К удивлению присутствующих, Маргарет спокойно встала и отправилась за своим любимым.
При этом принципиальным в данном эпизоде является слово "позволяла". Совершенно противоположно вышеприведенной истории выглядит воспоминание одного из друзей Марка – Чарли Криштон-Стюарта. Дело было в 1982 году. Он ждал сына премьер-министра в гостиной на Даунинг-стрит, когда в помещение вошел Дэнис. Тэтчер был в очень хорошем расположении духа и начал разговор первым:
– Не желаешь выпить?
– А почему бы и нет?
Дэнис подбежал к бару, быстро достал два больших бокала, налил джин, тоник и наскоро все перемешал стеклянной палочкой. Затем зажег сигарету и приготовился вкушать наслаждение. Неожиданно за дверью послышались шаги премьер-министра. Словно испуганный ребенок, Дэнис залпом выпил бокал и с поразительной ловкостью принялся тушить окурок, успешно справившись со столь нелегкой задачей всего за мгновение до того, как силуэт Маргарет появился в дверном проеме.
В каких бы пропорциях ни распределялись власть и подчинение между супругами Тэтчер, им удалось найти идеальное соотношение. Жаль лишь, что Маргарет не смогла перенести это на других членов своей семьи.
Любимый, но опасный
Дэнис был не единственным мужчиной, способным оказывать влияние на свою амбициозную и властную жену. Семья Маргарет знает еще одного человека, обладающего, возможно, даже большей властью, чем ее скромный и тактичный муж. Его имя – Марк Тэтчер.
Причем, в отличие от Дэниса, влияние которого на "железную леди" стало возможно благодаря его личности, секрет влияния Марка находился в самой Маргарет. Именно она разрешила ему оказывать на себя давление. Буквально с первых минут рождения Марку была отведена доминирующая роль.
– Я всегда чувствовала, что появилась на свет второй, – признается Кэрол в 1996 году.
Марка больше любили, больше баловали, больше уделяли внимания и, как следствие, о нем больше беспокоились.
– Я постоянно переживала за здоровье своего сынишки, – признается премьер-министр. – В то время мне казалось, что он способен подхватить любую инфекцию. Одним из самых страшных дней в моей жизни стал тот, когда у него случился приступ аппендицита и я повезла его в близлежащую больницу.
Сын Тэтчер всегда был первоочередной заботой для своей матери.
– Она постоянно баловала его, потакая каждому желанию, – замечает дочь близкого друга семьи Пенни Джунор. – Что бы он ни делал, Мэгги очень редко поправляла или одергивала его.
Даже когда Марку исполнилось восемнадцать лет, министр Ее Величества Маргарет Тэтчер не ленилась подниматься наверх, лично принося ему завтрак прямо в постель.
В подобном отношении нет ничего удивительного. Маргарет хорошо запомнила ту благожелательность, которую испытывал ее отец в отношении наследников мужского пола. Однажды к Альфреду Робертсу пришел один из местных прихожан и стал ругать своего сына, который шлялся по кабакам и пропивал семейные деньги. Было ясно видно, что из парня ничего не получится.
– Лучше ему сразу показать на дверь! – воскликнул бедный прихожанин.
Однако Альфред придерживался иного мнения:
– Сын всегда остается сыном, и с ним нужно обращаться со всей теплотой и любовью, независимо от того, куда его повернет.
Подобная реплика не окажет на расстроенного отца особого воздействия, зато глубоко врежется в память мисс Робертс. Маргарет воспримет данные слова слишком буквально. Ее чрезмерная забота о Марке станет тем редким примером, когда добро может принести не пользу, а вред. Чего добилась Тэтчер, поощряя малейшие прихоти своего сына? Марк вырос большим эгоистом, считающим, что весь мир вращается вокруг него, а любой из окружающих только и создан для того, чтобы потакать его слабостям и удовлетворять его прихоти.
– Марк был очень самоуверенным, нахальным и хвастливым ребенком, он вел себя так, словно знал все лучше других, – вспоминает один из соседей Тэтчера в подростковом возрасте, Джеймс Монтагю. – Никогда не забуду, как, сидя на заднем сиденье нашего автомобиля, он стал указывать моей матери, как вести машину.
Не смогло изменить ситуацию и начало образования. В 1961 году Марка отдали в учебное заведение Бельмонт, специализирующееся на подготовке своих подопечных к поступлению в известную школу Милл Хилл, где в свое время азы образования постигал Дэнис Тэтчер. Несмотря на надежды своего отца, в Милл Хилл Марк так и не поступил. Маргарет считала, что ее сыну необходимо более престижное заведение, и отдала его в легендарную школу Хэрроу, ведущую свое начало с 1572 года и на протяжении нескольких веков гордившуюся списком своих выпускников. Среди последних были и лорд Байрон, и восемь премьер-министров, включая Уинстона Черчилля.
Несмотря на высокую репутацию, жизнь в Хэрроу была далека от идеала. Полагая, что, прежде чем начать управлять, воспитанники должны побыть в шкуре подчиненных, администрация школы разработала так называемую фаг-систему, согласно которой каждый из учеников меньших классов являлся слугой своего более старшего товарища.
Принято считать, что подобный подход одинаков для всех, однако это не так. Если за учеником стоят деньги, а не вереница именитых предков, он обречен на прохладное отношение со стороны своих более аристократичных приятелей. Именно это и случилось с Марком Тэтчером.
– Когда он прибыл в школу, ему было очень тяжело, – вспоминает один из его одноклассников, Джон Пирсон. – У окружающих парней сложилось впечатление, что он чудак.
Марк превратился в белую ворону. Против него было использовано главное оружие британской аристократии – манера говорить. Акцент Тэтчера подвергся жестоким насмешкам, а его имя принялись называть, как кому заблагорассудится. То он становился Мавк Фэтчер, то Морк Скрэтчер.
Вместо того чтобы попытаться самому преодолеть возникшие трудности, Марк принялся искать спасение извне, обратясь к достижениям своей матери. В июне 1970 года Маргарет была назначена министром образования.
– Когда она впервые попала в кабинет министров, это реально стало оказывать влияние на мою жизнь, – вспоминает он. – Я начал быстро расти и понимать что к чему.
В результате Тэтчер стал еще более заносчивым и нетерпимым.
– Марк ведет себя настолько вызывающе, как будто его мать уже заняла место премьер-министра! – возмущались однокласники.
Главная проблема Марка заключалась в его неспособности найти общий язык с другими воспитанниками Хэрроу. Как в свое время и его мать в Кественской школе или Оксфорде, он воспринимался другими учениками как аутсайдер. Но если у Маргарет была цель и железная воля, то у Марка – лишь капризы и внутренняя незащищенность.
– Он был одиночкой, что полностью не соответствовало методике воспитания в британских привилегированных частных школах, – комментирует один из его одноклассников, Эндрю Блейми.
С ним соглашается и другой одноклассник Марка, Робин Уард:
– У него были самонадеянные и наглые манеры, как правило, совершенно неуместные. Тэтчер был совершенно не из тех парней, кого вы хотели бы увидеть в частной школе.
В июле 1971 года обучение в Хэрроу подошло к концу. Покинув стены альма-матер, Марк записал в свой актив лишь невысокие достижения на академическом поприще, страсть к спорту, презрение к аристократии и желание жить красиво.
– Я ему сказал, – вспоминает Дэнис, – если хочешь иметь несколько домов и водить дорогие машины, есть только один способ – иди зарабатывай.
Об этом Марк и мечтал. Он не особенно-то и стремился продолжать обучение. В те годы он считал, что ему гораздо больше подходит бизнес, попадание в который не обошлось без деловых связей и помощи Дэниса Тэтчера.
Поменяв за несколько месяцев несколько мест, в сентябре 1973 года Марк устроился бухгалтером в компанию Touche Ross. Он обожал своего отца и хотел пойти по его стопам.
– Марк намерен был повторить успех Дэниса в бизнесе, – вспоминает Джеймс Монтагю. – Его отец работал финансовым директором и написал даже книгу о бухгалтерии, так что Марку тоже хотелось быть бухгалтером.
Несмотря на благородство помыслов, молодой Тэтчер не утруждал себя составлением проводок и поиском трудноуловимого равенства между дебетом и кредитом.
– Возникает ощущение, что работа не особенно его заботит, – удивлялся его коллега Стив Браунсан. – Он так себя ведет, как будто создан только для великих событий.
На работу Марк обычно подходил часам к десяти. Вальяжно раскинувшись в кресле, он брался за телефон и несколько часов общался со своими подружками. После обеда, так и не приступив к работе, Тэтчер удобно располагался в каком-нибудь укромном местечке, доставал очередной роман и приступал к чтению. На общение с коллегами он обычно не тратил ни своих сил, ни своего времени. К 16:00 Марк уже покидал рабочее место. Впереди его ждала бурная ночная жизнь.
Несмотря на свою занятость, Маргарет старалась контролировать любимого сына. Тэтчер просматривала его телефонные счета и строго следила, с какими девушками он общается.
Один из друзей Марка вспоминает вечеринку, организованную Тэтчером у себя дома на Флад-стрит. Молодежь как могла отрывалась под строгими взглядами его матери с бесчисленных портретов, развешенных на стенах. Неожиданно раздался телефонный звонок. Вся музыка мгновенно была выключена, танцы прекратились, Марк подбежал к телефону и, сняв трубку, произнес:
– Да, мамочка, нет, мамочка, спасибо, мамочка, нет, у нас все в порядке, мамочка.
Закончив телефонный разговор, Марк обратился к удивленной компании:
– Все о’кей! Это была мама. Она лишь хотела узнать, все ли у нас нормально и не нужно ли ей приехать.
После избрания Тэтчер лидером консервативной партии в 1975 году Марк решил взяться за ум.
– Я подумал: "Что делает меня таким особенным, чтобы быть сыном лидера оппозиции? Я же это ничем не заслужил, совсем ничем". Неожиданно для себя я осознал, что нахожусь теперь в совершенно другой лиге, где от меня ждут определенного поведения.
На этот раз Марк захотел пойти по стопам матери и заняться политикой. В мае 1975 года, как раз накануне референдума об участии Великобритании в Общем рынке, он выступил перед Ротари-клубом Хэндона и Торговой палатой на тему "Свобода выбора и Общий рынок".
– Мама наверняка заметит мое выступление, – хвастался Тэтчер перед своими друзьями. – Конечно, она меня поддерживала. Но текст выступления я составил в основном самостоятельно.
Однако из этой затеи так ничего и не получилось. Хотя у Марка честолюбия было не меньше, чем у его матери, он серьезно уступал ей в трудолюбии, силе воли и последовательности в достижении поставленной цели. Друзья смотрели на его политические амбиции не более как на "чистые фантазии".
– Когда он рассказывал мне, что помогает Маргарет готовить речи и советует ей, как себя вести во время избирательных кампаний, я воспринимал это как полную чушь и обычное хвастовство, не веря ни единому слову, – вспоминает друг Тэтчера Ник Фауэр.
После провала на экзаменах Марк отправился в Манчестер повышать свой профессиональный уровень. Для других стажеров знакомство с Тэтчером оставило незабываемые впечатления.
– Впервые я увидел его болтающим по телефону. Прервав беседу, он крикнул в мою сторону: "Эй, будь хорошим парнем и принеси мне чашечку кофе". Как будто я был прислугой! – возмущался один из учеников. – Он вел себя так, как будто был членом королевской семьи.
С ним соглашается и другой стажер, ставший впоследствии известным бухгалтером:
– Марк думал, что намного лучше нас и рожден для более важных событий. Однако по иронии судьбы из шести учеников, проходивших обучение, пять сдали экзамен, а он нет.
В конечном итоге Марк уволился из Touche Ross, покончив с так и не начавшейся карьерой бухгалтера.
Маргарет была расстроена, хотя и не винила в этом сына.
– Основная беда Марка в том, что он так и не смог сдать экзамен, – успокаивала себя "железная леди".
Как замечает один из ее коллег по партии:
– Мэгги была разочарована его провалом. Тем не менее она считала: что бы Марк ни делал, он поступает правильно.
Судьба Тэтчера кардинально изменилась в 1979 году после избрания его матери премьер-министром Великобритании. Как и следовало ожидать, Марк не сыграл большой роли в легендарных выборах.
– Никто не обращал на него никакого внимания, – замечает один из руководителей центрального офиса консервативной партии. – На самом деле Марк не был личностью. Единственное, что я могу вспомнить о нем, – он постоянно требовал, чтобы во время поездок в торжественных кортежах его сажали в ведущую группу автомобилей.
В день выборов Тэтчер показался в избирательном округе своей матери, затем быстро вернулся домой и стал следить за результатами по телевизору. Когда диктор объявил счастливую новость, Марк закричал от радости:
– Это невероятно! Невероятно!
Теперь перед ним развернулись безграничные перспективы.
– Я давно поставил для себя цель – заработать миллион до того, как мне исполнится тридцать лет, – хвастался Тэтчер.
Для осуществления задуманного Марк организовал свою собственную фирму Monteagle Marketing. Деятельность этой компании оказалась не менее засекреченной, чем документы повышенной важности, с которыми имела дело его мать. За кулисами остались не только список партнеров, штат сотрудников, коммерческие операции, но даже местонахождение офисов и основная миссия компании.
Как считают журналисты Холлингвортс и Холлорэн, фирма Monteagle Marketing выполняла посреднические функции, сводя нужных людей. Учитывая связи Марка как сына премьер-министра, эта работа идеально подходила для него. Однако со временем Тэтчеру стало и этого мало. Ему захотелось большего. Ему необходим был риск и азарт. Все это он предполагал получить от бизнеса, но сидеть за столом переговоров казалось Марку слишком скучным и однообразным.
В поиске острых ощущений Тэтчер обратился к гонкам – неудовлетворенной страсти юношеских лет. Марк мечтал стать профессиональным спортсменом, еще учась в Хэрроу. В марте 1975 года вместе со своим другом и партнером по бизнесу Стефаном Уильямом Типпингом Тэтчер решил наконец-то начать карьеру автогонщика, приняв участие в соревнованиях "Формулы-3".
Эта затея не просуществовала и двух лет, из которых большая часть времени ушла на банальный поиск спонсоров. Двум начинающим гонщикам пришлось отложить свою идею до лучших времен, а именно избрания Тэтчер премьер-министром.
Как и следовало ожидать, Маргарет отрицательно относилась к спортивным увлечениям своего сына. Она никогда не любила спорт, а на машины смотрела лишь как на средство передвижения. К тому же подобная страсть к острым ощущениям казалась ей не только непонятной, но и весьма опасной.
– Я очень нервничаю, когда мой сын участвует в гонках, часто именно по этой причине он мне о них и не говорит, – признается "железная леди". – Беда в том, что мы не можем отговорить наших детей делать то, что, по нашему мнению, кажется опасным и бессмысленным.
Конечно же Маргарет не сидела сложа руки. Втайне от сына она просила его друзей как можно чаще отговаривать Марка от участия в заездах.
Один из агентов, представляющих интересы ее сына в 1980-х годах, вспоминает:
– Миссис Тэтчер была очень настойчива, пытаясь держать своего сына как можно дальше от гонок. Она очень боялась его участия в соревнованиях. К делу подключился даже Дэнис, который по своим каналам просил бизнесменов не спонсировать спортивные проекты своего сына.
По иронии судьбы именно Маргарет с ее феноменальными достижениями на политическом олимпе способствовала продвижению спортивной карьеры Марка. С избранием Тэтчер на пост премьер-министра Марк стал еще более самодовольным.