Бывшей уже, да. Вот они должны быть, потому что они главнее, по сути дела. И по-моему, их боятся. Иначе их надо выпускать и выпускать вперед. У них нет этого бессмысленного страха удерживать за собой силу, право… Тогда, может быть, и закон будет работать, когда он не принадлежит только власти. Так что власть у нас не только не мужественна, но и не женственна. И это плохо. В мировом пространстве женщина как-то время от времени мелькает. И леди достаточно "железные" и, может быть, гораздо жесточе. Кстати, от инфантилизма же жестокость власти. От робости, от страха, как известно, детская жестокость очень велика. И женская жестокость – тоже серьезная вещь. И с этим что-то… Для власти необходима тетка. Кстати, я вот пересматриваю внутренним взором свой проект "Роль захватчика в русской истории" – имея в виду положительную часть этой роли, потому что каждый раз Россия начинала соображать на какое-то время, после поражения или победы; правда, после победы ее укорачивали, а после поражения слишком быстро пересматривали исторические результаты – но не в этом даже дело; так вот, все-таки лучшая власть была при Екатерине, я думаю. У меня был друг – помяну его кстати, – Камил Икрамов; он отсидел в возрасте от 14 до 29 лет за папу, который был первым секретарем Узбекистана. Обычный альянс: он потомок древнего, еще от … (нрзб.) идущего рода, узбек; она – из партийной еврейской среды. Эту отсидку я никогда не забуду. От 14 до 29 – главный возраст! С тех пор он был благодарен жизни, и почему-то возлюбил меня: иногда поил, иногда кормил, иногда возил на такси, пока я учился на высших сценарных курсах. Так вот, он выдвинул такую теорию фаворитизма: дело в том, говорит, что Екатерина Великая использовала фаворитов, а опробывала их сама, причем самым серьезным способом. Если это ей подходило, то почему-то подходило и государству. Не знаю, как из этой шутки выкрутиться, но, в общем, женская власть не повредила России. При Екатерине было все умножено, включая имперские пространства, благодаря фаворитам же – Потемкину-Таврическому и так далее. Она была, между прочим, немка, между прочим, европейка, между прочим, была сначала в ужасе от России, потом в страстной любви к этой стране. Именно в любви, по-женски. Она была "матушка". Царь у нас тоже иногда именовался "батюшкой". Как переиначил однажды русскую поговорку Юз Алешковский, "Рок-батюшка, судьба-матушка". Меньше рокового надо. От "батюшек" у нас шла такая… очень уж мучили народ. И Петр, и Грозный… Ну, Ильича я даже не знаю, куда отнести. Потому что цели все время – захват и удержание, захват и удержание. Когда власть поглощена этими двумя функциями, она не власть. Наследственная власть, которая была при монархии, несла в себе – ну, один послабей умом, другой послабей характером – но тем не менее несла в себе какие-то обязанности и ответственность. Поэтому можно было так их называть. Но и эта вера оказалась подорванной в результате.
Меня занял такой вопрос: от чего мы освободились 12 июня? Что за ерунда? Наша Дума, наша "ума палата" – с чего это она постановила 12 июня праздновать? Совершенно не понимаю, от чего мы тогда освободились. Перебираю все возможности, и не нахожу. Сейчас, кстати, только что прошла информация, что Рюрику будут ставить в Старой Ладоге памятник. Будет написано: "Основоположнику русской государственности". Я давно учился в школе, но помню, что это "приходите володеть и княжити". Это была просьба справиться… Государственность-то – надо чего-то соображать. Ну захватил, захватил власть – распорядись ей в пользу времени, а не себя. Удивительная формула, такая ясная. Недавно меня посетило еще ощущение странное (глядя на довольно омерзительный стриптизный пиар наших увядающих звезд по телевизору, где они обсуждают все что только могут, лишь бы их не забыли) – что, может быть, человек боится не смерти, или, верней, больше чем смерти боится забвения. И если он может сделать что-то, за что его запомнят… (Хотя до сих пор у нас вурдалаков, по количеству упоминаний в любых трудах, больше, чем творческих личностей и художников, – так что полезно залезть во власть, будешь упомянут. Я даже собственные индексы смотрел, без меня составленные, и вдруг увидал, что Сталина у меня почти столько же, сколько Солженицына. Обозначение эпохи, понятно.) Но человек должен бояться забвения. Я думаю, что это существенно. Поэтому он что-то приличное делает, человек. Я говорю сейчас не только про русского человека, про любого. Поэтому он делает, кстати, некоторые добрые дела. Чтобы его не забыли. Помните, с какой радостью народ откликнулся, когда наши умельцы – что это было: лень, халатность или просто разгильдяйство? – когда наши могильщики не смогли опустить ровно гроб Брежнева около Кремля? И он грохнулся, и народ сразу сказал: … (нрзб.). Ничего такого не произошло, и сейчас даже поминают Брежнева с некоторой нежностью. Добрый был человек, зла не хотел. Ну что-то такое. Зла не хотеть… Так что бойтесь забвения, господа правители. В индексы вы уже попали.
– А как вы думаете, у Владимира Путина есть такой комплекс – боязни забвения? Если подходить политически?
Я надеюсь. Надеюсь, что именно это у него есть. Он хочет остаться в истории. Но тогда он должен стать более смелым правителем. То есть разрешить себе то, чего он боится, перестать этого бояться.
– Помните, вы как-то привели фразу одного человека: "Нельзя вступить в одну реку дважды, но в одно дерьмо – можно". Вам не кажется, что сегодня мы вступаем по второму разу в одно и то же дерьмо под названием, скажем образно, "совдеп"? Смотрите, какое наступление в последнее время идет со стороны власти: закон о митингах – теперь митинговать можно только под угрозой получить огромный штраф; будет введен закон об иностранных агентах – некоммерческих организациях, он апеллирует к коллективному бессознательному; обсуждается законопроект о цензуре в Интернете, собираются создать цензуру примерно как в Китае; закон о клевете опять восстановлен в своих правах, в УК возвращена уголовная ответственность за клевету. А народ молчит, нормально воспринимает, за исключением определенной группы интеллигенции, которая выступает против. Не кажется ли вам, что все это создает основу смены режима?
Я уже говорил, что надо перестать быть трусливыми. Тогда власть окрепнет. То есть сейчас они как раз действуют против себя, абсолютная работа против власти. И ее осуществляет сама власть. Роет сама себе яму. Зачем? Превентивными мерами сдержать гражданскую войну невозможно. Поэтому, будьте любезны, откройте пошире свои объятия оппозиции и допустите существование второй партии. Без этого ничто никогда не произойдет. Не какой-нибудь фиктивной партии, которую можно выдумать с помощью не знаю кого. Наличие этих сателлитных партиек, которые сейчас даже имеют свое место в Думе, – оно ничего не решает. Как сказал Черчилль, демократия – это плохо, но лучшего не придумано; и там, где она держится – там двухпартийная система. И ничего другого вы не выдумаете. И конституция Штатов, которая была написана в 18-м веке, слава богу, умным и просвещенным человеком; и Англия, которая раньше всех отрубила голову королю и поэтому о чем-то задумалась… Серьезные все дела. Надо, чтобы было противостояние, конкуренция; власть без конкуренции – это не власть. В этом случае как бы не развиваются некоторые мозговые клетки, что ли. Человек перестает думать. Ведь надо же думать в нескольких пространствах сразу. Вот что надо. Не соображать быстро – "где упало, где пропало" (это легко: где меньше, где больше) – а соображать и вперед, и назад, и влево, и вправо. Четыре хотя бы измерения должна иметь власть. Для этого достаточно усесться в центре – в центре вы уже сидите.
– А легко ли допустить возможность, что власть в России когда-нибудь научится смотреть вперед? Я, например, полностью согласен с вашим высказыванием, что мы живем одновременно во всех эпохах: в Средневековье, до отмены крепостного права, в сталинское время… Вообще, до какой степени этот временной хаос может продолжаться?
Но так и должно быть. Что такое цивилизация? Это когда времена исторически укладываются в своей последовательности в общей культуре государства. Вы уже не требуете, чтобы у вас был Бах или Рембрандт. Потому что они уже были. Зато у вас другой дизайн. Вы не требуете, чтобы у вас был Шекспир, потому что у вас уже иначе построена устная речь. Но даже никогда не читавший человек поймет шутку, которая вышла из тех времен и дошла до этих. Прерванность, чудовищная прерывность русской власти – потому что каждая власть начинает заново – вот это, это бред. Так что от чего освобождение? Я и говорю, что это бред: нельзя столько раз прерывать непрерывность. Должны наследовать друг другу системы поколений. И пусть это прозвучит как-нибудь, но дело в том, что Великую Отечественную войну – которая для меня свята, поскольку память моя начинается с первого ее дня и с блокады – так вот, ее выиграл не русский народ, а советский. И не надо думать, что это "совок" выиграл. А почему? Потому что путем жуткого геноцида того, что было, в основном русского народа, осталось три поколения выросших так, как будто бы ничего не было. С помощью тирании Сталина, кстати, в огромной степени. Он был император. Создался этот менталитет, и этот менталитет выиграл. Правда, путем чудовищных злоупотреблений, мясорубки, об этом много сказано, но все равно – это победа народа, а не государства и не строя. Так вот, был советский народ. А сейчас ни русского, ни советского нет. Есть бедные республики, которые не нужны ни себе, ни бывшей империи, затеряны в межеумочных пространствах и теряются в том, на каком языке они говорят. Советский Союз разрушать было нельзя. <Если бы он остался,> Тогда бы и не было советской власти, которая возрождается. Сейчас советская власть зарождается на месте падшей империи. У меня всю жизнь было убеждение, что советская власть возникла потому, что сознание империи выдвинуло другой режим для сохранения – любыми путями – этой странной накопленной земли. Между прочим, для мира – огромной, невероятной, немыслимой земли. Это была бы великая экологическая держава на весь мир. Все это было пущено коту под хвост. Причем второй раз. Такое невозможно вынести. И вот на месте этих обломков – Россия все равно осталась огромной – и возрождается, трепыхается советская власть. Но нельзя подражать тому, чего ты не умеешь. Это вечная, за счет перерывов и смен режимов, подготовка к проигранным войнам. Она губительна. Готовиться и к будущей войне не надо, а к проигранной – тем более. Что есть, то есть, на этом стоим. Так надо хоть раз проявить мужество и стать правителем не с помощью давления, а с помощью власти. Власть не может быть труслива, потому что она есть отголосок твоей силы. А сила твоя должна быть обеспечена обществом. Все-таки мы никуда не придем, пока не дадим дообразоваться обществу. Пока общество не поддержит власть.
– Если в литературе мы зафиксировали достаточно четко образование неких циклов – допустим, плеяду писателей Серебряного века, родившихся в основном в конце 19-го века, – можно ли говорить, что рождение и разрушение общества в России тоже подвержено каким-то циклическим процессам?
Я не знаю. Дело в том, что от народа до общества – серьезный шаг. Чтобы они были чем-то одним. До Октябрьского переворота у нас все-таки было классовое общество, в каждом классе существовали традиции, была наработана преемственность, поколенческая наследственность. Следовательно, работали такие аппараты, как совесть, стыд, обязанности… Это все довольно медленно развивалось, потому что страна была слишком велика. "Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй". Именно для того, чтобы разрушить все это и сделать одну кашу, и произошло это. Но из каши-то сварился советский народ! Сварился Советский Союз! Да, путем жуткой кровищи, злоупотреблений. А что, разве не вся история замешана на крови, подлости и мести? Ничего тут не поделаешь. Конечно, и на корысти, чудовищной корысти власть имущих. Тем не менее это было. Какой же неквалифицированностью надо было обладать правящей структуре, какой недипломатичностью и бестолковостью, чтобы это проиграть. Что уж говорить – даже и Западу невыгодно было падение Советского Союза! А нам что, выгодно? Невыгодно никому. А вот падение советской власти – да пожалуйста! Сейчас она трепыхается, как обрубленный хвостик от действительно могучего довольно и оплаченного геноцидом, кровью, десятками миллионов жизней исторического периода. Все это без раскаяния, без покаяния растрачено впустую. И следующий выходит и говорит: я чист. Не будем сейчас копаться, насколько чист любой из правителей, который доходит до верха, не надо. И одним поправлением кладбищенских крестов кладбища не поправишь.
Должен стать смелым тот человек, который у власти. А не функцией своих да наших… Дума, кабинет министров – это не общество.
– Ну а как вы сами считаете, есть предпосылки создания общества в России?
Ну раз люди выходят на улицу, значит есть. Следовательно, надо поддержать улицу – если ты настоящий правитель и если чувствуешь себя достаточно сильным. Чтобы не зависеть от собственной камарильи, для того и надо.
– Это решительный шаг, конечно. Скажите, а что вы имеете в виду, называя Россию "преждевременной страной"?
Это надо целиком цитировать или зачитывать. Я раком болел и писал завещание. Текст маленький и очень красивый. Но боюсь, что в красоте там тонет мысль, и вырывать из него нельзя. Там о том, что Россия должна сама себя настичь, что она все время пытается нагнать саму себя, в проекте, который не осуществлен… Но я приблизительно помню и говорю не то, что я написал. Текст хорош. Это грозная … доля? (нрзб.) – быть преждевременным… Это даже в отношении человеческих судеб грозно: когда люди вырываются некоторым образом вперед в том, что они мыслят, думают, творят – судьбы у них не очень симпатичные, да? А потом их объявляют пророками, что им абсолютно не нужно. Они, в общем, не тем занимались.
Я думаю, что единственное, что Россия все еще оставляет за собой – это будущее. Надо служить этому будущему, а не барахтаться в волнах времени под давлением внешних, промежуточных обстоятельств. Потому что и наводнения, и землетрясения, и кризисы экономические – это промежуточные обстоятельства. Надо прежде всего быть, а не казаться, и отвечать за свои слова. Ну, не знаю… Не буду я писать больше, и все. Потому что я не хочу написать хуже, чем я уже написал, а теперь я стар, скажем. Это правильное решение. Не буду я выпрашивать признание у кого-то, если я его не получил. Не надо!
– Но вы же не знаете, что у вас напишется! Может быть, у вас напишется в миллион раз лучше, чем написанное ранее…
Нет, не лучше. Другое что-нибудь. Хотя бы другое, то, чего я не писал. Вот последний текст, который… он совсем мне чужд и неприятен, потому что в жанре "не могу молчать" я никогда не хотел выступать. Я никогда не становился в такие позы. Однако вдруг решил, что надо. Понадеялся, увидел искренность в людях, которые выходят, а не купленность вовсе. Эта чекистская подозрительность, которую сейчас проявляют… Они сами, сами увидели, что этого больше терпеть нельзя, что это оскорбление – такие выборы. Хватит оскорблять людей! Тогда получится уже общество.
– Вы также говорили – не в той статье, которая опубликована в "Новой газете", – о раздвоении единовластия. Еще в 2008 году обратили внимание на это историческое явление, которое требует осмысления. В каком-то смысле раздвоение единовластия произошло в сентябре прошлого года на съезде "Единой России", когда члены тандема поменялись местами…
Это рокировка, а не раздвоение.
– А что вы имели в виду под раздвоением единовластия?
Так, это скорее шутка. У нас двуглавый орел, а наверху над ним корона была одна. Вот в чем все дело. А корону держит один Владимир Владимирович, это и так всем ясно. Но вот эти танцы неприличные перед публикой надо все-таки кончать. Это правда неприлично.
– Сейчас обсуждается еще другой символ: двуглавый орел, сидящий на красной звезде. Люди пытаются понять, что происходит.
Ну сейчас уже на место короны можно звезду поставить кремлевскую. Кстати, вот что было на Спасской башне до рубиновой звезды? Я не знаю.
– Орлы.
Орлы были? Мда. Даже если вы переставите… О господи, да ладно, что в заднем кармане копаться, когда там уже вытащили все. В общем, короче говоря, желаю нашему дорогому президенту смелости, мужества – не показного, а реального. Надеюсь, что оно у него есть и найдется. Иначе будет опять черт-те что.
– Очень хотелось бы вам задать вопрос в отношении девушек из "Пусси райот". Можете сказать ваше мнение относительно происходящего, или вы не хотите?