- Будем выходить с ходатайством об организации техникума в Совет Народных Комиссаров. Только учтите: в случае положительного решения будете готовить специалистов и для других предприятий наркомата.
Это нас обрадовало. Тем более что мы не сомневались: раз нарком "за", вопрос будет решен. Так оно и случилось. Вскоре вышло постановление СНК СССР об организации при заводе механического техникума с дневным и вечерним отделениями. Предполагалось, что техникум будет готовить специалистов широкого профиля по холодной обработке металлов (технологов, конструкторов, механиков), а также по термообработке металлов кузнечно-прессового и литейного производства. Одновременно учащиеся должны получить общее среднее образование и право поступления в высшее учебное заведение на общих основаниях.
Руководство завода понимало, что организация техникума в такое время да еще в условиях, когда все приходилось начинать с нуля, не простая задача. Но простых задач тогда не было. Поэтому сразу началась подготовительная работа. Велась она по всем направлениям.
Группа под руководством начальника отдела подготовки кадров Ф. Тесленко занималась вопросами организации и структуры техникума, подбором преподавателей и обслуживающего персонала, а также набором учащихся. К обучению и воспитанию студентов удалось привлечь опытных педагогов. Директором техникума был назначен Н. Сармин, проработавший на этой должности многие годы и зарекомендовавший себя умелым руководителем и организатором педагогического коллектива. Его заместителем по учебной части стал кандидат технических наук М. Ф. Афонский. Он же проводил занятия по технологии металла. Можно назвать и таких преподавателей, как П. С. Туркин (механика), Е. В. Ткачев (физика), Т. А. Смирнова (математика), Н. Т. Усова (иностранный язык), которые с первых дней добросовестно относились к своим обязанностям, много труда вложили в подготовку специалистов.
Одновременно шел набор учащихся практически на все курсы. На первый курс принимались лица, окончившие семь классов, на второй курс - девять классов средней школы. На третий и четвертый курсы могли подавать заявления товарищи, уже учившиеся в техникумах или других технических учебных заведениях и не окончившие их по каким-либо причинам. К началу занятий (1 октября 1944 года) вечернее отделение подошло с полным контингентом учащихся на всех четырех курсах. Дневное отделение оказалось недоукомплектованным. Прием на него пришлось продлить до 25 октября.
У строителей была горячая пора. Они возводили двухэтажное кирпичное здание техникума. Каждый день сюда наведывался заместитель директора по строительству М. М. Свешников, который лично контролировал ход работ. Его можно было понять - этот объект нельзя было не сдать вовремя. И строители не подвели. К назначенному сроку техникум широко распахнул свои двери.
Я посетил техникум, когда сюда завозили мебель, различное оборудование. Н. Сармин показал мне все девятнадцать аудиторий и кабинетов: физики, химии, электротехники, черчения, технологии металлов, военного дела.
- Уже изготовлены наглядные пособия, приборы, экспонаты. Оборудуются учебные мастерские, - говорил Н. Сармин, - к занятиям готовим солидную базу.
Для студентов было выделено отдельное общежитие, построена столовая. А позже, в 1945 году, техникум обзавелся и собственным подсобным хозяйством.
Перед занятиями состоялось общее собрание студентов и преподавателей. Директор техникума сделал доклад. Говорил он о задачах, стоящих перед коллективом техникума, о том, как будут проходить занятия, об изучении теории и приобретении практики в цехах завода. Представил учащимся преподавателей. Выступил на собрании и я. Трудно за давностью лет передать содержание выступления. Но помню отчетливо, что обратился к педагогам и воспитателям с просьбой: готовить кадры так, чтобы техники-сибиряки ни в чем не отставали от специалистов, выпущенных техникумами центральных городов, в том числе Москвы и Ленинграда. И еще - превратить техникум в настоящий центр высокой технической и производственной культуры. Чтобы здесь рождались новые идеи, чтобы мы, опираясь на техникум, могли шире проводить работы по повышению квалификации основных кадров завода, имеющих слабую теоретическую подготовку.
Занятия начались организованно. Но, как и во всяком деле, особенно новом, а для нас оно было именно таким, встречались здесь трудности, различные организационные неполадки. Представители старшего поколения хорошо помнят, как нелегко было в ту пору, да и в первые послевоенные годы достать простую тетрадь или карандаш, я не говорю уже о ручках, чернилах. А учебники? Находили выход. Помогали учащимся все, кто мог. Не было бумаги - писали на газетах. Учебник в лучшем случае доставался один на группу.
Тогда решили организовать в техникуме библиотеку. Не только в нашем, но и в других городах закупали техническую литературу. Заведующая библиотекой Э. Д. Хвастовская обошла всех инженеров и техников завода. Многие выделили для библиотеки свои собственные книги.
Возникали проблемы и с организацией рабочего дня вечерников, и с практикой студентов дневного отделения. К их разрешению подключались партийные, профсоюзные и комсомольские организации цехов. Здесь всегда соблюдалось правило: поставить дело так, чтобы и план шел, и учеба не страдала.
Первый выпуск специалистов состоялся после Великой Отечественной войны. Так что основная отдача от учебы выпускников получена значительно позже. И тогда, как нельзя кстати, пригодились грамотные в техническом отношении люди, ведь приходилось воевать на фронте труда. Однако знания, полученные в техникуме, особенно студентами вечернего отделения, помогали и в 1944, и в первой половине 1945 года увеличивать производство вооружения и боеприпасов. Можно привести много примеров, когда, проучившись некоторое время на вечернем отделении, рядовой рабочий мог выполнять и выполнял обязанности мастера, технолога и т. д. Конечно, вдумчивый и добросовестный человек, получив практику и опыт, и сам мог подняться на ступеньку выше. Бывает и так. Но приобретенные теоретические знания ускоряют это становление, а значит, и ускоряют рост производства.
В одном из цехов работали токари-карусельщики Романов и Андреев. Трудились старательно и в техникуме учились прилежно. В это время в цехе не хватало работников среднего технического персонала, в частности технологов. Из-за этого порой проходили сбои в выпуске деталей. Поговорив со "своими" студентами и убедившись, что они неплохо разбираются в технологии, начальник цеха предложил им занять эти должности. И что же? Трудились ребята на совесть, не испытывали особых трудностей, и учеба пошла еще лучше.
Или такие передвижки студентов. Чертежница Глазова еще в ходе учебы стала конструктором, слесарь Волков - начальником цехового бюро организации труда, а токарь Морин - мастером цеха. Практически весь недостаток в инженерно-технических работниках в последние годы войны мы восполняли за счет лучших студентов вечернего отделения. А это немаловажно.
Мне запомнилась встреча, состоявшаяся уже после окончания войны, с техником-технологом Н. Бычковым, представителем первого выпуска нашего техникума. Н. Бычков, чувствовалось по всему, был доволен и счастлив. Не отрывая глаз от только что полученного диплома, молодой специалист вспоминал, как все это начиналось:
- С какой радостью я и мои товарищи, прервавшие учебу из-за войны, восприняли весть об открытии техникума. Открылась возможность закончить образование. Мы, первые выпускники, пионеры нашего техникума, участвовали в его зарождении. Было трудно. Кто не помнит, как мерзли чернила в чернильницах, как часто выключался свет, как сидели в аудиториях одетыми!
Все это осталось позади. Время, проведенное в техникуме, обогатило мой опыт знаниями, расширило кругозор. Для меня стали понятными и близкими такие вещи, которые раньше были недоступными моему пониманию. Теперь, если подойду к любому станку, я не растеряюсь, знаю, что это за станок, как он устроен, как лучше его использовать в работе. Смотришь, как обрабатывается деталь, и думаешь: а как сделать это лучше? Просто чувствуешь себя не новичком среди машин, а их хозяином. Ясно представляешь многотонные станки, потоки выпускаемых деталей, маленькие колонки цифр себестоимости. Все это в наших руках, мы знаем, как это сделать, и это ощущение наполняет сердце радостью.
На заводе постоянно и непрерывно велась политико-воспитательная и культурно-массовая работа. О некоторых ее аспектах, формах и методах применительно к условиям военного времени и конкретным периодам работы предприятия речь уже шла. Партком, завком профсоюза, комитет ВЛКСМ проявляли заботу о том, чтобы повышалась действенность выступлений лекторов, агитаторов, всех активистов, призванных нести партийное слово в массы рабочих.
Для них многое делали партийный кабинет завода и его библиотека. Семинары, совещания, инструктивные доклады, подбор литературы. Всего не перечислишь. Хорошим подспорьем для пропагандистов были материалы, публикуемые в газетах, в том числе и в заводской многотиражке. Значительно расширились их возможности с открытием в декабре 1943 года местного радиовещания. Только за три первых месяца редакция радиоузла организовала 56 радиопередач. Выступали здесь и лучшие производственники, и руководители отдельных участков, и конечно же сами пропагандисты. Главным же методом в их работе оставалось живое общение с людьми.
Серьезно взялись мы за организацию досуга, памятуя о том, что досуг - не простое времяпрепровождение, а важное средство формирования гармонично развитой личности. Большую роль в этом сыграл Дом культуры, который открыл свои двери 1 мая 1943 года. Я постоянно интересовался строительством Дома культуры. Часто бывал на строительной площадке, беседовал с рабочими. Помню, в одной из бесед сказал о том, что с возведением Дома культуры активно заработает самодеятельность, городские артисты станут посещать нас, разнообразится культурная жизнь. Тут один из товарищей, кажется из Украины, мечтательно произнес:
- Слышал, в один из городов Сибири эвакуирован Киевский театр оперы и балета. Вот бы пригласить к нам.
Его подняли на смех: чудак-человек, театр выступает совсем в другом городе. Да и согласятся ли артисты выйти на нашу сцену? Ее-то пока нет.
- Ничего, - сказал я, - сцена будет, когда-то и мы будем слушать и смотреть и оперу, и балет, и спектакли профессионалов.
Беседа не выходила у меня из головы. Люди работают не покладая рук, все отдают производству. Вот бы сделать им приятное на открытие Дома культуры. Но думать можно, а как сделать? Тот разговор стал постепенно забываться. И вдруг по делам завода я полетел в один из городов Сибири. Иду по улице, смотрю - афиша. А на ней - "Наталка-Полтавка" в постановке этого театра. Не знаю, как мне удалось убедить директора театра. То ли подействовал мой рассказ о нелегком нашем становлении, о том, в каких невероятных условиях налаживали мы производство, чтобы быстрее дать вооружение и боеприпасы фронту, то ли еще что. Артисты приехали к нам, выступили несколько раз на сцене Дома культуры, дали возможность нам послушать прекрасную оперу "Наталка-Полтавка". Думаю, не надо рассказывать, какой это вызвало резонанс. В последующем к нам приезжали и другие артисты.
Дом культуры стал настоящим культурным центром для тружеников завода. Не только кинофильмы "крутили" в нем, хотя тогда это тоже было событием.
При Доме культуры работали различные кружки художественной самодеятельности. Уже через год после его открытия в основном благодаря Соловьеву и Ерошкину у нас был организован джаз-оркестр (20 человек), духовой оркестр (35 человек), домбровый оркестр (18 человек), хор (60 человек) и драматический коллектив (20 человек). В названные коллективы входили рабочие, инженерно-технические работники, служащие, которые днем стояли у станка, давали и обеспечивали план, а вечером спешили на репетиции. Это были победители смотров цеховой художественной самодеятельности, лучшие представители из 1500 ее участников.
Широкий размах художественная самодеятельность получила во второй половине 1943 года. Именно тогда ее участники заняли первое место в области. И с тех пор высоко держали свою марку.
Художественная самодеятельность разнообразила досуг юношей и девушек, обогащала их духовный мир и в конечном итоге положительно влияла на производственные показатели. Прежде чем выйти на сцену, человек задумывался: имею ли я моральное право показываться на людях? Пляшу и пою я хорошо, а что они скажут о моей работе? У многих менялось к лучшему и поведение, и отношение к работе.
Мой рассказ об организации досуга был бы неполным, если бы я не коснулся спортивно-массовой работы. Даже в самое трудное время 1942 и 1943 годов на заводе проводились спортивные состязания. Инициаторами их выступал комитет ВЛКСМ, комсомольские организации цехов и служб, а также Добровольное спортивное общество. На заводе имелись различные физкультурные коллективы, футбольные (лучшие в городе - и этим мы гордились), волейбольные и хоккейная команды. Занимались в них регулярно несколько сот человек. По инициативе комитета комсомола мы начали развивать в первую очередь те виды спорта, в которых могли участвовать многие рабочие, инженерно-технические работники и служащие. Такими видами являлись лыжный спорт и легкая атлетика.
Строительство жилья, забота о питании, работа поликлиники и больницы, художественная самодеятельность, спортивные соревнования. Может показаться, что я рассказываю о второстепенных вещах. Ведь в то время главным для завода был выпуск вооружений и боеприпасов. Да, этому подчинялись помыслы и дела всех тружеников. Но человек есть человек. И не может быть второстепенных вещей, когда речь идет о внимании к нему, удовлетворении его нужд и запросов. Проявляя заботу о людях, мы тем самым проявляли заботу о выполнении планов, об увеличении нашего вклада в скорейший разгром немецко-фашистских захватчиков. А значит, делали свое главное дело.
Родники рабочей инициативы
Огромные трудности (о них уже немало сказано) переживал наш завод с момента его становления. Решающую роль в их преодолении сыграла творческая активность рабочих, инженерно-технических работников, служащих предприятия.
Творческая активность, творческое отношение к труду… Они находили свое конкретное выражение на разных направлениях. И одним из таких направлений было массовое социалистическое соревнование. О ходе и результатах его в конце 1942 и первой половине 1943 года, о некоторых патриотических починах тружеников завода я уже говорил. Здесь же попытаюсь осветить этот вопрос более обстоятельно, показать, как мы использовали силу соревнования в течение всех военных лет. Такой подход оправдан тем, что соревнование охватывало все сферы производства и было направлено на борьбу за выполнение и перевыполнение всевозрастающих заданий по выпуску для фронта вооружений и боеприпасов, за повышение производительности труда, за выявление и использование резервов в каждом цехе, на каждом рабочем участке, в каждой бригаде и на каждом рабочем месте. В соревновании ярко проявлялись политическая сознательность да и вообще личность рабочего, его стремление внести как можно больший вклад в достижение победы над врагом.
Вполне понятно, что руководство завода, партком, завком профсоюза, комитет ВЛКСМ стремились, чтобы в соревновании участвовали все труженики. Но стопроцентного охвата добиться мы не смогли.
В чем тут причина? Часть рабочих, поступив на завод, начинала осваивать те или иные операции, что называется, с азов. Они и учились, и работали одновременно, на первых порах - и в этом нет ничего удивительного - не выполняли сменных заданий. И только получив соответствующую квалификацию, приобретя необходимые навыки и опыт, брали обязательства по повышению производительности труда, выпуску сверхплановой продукции, экономии материалов, то есть включались в соревнование. А поскольку приток рабочей силы (в основном из сельской местности) продолжался все время, хотя и с разной интенсивностью, не все труженики завода были охвачены индивидуальным социалистическим соревнованием. Например, на 1 января 1943 года в соревновании участвовало 72,4 процента работающих на заводе. К 1 января 1944 года эта цифра увеличилась до 87 процентов.
Все списывать на объективные обстоятельства нельзя. Здесь проявлялись и наши недоработки с этой категорией людей. Ведь среди них можно было бы организовать соревнование, к примеру, за скорейшее овладение специальностью и т. д. В отдельных цехах так и делали. В отдельных, но не везде. В результате мы лишались значительного резерва.
И все-таки, несмотря на это, подавляющее большинство рабочих участвовали в соревновании, активно боролись за перевыполнение плановых заданий. О его направлениях можно судить по приведенным ранее обязательствам к 25-й годовщине Советской Армии и Военно-Морского Флота и к 1 Мая 1943 года. Мы стремились, чтобы они были конкретными, без общих, шапкозакидательских фраз, вполне выполнимыми и в то же время напряженными. Но это не значит, что обязательства спускались производствам, цехам, участкам, бригадам. Их формирование шло снизу вверх.
Каждый рабочий, исходя из конкретных условий, личной подготовки и квалификации, намечал свои рубежи в соревновании. Из этих индивидуальных обязательств складывались обязательства бригад, а затем участков, цехов и производств. И только на их основе формировались общезаводские социалистические обязательства, которые потом обсуждались в производственных коллективах. Предстояло немало сделать, прежде чем определять окончательные показатели коллектива. Этим занимались командиры производств всех степеней, партийные, профсоюзные и комсомольские активисты. Зато такой подход страховал от ошибок и случайностей, гарантировал действительно коллективное обсуждение, вовлечение в соревнование как можно большего числа людей, которые рассматривали принятие обязательств как свое кровное дело, дело своей чести и совести. И не случайно все намеченное, как правило, воплощалось в жизнь. А участники соревнования проходили большую жизненную школу, обогащались духовно, приобретали новые знания и повышали свое мастерство.
В первую военную зиму из одной сибирской деревни пришел на завод пятнадцатилетний Александр Ермаков. Определили его в ремесленное училище. Оно тогда работало по ускоренной программе, поэтому немного погодя Саше доверили расточный станок. Как ни бился паренек, на первых порах ничего не получалось с нормой. И опытные товарищи помогали, и сам он старался изо всех сил, а дело не двигалось с места. Сказывалось отсутствие знаний и практических навыков. И все же настойчивость Ермакова привела к положительным результатам - его выработка приблизилась к норме. В один из дней он впервые выполнил задание. Трудно было передать радость подростка, почувствовавшего себя рабочим человеком.