19 февраля 1977 года, суббота, Усть-Каменогорск
Егор Красовский еще спал, когда в девять часов утра в его номер кто-то постучал. Протирая глаза, журналист поднялся и подошел к двери. Стучавшим оказался спортивный корреспондент газеты "Рудный Алтай" Илья Кустарев. Пройдя в номер, он даже не стал присаживаться и буквально ошарашил гостя заявлением:
- Вам лучше вернуться обратно в Москву.
- Это почему? - журналист, одевавший джинсы "Левис", привезенные ему дядей из Японии, замер в недоумении.
- Час назад мне позвонил Жданов и рассказал о вашем вчерашнем разговоре.
- И что же он вам такого сообщил?
- Если коротко: вы приехали к нам, чтобы собрать негативную информацию о Борисе Александрове.
- И вы поверили этому пьянице?
- Николая я знаю много лет, а вас вижу меньше суток.
- И отсюда вы сделали вывод, что вру я, а не он? Между тем правда такова, что он вымогал у меня деньги на водку, а я их ему не дал. Вот он и обиделся.
- Повторяю: я знаю Николая не первый год. Наговаривать на вас ему незачем. Он, хоть и пьющий, но совесть свою еще не пропил. Поэтому я еще раз настоятельно советую вам покинуть наши края.
- Никуда я не уеду! - твердо заявил Красовский.
- Ну, что же, мое дело предупредить, а вы поступайте, как знаете. Но если вам в каком-нибудь переулке начистят физиономию или, не дай бог, сломают руку, не говорите потом, что я вас не предупреждал. Здесь у нас нравы простые, рабоче-крестьянские.
- Вы мне угрожаете?
- Я вас предупреждаю. Думаете, Жданов одному мне позвонил и сообщил о ваших художествах? Так что делайте выводы.
Сказав это, Кустарев удалился.
Обескураженный этим заявлением, Красовский присел на несобранную постель и задумался. С одной стороны, предупреждение Кустарева вызвало в нем законное беспокойство за сохранность своего здоровья. Получив несколько дней назад нокаут от Александрова, журналист рисковал повторить этот печальный опыт, но теперь уже от рук местных поклонников хоккеиста. Но, с другой стороны, на кону была его профессиональная репутация. Ведь это была уже вторая попытка Красовского написать статью про Александрова и если он последует совету Кустарева, то она закончится с тем же результатом, что и первая - то есть, провально. А третьей попытки ему уже никто не предоставит.
"В конце концов, кто сказал, что слова Кустарева имеют под собой основания? Никто. А у страха обычно глаза велики", - подвел итог своим размышлениям Красовский, и застегнул, наконец, на себя джинсы.
Покинув гостиницу, журналист вышел на дорогу, чтобы поймать такси или попутку. Он собирался добраться до Дворца спорта, поскольку никаких иных адресов, связанных с Александровым, в его голове не было. Но он знал, что во Дворце до сих пор тренирует детей бывший тренер Александрова Юрий Тархин, у которого он рассчитывал не только взять интервью, но и обзавестись адресами других людей, близко знакомых с именитым хоккеистом.
Ловить попутку журналисту пришлось недолго. Уже спустя минуту возле него остановился "Москвич-412", за рулем которого сидел мужчина средних лет в болоньевой куртке.
- Вам куда? - спросил он у Красовского.
- До Дворца спорта.
- Садитесь, - и мужчина услужливо открыл перед попутчиком дверцу.
Красовский сел на переднее сиденье, удивившись тому, что водитель даже не назвал ему требуемую сумму за проезд. Но эта забывчивость очень скоро нашла свое объяснение.
- Вы журналист из Москвы? - едва они отъехали от гостиницы, спросил водитель.
- Да, а откуда вы меня знаете? - удивился Красовский.
- От Кольки Жданова, - последовал ответ, после чего произошло неожиданное. Водитель сдал автомобиль к тротуару и когда тот остановился, так саданул пассажира кулаком по лицу, что у того искры посыпались из глаз. В следующую секунду водитель так же проворно, как в первом случае, открыл дверцу и буквально вытолкнул своего попутчика из салона. После чего, отъезжая, произнес в приоткрытое окно фразу, объясняющую журналисту все произошедшее:
- Это только первое предупреждение. Второе будет серьезнее.
Поднявшись с тротуара, Красовский взялся рукой за челюсть, которая в течение недели испытала на себе уже два сокрушительных удара. В этот самый миг к журналисту подошла пожилая женщина с хозяйственной сумкой в руках и спросила:
- Вам плохо, молодой человек?
- Спасибо, все нормально, - успокоил женщину Красовский, и спросил: - Не подскажите, где здесь поблизости милиция?
- За углом, - последовал ответ, сопровождаемый жестом, указывающим дорогу.
Когда журналист пришел в отделение милиции и рассказал дежурному о произошедшем с ним инциденте, тот направил его в кабинет № 8, к капитану Анатолию Сырцову. Выслушав рассказ Красовского, капитан спросил:
- Вы хотите написать заявление?
- Конечно, хочу. Тем более, что я запомнил номер этого "Москвича" - 43–78 УКГ.
- Но почему этот мужчина на вас вдруг напал? - поинтересовался милиционер.
- Откуда я знаю? Мы только отъехали от гостиницы, как вдруг он стукнул меня кулаком по лицу и выбросил из автомобиля.
- Ни за что ни про что? - продолжал удивляться страж порядка.
- Вот именно, что ни за что.
- Так не бывает, товарищ Красовский. Вы явно чего-то недоговариваете. Может, вы не сошлись в цене?
- Цену мы на тот момент еще не обговаривали.
- Может, вы что-то сказали, что не понравилось водителю?
- Что я мог такое сказать?
- Ну, не знаю, вы же приезжий - может, что-то не лестное произнесли по адресу нашего города или его жителей.
- Ничего подобного я не произносил. И город ваш мне нравится.
- А что вас, кстати, привело к нам? - спросил Сырцов, закуривая сигарету.
- Я уже говорил, что нахожусь у вас в служебной командировке.
- Но вы не сказали о ее цели?
- Вам это так важно?
- Мне важны любые детали, учитывая странность инцидента. Посудите сами. По вашим словам, вы ловите попутку, садитесь в нее, а спустя минуту водитель бьет вас по лицу и выбрасывает из машины. Должен же быть мотив у хулигана.
- А если ему, например, не понравилась моя физиономия?
- У вас достаточно симпатичное лицо, чтобы бить по нему ни с того, ни с сего кулаком.
- Я приехал к вам, чтобы собрать материал для одной статьи.
- Какой статьи?
- На спортивную тему.
- А если поподробнее.
- О вашем хоккее.
- Вообще о хоккее или о ком-то лично?
Красовский ответил не сразу. Он стал мучительно соображать, как ему ответить - честно или с утайкой. В это мгновение он уже пожалел, что затеял все это дело, но отступать было уже поздно. А капитан не сводил с него глаз, пуская струю дыма под потолок. Встретившись с ним взглядом, журналист понял, что с таким человеком лучше не хитрить - себе дороже, такой все равно докопается до истины.
- Я приехал написать статью о Борисе Александрове.
Услышав это имя, капитан перестал курить и вдавил сигарету в пепельницу.
- Судя по всему, статья критическая? - догадался Сырцов.
- Статья объективная.
- Видимо, как эта?
Милиционер полез в стопку газет, которая лежала на краю его стола и спустя пару секунд бросил перед журналистом одну из газет. Взглянув на нее, Красовский увидел, что это был номер "Советского спорта" за 9 февраля. Тот самый номер, где была опубликована статья "Удар в спину".
- Как я понял, вашему обидчику тоже хорошо знакома эта статья. Впрочем, как и всем остальным жителям нашего города, которые любят хоккей. Но у меня возникает вопрос: как ваш обидчик мог узнать о цели вашего визита, если вы утверждаете, что общались с ним меньше минуты? Или вы опять что-то не договариваете?
- Хорошо, я передумал писать заявление, - Красовский поднялся со стула.
- Это почему? - удивился капитан.
- Боюсь, что эта волокита продлится долго, а срок моей командировки заканчивается.
Сказав это, журналист направился к выходу. Но у самых дверей его догнала прощальная реплика Сырцова:
- Мой вам совет - уезжайте из нашего города. Все равно всех хулиганов, которые захотят испортить вам лицо, мы переловить не сможем.
В тот же день Егор Красовский вылетел обратно в Москву.
19 февраля 1977 года, суббота, Москва, Петровка, 38
Вероника приехала в МУР во второй половине дня, чтобы помочь сыщикам составить фоторобот Олега - преступника, который совершил убийство своего приятеля и наезд на Анжелу Белову. И пока Вероника, уединившись в научно-технической лаборатории со специалистом, делала свое дело, Кондрашина и Игнатов находились в соседней комнате и пытались найти кончик той ниточки, которая могла бы помочь им выйти на преступника.
- Я думаю, что после всего происшедшего этот Олег ляжет на дно и долго не будет показывать носа, - размышлял Игнатов, медленно вышагивая по кабинету от окна к сейфу. - Мы же знаем только его район обитания - Подмосковье, которое простирается почти на сорок тысяч квадратных километров и имеет население в шесть миллионов человек. Даже если у нас будет его фоторобот, отыскать по нему человека - это все равно, что найти иголку в стоге сена.
- Значит, надо придумать какой-нибудь ход, который смог бы выманить его на поверхность, - отозвалась на эти размышления Кондрашина, сидевшая в углу за столом. - Кстати, ты пробивал этого Олега через наших коллег из ОБХСС - он же, кажется, фарцой промышляет?
- В их картотеке человек с таким именем и с привязкой к Подмосковью не значится. Может, фоторобот поможет? - произнося это, муровец сделал новый пеший заход - на этот раз от сейфа к окну.
- А ты можешь не мельтешить перед глазами - все дельные мысли распугиваешь? - обратилась Кондрашина к коллеге.
Игнатов внял ее просьбе - перестал ходить и уселся на угол стола.
- Так лучше? - спросил он.
Вместо ответа Кондрашина повернулась лицом к карте Подмосковья, которая висела у нее за спиной.
- Как думаешь, если Логунов познакомился с ними на Киевском вокзале, это может говорить о том, что эти двое обитают именно в этом районе Подмосковья - в сторону Переделкино, Апрелевки, Алабино?
- Могут, - согласился Игнатов.
- Значит, с этого направления и надо начинать поиски.
- Я не против, но поиски могут затянуться, учитывая, что на руках у нас будет всего лишь сомнительный фоторобот.
- Ничего иного у нас пока нет. Его точных координат не знает ни Вероника, ни ее подружка Елена, с которой Олег познакомился одновременно с ней. Но мы можем надеяться на то, что преступник все же позвонит кому-то из них с просьбой о встрече.
- Тоже не вариант, поскольку таких девушек у него может быть по всей Москве и Подмосковью десятки.
- А вот здесь я с тобой могу поспорить, - снова повернувшись лицом к сыщику, возразила Кондрашина. - Вероника единственная, кто присутствовала при всей этой истории. То есть, она свидетельница преступления. И Олег обязательно захочет ей позвонить, чтобы поинтересоваться, что с ней. Либо для того, чтобы ее ликвидировать.
- В последнем сомневаюсь. Он мог сделать это в тот же день, когда все и случилось.
- Видимо, не смог, поскольку этот наезд спутал все его карты. Все было бы иначе, если бы они, например, благополучно выбрались за город, где можно было бы в одной могиле похоронить сразу двоих - Павла и Веронику. Поэтому в ближайшее время с девушки нельзя спускать глаз. И хорошо бы поставить ее телефон на прослушку.
- Уже поставили, - сообщил Игнатов, снова возобновляя свое хождение - ему явно не сиделось на одном месте.
- Но я вот о чем подумал: а что если Олег позвонит не Веронике, а Елене, - возобновил разговор Игнатов.
- Думаешь, он настолько хитер?
- Хитер не хитер, но своего точного адреса он девушкам не оставил. Значит, маскироваться умеет. Вот я и думаю: позвонит Елене и поинтересуется, как там ее подруга Вероника. А ставить сразу два телефона на прослушку, это же какая волокита и распыление кадров.
- Что предлагаешь? - Кондрашина почувствовала, что у ее коллеги созрел какой-то план. И не ошиблась. Но начал Игнатов издалека:
- Ты помнишь, что оба приятеля интересовались здоровьем Валентина Гуреева? Ну, того самого хоккеиста "Спартака", которого травмировал Борис Александров? Значит, к хоккею они более чем неравнодушны. А тут дело идет к финишу чемпионата страны и каждый матч ЦСКА, за который оба болеют - вернее, теперь болеет только один Олег - буквально на вес золота. Вот я и подумал, а что если он захочет приехать в Москву на один из этих матчей.
- У тебя есть подозрение, на какой именно? - насторожилась Кондрашина.
- 23 февраля будет игра ЦСКА с рижским "Динамо". Матч очень принципиальный, поскольку обе команды входят в четверку лидеров и показывают очень красивый хоккей. Я думаю, Дворец спорта будет забит под завязку. Почему бы не предположить, что и наш Олег захочет посмотреть на этот матч не по телевизору, а непосредственно воочию, с трибуны Дворца спорта?
- Ты хочешь искать его так же, как это было в "России"? Но это нереально, учитывая размеры этих двух залов. "Россия" вмещает в себя две с половиной тысячи зрителей, а Дворец спорта сколько?
- Двенадцать тысяч.
- Чувствуешь разницу?
- Чувствую, но я не собираюсь повторять историю с "Россией", поскольку при размерах Дворца спорта это попросту нереально.
- Тогда что?
Но ответить Игнатьев не успел. В этот миг из соседнего кабинета к ним вышла Вероника, по выражению лица которой можно было определить, что результат ее работы получился положительный. Следом за ней вышла и женщина-криминалист с фотороботом в руках. Протянув его Кондрашиной, криминалист произнесла:
- Девушка утверждает, что портрет имеет почти полное сходство с оригиналом. Хотя, как мы знаем, такие примеры случаются крайне редко.
С портрета на Кондрашину и Игнатова, который тоже подошел к столу, смотрел симпатичный мужчина со слегка раскосыми глазами, тонкими бровями, широким подбородком и длинными волосами до плеч.
- Просто хиппарь какой-то, - усмехнулся Игнатов.
- Да уж, явно не студент консерватории, - согласилась Кондрашина.
Поблагодарив коллегу, она поднялась из-за стола и они втроем перешли в кабинет Игнатова. Где он вернулся к своей идее, изложить которую не успел в кабинете криминалистов.
- Вероника, скажите, ваша подруга умеет хранить секреты? - обратился муровец к девушке.
- Ленка что ли? Боже упаси, она та еще болтушка! Но я ей про историю, которая со мной приключилась, ничего не говорила.
- Это мы знаем, - сообщил Игнатов. - Но вы должны ей рассказать про другое. Про то, что вы случайно познакомились с известным хоккеистом ЦСКА и сборной СССР Борисом Александровым.
- Это еще зачем? Тем более что ни с каким хоккеистом я сроду никогда не знакомилась.
- Уверен, что и он с вами тоже, - улыбнулся Игнатов и продолжил: - Это легенда, с помощью которой мы имеем шанс выйти на Олега.
- Каким образом? - спросила Вероника и тут же перевела взгляд на Кондрашину.
Но та лишь пожала плечами, демонстрируя тем самым, что и она не в курсе того, что придумал ее коллега. А тот продолжал:
- Вы позвоните своей подруге и похвалитесь тем, что вам сегодня удалось познакомиться с Александровым. Дескать, шли по улице, рядом остановилась "Волга", в которой сидел симпатичный молодой человек. Он спросил у вас некий адрес, вы стали объяснять - так и познакомились. А в день Советской Армии, 23 февраля, он пригласил вас на хоккей ЦСКА - "Динамо" (Рига).
- Почему на хоккей, если в эти несколько дней он может пригласить ее куда угодно - например, в ресторан? - прервала плавный ход мыслей коллеги Кондрашина.
- Потому что хоккеисты безвылазно живут на базе, особенно перед ответственными играми. Поэтому Александрову легче встретиться с девушкой на хоккее, - ответил Игнатьев.
- Но что это за встреча, если она будет сидеть на трибуне, а он бегать с клюшкой по льду? - продолжала задавать вопросы Кондрашина.
- По льду он бегать не будет. Дело в том, что за грубость против Гуреева его дисквалифицировали на несколько матчей. Поэтому он будет сидеть на трибуне вот с этой милой девушкой, - и Игнатов кивнул на Веронику. - Мой расчет прост. Зная о том, что Олег является хоккейным болельщиком, я предполагаю, что он вполне может придти на эту игру, купив билет в кассе или у спекулянтов. Но найти его среди двенадцати тысяч зрителей будет весьма проблематично. Для этого нам и нужна на этом матче Вероника.
- Но если все же он останется дома у телевизора?
- Вероятно и такое. Но я исхожу из того, что он обязательно должен позвонить Веронике или Елене. И, узнав от них легенду про Александрова, он сто процентов захочет попасть на матч, чтобы Вероника свела его с кумиром. Это же тот самый случай, который выпадает раз в жизни. К тому же эта история сможет обезопасить девушку. Если Олег планировал убрать свидетельницу до матча, то теперь он вынужден будет это отложить, чтобы познакомиться с Александровым.
- А ты стратег, - улыбнулась Кондрашина. - В таком случае, что ты думаешь по поводу того, как поведет себя преступник: поедет на игру вместе с Вероникой или отдельно?
- Увы, но на этом мои стратегические таланты исчерпываются, - развел руками муровец. - Произойти может всякое, поскольку не исключена возможность того, что Олег уже имеет на руках билет на игру, купленный им заранее. Но нас, конечно, устроил бы первый вариант, при котором мы бы взяли его тепленьким, не ставя на уши стольких людей.
- Однако, по закону подлости, в реальной действительности обычно выпадает вариант самый неудобный, - мрачно резюмировала Кондрашина.