…Ротный район обороны с траншеями, ходами сообщения, землянками для отдыха, дзотами, выносными площадками для станковых пулеметов, огневыми позициями орудий прямой наводки, участками минирования, проволочными заграждениями. Передний край проходит по скатам небольших высот. Мы с командиром 73-го полка майором А. С. Беловым стоим на НП командира роты. Местность впереди просматривается на большом расстоянии. И в памяти возникли первые месяцы войны. Тогда, очень часто, приходилось видеть тактическую целесообразность вражеских позиций и приближенные к ним в невыгодных условиях рубежи нашей обороны. Нам были дороги каждое село, роща, каждый клочок родной земли. Хотелось прикрыть их собой, не дать врагу издеваться над нашими людьми. Но не всегда такое расположение наших подразделений было оправдано и часто приводило к неудачам в бою.
Начинается тактико-строевое занятие "Рота в обороне". По сигналу боевой тревоги гвардейцы выбегают из землянок и занимают свои места в готовности отразить "врага". Командир полка смотрит на часы и докладывает:
- Три минуты!
- Неплохо! Вот такую оборону не так-то просто прорвать и с танками и с авиацией. Это не одиночные ячейки и окопы…
- Да! - подтверждает Белов, - об этом уже и фронтовики говорят…
…Вместе с командиром 78-го полка подполковником К. В. Билютиным мы находимся у опушки рощи. По дороге из леса в походной колонне вытягивается подразделение.
- Восьмая стрелковая рота старшего лейтенанта Ленского - лучшая в полку, - представляет ее Билютин.
- Посмотрим…
Мы наблюдаем, как, не останавливаясь, рота расчленяется на взводы и отделения, развертывается в "цепь". Слышны залпы из винтовок. Гвардейцы выдвигаются к проволочному заграждению. Под прикрытием огня двух станковых пулеметов рота свертывается во взводные колонны и устремляется в проходы. Мгновение - и они уже позади. Развернувшись в "цепь" и одновременно бросив боевые гранаты, бойцы с громким "Ура!" атакуют "врага".
- Хорошо! За 5 минут - 500 метров и уже в траншеях "врага". Это не наступление с перебежками и переползанием, где теряется время и гибнут люди.
- Это точно, - поддерживает командир полка.
…С занятий мы едем в моей машине вместе с Бобровым.
- Не жалеет пота наш народ! - говорит Евгений Васильевич. - Многое делают наши моряки и фронтовики. Они и рассказывают, и показывают, и пример подают…
- Правильно решили в Москве, - заметил я, - формировать дивизию на базе 2-й гвардейской бригады. Хоть и мало морячков от нее осталось, но зато все с гвардейскими традициями и боевым опытом.
Машина въезжает в село. Заходящее солнце освещает уже только крыши хат и верхушки деревьев.
- Разрешите остановиться - воды долить, - обращается водитель.
Мы подъезжаем к колодцу и выходим из машины. Еще не старая, плохо одетая, истощенная женщина набирает в два больших ведра воду. На земле лежит коромысло. Увидев нас, она вначале застеснялась, а потом, решившись, говорит:
- А что, товарищи командиры! Немец сюда не придет?
С надеждой во взгляде она ждет ответа.
- Надо думать, - несколько замявшись, говорит Бобров, - что фашистов сюда не пустят… Ведь с каждым днем растут наши силы, а под Москвой гитлеровцев разбили еще в начале зимы.
- Дай-то бог! - вздыхая, говорит женщина. Она берет ведра на коромысло и, с трудом поднимая их на плечо, медленно идет к себе.
…Воскресенье. Солнечный майский день. Тепло. В 78-й полк приехал недавно организованный самодеятельный ансамбль. "Артисты" готовятся к выступлению. Для них подготовлена грузовая машина с откинутыми бортами.
На выгоне, за селом, собрался весь полк. Много здесь и крестьян - женщин и девушек. Возле них, оказывая всяческие знаки внимания, вертятся молодые бойцы. Вместе с командованием полка мы сидим на табуретках, принесенных из штаба. Начинаются выступления. Веселый смех зрителей. Искренние аплодисменты.
- Спасибо, Евгений Васильевич, что сагитировал приехать! Отлично отдохнули.
Мы возвращаемся в Сонково.
Кругом поля. Бойцы вместе с женщинами и подростками пашут на выбракованных лошадях и коровах. Проезжаем через села. На одной из хат средних лет боец ремонтирует крышу. Еще не старая хозяйка подает ему доски. Тут же стоят и детишки. Во дворе другой хаты усатый старшина колет дрова. На колхозном дворе группа бойцов вместе со стариками ремонтирует повозки, сбрую, инвентарь…
- Соскучились бойцы по земле, по домашней работе.
- Да и детишек жалко, - замечает Бобров, и мы опять замолкаем, думая, наверное, об одном и том же…
…Стемнело. Я сижу на квартире, готовлюсь к занятиям. Стук в дверь.
- Можно?
Входит уже пожилая хозяйка дома Мария Петровна Коврова.
- Не хотите ли с нами чаю попить? - приглашает она.
- С удовольствием! Я сейчас! - И, достав из шкафчика пачки сахара и чая, иду к хозяевам.
За большим, накрытым скатертью столом с кипящим самоваром, целое общество: хозяин дома Иван Иванович Ковров, уже седой, лет шестидесяти, с интеллигентной бородкой и в пенсне. Его дочь Ольга с детьми - Леночкой и Игорем. Эвакуированная семья - бабушка Наталья Ивановна Ченцова и ее маленькие внуки Таня и Толя.
- Добрый вечер! - Я передаю чай с сахаром хозяйке. - Ехал с фронта, товарищи снабдили на дорогу…
- Вы это напрасно! - говорит хозяин дома. - Нам хватает пайка. Мы почти все работаем. Я главврач больницы. Марья Петровна - терапевт. Ольга - педагог. Наталья Ивановна тоже получает паек на себя и детей.
- Я ведь обеспечен, а ребята, наверное, не откажутся, да и что говорить об этом пустяке.
Хозяйка дома заваривает свежий чай, высыпает сахар в сахарницу, а детям кладет в чашки по два куска. Меньшие ребята громко выражают свой восторг. Старшие тоже пьют чай с видимым удовольствием.
- А мы уже привыкли пить чай с солью, - говорит Мария Петровна.
- Не вижу в этом никакой беды, - опять вступает в разговор хозяин дома, - соль даже менее вредна, чем сахар.
- А за что, дядя, - спрашивает старший Игорь, - дали вам орден Красного Знамени?
- За оборону Киева!
- Но ведь Киев сдали, - говорит Ковров, - за что же дают ордена?
- Бои под Киевом начались 1 августа 1941 года, а сдали его 17 сентября. За это время наше командование успело подтянуть к Москве резервы, а когда гитлеровцы, захватив Киев, двинулись к столице, они были вначале остановлены, а потом разбиты. Вот за это и награждают орденами и медалями…
Но хозяин дома не сдается.
- Наверное, я чего-то не понимаю. Вот если бы вы наступали на Берлин, тогда все было бы понятно…
- Ты неправ, папа, - говорит его дочь Ольга. - Ведь в любой обстановке - на нашей земле, или на земле врага - люди совершают подвиги, отдают свои жизни, защищая Родину. Разве они не заслуживают за это признательности народа?
- Я историк, - обращается ко мне Ольга, - веду старшие классы. Как не вспомнить войну 1812 года! Сколько героических подвигов было совершено в то далекое время! О них и сейчас помнит народ и в песнях поет о героях. Я верю, что и в этой войне фашисты будут разбиты и наша армия вновь возьмет ключи от Берлина.
- Верно, Оленька, - говорит ее мать, - и я так думаю.
В разговор вступает эвакуированная бабушка Наталья Ивановна.
- Верой только и живем! Но как тяжело сейчас! Ведь на моих глазах погибла мать этих детей, моя родная дочь Нина. А сколько еще погибло вместе с ней! После налета вражеских самолетов шоссе за Минском было усеяно телами погибших женщин, детей, стариков… Вы знаете, ночами я долго не могу уснуть. Как только тухнет свет, перед моими глазами вновь и вновь встает этот страшный час…
Она вытирает платочком глаза и встает.
- Извините, детям пора спать! - Она забирает детей и уходит.
Я тоже встаю.
- Спасибо! - благодарю хозяйку дома. - Давно уже не был я в домашней обстановке и сейчас как будто побывал дома. У меня еще сегодня работа, а вставать рано…
"Тревога!" - раздается поздно ночью во всех частях и подразделениях дивизии. Пришло время подвести итоги. В первой декаде июля начались смотровые дивизионные учения.
Вместе с командующим 2-й резервной армией генерал-майором Р. И. Паниным и членом Военного совета полковым комиссаром А. Н. Киселевым мы стоим на исходном пункте, проверяя по времени выход частей дивизии в районы сосредоточения. В предрассветном тумане нескончаемыми колоннами проходят трехтысячные гвардейские стрелковые полки.
- Какая махина! - говорит командующий, - один ваш полк это почти фронтовая дивизия.
А в мыслях моих: как покажут себя гвардейцы? Вспомнились дни формирования. Как легко работалось! Возможность творчески использовать фронтовой опыт придавала силы.
Нам предстояли не только экзамены. Это была генеральная репетиция перед боями. В ходе учений мы должны были определить, на что способны в бою командиры и штабы, части и подразделения, каждый боец в отдельности? Как "сработает" штаб дивизии по планированию, управлению, контролю? Все ли мы сделали для того, чтобы первый настоящий бой дивизии был удачным? От его успеха будет зависеть вера гвардейцев в свои силы, доверие к своим командирам, создаваемые традиции, на которых будет строиться воспитание личного состава.
Искусство ведения боя. Как много в нем зависит от таланта командира, его воли, умения верно оценить сложившуюся обстановку! Но успех будет достигнут лишь тогда, когда войска хорошо обучены и спаяны не только волей командира, но и единым пониманием поставленных перед ними целей.
В памяти моей до сих пор остались дни и ночи учений. Марш и встречный бой. Оборона и наступление. Меры боевого и материального обеспечения. В ходе их тринадцать тысяч воинов дивизии продемонстрировали свою волю к победе, организованность и выучку. 10 июня состоялся разбор. Напряженная учеба принесла хорошие плоды.
…В три часа ночи прямо в поле мне доставили шифровку:
"25-ю гвардейскую дивизию четырнадцатью эшелонами немедленно отправить на Воронежский фронт. Срок погрузки 14 часов".
К этому времени гитлеровцы, прорвав на 300-километровом фронте нашу оборону восточнее Курска, продвинулись вперед на 170 километров. Враг вышел на Дон, захватил западную часть Воронежа и плацдарм на левом берегу Дона в районе севернее г. Коротояка. На этом рубеже противник был остановлен.
Пришло время расставаться с гостеприимным Сонково. Поздний вечер. У безлюдного перрона станции, тускло освещаемого двумя фонарями с керосиновыми лампами, готовый к отправлению эшелон со штабом дивизии и штабными подразделениями. Я не заметил, как на перроне у фонаря появилась женщина с девочкой на руках. Возле них стоит средних лет красноармеец. Потом он целует их и садится в вагон. Люди смотрят. Поезд медленно трогается. Как будто с родной семьей, прощается с женщиной и ее ребенком весь эшелон. Ей машут руками, кричат "До свидания!", "Мы вернемся с победой!" Из проходящих вагонов летят на перрон полевые цветы…
Прощально машут руками дочь и мать…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
НА ПЛАЦДАРМЕ
Воронежский фронт. 6 августа 1942 года. Рассвет. Пустынны улицы станицы 1-е Сторожевое. В садах не шелохнется лист. Дремлет Дон, чуть прикрытый дымкой тумана. Ближе к берегу просматриваются замаскированные вражеские траншеи и дзоты. На нашей стороне, в зарослях камыша, у плотов и лодок, в готовности к форсированию реки, первый эшелон 78-го полка. Невдалеке - во втором эшелоне - третий батальон.
В траншее у кустарника стоит группа гвардейцев 1-го взвода 8-й стрелковой роты.
- До чего же здесь места красивые, не оторвешься, - говорит самый молодой боец взвода Петя Шкодин. - Останусь жив, после победы приеду в здешний колхоз и скажу председателю: "Отсюда я в августе 1942 года Гитлера гнал и с той поры не могу ваши края забыть. Принимай, председатель, гвардии красноармейца Шкодина Петра Тихоновича на постоянное место жительства". Председатель посмотрит на меня: парень хоть куда - молодой, красивый, вся грудь в медалях, - и скажет: "Со всем нашим удовольствием, Петр Тихонович!"
- Не о том ты, Петро, думаешь сейчас, - подходя ближе и глядя па часы, говорит помкомвзвода Болтушкин. - Главное, если окажешься в воде, не бросай оружие. На ту сторону и вплавь доберешься, а без оружия что будешь делать? Голыми руками фашиста не возьмешь…
Начинается артподготовка. На плотах, лодках, дубках, бочках, ведя на плаву огонь по противнику, гвардейцы устремились к правому берегу Дона. На корме одной из лодок - командир 2-го батальона старший лейтенант Г. Л. Релин. С ним радист с радиостанцией и два бойца на парных веслах. С визгом летят пули, река кипит от разрывов снарядов и мин. Видны перевернутые лодки и плоты, оглушенная рыба. Не бросая оружия, воины плывут к берегу.
Как на крыльях, обгоняя всех, несется лодка комбата, вот она уже на середине реки. Поднявшись во весь свой громадный рост, что-то кричит Релин, показывая автоматом на правый берег. Кажется, что там, под кручей, в дыму и пыли возникают контуры концлагеря. За колючей проволокой силуэты людей - мужчин, женщин, детей.
- Смотрите! - кричит Болтушкин. - Это же комбат-два Релин! Вот герой. Весь батальон прямо рвется за ним. Не дай бог, убьют…
Видно, как Релин сходу выскакивает на землю. Оглядывается. К берегу несутся плоты и лодки. Прямо в воду прыгают с них бойцы и устремляются вперед…
…Первый день на Сторожевском плацдарме тихо. Только изредка слышен разрыв мины или снаряда, треск пулеметной очереди. Полдень, очень жарко. Вместе с адъютантом И. Г. Козырем и радистом мы едем в открытой машине, направляясь в 81-й полк. В памяти возник рассвет 6 августа. С началом форсирования наш правый сосед - 53-й УР - был отброшен на исходное положение. Мои худшие опасения подтвердились.
Укрепленные районы предназначались для обороны. Это были соединения типа бригад, основу которых составляли артиллерийско-пулеметные батальоны. Форсировать Дон в зоне такого мощного опорного пункта, как Сторожевое, 53-у УРу оказалось не по силам. И сразу создалась критическая обстановка… Теперь все это уже позади…
Проезжаем мимо похоронной команды, собирающей вражеские трупы к общей могиле. Люди работают в противогазах. На полевой дороге то и дело попадаются воронки от бомб, снарядов и мин. Кругом неубранные, вытоптанные поля, покореженные, обгоревшие деревья. В голове пронеслось сравнение со стихийным бедствием и сразу исчезло. Чтобы взорвать и сжечь этот цветущий уголок России, убить и искалечить столько людей, фашисты использовали многое из того, над чем трудился созидательный ум ряда поколений во всем мире…
- Завоеватели! - говорит Иван Григорьевич, - даже по три метра земли не получили…
- Они сражались за "новый порядок", в котором собирались стать господами… А за это надо платить…
Из-за горизонта на небольшой высоте появляется звено "юнкерсов". Над ними высоко в небе барражирует пара "мессеров".
- Что-то важное разведали, идут бомбить с прикрытием… Уж не командный ли пункт нашей армии?
Мы подвернули под дерево и стали наблюдать за самолетами. Они развертываются над лесом западнее села Титчихи. Там возникают столбы дыма, доносится гул разрывов бомб.
- Поехали! Бомбят командный пункт дивизии.
Мы едем на большой скорости.
Только вчера, по распоряжению штаба армии, маскировка нашего командного пункта проверялась с воздуха. Замечаний не было. Может, диверсанты просочились и навели, но кто скажет об этом?.. А рассчитываться надо нам…
На КП нас встречает начальник штаба И. А. Данилович.
- Двое убитых и пять раненых. Надо немедленно уходить. Налет могут повторить.
Штабы для обеих сторон являлись важной целью. Чтобы нарушить управление войсками, на уничтожение командных и наблюдательных пунктов нацеливались диверсионные группы, авиация и артиллерия. Сейчас, когда захват плацдарма уже завершился, во вражеской попытке покончить с нашим командным пунктом усматривалось еще и что-то личное. Так, поверженный в рукопашной схватке враг, очнувшись, хватается за оружие, чтобы сделать последний выстрел…
…Кто из ветеранов Великой Отечественной войны не помнит приказа народного комиссара обороны № 227? Он прозвучал как набат. Было такое чувство, будто словами приказа "Ни шагу назад" с нами говорит сама Родина.
9 сентября. Полдень. На Сторожевском плацдарме не стихают бои. Кажется, что, несмотря на многократное превосходство в силах и средствах, гитлеровцы стремятся передушить нас вручную.
Я веду наблюдение за ходом боя на высоте 187,7. Грозной крепостью нависает она над всем плацдармом. Рядом стоит дивизионный разведчик майор И. И. Попов. Неожиданно он резко поворачивается ко мне:
- Товарищ полковник! Фашисты наступают из Сторожевого к лесу…
Смотрю в бинокль. Справа не менее двух полков гитлеровцев и хортистов, развернувшись в цепи, наносят удар под основание плацдарма. Их поддерживает артиллерия. Впереди, ведя огонь с ходу, движется около тридцати танков. Отстреливаясь, медленно отходят небольшие подразделения наших бойцов. С ними один танк КВ. Маневрируя и ведя огонь с ходу и коротких остановок, пытается он сделать невозможное. С опушки леса ведут беглый огонь несколько наших полковых и батальонных орудий.
- Гитлеровцев надо задержать!
- Уже дал команду открыть подвижный заградительный огонь всей группой! - докладывает только назначенный командующим артиллерией дивизии полковник Ф. И. Соловьев.
- Начальник штаба! Дайте сигнал - учебный батальон, противотанковый дивизион и пульроту пулеметного батальона на рубеж № 3. Роту танков на опушку леса!
- Понял! - отвечает Данилович.
В воздух летит зеленая ракета.
- Товарищ Соловьев! Прикройте выход резерва на рубеж № 3.
- Есть!
- Все трудности, комиссар, у нас еще впереди, а приходится вводить дивизионный резерв. Нам не из чего выбирать. Если не остановим врага перед лесом, существование плацдарма окажется под угрозой.
- Это верно… - кивает Бобров и смотрит в стереотрубу. В бинокль становится видно, как возникает стена разрывов снарядов перед наступающими танками врага. На отсечную позицию у опушки леса выходит резерв. Развернувшись с ходу в цепь, курсанты занимают траншеи. Слаженно, как на учениях, занимают позиции орудия противотанкового дивизиона. Машины сразу уходят в лес. С пулеметами на катках бежит пулеметная рота.
И вот уже по вражеским машинам открыли огонь восемь орудий дивизиона. Несколько танков загорелось и подбито, во остальные идут вперед. Уже ясно различаются за ними развернутые роты гитлеровцев. С флангов открывают по ним огонь шесть станковых пулеметов. Цепи ломаются и залегают. Потом опять поднимаются и идут за танками. От огня снайперов падают вражеские офицеры. С предельным напряжением ведут огонь артиллеристы противотанкового дивизиона. Один за другим останавливаются танки фашистов, их обгоняет пехота. Курсанты ведут по ней залповый огонь. Раздается одновременный взрыв гранат. Гитлеровцы залегают.
Сквозь деревья просматриваются несущиеся к опушке леса четыре танка КВ. Они с ходу занимают подготовленные позиции. Стволы пушек направляются на цели.