Боевые вертолеты, согласно единодушному свидетельству очевидцев, появились над школой сразу после 13.05, или даже в 13.04. Я придерживаюсь мнения, что не выстрелы из огнеметов были первыми взрывами, а ракеты с вертолетов. Дальше будет понятно, почему. На войнах в Сербии я наблюдал, как это делается.
14.00. В столовой школы человек 70 заложников. Боевики приказывают детям сорвать белые занавески со стен, подняться на окна и махать занавесками. И кричать "Не стрелять! Не стрелять!" Именно здесь Нурпаши Кулаев, будущий герой процесса, в тренировочном костюме, без оружия присоединяется к заложникам. "Я тут никого не убивал. Они меня заставили".
14.45. Часть отряда террористов смешались с беженцами. Они в джинсах и майках, бросили камуфляж и оружие. Но джинсы и выдают их, ведь заложники шли в школу утром первого в праздничной одежде. В потоке бегущих заложников они выскакивают из школы на улицу Коминтерна, пересекают железную дорогу. Бегущих боевиков преследуют вертолеты. Их расстреливают сверху. Других окружают возле частных домов. Спецназовцы подбегают, расстреливают боевиков. Немецкие журналисты комментируют: "Не похоже, чтобы кого-то собирались арестовывать. Силовики стреляют, не задавая вопросов".
15.05. Генерал Тихонов отдает команду на заход в здание школы.
15.30. Стрельба стала послабее. Вместе с группой заложников (в частности, рядом с ним учитель физкультуры Цаголов) Нурпаши Кулаев выходит из школы. Расстреливать его на глазах у всех не решаются. Его берут под арест.
16.35. Бой не закончился. В задней части здания террористы оказывают отчаянное сопротивление. На втором этаже также. Несколько боевиков забаррикадировались в мастерской, несколько пробились в подвал. Стреляют из гранатометов.
16.40. Беслан. Больница. Поступили уже 554 раненых, из них 500 переправлены во Владикавказ.
17.00. Школа № 1. Спортзал, главный коридор, актовый зал, столовая, классы в передней части здания уже в руках сил безопасности. Школа горит.
18.13. Беслан Антикризисный штаб. Называют официальное число раненых в больницах Беслана и Владикавказа. 346. Лгут как всегда. На самом деле их уже более 600. А уполномоченный Путина Асламбек Аслаханов распространяет заявление, "что число жертв может превысить сто пятьдесят". На самом деле он знает, что их уже около 300.
19.00. Беслан. Морг. Чтобы получить тело убитого, родственники должны принести в морг семь метров целлофана и два одеяла. Вот так. Транспортировка тел за свой счет. Любимая Родина и тут не раскошелится. За ночь хранения любимого трупа в холодильнике – 300 рублей.
19.08. У Мэрии и Дворца культуры стоят тысячи родственников заложников. Многие плачут в голос.
21.21. Беслан. Антикризисный штаб. Шеф североосетинского ФСБ и "стрелочник" Валерий Андреев сообщает: бой в школе продолжается. Особенно в задней ее части, где большая мастерская. Танк № 325 из танкового батальона 58-й армии подъезжает к задней части школы. Он опускает дуло пушки и стреляет в подвал. Что там было и кто находился – после этого уже не узнать. Как не узнать и, что происходило во многих частях школы.
4 сентября.
2.00. Школа № 1. Задняя часть здания. Десять взрывов, похожих на взрывы ручных гранат, сотрясают заднее крыло школы. В тишине раздается предсмертный крик: "Аллах Акбар! Аллах Акбар!" Конец.
После этой документальной, хотя и вынужденно неполной хронологии (я ведь не пишу книгу только о бесланской трагедии) вернемся к вопросу об ответственности. Боевики хотели переговоров. В общих чертах известно, что они требовали вывода российских войск из Чечни. Североосетинская комиссия констатирует, цитирую "Новую Газету": "Полной ясности о требованиях террористов нет до сих пор. Неизвестны судьба и содержание кассеты, переданной боевиками оперативному штабу (переданной через Аушева, – Э.Л.). /…/ Руководство РФ, по сути, самоустранилось от ответственности и обрекло на неудачу весь переговорный процесс".(Однако, тем временем, приготовили танки, БТРы, вертолеты и 1 054 больничных койки, койки приказали приготовить из Москвы, мы знаем.)
Вопрос об ответственности за собственно убиение младенцев может быть решен, если установить, кто автор первых взрывов. Та же "Новая Газета" пишет: "У первых взрывов, безусловно, есть подоплека – как правовая, так и политическая. Возможное появление в Беслане Масхадова и Закаева поставило Кремль перед сложным выбором: допустить спасение заложников и тем самым легализовать фигуру Масхадова и допустить возможность политического урегулирования чеченской проблемы. "Неподготовленный" штурм как вариант развития событий позволял не допустить такой ситуации. Но и делал неочевидной вину власти за гибель заложников".
Итак, самое главное: природа взрывов. В середине мая 2005 года во Владикавказе начался процесс над Нурпаши Кулаевым, единственным оставшимся в живых террористом из бесланской школы № 1. Свидетели и потерпевшие дают совершенно однозначный ответ на вопрос о природе взрывов. "Так на одном из последних (в сентябре) заседаний, – пишет "Новая Газета" № 65, – потерпевшими, находившимися около школы 3 сентября, были подтверждены и конкретизированы следующие факты: одновременно с первым взрывом над крышей спортзала поднялось вертикально вверх дымовое облако правильной (что чрезвычайно важно!) формы, а куски шифера разлетелись на расстояние до 100 метров от спортзала. По мнению ведущих экспертов-взрывотехников … и дымовое облако правильной формы, и разлетевшееся далеко шиферное покрытие – это следствия обстрела крыши здания извне. Об этом факте также свидетельствует характер очагов и картина распространения пожара в спортзале. Первоначально пожар возник в 13.05 после первого взрыва в 13.02 в чердачном помещении крыши, охватил потолочные деревянные перекрытия и пластиковую обшивку потолка спортзала. После чего тлеющая обшивка и горящие перекрытия начали обрушиваться на раненых и контуженых после взрывов людей. Также это следует из показаний многих заложников, которые из-за контузии не смогли услышать второй взрыв, зато почувствовали воздействие яркого обжигающего пламени, спровоцировавшего объемный пожар внутри спортзала. Это пламя и могло стать причиной детонации одного (от одного до трех. – Э. Я.) из больших пластидных самодельных взрывных устройств. Именно этот третий взрыв был самым сильным".
Следует привести тут анализ характера и причин гибели 331 человека.
Пулевые ранения: 51 человек (из них 21 человек был убит 1-го и 2-го сентября, а 10 человек – спецназовцы).
Осколочные ранения – 150 человек.
Термические ожоги – 10 человек.
Повреждения тупыми предметами (фрагментами горящей крыши) – 4 человека.
Причины гибели 115 человек эксперты не смогли установить, по причине сильного воздействия пламени, вплоть до полного обугливания.
Обратимся теперь непосредственно к показаниям свидетелей на процессе Кулаева.
"Потерпевшая Земфира Агаева рассказала, как боевики, загоняя в спортзал людей, кричали, чтобы те ничего не боялись, что "мы здесь, чтобы вывели войска из Чечни". Сказала потерпевшая и о начале штурма: "Практически сразу, как прогремел первый взрыв, со стороны двора раздался какой-то невыносимый свист, и снова что-то взорвалось, только гораздо сильнее. А через несколько минут в спортзале стало жарко как в аду, я даже подумала, что горю. Это огнеметы стреляли, хотя Шепель уверяет (зампрокурора России Николай Шепель), что огнеметы ничего зажечь не могли. Если бы он был здесь, я бы хотела задать ему вопрос". "Коммерсант" от 03.08.2005 года.
Потерпевшая Римма Кусраева: "Первого числа в три или четыре часа ночи они (боевики) сказали нам, что, исходя из предыдущего опыта, они думают, что будет штурм. Боевики тогда сказали, чтобы мы сразу же ложились, чтобы нас свои же не перебили, а первую атаку они отобьют. На следующий день они пришли и сказали, что вместе с нами они объявляют голодовку, чтобы прекратили войну в Чечне. Они говорили: "Какие мы террористы – мы борцы за свободу". А когда взорвалось первый раз, один из них показал другому наверх – горела крыша. Нас повели в столовую, оттуда в актовый зал. Потом снова в столовую. Дети там пили воду. Я подбежала к одному из террористов и спросила: "Вы опять нас убивать будете?" А он сказал: "Вы не видите, кто в вас стреляет?" "Римма Кусраева, – продолжает "Коммерсант", – рассказала, как боевики ставили женщин и детей в оконные проемы и давали им занавески. Ими, как белыми флагами, они должны были показать, чтобы по окнам не стреляли. "Потом подъехал БТР, оттуда выпрыгнули трое солдат и начали стрелять по окнам, – продолжала потерпевшая. – Я сама видела, как женщина упала, после этого на подоконнике была гора трупов. По нам террористы вообще не стреляли – я даже думала, что когда их перебьют, они (военные федералы) зайдут и перебьют нас всех". "Коммерсант" 08.08.2005 г.
Потерпевшая Зарина Токаева: "Когда прозвучал первый взрыв, я упала и увидела потолок. Он стал гореть и обваливаться… Я увидела боевиков, которые стояли у раздевалки. Их лица были растерянными. Они сказали, я услышала: "Вас ваши взорвали". Пока я приходила в себя после взрыва, крышу спортзала все время сильно бомбило. Мы и несколько детей перебирались перебежками сначала из спортзала в раздевалку, потом во вторую раздевалку. Везде прятались и кричали от страха дети, которых мы на ходу подбирали. Все время сильно бомбило зал и крыши раздевалок, казалось, мы переходим из раздевалки в другое помещение, и это помещение сразу же начинают бомбить. Но ведь боевиков в спортзале не было. Зачем бомбили?
– Что вы подразумеваете под бомбежкой? – спросила гособвинитель Семисынова.
– Ну…, – растерялась бывшая заложница, – это когда снарядами бьют по крыше и стенам, и они разрываются. Вот примерно так и было в спортзале и школе.
– На предварительном следствии вы дали показания, что боевик поправил мину, которая висела над вами, что-то сделал там руками…
– Да, я помню эту мину. Три дня она надо мной висела. Третьего сентября подошел боевик и поправил ее. Но когда прозвучал первый взрыв, эта мина упала и не разорвалась. Она лежала рядом со мной. /…/ Я эту мину за три дня в лицо изучила. Она после первого взрыва не взорвалась. От первого взрыва задрожали стены спортзала и рухнул потолок…" ("Новая газета" № 55, 01.08-03.08.2005 г.).
Свидетель Казбек Торчинов. "Его признали и потерпевшим, хотя он и не был заложником, поскольку во время штурма сильно пострадал его дом, расположенный возле первой школы. /…/ О начале штурма Казбек Торчинов вспомнил во всех подробностях. Он видел все из своего окна.
– Подъехала машина, из которой вышли четверо в форме МЧС. Они подняли руки и пошли к открытому окну, где, судя по всему, сидел кто-то из боевиков. Поговорили и начали загружать трупы в машину. К ним вышел один из террористов и смотрел, как они работают. В один момент боевик как будто что-то заметил и шмыгнул обратно – внутрь школы. И сразу же после этого в угол школы начали стрелять из БТР. Зачем он стрелял, я не знаю, но через несколько секунд после этого произошел первый взрыв. – Подумав немного Казбек Торчинов добавил: – Я не могу понять, почему не пустили в школу рвавшегося туда Масхадова? Стыдно было? А сегодня не стыдно на мемориал смотреть?" ("Коммерсант" 28.09.2005).
Потерпевший Виталий Макеев, 13 лет, о начале штурма: "Мне показалось, что будто выстрелили с улицы, – рассказывал Виталий Макеев. – Потому что влетел какой-то огонь в спортзал. После этого прибежал террорист и сказал, чтобы мы шли в тренажерный зал. И мы побежали по трупам. Там я своего одноклассника заметил – он на полу лежал… Без головы. Потом сказали, чтобы мы шли в столовую. А там я видел, как в окно влетел красный шар. Он ударился об решетку, и она сломалась". ("Коммерсант", 21.09.2005).
Потерпевшая Виктория Кастуева прояснила, с кем хотели говорить террористы: "Он (боевик, который вел переговоры по мобильному) говорил, что ему нужны четверо: Дзасохов, Алханов (президент Чечни) и Рушайло, – говорила женщина. – Еще он сказал в трубку, что и "ты". Потом в больнице я спросила у своего брата, кого, помимо тех троих, хотели видеть террористы. Сказали, что Зязикова (президент Ингушетии), и я поняла, что именно с ним он и говорил. Еще я не понимаю, почему все начали говорить, что он хотел Рошаля? Амир кричал в трубку, что он не болен, и врач ему не нужен. Он точно говорил, что хочет, чтобы к нему пришел не Рошаль, а Рушайло. Я сама слышала". Потерпевшая Кастуева рассказала, что переговорщик боевиков по кличке Амир (его не опознал среди убитых террористов ни один бывший заложник) говорил, что для него "большой грех перед Богом, что из-за него дети и женщины без воды". "Он сказал нам, что воду отравили спецслужбы, как в "Норд-Осте", – сказала женщина. Потерпевшая сказала, что ее "возмутили заявления Николая Шепеля в программе "Человек и Закон". Он там говорит, что не знает, во сколько стреляли танки по школе, – глядя на зампроку-рора говорила женщина. – Да я сама видела, что танки стрелять начали около четырех часов дня! Боевики приказали мне встать в окно и махать занавеской на улицу, пока они отстреливались!…
– А в каком направлении стрелял танк? – спросил Николай Шепель.
– В школу, конечно, – раздраженно ответила потерпевшая. – По-вашему, снаряд мог направление свое изменить? /…/ У меня нет никаких претензий ни к танкистам, которые стреляли, ни к спецназу, – сквозь слезы говорила женщина. – Во мне тоже сейчас пуля наша, в легких… Я их не виню. Но где все эти три дня были наши спецслужбы? Почему ни Путин, ни Иванов, наши главнокомандующие, ничего не сделали? А спецназовцы, точно так же, как и мы, были пушечным мясом. – Женщина зарыдала, и судья прекратил допрос" ("Коммерсант", 07.10.2005 года).
Подведем итог. Еще до того, как за работу принялись две комиссии по расследованию, официальной версией стала версия, что бойню вызвал самопроизвольный взрыв, случившийся в спортзале. Якобы, были заминированы баскетбольные кольца высоко под потолком над головами заложников. Якобы почему-то, заметьте, в момент, когда четыре человека в форме МЧС начали собирать трупы, подъехали на грузовике, в ответственный момент, когда следует опасаться нападения, террористам пришло в голову начать переминировать зал по другой схеме, и вот система взорвалась. Заметьте, что заминированные баскетбольные кольца, тогда, сразу после Беслана, о них все говорили, неплохо объясняют, почему взорвалась крыша. Позже, в процессе суда над Кулаевым уточненная официальная версия говорила о взрывной кнопке, на которой, якобы, постоянно сидел и давил на нее ногой террорист. Последней появилась версия, что наш российский снайпер снял этого террориста.
Официальная версия – безусловная ложь. Огнеметы, как утверждают, скажем, журналисты "Новой Газеты", безусловно были применены в ходе штурма, однако палить ими по крыше профессиональные военные не станут. Утверждаю, что штурм начался с удара по крыше спортзала школы ракетами с вертолетов. Вертолеты показались над школой по одним источникам в 13.04, по другим в 13.11, и не позднее этого времени. Чтобы вертолеты были в воздухе в это время, их следует поднять в воздух ранее 13 часов. А выстрелить можно и в то время, когда вертолет еще не показался над школой. (Да он и не станет над ней висеть – собьют.) Крыша была вскрыта ракетами. (Чтобы оправдать ракеты, понадобились баскетбольные кольца.) В момент паники в рядах террористов в здание должны были ворваться первые спецназовцы в форме МЧС, а за ними и другие силы атакующих. Так и случилось, свидетель Казбек Торчинов сказал: "начали стрелять из БТРа в угол школы". Однако 33 смертника, засевшие в школе, были опытные и хладнокровные бойцы. (Не забудем, что чеченцы защищали Брестскую крепость.) В результате операция "Освобождение" свелась к бойне детей, к избиению младенцев. Одна деталь: "Комитет пострадавших в Центре на Дубровке" еще 2 сентября обратился к Путину с просьбой не применять в городе Беслане газ. Президент, по своему вечному то ли презрению, то ли высокомерию, ничего не ответил. Путин выполнил просьбу "Комитета", он не применил газ. Но он дал разрешение на штурм школы, набитой битком плачущими детьми, поскольку неизменно ставит свои личные (путая их с государственными) интересы неизмеримо выше жизней российских граждан, выше жизней детей. Поэтому он бесчеловечный президент. Поэтому правы нацболы, скандирующие на своих митингах: "Путин – палач Беслана!" Поэтому он крайне опасный президент. Оспаривать тот факт, что он принимал роковое решение о штурме школы, просто абсурдно. Представить, что подобное важнейшее решение принималось помимо, без участия главы государства, не представляется возможным. Даже в государствах не абсолютистского типа такие важные решения принимаются главой государства, после того, как он выслушает мнения специалистов-профессионалов. В пользу того, что Путин сам принимал это бесчеловечное решение, как и решение о штурме Центра на Дубровке, говорит и то удивительное обстоятельство, что никто из министров и генералов не был уволен, разжалован или отправлен на пенсию. Потому что Путину некого наказывать. Он отдал приказ. Себя не уволишь.
Опять, как и в случае нейтрализации теракта на Дубровке, была воздвигнута большая ложь. Опять вина за штурм была сброшена на террористов. Оспаривать, что террористы, какими бы целями они ни руководствовались и как бы ни назывались, даже если "диверсантами", и даже если действовали в интересах своего чеченского народа, а они так и действовали, оспаривать, что они бесчеловечны одним уже фактом захвата заложников, да еще детей, невозможно. Но вот оспаривать бесчеловечность президента вовсе не необходимо. Он опять, как за два года до этого, отказался от переговоров, отказался показать видеозапись обращения заложников. Опять его слуги с его разрешения лгали, лгали, лгали. Ложь, получается, его операционный метод. С помощью ее он прикрывает бесчеловечность своих поступков.
На встрече с президентом Путиным в Кремле через год после теракта, 2 сентября 2005 года, глава Комитета Матерей Беслана Сусанна Дудиева сказала: "Нам с большим трудом дался этот разговор. Вы представляете, какие эмоции нас переполняют, и что чувствую я, эти женщины, и люди, которые остались дома, у которых убили детей, и вину за это несете Вы, как глава Государства. Весь Беслан считает Вас виновным. Потому что, когда спрашивают, почему он не приехал, говорят в один голос, что виноват Владимир Путин". Путин: "Я не снимаю с себя ответственности".
То есть он знает, что повинен в бойне детей, этот человек.