И все же Старовойтов не терял надежды на благополучный исход. Ведь оставались еще представители национальных федераций. Но во время голосования случилось неожиданное. Даже те из них, в ком Старовойтов был уверен, вдруг проголосовали за Прагу. Видимо, прав был Сабетцки - второе поражение подряд сборной СССР заставило отвернуться от советской стороны и тех, кто всегда старался быть к ней поближе. И легко было себе представить, что случится в случае поражения советской сборной в Праге - число отвернувшихся только увеличится.
13 мая 1977 года, пятница, Москва, площадь Дзержинского, КГБ СССР
Узнав о решении ЛИХГ провести следующий чемпионат мира в Праге, Андропов вызвал к себе Спрогиса. И когда тот переступил порог его кабинета, неожиданно спросил:
- У вас что в школе по истории было, Эрнест Леонардович?
- Пятерка, Юрий Владимирович. А в чем дело?
- Тогда вы должны помнить итоги Венского конгресса 1814–1815 годов.
- Это тот, который восстановил феодально-абсолютистские монархии, разрушенные французской революцией и наполеоновскими войнами?
- Значит, правильно вам пятерку поставили, - улыбнулся Андропов. - А спросил я вас об этом потому, что вчерашний венский конгресс Международной хоккейной лиги может привести почти к тому же самому. Если в следующем году чехи снова победят, да еще у себя дома, они сделают весомый шаг на том пути, который нам удалось предотвратить в августе 68-го - то есть, ускорить свою капиталистическую трансформацию. И тогда в роли Наполеона, отправленного в ссылку, вполне может выступить ваш покорный слуга. Значит, чтобы этого не произошло, мы должны ускорить назначение Тихонова. Шуточки кончились - если не возьмемся за это дело сегодня, в Праге нас ждет провал. Езжайте в Спорткомитет и переговорите с Павловым. Если он будет возражать, пусть свяжется со мной - я ему объясню ситуацию.
- Павлов вряд ли будет артачиться, а вот военные могут, - стоя посреди кабинета, сообщил Спрогис. - После того, как Тихонов взял с рижанами четвертое место, их позиции только усилились. Короче, как я уже неоднократно говорил, будет оппозиция. Причем, как явная, так и скрытая.
- С явной оппозицией будем разговаривать. А со скрытой бороться - чего тут непонятного? Леонид Ильич выдал нам карт-бланш, значит, мы и будет решать, кому стоять у руля сборной и ЦСКА в придачу. Это в первую очередь вопрос большой политики, а не спорта. И голосование в пользу Праги это наглядно продемонстрировало. Так что засучим рукава и начнем впрягаться в это дело. Вы же этого, помнится, хотели?
- А вдруг Тихонов заартачится?
- Может и заартачится, - согласился с полковником Андропов. - И вы бы заартачились, будь на его месте. Живет себе в Риге человек почти десять лет и в ус не дует: отличная команда, почти европейский сервис, благополучная семья, наконец. И тут на те - поезжай в Москву и взваливай себе на плечи такую ответственность. Но придется - ничего не попишешь. Короче, вопрос с Тихоновым я беру на себя. А вы займитесь спортивными функционерами. И чтобы к понедельнику эта проблема была решена.
14 мая 1977 года, суббота, Рига, квартира Тихоновых и резиденция ЦК КП Латвии
Тихонов стоял у большого зеркала в коридоре и поправлял галстук, который ему помогла завязать супруга. Тренер готовился к важному событию - ему предстояло ехать в ЦК КП Латвии, где должны были чествовать команду рижского "Динамо" в связи с успешным завершением сезона - 4-м местом в чемпионате СССР. В последний раз такого успеха команда добивалась очень давно - 30 лет назад.
В тот самый миг, когда Тихонов бросил последний взгляд на себя в зеркало и собрался было вернуться в комнату, на столике зазвонил телефон. Подняв трубку, тренер услышал голос председателя Спорткомитета СССР Сергея Павлова:
- Виктор Васильевич, вам надо завтра быть в Москве.
- Зачем? - удивился Тихонов.
- Для очень серьезного разговора. По телефону я всего вам сообщить не могу, поэтому ждем вас у нас во второй половине дня.
Сказав это, Павлов попрощался и повесил трубку.
- Витюша, кто звонил? - донесся до Тихонова голос супруги, сидевшей в гостиной у телевизора.
Прежде чем ответить, тренер положил трубку на аппарат и вернулся к жене. После чего сообщил:
- Звонил Павлов, попросил завтра срочно приехать в Москву. Кажется, Танюша твои прогнозы начинают сбываться.
- Думаешь, дадут сборную?
- Иначе вряд ли бы звонили из Спорткомитета сразу после фиаско нашей команды в Вене, - предположил Тихонов.
- Будешь соглашаться?
- Обязан. Сама же говоришь, что я уже перерос вторую сборную.
- Я сказала и про рижское "Динамо".
- Нет, от этой команды я не откажусь. Буду совмещать сборную и "Динамо".
- Наивный человек, - улыбнулась жена. - Кто тебе позволит курсировать между Ригой и Москвой?
- Ничего, попытаемся уговорить, - ответил Тихонов. Правда, большой уверенности в его голосе супруга не услышала.
Спустя час Тихонов был уже на улице Кирова, где располагалась резиденция ЦК КП Латвии. Хоккеисты рижского "Динамо", а также администрация команды, приехали туда чуть раньше и уже сидели в зале, где должна была состояться официальная часть этого мероприятия.
Когда Тихонов поднимался по лестнице, чтобы пройти в зал, к нему подошел заведующий сектором спорта ЦК Леонид Котлов и, протягивая ладонь для приветствия, сказал:
- Поздравляю вас, Виктор Васильевич, с новым назначением.
Увидев удивление на лице тренера, Котлов пояснил:
- Я имею в виду назначение вас старшим тренером главной команды страны.
- Откуда вы знаете то, о чем даже я еще не знаю? - продолжал удивляться Тихонов.
- Просто здесь, в ЦК, слухи распространяются быстрее, чем вы думаете, - улыбнулся Котлов. - Но в любом случае, огромное вам спасибо. Ваше назначение на столь высокий пост это весомый вклад в местную копилку - ведь еще ни разу тренер из Риги не назначался наставником национальной сборной.
- А как же история с Кубком Канады? - напомнил прошлогоднюю историю Тихонов.
- Я вас умоляю, Виктор Васильевич, - развел руками Котлов. - Это же была фактически вторая сборная. А здесь - первая.
После официальной части был устроен пышный банкет в столовой ЦК, во время которого к Тихонову подошел председатель КГБ Латвии Лонгин Иванович Авдюкевич. Они чокнулись бокалами, в которых было шампанское, после чего чекист взял тренера за локоть и стал уводить от стола.
- Виктор Васильевич, вам большой привет и поздравления лично от Юрия Владимировича Андропова, - сказал Авдюкевич, когда они подошли к окну, выходящему на улицу Кирова. - Вы большая умница, гордость республики. Но перед вами теперь открываются новые, еще более широкие перспективы. Жаль будет с вами расставаться.
- Зачем же расставаться, Лонгин Иванович? - удивился Тихонов. - Тренерскую должность в сборной я смогу совмещать с работой в рижском "Динамо".
- Я думаю, на вас есть другие планы.
- Интересно какие?
- Вы же ушлый в спорте человек, Виктор Васильевич, и должны знать, что в истории советского хоккея еще не было прецедента, чтобы тренер первой сборной жил не в Москве, да еще руководил периферийной командой. Вам наверняка уже подыскали в столице соответствующий вашему рангу клуб.
- Но мне бы тогда хотя бы намекнули об этом.
- Это тонкости политики, мой дорогой, - приобняв Тихонова за плечи, молвил Авдюкевич. - Видимо, в Москве просто посчитали не этичным портить нам настроение в такой знаменательный день. Как только торжества закончатся, вас обязательно вызовут в Москву опять. Только я вам об этом ничего не говорил - договорились?
И Авдюкевич снова прикоснулся своим бокалом к тихоновскому.
16 мая 1977 года, понедельник, Москва, Арбатская площадь, Министерство обороны СССР
Лонгин Авдюкевич оказался прав. Не успело стихнуть в ушах Тихонова эхо банкета в ЦК КП Латвии, а из его головы выветриться, выпитое там шампанское, как тренера сорвали с насиженного места и вызвали в Москву. Сначала в Спорткомитет, где Павлов прямо заявил ему, что есть мнение перевести Тихонова на работу в Москву.
- Чье мнение? - поинтересовался тренер.
- И наше, и Министерства обороны, и ЦК КПСС, - перечислил Павлов. - Кстати, от меня вам надо будет отправиться к военным - на Арбатскую площадь. Там вам подробно все объяснят.
На Арбатской площади Тихонова принял глава тамошнего спортивного комитета вице-адмирал Николай Шашков. Усадив гостя в кожаное кресло напротив себя, хозяин кабинета минут пять говорил на общие темы - о здоровье самого тренера и его близких, об успехе рижского "Динамо" в первенстве страны, после чего внезапно сообщил:
- Принято решение назначить вас старшим тренером столичного ЦСКА.
- Принято вами, Николай Александрович? - спросил Тихонов.
- Принято там, - и вице-адмирал воздел указательный палец вверх. - Поэтому никакие отказы и отговорки не принимаются. Мы очень ценим вас как опытного специалиста и уверены, что решение о вашем назначении очень своевременное.
- Но ведь у ЦСКА есть тренер Константин Борисович Локтев, который в этом сезоне привел команду к золотым медалям. Как я буду выглядеть в его глазах, да и в глазах общественности после такого назначения?
- Константин Борисович военный человек и привык подчиняться приказам. Никаких обид с его стороны не будет. Так что не волнуйтесь.
В это время на широком столе вице-адмирала зазвонил один из телефонов. Он поднял трубку и в течение примерно полминуты слушал кого-то на другом конце провода. После чего положил трубку и сказал:
- А теперь, Виктор Васильевич, вас ждут на Лубянке.
Вице-адмирал поднялся и протянул гостю ладонь для прощального рукопожатия.
Всю дорогу с Арбатской площади до Лубянки Тихонов ломал голову, кому именно он мог понадобиться в КГБ. Неужели самому Андропову? Да нет, вряд ли. Скорее всего, этот человек - генерал-лейтенант Владимир Петрович Пирожков, начальник отдела кадров КГБ, с которым Тихонов дружил уже почти десять лет. Видимо, хочет переговорить со мной по поводу моего переезда и обустройства в Москву. Ну, ладно, я-то перееду, а вот как Татьяна сорвется с насиженного места? Это она только говорит, что готова поехать со мной куда угодно, а на самом деле тяжело ей будет покидать столь европейский город, как Рига. Там у нее хорошая работа на лыжной фабрике, множество подруг. Их ведь с собой в Москву не возьмешь. "Нет, в молодости, когда я был без семьи, менять места проживания и команды было значительно легче, - размышлял Тихонов, глядя в окно на мелькающие по ходу движения дома. - Даже в ВВС к Василию Сталину я переходил без особых душевных терзаний".
Ретроспекция. 1950 год, Москва
Уплетая за обе щеки яичницу, которую ему приготовила мама, Тихонов то и дело бросал взгляд на ходики, которые висели на стене. Перехватив его взгляд, мать улыбнулась:
- Да успеешь ты в свое "Динамо", успеешь.
В течение нескольких лет Тихонов играл в футбол за "Буревестник", но несколько дней назад в их команду пришли люди из московского "Динамо" и уговорили тренера отпустить его к ним. Предложение было настолько заманчивым, что ни тренер, ни сам Тихонов просто не имели права отказаться. И сегодня, в десять утра, он должен был приехать на базу "Динамо", чтобы оформить все необходимые документы и получить форму с динамовской символикой.
Когда с яичницей было покончено, Тихонов поблагодарил маму, чмокнул ее в щеку и уже собрался было покинуть их комнатушку в московской коммуналке на Садовой-Сухаревской, дом 16, как вдруг в дверь кто-то постучал. Стук был сильный, настойчивый - соседи по коммуналке обычно так не стучали. Тихонов распахнул дверь и увидел на пороге двух бравых офицеров со знаками различия летчиков на погонах.
- Виктор Васильевич Тихонов? - спросил один из военных, светловолосый и улыбчивый полковник с усами.
- Он самый, - ответил хозяин квартиры, отступая от двери в глубь комнаты.
Незваные гости переступили через порог и все тот же светловолосый продолжил:
- Мы представители команды ВВС. Виктор Васильевич, сегодня в пять часов вечера вы должны приехать к стадиону "Динамо", к Северной трибуне. Мы проводим вас к Василию Иосифовичу, он хочет вас видеть. Вам все понятно?
Вместо ответа Тихонов кивнул головой. Отдав ему честь, гости удалились так же стремительно, как и появились.
- Витюша, а как же "Динамо"? - спросила у сына мать, когда тот закрыл дверь за гостями.
Тихонов ответил не сразу. Какое-то время он буравил взглядом дверь, за которой скрылись незваные гости, после чего перевел взгляд на родительницу:
- Мама, ты же слышала, кто хочет меня видеть. А с сыном Сталина, сама понимаешь, не спорят.
К месту предстоящей встречи Тихонов приехал на полчаса раньше и нервно прохаживался у Северной трибуны, вглядываясь в лица прохожих и пытаясь узнать в них своих сегодняшних утренних посетителей. Но те появились так же внезапно, как и утром, подъехав к месту встречи на "ЗИСе". Поздоровавшись с Тихоновым, они провели его на территорию стадиона. Спустя пять минут они уже были в раздевалке ВВС, где к очередному матчу готовилась "команда летчиков", как ее называли в народе. Тихонов встал в уголке и стал молча наблюдать за тем, как спортсмены переодеваются перед матчем. В этот миг от них отделился один из игроков и направился к гостю. Тот узнал в нем Всеволода Боброва. Подойдя к Тихонову, Бобер, как называли его болельщики, протянул руку для приветствия и сказал:
- Не робей, Виктор, тут тебя не съедят.
Не успел он это сказать, как дверь раздевалки распахнулась и в помещении вошел человек в кителе с генерал-лейтенантскими погонами. Все узнали в нем Василия Сталина. Поздоровавшись с командой, он застыл посередине раздевалки, наблюдая за тем, как футболисты зашнуровывают бутсы. В этот миг к нему и подвели Тихонова. Смерив его внимательным взглядом, Сталин-младший спросил:
- Говорят, ты в "Динамо" собрался переходить?
- Позвали, вот я и пошел, - ответил Тихонов.
- А если я позову, ко мне пойдешь? - задал новый вопрос отпрыск вождя.
- А вы зовете? - вопросом на вопрос ответил Тихонов.
- Я не просто зову, я приказываю, - улыбнулся Василий.
После чего повернулся к стоявшему за спиной светловолосому полковнику, который сегодня приезжал к Тихоновым, и сказал:
- Хороший парень. Будем брать.
16 мая 1977 года, понедельник, Москва, площадь Дзержинского, кабинет председателя КГБ СССР Юрия Андропова
Так, за размышлениями и воспоминаниями о далеком прошлом, Тихонов доехал до здания КГБ СССР на Лубянке. Молодой и спортивный мужчина в гражданском костюме провел его через подъезд № 1 внутрь здания и сопроводил до одного из кабинетов. Миновав первую дверь, Тихонов попал в небольшой тамбур, где имелась вторая дверь - именно она и вела в просторный - метров сорок - кабинет. В конце его стоял стол. Из-за него поднялся человек в очках, в котором Тихонов узнал Юрия Андропова. Протянув ему руку для приветствия, шеф КГБ пригласил гостя сесть на один из стульев и спросил:
- Что будете пить, Виктор Васильевич - чай, кофе?
И тут же добавил:
- Предупреждаю: чай у меня особенный - с женьшенем, из Китая привозят.
- Тогда чай, - улыбнулся Тихонов, располагаясь за столом.
Андропов, как гостеприимный хозяин, разлил по чашкам из чайника горячий чай и придвинул гостю вазочку, где лежали печенье и сушки. После того, как Тихонов пригубил напиток, Андропов спросил:
- Догадываетесь, о чем будет наш разговор?
- Наверное, о том же, о чем сегодня мне уже говорили Павлов и вице-адмирал Шашков, - предположил гость.
Андропов улыбнулся:
- Совершенно верно. Но они были краткими, а я хотел бы объяснить вам общую ситуацию. После неожиданного поражения нашей сборной в Вене…
- Почему неожиданного? - сорвался с губ Тихонова невольный вопрос, о чем он тут же и пожалел - все-таки прерывать шефа КГБ и члена Политбюро в его же кабинете могло показаться верхом бестактности.
Но Андропов, наоборот, от этого только оживился:
- Вы считаете, мы проиграли заслуженно?
- Мне кажется, да. Я, кстати, говорил об этом и вашему коллеге - полковнику Спрогису.
- Да, он мне рассказывал, но я бы хотел услышать ваши доводы из первых уст. И если можно поподробнее.
- Хорошо, я готов, - отодвигая от себя чашу с чаем, ответил Тихонов. - Нас подвели самоуспокоенность и устаревшие тактические схемы. В Вене мы играли в одном тактическом ключе, не ставя перед соперниками никаких загадок, в то время как команды Чехословакии и Швеции гибко использовали различные тактические варианты. Например, в первом матче с нашей командой шведы умело прессинговали по всей площадке. Не отказывались они от прессинга и в повторной встрече, хотя на этот раз, учитывая усталость своих игроков, их тренер ограничил их активные действия двумя зонами - своей и нейтральной.
- А что чехи?
- Они тоже, не отказавшись от излюбленной тактики игры от обороны, в зависимости от хода игры прибегали и к прессингу, и к тактике силового давления. Наши тренеры не смогли против этого что-либо противопоставить. Ведь современный хоккей требует уже иных подходов. Я бы не стал этого говорить, но если меня уже фактически назначили старшим тренером первой сборной, то я готов отстаивать свою точку зрения на любом уровне.