервал речь зарвавшегося функционера: "О чем вы говорите? Ведь наши чемпионаты фактически являются соревнованиями московских клубов с динамовцами Тбилиси и Киева…"
В шестидесятом году дерзкие автозаводцы нарушили эту приевшуюся традицию и стали чемпионами. А в случае победы над тбилисцами могли и завоевать Кубок, и сделать "дубль".
Как известно, так и произошло. 31 октября 1960 года столичные торпедовцы выиграли этот матч со счетом 4:3 и добились желанного "дубля". Команда автозаводцев тогда была очень сильной. Чего стоила пара середины поля Воронин – Маношин (к сожалению, впоследствии распавшаяся) или линия атаки во главе с Валентином Ивановым и играющим тогда за "Торпедо" Славой Метревели. Команду в ту пору тренировал самобытный и тонкий стратег футбола Виктор Маслов. Через несколько лет его "сошлют" на Украину, и начнется большая "эпоха Киевской Руси" в советском футболе.
Но тогда, в 1960-м, промозглым октябрьским вечером в Москве состоялось нечто среднее между футболом и соревнованиями конькобежцев. Минусовая температура – шесть градусов ниже нулевой отметки – не помешала футболистам даже на обледеневшем поле показать по-настоящему добротный, интересный футбол. Это был футбольный вальс в исполнении десяти пар замечательных игроков, прекрасно владеющих как ударом в падении через себя, так и тандю-батманом со скользящим шагом.
Трудно было выбрать лучшую пару среди лучших, и все-таки рискну назвать: Маношин – Варкая.
– Маноша, сделай цирк! – кричали с трибун.
Но настоящий цирк устроил Баркая. Отобрать в тот день у него мяч было невозможно, он хозяйничал в середине поля, как заправский есаул, не допуская никого в зону своих владений.
Был еще целый ряд прекрасных пар, одна лучше другой, как бы пришедших из другого футбола, где царят лишь техника и импровизация. Была и тренерская пара – Виктор Маслов и Андро Жордания, шагавшая в ногу с мировым футболом. Обоих постигла одинаковая судьба. Маслова, как я уже сказал, сослали в Киев. И киевляне раз за разом начали выигрывать все, что было возможно, а затем с появлением тренерской пары Лобановский – Базилевич и, наконец, лично под руководством Лобановского превратили отдельные удачи команды в закономерность. Почти одновременно с Масловым попросят из команды Андро Жордания, и в "Динамо" начнется уже знакомая нам тренерская чехарда. В те годы слово спортивного (и партийного) функционера имело больший вес, чем слово маститого тренера.
А как же наш финальный матч? Как вы уже знаете, для того чтобы избежать обвинений в необъективности, я всегда апеллирую к мнению других – тренеров, признанных специалистов, футболистов команды соперников.
И опять мне на подмогу пришел Всеволод Бобров. О судействе этого матча (судья Цаповецкий) было тогда сказано и написано много. Стал притчей во языцех пенальти, совершенно необоснованно назначенный им в ворота Серго Котрикадзе, и мяч, забитый Гусаровым из очевидного положения вне игры. Эти эпизоды, снятые Центральным телевидением, показывали в Тбилиси раз сто. А в Москве документальные кадры телехроники объявили удачно смонтированной фальсификацией. И вот тогда в газете "Правда" за подписью не менее авторитетного Боброва на следующий же день после матча появилась статья, где была такая фраза: "Все было прекрасно в этом матче. Замечательно играли футболисты обеих команд, и лишь судья Цаповецкий не шел в ногу с ними". И дальше Бобров описал судейские ошибки.
Но эти признания после официально зафиксированного результата встречи не имели последствий – хороша ложка к обеду! Пройдет время, и все забудется, останется только сам результат. Помню, Николай Озеров, который в тот день отдыхал и просто сидел в комментаторской кабине рядом со мной, залившись краской, проговорил в сердцах:
– Мне стыдно за такое судейство. Да еще в финале.
Тбилисцы тогда формально опротестовали матч. Но протест этот и не рассматривали, потому как по всеобщим правилам неправильно засчитанный или незасчитанный гол, зафиксированный либо незафиксированный одиннадцатиметровый к апелляции не принимаются. Только время – недоигранные или переигранные минуты, а то и секунды – может послужить причиной переигровки. Не доиграл пару минут – пиши протест. Переигровка. Не засчитали правильно тобой забитый гол – молчи, засчитали забитый тебе из совершенно очевидного офсайда мяч – опять молчи и даже не мечтай о переигровке.
Это далеко не единственная несуразица, бытующая в современном футболе. Если кто-либо думает, что УЕФА или ФИФА – это милосердные и абсолютно справедливые организации, то глубоко ошибается. У них – свои законы, незыблемые и не подвергающиеся никаким сомнениям и пересмотрам. Они стоят над правительствами и организациями. Кто посмеет, скажем, из президентов или глав правительств великих держав пренебречь или проигнорировать постановления ФИФА или УЕФА? Мгновенно последуют санкции, дисквалификация всех команд этой страны, что может вызвать большие недовольства широких слоев населения. Кому из президентов нужны такие неприятности? Помните, не так давно кандидатами на дисквалификацию оказались нынешние чемпионы мира и Европы – сборная команда Франции. И французы уступили в страхе перед дисквалификацией и, возможно, более строгих санкций: чемпионат мира ведь на подходе, так что спорить с ФИФА или УЕФА не рекомендуется – проиграешь, причем наверняка. Кто простит руководству своей страны, что оно оставит свой народ вовсе без футбола? Без хлеба люди еще вытерпят – такое бывало, но без зрелища, да еще такого, как футбол?! Ну уж нет!
Король!.. На все времена…
Никто так и не докопался до причины, по которой Эдсона Арантиса ду Насименту прозвали Пеле. Вряд ли помнят и того человека, кто первым выкрикнул в адрес чернокожего мальчика это звучное слово.
В Бразилии никто не играет в футбол без клички. И слава богу! Не то бы все замучились писать и произносить длиннющие имена и фамилии бразильцев. А так – Диди, Эду, Жужу, Вава, Пеле – коротко, красиво и ясно. Второго Диди или Пеле не будет никогда.
…Его заметили сразу. Мальчишкой играл за знаменитый "Сантос", в семнадцать лет был приглашен Феолой в сборную Бразилии, в том же возрасте стал чемпионом мира.
С 1958-го (года шведского чемпионата) его имя не сходит с уст миллионов любителей футбола. А после мексиканского чемпионата мира 1970 года "король футбола" возводится в ранг футбольного божества.
Пеле пробовал свои силы и на актерском поприще – снимался во многих фильмах. Один из проектов – картина века с Бриджит Бардо и Пеле и главных ролях – так и не осуществился. Жена запретила Пеле сниматься в этом фильме, если в контракт не будет внесен параграф, исключающий эротические сцены. Стороны не договорились…
На счету футбольного короля и литературная премия – за его книгу "Я – Пеле".
Росту в Пеле – всего сто семьдесят два сантиметра. Не верится, что это действительно так: на поле он кажется гигантом! Что можно сказать о нем, кроме того, что известно всем? Социальное происхождение – из бедноты. Морально выдержан. Характер далеко не нордический, скорее африканский. Он быстрый, ловкий, добрый, улыбчивый, общительный. Носит одежду в основном коричневых тонов, сообразно цвету своей кожи. В меру красив. Однажды заявил во всеуслышание, что противник может забить, сколько сможет, а мы, мол, бразильцы, забьем, сколько захотим, сколько будет нужно, словом, хотя бы на один мяч, но – больше. Это, мягко говоря, нескромное заявление Пеле оправдал всей жизнью. Сдержал обещание…
Пеле – однолюб, как в семье, так и в футболе: начал играть в "Сантосе" и ни разу не изменил ему, не поддался на щедрые посулы, выгодные предложения бразильских, итальянских, испанских, португальских и прочих богатых клубов. Только закончив выступления в сборной Бразилии, пошел в нью-йоркский "Космос" – слегка подработать.
Скажете, повезло парню. Но я не верю в такое везение, хоть в искусстве, хоть в спорте. Да, кого-то заметят раньше, кого-то позже. Шаляпина не приняли, как известно, в хор Тбилисского оперного театра (приняли Горького), но Шаляпин все-таки стал Шаляпиным… И трудно представить себе талантливого футболиста, блиставшего на полях стадионов и не признанного никем…
А у Пеле и правда все складывалось на редкость удачно. И вовремя – как ни у кого другого. Феола заметил этот неотшлифованный алмаз в гуще дикого бразильского футбола и превратил его в бриллиант. Но самое главное – это само существование такого алмаза…
Мне посчастливилось: я много раз видел Пеле в игре – в товарищеских и официальных матчах, играх чемпионата мира. А затем и встречался с ним, когда Пеле стал моим коллегой, спортивным комментатором. Поэтому можно сказать, что мои рассуждения о нем, об особенностях его игры, неповторимой манере, игровом стиле основаны на личных впечатлениях и наблюдениях.
Что же это такое – феномен Пеле? Почему так единодушно, окончательно и безоговорочно признан он лучшим из лучших, королем, магом, чародеем, самым "симпатичным монархом на планете" и т. д.?
Это напоминает сказку о неком заморском чуде, легенду о том, что где-то, в какой-то стране жил-был чудо-футболист, обладающий ударом убийственной силы, и на правой ноге у него была красная повязка – в знак того, что этой ногой бить ему запрещено – пробьет, мол, всех вратарей на земле.
Разве не существовало великолепных футболистов до и во время Пеле? Были. И приводили зрителей в неистовый восторг, будоража умы и взвинчивая нервы. Из-за футбольных идолов спорили до хрипоты, дрались до синяков – в одиночку, группами, а затем целыми улицами и городами… Сальвадор с Гондурасом затеяли даже самую настоящую войну – с бомбами, ракетами, артиллерией, авиацией, танками… Этот факт вошел в историю именно как "футбольная война". Так и не сумели договориться, чья команда сильнее, кто, в конце концов, лучше играет – Сан-Хосе или Каэтоне.
А вот Пеле, как волшебник, обворожил весь мир – никто не спорил, все были согласны, что он лучше всех.
Такое бывает нечасто. Как время на всей планете сверяют по Гринвичу, так и всех выдающихся футболистов еще долго будут сравнивать с Пеле. Так было с Марадоной, так будет еще со многими.
В чем кроется секрет Пеле? В сильном ударе? Но история футбола помнит таких "молотил", что штанги содрогались.
Может, он лучший дриблёр среди всех? Скорее всего, нет. Вряд ли, скажем, Йохан Круифф уступал ему в этом. А рядом с каскадом финтов Гарринчи или Месхи финты Пеле выглядели бы, пожалуй, бледнее.
Что же тогда – его тонко рассчитанные "королевские" передачи? И да, и нет. Да – потому что Пеле великолепно владел искусством паса. Нет – потому что как тогда быть с гроссмейстером тончайших передач, неповторимым конструктором атак великим Диди?
Попробую найти что-то другое… Игра головой? Скорость? Умение в нужный момент изменить, переломить ход событий? Но разве тут "переплюнешь" Эйсебио – еще одного мага из солнечной Португалии? В Англии, когда его команда проигрывала 0:3, Эйсебио переиграл всю сборную Кореи. В длинной веренице побед Пеле нет такого яркого примера. Врожденное чувство лидера-вожака тоже не подходит, если вспомнить о Беккенбауэре, которого прозвали Кайзером Францем.
Можно, конечно, схитрить, утверждая, что Пеле в удивительно точных пропорциях вобрал в себя все эти качества, и тем самым превзошел остальных. Но это не будет истиной в полной мере.
Мне доставляет удовольствие, когда я – в качестве комментатора или как обычный болельщик – угадываю следующий ход игры, как бы предвосхищая события. Футболисту надо мгновенно принять правильное решение, выбрать наилучшее продолжение. Мы рады, когда в голове у зрителя еще не успевает возникнуть идея, а игрок мгновенно воплощает ее в жизнь. И тогда после игры мы часто бываем довольны, хвалим футболистов.
Так вот, за многие годы наблюдения за игрой Пеле, в разных, совершенно не похожих игровых ситуациях, я ни разу не угадал его следующего хода. "Вот сейчас отдаст направо", – мелькнет мысль. Но Пеле отдает мяч совсем не туда, либо вообще никому не отдает. Все ждут удара по воротам – ведь это так естественно! – а Пеле посылает мяч туда, где нет никого из партнеров, но через секунду-другую необъяснимым образом они там обязательно появляются, и гол неминуем. Именно так в 1970 году, в Мехико, Карлос Альберто забил четвертый гол в ворота сборной Италии с непредсказуемой, казалось, и вовсе алогичной передачи Пеле. В том же матче, который для меня остается лучшим из игр сборной Бразилии, Пеле, желая отдать мяч под удар Тостао, вроде даже промахнулся. Мы часто называем это футбольным браком (доведись мне вести репортаж с этого матча, наверняка так бы и окрестил действия Пеле). А мяч, едва коснувшись Пеле, между пяткой и коленом, чуть-чуть задев икру ноги, с точностью до сантиметра откатился на заданную Пеле точку поля.
Таких примеров очень много. Ведь Пеле забил 1281 мяч в ворота соперников, а некоторые статистики называют другую цифру, гораздо большую, чем эта. И в два, а то и в три раза больше – ассистировал при взятии ворот.
Как-то в одном из интервью всемирно известный физик, лауреат Нобелевской премии академик Петр Капица, рассуждая об экспериментах, сказал:
– Заранее запланированный, ожидаемый результат научного эксперимента не представляет особой ценности. Прекрасен и ценен неожиданный результат. Это – открытие. Все остальное – рутина.
Согласитесь, если цена неожиданного результата столь высока в такой точной науке, как физика, каковым может быть элемент неожиданности в спорте, в частности, в футболе. Именно этим искусством – умением быть непредсказуемым – владел Пеле в совершенстве, как никто другой.
Исходя из всего сказанного, мне кажется, что было невозможно нейтрализовать Пеле, выключить его из игры, "закрыть". Он умел делать все: был лучшим "артиллерио" в команде, лучшим "реализатором", а в случае необходимости оттягивался назад и становился лучшим "конструктором". Он и в воротах тренировался – вдруг придется подменить удаленного с поля вратаря! Любой его ход, избранный вариант атаки не подчиняется принятой футбольной логике. Каждое действие – загадка. В общем, сплошные вопросительные знаки…