* * *
Андрей Сергеевич Некрасов, прославившийся своей повестью "Приключения капитана Врунгеля". Врунгель – это вариант морского Мюнхгаузена.
До этого Некрасов много служил на флоте на Севере и Дальнем Востоке.
Писать начал для детей. В 1935 году опубликовал сборник рассказов "Морские сапоги". А в 1936-м вместе с Б. Житковым, Б. Ивантером и Б. Шатиловым выпустил книгу "Повесть о товарище Кирове".
Считается, что это Житков навёл Некрасова на мысль о капитане Врунгеле. Но, как говорится, пить шампанское Некрасову пришлось нескоро: повесть вышла в 1937 году.
А в этом году Некрасов был помощником первого секретаря Днепропетровского обкома ВКП(б). Он был арестован и отбывал срок в Норильлаге. Освобождён в 1953 году и тогда же издал книгу рассказов "Завидная биография".
Он, конечно, имел в виду не собственный лагерь, а просто собрал новые детские рассказы, которые ничем о лагере не напоминают.
После реабилитации Некрасов входил в руководство закрытого яхт-клуба для советских капитанов. Часть московских яхт-клубов составляли яхты руководства гитлеровской Германии. Из-за неправильной эксплуатации дорогие суда быстро пришли в негодность, и одно из них досталось реабилитированному Некрасову. Увы, при спуске на воду судно затонуло, а после ремонта однажды зацепилось стальными вантами за линию электропередачи судоремонтного завода, загорелось и выгорело по ватерлинию.
В утешение Некрасову стоит сказать, что его книга о капитане Врунгеле была переиздана. А потом не раз ещё переиздавалась.
Умер он 15 февраля 1987 года. Родился 17 июня 1907-го.
Есть кое-какие неясности в его биографии, которые требуют разъяснений.
16 ФЕВРАЛЯ
Николая Семёновича Лескова (родился 16 февраля 1831 года) Сятополк-Мирский назвал не только "самым русским из русских писателей", но и писателем, "который всех глубже и шире знал русский народ таким, каков он есть".
Николай Семёнович начал печататься сравнительно поздно на двадцать шестом году жизни, напечатав несколько заметок в "Санкт-Петербургских ведомостях".
В начале творческой деятельности Лесков печатался под псевдонимом М. Стебницкий.
30 мая 1862 года в журнале "Северная пчела" Лесков упомянул о курсирующих вокруг слухах о пожарах и поджигателях – революционно настроенных студентах и поляках. Он потребовал от властей подтвердить или опровергнуть эти слухи, что было воспринято демократической публикой как донос. Прочитав это, Александр II, написал: " Не следовало пропускать, тем более что это ложь ".
В связи с этим Лесков был отправлен "Северной пчелой" в длительную командировку не только по России, но в конце её – и в Париж.
Романом "Некуда", где сатирически изображён быт нигилистической коммуны, сам писатель остался недоволен. "Роман этот носит все знаки поспешности и неумелости моей", – признавал Лесков.
Но это был один из первых романов писателя, который предопределил жизнь Лескова в литературном сообществе. Активно циркулировали слухи, что роман написан по заказу Третьего отделения. "Гнусное оклеветание" (слова Лескова) надолго испортило ему жизнь. Демократическая пресса предпочитала не иметь с ним дела. Ему пришлось сблизиться с Катковым, с его "Русским вестником".
Однако дружбы с Катковым не получилось. Он словно не доверял Лескову, хотя и напечатал его "Соборян" (1872), его "Запечатлённого ангела" (1872).
В том же году Лесков пишет повесть "Очарованный странник" и ссорится из-за неё с Катковым. Тот привык редактировать Лескова, а писатель с этой редактурой соглашался очень неохотно. Не согласился учесть замечания Каткова, который не стал публиковать повесть в своём журнале. "Очарованный странник" пришлось печатать в разных номерах газеты. Последовал разрыв с Катковым.
В предисловии к повести "Однодум" Лесков написал: " Ужасно и несносно… видеть одну "дрянь" в русской душе, ставшую главным предметом новой литературы, и… пошёл я искать праведных, […] но куда я ни обращался, […] все отвечали мне в том роде, что праведных людей не видывали, потому что все люди грешные, а так, кое-каких хороших людей и тот и другой знавали. Я и стал это записывать ".
Отношение Лескова к церкви было близко к Л. Толстому. " Я всегда с ним в согласии, – писал Лесков В.Г. Черткову, – и на земле нет никого, кто мне был бы дороже его. Меня никогда не смущает то, чего я с ним не могу разделять: мне дорого его общее, так сказать, господствующее настроение его души и страшное проникновение его ума ".
А Толстой говорил о Лескове как " о самом русском из наших писателей ". Чехов считал Лескова своим учителем.
И ещё одно. Прокатившиеся по России еврейские погромы заставили Лескова приняться за труд "Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу", который он писал в течение всего 1883 года.
При советской власти эта книга была запрещена. И только благодаря усилиям литературоведа Л. Аннинского вышла из забвения.
Умер Лесков 5 марта 1895 года.
* * *
Аделаида Каземировна Герцык (родилась 16 февраля 1874 года) поначалу проявила себя как переводчица. Печатала свои переводы в символистском журнале "Весы" под псевдонимом Сирин.
Вышла замуж за Д.Е. Жуковского, учёного, издателя, переводчика философской литературы. В их квартире собирались известные литераторы.
Первая самостоятельная значительная публикация – цикл "Золотой ключ" в альманахе символистов "Цветник Ор. Кошница первая" (1907). Стихи религиозно-философские, поэт погружается в мир знаков и символов, полный внутреннего значения.
Лучшие стихи этого периода вошли в единственную книгу Герцык "Стихотворения" (1910).
Более поздние стихи фиксируют служение Творцу. Эти стихи приводят Герцык в Православную церковь.
Её проза – автобиографична: это эссе о ряде литераторов. Кроме того, она пишет очерки, посвящённые становлению ребёнка.
Она уезжает в Крым, где переживает красный террор, аресты и расстрелы близких. Провела несколько недель в тюрьме в Судаке, где создала цикл стихотворений "Подвальные". Позже написала ещё и "Подвальные очерки", чья тема – пограничное состояние людей на пороге смерти, когда уходит всё временное и человеку открывается Вечное, Божественное. Борис Зайцев назвал стихи Герцык этого периода "религиозными гимнами".
Умерла она в Судаке 25 июня 1925 года. Вот какие писала стихи:
Когда я умру – ты придёшь проститься,
Мёртвым нельзя отказать -
На умершие, стихшие лица
Сходит с небес благодать.
Для строгой души и строгого тела
Не будет ни зла, ни добра…
Ты скажешь, ко мне наклонясь несмело:
"Она была мне сестра…"
* * *
Анна Дмитриевна Радлова (родилась 16 февраля 1891 года), несмотря на то, что выпустила несколько книг стихов, больше известна как переводчик Шекспира. Причём переводчик превосходный. Редактор восьмитомного Шекспира А.А. Смирнов очень хвалил перевод Радловой "Отелло" и "Ричарда III". Пастернак называет Радлову в числе тех " хороших поэтов, которые переводили Шекспира ". И замечательно отозвалась о переводах Радловой М. Шагинян: " Переводчица во многом "навела" режиссёра, сумела отразить в передаче текста […] моменты перелома комедии в трагедию […] главное Анной Радловой сделано: она поняла, как надо расшифровать речь Шекспира в переводе на русский язык ".
Хотя в то время, когда выходили её переводы, были и недовольные ими. Например, Корней Иванович Чуковский, обвинявший Радлову в огрублении переводов. Но большинство шекспироведов и актёров с ним были решительно несогласны.
Переводы Радловой выходили до войны.
А во время войны Радлова с мужем – известным театральным деятелем Сергеем Эрнестовичем Радловым, главным режиссёром Театра имени Ленсовета (Анна Дмитриевна заведовала в этом театре литчастью) были эвакуированы в Пятигорск, который захватили немцы и отправили театр сперва в Запорожье, а затем в Берлин, где он выступал в основном перед гастарбайтерами. В конце концов, Радловы оказались на юге Франции.
После окончании войны они переехали в Париж, где охотно откликнулись на приглашение советской миссии вернуться на Родину.
Самолёт с эмигрантами опустился на Ходынском поле. Их погрузили в воронки и отвезли на Лубянку.
Обвинили в измене родине. Приговорили к 10 годам заключения, которые муж и жена отбывали в Переборгском лагпункте под Рыбинском. Радлову дали набрать из заключённых артистов театр, который выступал перед заключёнными и лагерным начальством. Анна Дмитриевна занималась с актёрами сценической речью.
Сергей Радлов пережил жену. Она скончалась от инсульта 23 февраля 1949 года. Реабилитирована посмертно.
* * *
Николай Елисеевич Шундик одно время жил в одном подъезде дома со мной.
Вообще-то он из Хабаровского края. Живя там, напечатался в московском журнале "Смена" (1949). В 1952 году, окончил Хабаровский пединститут (1952), написал повесть "На Севере дальнем", за которую получил первую премию на конкурсе Министерства просвещения РСФСР на лучшую книгу.
А через год выпустил роман "Быстроногий олень", который его прославил (много раз издавался, переведён на разные языки).
После этого окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте и поселился в Рязани, где до 1965 года возглавлял местную писательскую организацию. Дальше – понятно: вошёл в номенклатуру.
Назначен главным редактором саратовского журнала "Волга". Оттуда переведён рабочим секретарём Союза писателей РСФСР в Москву. Там в 1979–1981 был директором издательством "Современник".
Написал ещё пару романов о чукотском крае.
Писателем был посредственным, хотя, конечно, по ранжиру получил Госпремию РСФСР имени Горького за роман "Белый шаман". И четыре ордена.
Умер 16 февраля 1995 года (родился 30 июля 1920-го).
17 ФЕВРАЛЯ
Белла Абрамовна Дижур (родилась 30 июля 1903 года) по образованию была химиком. Одно время работала химиком-экспертом в Свердловском областном управлении милиции.
Первая книга "Раздумья" вышла в 1954 году в Свердловске. Наряду с писательством занималась криминалистикой. В члены Союза писателей в 1940 году её рекомендовал и принял Павел Петрович Бажов.
Она писала научную прозу для детей, которая хорошо расходилась. Во время борьбы с космополитизмом, её муж, врач, подвергся репрессиям.
После отъезда за границу её сына, блистательного скульптора Эрнста Неизвестного, она для многих стала матерью "врага народа".
После смерти мужа в 1979-м переехала в Юрмалу. А оттуда, благодаря Е. Евтушенко, который написал письмо председателю КГБ Чебрикову с просьбой выпустить Дижур к сыну, её выпустили.
В Америке она издаёт книгу стихов на двух языках – русском и английском с иллюстрациями Э. Неизвестного.
Последний раз приезжала с выступлениями в Екатеринбург в конце 90-х.
Умерла 17 февраля 2006 года на 102 году жизни.
Одно из её стихотворений:
Это было в первый день войны.
Ты стоял спокойно у стены.
Ты курил, и синеватый дым
поднимался облаком густым.
Вот и всё. А после – ты ушёл.
Солнце освещало жёлтый пол,
сероватый пепел на полу
и окурок, брошенный в углу.
Так пришла ко мне в тот день война,
и была такая тишина,
будто в мире ничего и нет,
только твой задумчивый портрет
в солнечных квадратах. А над ним -
горьковатый папиросный дым.
Вот и всё, а после по утрам
выметала чисто по углам.
Всё казалось, что не на виду
где-нибудь окурок твой найду.
18 ФЕВРАЛЯ
Сын архитектора, Евгений Иванович Чарушин рисовал с детства, обучаемый отцом.
В 1922 году в Петрограде поступил на живописный факультет в Петербургской Академии художеств ВХУТЕИНе (ВХУТЕИН – высший художественно-технических институт), который окончил в 1937 году.
Начал работать в детском отделе Госиздата, которым заведовал Владимир Лебедев, много помогший Чарушину.
Поначалу, иллюстрируя книги, Чарушин испытывал сильное влияние Лебедева.
Стал писать собственные книги для детей, которые сам и иллюстрировал.
В 1930 году начал работать в детской литературе, поощряемый Маршаком. Написал много книги про животных. Иллюстрировал книги Бианки, Чуковского, Маршака, Пришвина.
Во время войны эвакуировался в Киров. Там работал над "Окнами РОСТА".
В 1954-м вернулся в Ленинград. Продолжал писать и иллюстрировать книги.
Скончался 18 февраля 1965 года. Родился 11 ноября 1901 года.
Его рассказы любимы детьми:
"Что за зверь?
Выпал первый снег.
И всё кругом стало белым.
Деревья белые, земля белая, и крыши, и крыльцо, и ступеньки на крыльце – всё покрылось снегом.
Девочке Кате захотелось по снежку погулять.
Вот она вышла на крыльцо, хочет по ступенькам спуститься в сад и вдруг видит: на крыльце, в снегу, какие-то ямки. Какой-то зверёк ходил по снегу. И на ступеньках следы, и на крыльце следы, и в саду следы.
"Вот интересно-то! – подумала девочка Катя. – Что за зверёк, тут ходил? Это надо узнать".
Взяла Катя котлетку, положила её на крыльцо и убежала.
День прошёл, ночь прошла. Настало утро.
Проснулась Катя – и скорее на крыльцо: смотреть, съел ли зверёк её котлетку. Смотрит – котлетка цела! Где её положила, тут она и лежит. А следов ещё больше стало. Значит, зверёк снова приходил.
Тогда убрала Катя котлетку и положила вместо неё косточку. Из супа. Утром опять бежит Катя на крыльцо. Смотрит – косточку зверёк тоже не трогал. Так что же это за зверёк такой? И косточек не ест.
Тогда положила Катя вместо косточки красную морковку. Утром глядит – морковки нет! Зверёк приходил и всю морковку съел!
Тогда Катин папа сделал западню. Опрокинул на крыльце ящик кверху дном, подпёр его лучинкой, а к лучинке привязал бечёвкой морковь. Если морковку дёрнуть – лучинка отскочит, ящик упадёт и накроет зверька.
На следующий день и папа пошёл, и мама, и даже бабушка – все пошли смотреть, не попался ли зверь в западню.
А Катя впереди всех.
Есть в западне зверь! Прихлопнул кого-то ящик, упал с подставки! Заглянула Катя в щёлочку, видит – сидит там зверь.
Белый-белый, пушистый-пушистый, глаза розовые, уши длинные, прижался в угол, морковку дожёвывает.
Это кролик! Унесли его домой, на кухню. А потом сделали большую клетку. И он стал в ней жить. А Катя его кормила морковкой, сеном, овсом и сухарями.
* * *
Константин Николаевич Державин рано – с 16 лет стал печататься. В 1926 году издал в Харькове монографию "Шекспир". Именно он написал предисловие к Дантовой "Божественной комедии" в переводе М. Лозинского. Автор многих исследований по испанской, французской, русской и болгарской литературе. И по театру этих стран. Его книга "Сервантес. Жизнь и творчество" (1958) до сих пор не потеряла своего познавательного значения. В Болгарии ценят его книги "Болгарский театр" (1950) и об И. Вазове (1951), Х. Ботеве (1962). Он был избран членом-корреспондентом Болгарской Академии наук.
А русскому театру, его драматургам и его актёрам Державин посвятил книги "Эпохи Александрийской сцены" (1932), "Книга о Камерном театре": 1914–1934" (1934), "Александр Николаевич Островский. 1823–1886" (1950), монографии о Е.П. Корчагиной-Александровской, В.А. Мичуриной-Самойловой.
В двадцатых годах он сотрудничал с кино. Написал книгу о немецком актёре экспрессионистского кинематографа "Конрад Вейдт" (1926). Выступил режиссёром двух фильмов "Торговый дом "Атланта и К"" (1923) и "Самый юный пионер" (1924).
Перевёл с испанского плутовскую повесть "Ласарильо с Тормеса" и плутовской роман Ф. де Кеведо "История жизни пройдохи по имени дон Паблос".
Умер Константин Николаевич на 54 году жизни: родился 18 февраля 1903-го, скончался 2 ноября 1956 года. Весьма насыщено прожита эта сравнительно небольшая жизнь.
Конечно, Константину Николаевичу повезло с родителями. Его отец – известный филолог-славист академик Николай Севастьянович Державин. Мать – ведущая исполнительница характерных танцев в Государственном театре оперы и балета имени С.М. Кирова, а позже балетмейстер Нина Александровна Анисимова. Было кому наставлять его в детстве, раскрывать прелесть тех пластов культуры, которые ценились в семье и были ей дороги.
Так-то оно так. И всё же личные таланты Константина Николаевича сбрасывать со счёта не будем. Приходилось встречаться с детьми академиков. Разные это были люди. В том числе и не одарённые.
19 ФЕВРАЛЯ
По воспоминанию дочери Георгия Георгиевича Демидова, родившегося 29 ноября 1908 года, её отца академик Ландау забрал с третьего курса Харьковского физико-технического института со словами: "Тебе нечего там делать". Демидов защитил у Ландау диссертацию. Но в 1938 году Ландау был арестован и освобождён только по ходатайству Нильса Бора и Петра Капицы.
Его ученикам повезло меньше. Демидов был арестован в 1938 году, осуждён на 5 лет и отправлен на Колыму. Там он наладил производство по восстановлению перегоревших лампочек. За это Демидов ожидал освобождения. Но ему в качестве премии дали часть одежды, которая была получена по ленд-лизу. Он не взял эти подарки со словами: "Я отказываюсь брать американские обноски!". За это получил ещё 8 лет.
В тяжёлом состоянии попал в Центральную лагерную больницу, где, едва залечившись, стал работать рентгенотехником. Там он познакомился и подружился с Варламом Шаламовым. Судьба Демидова положена в основу рассказов Шаламова "Житие инженера Кипреева" и "Иван Фёдорович".
Решив, что Демидов умер, Шаламов посвятил его памяти пьесу "Анна Ивановна". В своих воспоминаниях Шаламов писал: " Что же касается моих многих наблюдений, то самым умным и самым достойным человеком, встреченным мной в жизни, был некто Демидов ".