- Ну что скажите, Виктор Васильевич? - спросил у Тихонова Спрогис, когда они вдвоем остались сидеть на своих местах, а их соседи покинули арену дворца спорта. - Есть ли у нас шансы отыграться?
- А вы как думаете? - вопросом на вопрос ответил Тихонов.
- Что-то подсказывает мне, что шансов у нас маловато.
- Вот и я того же мнения, - грустно вздохнул Тихонов. - Команды у нас на льду не видно.
- В каком смысле?
- В смысле сплоченного коллектива, единого в своих устремлениях. И это странно, учитывая тот факт, что у шведов такая команда сложилась.
- Чем же это объяснить, если у наших соперников и звезд-то настоящих нет, в отличие от наших? - продолжал допытываться Спрогис.
- Думаю, на этом чемпионате мы лицезреем появление новой шведской звезды - вратаря Ерана Хегюсты. А что касается вашего вопроса, то мой ответ будет таким. В нашей сборной сформировалось как бы два слоя игроков: это лидеры и те, кто полагает, что эти самые лидеры вытянут игру. А раз два слоя, то это значит, что внутри них сложились разные требования к себе, к своей игре, к работе на тренировках. Впрочем, у меня и к лидерам есть претензии.
- Не те ли, что вы так старательно весь чемпионат записываете в свой блокнот? - не сумев сдержать улыбку, спросил Спрогис.
- От КГБ ничего утаить невозможно, - с ответной улыбкой произнес Тихонов.
- Вот я и прошу: поделитесь своими выкладками.
После этих слов Тихонов извлек на свет упомянутый блокнот, который он все два периода держал в руках, делая в нем пометки, а в перерыве спрятал во внутренний карман пиджака. К этому делу - делать пометки по ходу матча - он приучился еще когда был вторым тренером у Чернышева в столичном "Динамо". Даже месяц назад, когда он работал старшим тренером второй сборной СССР и участвовал с ней в турнире вторых сборных в Ленинграде, блокнот был неизменным его спутником на матчах команд-соперников, которые он посещал во Дворце спорта "Юбилейный". Тот турнир, кстати, его подопечные выиграли, победив во всех трех матчах: финнов со счетом 10:2, шведов - 8:3, чехословаков - 5:1. Из своего рижского "Динамо" Тихонов взял на турнир двух игроков: защитника Вячеслава Назарова и нападающего Петра Воробьева. И оба не подкачали: Назаров был объявлен лучшим защитником на турнире, а Воробьев стал лучшим бомбардиром, набрав 6 очков (1 гол и 5 голевых передач).
Сюда, на чемпионат мира в Вену, Тихонов привез уже другой блокнот, а тот, что был с ним в Ленинграде, занял свое место в книжном шкафу в его рижской квартире - на полке, где покоился его архив.
Раскрыв блокнот на одной из страниц, Тихонов пробежал глазами по тексту, после чего сообщил:
- Вот, например, интересное наблюдение, как дополнение к моим последним словам. На данный момент наша сборная пропустила здесь 24 шайбы. Так вот почти половина их была пропущена, когда у нас играло первое звено. Причем в защите у нас сначала играла связка Цыганков - Гусев, но затем последнего посадили на скамейку запасных и вместо него стал выходить Фетисов. Но сути дела это не изменило. Как мы помним, первая шайба сегодня залетела в наши ворота от его конька. Вроде бы, случайность, с кем не бывает? Но факт остается фактом - звено к обороне оказалось не готово.
- Но зато оно много забивает, - внес свою поправку в рассуждения тренера чекист. - Или мои данные противоречат вашим из блокнота?
- В некоторой степени, - кивнул головой Тихонов. - Да, первое звено на данный момент имеет на своем счету 34 забитые шайбы, из которых на долю Михайлова пришлось 12 голов, Харламов отличился девять раз, а Петров семь. Однако львиная доля этих голов приходится на игры с соперниками из разряда не самых сильных. Имеются в виду сборные ФРГ, США, Румынии, Финляндии. Например, тот же Петров только им и забивал. А вот Михайлов с Харламовым все же смогли отличиться и в играх с фаворитом турнира сборной Чехословакии, забив ей в общей сложности три шайбы. Правда, во второй игре это не спасло нас от поражения.
- Значит, наши лидеры, по-вашему, так и не смогли стать примером для остальных?
- Они старались, но одного старания оказалось мало. При этом заметим, что и другие наши ветераны оказались не на высоте. Про того же Гусева я уже упоминал. Но в этом же списке и Александр Мальцев с одной забитой шайбой в восьми сыгранных матчах. Хотя девять голевых передач он все-таки сделал, но все они выпали на игры со слабыми соперниками. Явно сдали Валерий Васильев, Геннадий Цыганков и Владимир Лутченко, которые допускают грубейшие тактические просчеты, которые никогда ранее не были им свойственны. Например, в трех неудачно сложившихся для нас матчах, в том числе и в сегодняшнем, более половины шайб были забиты в наши ворота уже после того, как Третьяк парировал удары. Просто чехословацкие и шведские форварды успевали к шайбе раньше наших защитников.
- Но вдруг наши лидеры все же соберутся с силами и в последнем периоде сумеют повести за собой команду? - предположил Спрогис. - Ведь если мы сегодня проиграем, то это отбросит нашу команду на третье место. Когда такое бывало?
- Шестнадцать лет назад в Швейцарии, когда мы тоже взяли "бронзу", пропустив вперед сборные Канады и Чехословакии, - напомнил своему собеседнику о событиях давно минувших дней Тихонов. - Два тренера нашей нынешней сборной - Константин Локтев и Владимир Юрзинов - как раз выступали в той команде.
- Намекаете на повторение того результата?
- Я, как и вы, Эрнст Леонардович, очень хочу, чтобы наши сегодня победили, - закрывая свой блокнот, произнес Тихонов. - Но надо быть объективными. Сборная Швеции сегодня поймала кураж и обыграть ее будет крайне проблематично. Я даже боюсь, что мы и на ничью с ними не наиграем - так хорош сегодня их вратарь Хегюста.
Тихонов как в воду глядел. В третьем периоде шведы защищали свои ворота не менее самоотверженно, чем в двух предыдущих двадцатиминутках. И хотя сами они больше не забили, но и сделать это советским хоккеистам тоже не позволили. В итоге, спустя шестнадцать лет, сборная СССР заняла на мировом первенстве 3-е место. Иначе как провальным такой результат назвать было нельзя.
8 мая 1977 года, воскресенье, дача Юрия Андропова
Когда у Андропова на даче зазвонил телефон, он сразу догадался, кто мог ему звонить в это время. Буквально пять минут назад закончилась трансляция из Вены хоккейного матча СССР - Швеция, где наши хоккеисты уступили 1:3. Поэтому, подняв трубку и услышав на другом конце провода голос Леонида Брежнева, Андропов не удивился.
- Смотрел это позорище? - без всяких предисловий спросил генсек.
Вместо ответа шеф КГБ тяжело вздохнул, показывая тем самым, что эта трансляция оставила в его душе такой же осадок, что и у его собеседника.
- С этим безобразием надо немедленно что-то делать, - продолжал вещать Брежнев. - Я даже не могу сейчас смотреть мое любимое кино - "Битву за Берлин" показывают к Дню Победу, а у меня настроение, будто я говна объелся. Это что же такое - второй год подряд мы остаемся без золотых медалей. Да еще умудрились третье место занять, дважды проиграв каким-то шведам. Раньше мы их под Полтавой громили, а теперь они нас в Вене!
- Леонид Ильич, успокойтесь, вам нельзя так волноваться, - попытался урезонить генсека Андропов.
- Не могу я быть спокойным, когда накануне такого светлого праздника наши хоккеисты проигрывают чемпионат мира! Вызывай из Риги Тихонова и пусть он берет в свои руки и ЦСКА и сборную. А Кулагина с Локтевым надо под зад коленом - хватит, отработали.
- Тихонов сейчас не в Риге - он в Вене, и наверняка переживает не меньше нашего, - сообщил Андропов. - Пусть вернется на родину, и здесь мы ему обо всем и сообщим.
- Только не тяни с этим, Юрий. Ему же надо одну команду сдать, а другую принять - дело хлопотное. А если будут проблемы с руководством Латвии, то я с ним сам переговорю.
- С Боссом я, думаю, проблем не будет, - успокоил собеседника Андропов.
- После того, что сегодня случилось в Вене, ни у кого не должно быть вопросов по поводу назначения Тихонова, - заметил Брежнев. - Надо срочно в наш хоккей свежую струю вливать, а то мы и в следующем году чемпионат опять проиграем. Он, кстати, где будет проходить, а то я что-то запамятовал?
- Пока еще неизвестно - конгресс Международной лиги хоккея должен состояться сразу после окончания этого чемпионата.
- Что ты из меня дурака делаешь, Юрий? - в голосе генсека явственно послышалась обида. - Это твоя-то контора не знает, где у нас может быть будущий чемпионат?
- Судя по всему в Праге - все к этому идет, - ответил Андропов.
- Да ты что? - искренне удивился Брежнев. - Да там же нас попросту сожрут, если мы уже сейчас не начнем шевелиться.
- Согласен, Леонид Ильич. Тем более, что в следующем году чехи будут отмечать годовщину - с августа 68-го как-никак десять лет прошло. Помните, что у них творилось в марте 69-го, когда они дважды обыграли нас на чемпионате мира в Швеции?
Брежнев, несмотря на возраст, хорошо помнил те события, поскольку звонил тогда Густаву Гусаку и удивлялся той антисоветской истерии, которая обрушилась на Чехословакию по поводу тех побед. Толпы людей высыпали на Вацлавскую площадь в Праге и устроили ночные гуляния, потрясая плакатами антисоветского содержания и распевая такого же рода песни. Гусак тогда промямлил что-то невразумительное и пообещал навести порядок. Но было понятно, что ничего он не наведет, а говорит так только для проформы.
- Надеюсь, твои службы уже работают над тем, чтобы упредить повторение тех событий? - спросил Брежнев.
- Обижаете, Леонид Ильич. Вот и кандидатура Тихонова возникла именно в этом контексте.
- Что же ты мне, дураку, сразу не сказал о своих далеко идущих планах? - не скрывая огорчения, спросил Брежнев.
- Я же не знал, как сложится у нас в Вене, - попытался оправдаться Андропов.
- Ну ладно, я не в обиде, - сменил интонацию генсек. - Главное, чтобы дело не страдало. Короче, держи меня в курсе. А пока спокойной ночи!
9-12 мая 1977 года, Вена, ежегодный конгресс ЛИХГ
Сразу после окончания чемпионата мирапохоккею в той же Вене состоялся ежегодный конгресс Международной лиги хоккея на льду. Главным вопросом его работы был выбор следующей страны, которой предстояло принять этот турнир в следующем году. В качестве главных претендентов выступали три столицы: Прага (Чехословакия), Стокгольм (Швеция) и Берн (Швейцария). В советских верхах вполне лояльно отнеслись к выдвижению двух последних городов, но вот Прага вызвала категорическое неприятие. По этому поводу в ЦК КПСС в конце апреля (за несколько дней до начала чемпионата в Вене) даже было собрано расширенное совещание с участием руководства Федерации хоккея СССР и Спорткомитета СССР. В качестве основного докладчика на совещании выступил заведующий сектором спорта ЦК КПСС Игорь Митрохин, который заявил:
- Нам крайне невыгодно, чтобы в следующем году чемпионат мира проходил в Чехословакии. Как известно, именно на этот год выпадает 10-летний юбилей августовских событий 1968 года. А это значит, что внутренняя оппозиция в стране обязательно приурочит мировой хоккейный турнир к этой дате. В итоге могут повториться события 1969 года, когда такой же чемпионат мира, но в Швеции, вызвал настоящую антисоветскую истерию в Чехословакии. Причем заметим, что на том чемпионате сборная ЧССР заняла лишь второе место, но она сумела дважды победить золотых медалистов - нашу сборную, что стало поводом к массовым выступлениям не только в Праге, но и в других городах Чехословакии. И можно себе представить, что случится в следующем году в этом городе, если там чемпионом станут хозяева турнира. Поэтому мы должны обязать нашего представителя в Международной хоккейной лиге Андрея Васильевича Старовойтова предпринять все возможные меры к тому, чтобы кандидатура Праги не прошла на нынешнем конгрессе лиги.
- А как вы себе это представляете? - раздался голос из зала. - Я имею в виду, как Андрей Васильевич может воздействовать на членов Международной лиги?
- А вот пусть он сам выйдет к трибуне и расскажет нам об этом, - предложил Митрохин.
И Старовойтову пришлось встать со своего места и отправиться на этот зов. Он с 1969 года был членом Совета ЛИХГ, а два года назад присовокупил к этому еще и пост председателя судейской комиссии.
- Товарищи, я целиком и полностью согласен со словами Игоря Анисимовича, - первым делом заявил Старовойтов. - Нам крайне невыгодно с политической точки зрения, чтобы следующий чемпионат проходил в Праге. Но мы с вами марксисты, а это значит, что к любому вопросу мы должны подходить с реалистических позиций. А реальная ситуация такова, что среди членов ЛИХГ у Праги слишком много сторонников. И я вам объясню почему. Во-первых, на следующий год выпадает не только юбилей августовских событий 68-го года, но и 70-летняя дата со дня рождения чехословацкого хоккея. Именно поэтому Прага и выдвинула свою кандидатуру. И сумела быстро завоевать себе массу сторонников в Международной лиге, что понятно - столь знаменательная дата не может никого оставить равнодушным.
- Но ведь и политический мотив в этой поддержке тоже присутствует, - высказал свое предположение кто-то из зала.
- Совершенно верно - и это еще одна причина, по которой у Праги есть прекрасные шансы стать хозяйкой будущего чемпионата, - ответил Старовойтов. - Не секрет, что против нас ведется холодная война, в том числе и в спорте. Поэтому есть много желающих, чтобы столкнуть нас лбами с нашими чехословацкими друзьями.
- То есть, получается, что на этот конгресс вы едете, уже заранее предрекая нам поражение? - спросил Митрохин.
- Ни в коем случае, Игорь Анисимович, - повернул голову к вопрошающему докладчик. - Шанс изменить ситуацию в нашу сторону есть, но мы должны быть готовыми ко всему.
- А вы хитрец, Андрей Васильевич, - улыбнулся Митрохин. - Так сказать, соломку себе подстелили на всякий случай.
- Так я же сказал, что мы марксисты, - ответил Старовойтов, чем вызвал дружный смех у всех участников совещания.
И теперь, находясь в Вене, Старовойтов вспоминал это совещание и мысленно хвалил себя за то, как ему тогда ловко удалось уйти от прямого ответа.
Перед самым отлетом в Прагу Старовойтов побывал еще на одном совещании - в КГБ СССР. Правда, проходило оно в узком кругу - на нем, кроме Старовойтова, присутствовал шеф КГБ Юрий Андропов и полковник Эрнест Спрогис. Главного чекиста тоже интересовала та же проблема: есть ли у нас шансы заблокировать голосование в лиге и не допустить Прагу к чемпионату. Старовойтов и там ответил уклончиво: мол, шансы фифти-фифти.
- И все же, чьих процентов больше? - не унимался Андропов.
- Я полагаю, что чехословацких, - решился, наконец, на честный ответ Старовойтов.
- Что может этому помешать? - вступил в разговор Спрогис.
- Я попытаюсь лично переговорить с президентом лиги Гюнтером Сабетцки, но он мужик хитрый и заранее предсказать его позицию нельзя.
В итоге практически весь чемпионат Старовойтов только тем и занимался, что встречался с членами Совета ЛИХГ и вел с ними продолжительные беседы о будущем конгрессе. Его целью было не только перетянуть на свою сторону собеседников, но и сделать так, чтобы они в нужном направлении воздействовали на своих друзей из числа руководителей национальных федераций, которые должны были участвовать в голосовании по поводу выбора будущей страны-хозяйки следующего чемпионата мира. Вообще в Совет ЛИХГ входило 12 человек, а вот руководителей федераций было в три раза больше - 31. В некоторых из этих людей Старовойтов был уверен, но их было не так много - всего 9 человек (они представляли СССР, ГДР, Болгарию, Венгрию, КНДР, Польшу, Финляндию, Швейцарию, Югославию). В самом Совете ЛИХГ Старовойтов мог положиться почти на половину его членов - на 5 человек. Это были: почетный президент ЛИХГ Ахерн, а также австриец Вассерфогель, югослав Люкса, швейцарец Трачин, финн Палтанен. Большое значение имела позиция президента ЛИХГ Гюнтера Сабетцки, с которым у Старовойтова были хорошие отношения - как служебные, так и личные (они были одногодками - оба родились в 1915 году - и познакомились еще во второй половине 60-х, когда Сабетцки был уже членом Совета ЛИХГ, а Старовойтов судил чемпионаты мира). Но, как и предполагал Старовойтов, в создавшейся ситуации предсказать то, как поведет себя Сабетцки было нельзя - на него ведь тоже давили со всех сторон. Поэтому Старовойтов, идя на встречу с президентом ЛИХГ, терялся в догадках относительно того, чем закончится эта встреча.
Сабетцки принял его радушно - налил ему коньяка и даже выразил сожаление в связи с тем, что сборная СССР заняла всего лишь 3-е место на венском чемпионате.
- Надеюсь, в следующем году вам, наконец, удастся прервать эту затянувшуюся полосу неудач, - салютуя русскому рюмкой, сказал глава лиги.
- Спасибо, Гюнтер, но все зависит от решений нынешнего конгресса, - ответил Старовойтов.
Поймав на себе вопросительный взгляд своего собеседника, Старовойтов сказал напрямоту:
- В Праге нам будет крайне сложно прервать эту неудачную полосу.
- Ах, вот вы о чем, - кивнул головой Сабетцки, после того, как осушил свою рюмку. - Но здесь от меня мало что зависит. Чехи закусили удила и заручились поддержкой большинства делегатов конгресса.
- Но мы можем рассчитывать на ваш голос?
- На мой безусловно, - кивнул Сабетцки. - Но мне кажется, что даже с учетом того, что мы с вами, как члены Совета, имеем право не на один, а на два голоса, шансов на то, чтобы отклонить Прагу у нас мало. Мне кажется, вам надо самому переговорить с чехами.
- Я уже говорил, но они упорно стоят на своем. Я предложил им взять себе чемпионат 79-го года, но они хотят провести его именно в следующем году.
- И понять их можно - они будут отмечать 70-летний юбилей своего хоккея.
- Мне кажется, их больше волнует другой юбилей - тот, которому будет 10 лет.
По губам Сабетцки пробежала ухмылка, которая сигнализировала, что он понимает, о чем идет речь.
- И я думаю, Международная лига вовсе не заинтересована в том, чтобы будущий чемпионат мира превратился в место для сведения политических счетов.
- Мы не допустим этого, - твердо заявил Сабетцки.
- Но было бы лучше ликвидировать пожар в самом зародыше, чем тушить его потом всеми силами.
- Я же говорю, что я на вашей стороне, но ситуация такова, что моей поддержки вам может не хватить.
- Но вы можете воздействовать на ключевых игроков.
- Не могу, дорогой Андрей, - развел руками Сабетцки. - Вы проиграли второй чемпионат подряд и от вас уже отвернулись даже ваши недавние сторонники. Чего уж говорить о тех, кто колебался. Вот почему чехам так легко перетянуть на свою сторону членов конгресса. Впрочем, некоторых и перетягивать не надо - они сами за них проголосуют.
- И все же прошу вас, Гюнтер, поговорите с теми, на кого вы можете воздействовать. А мы в долгу не останемся - вы же знаете, как мы умеем быть благодарны.
Сабетцки ответил не сразу. Сначала он разлил по рюмкам очередные порции коньяка, после чего, взяв свою рюмку, сказал:
- Хорошо, давайте попробуем потушить этот пожар в зародыше.
Президент ЛИХГ и в самом деле в начале конгресса встретился с рядом влиятельных функционеров Лиги и попытался перетянуть их на сторону русских. Однако только два человека - швед Берглунд и голландец Швеерс - согласились прислушаться к его словам. Все остальные деликатно дали понять, что они будут поддерживать чехов.