Тем временем Александров и Чика вышли на автомобильную стоянку и подошли к зеленым "Жигулям", которые они сегодня днем угнали от станции метро "Бауманская". Открыв перед хоккеистом переднюю дверцу, Чика пригласил его сесть, а сам, обойдя автомобиль, уселся на водительское сиденье.
- Ну, здравствуй, знаменитость, - услышал Александров за своей спиной голос мужчины, который, как он догадался, и был тем самым деловым человеком.
Взглянув в переднее зеркальце, хоккеист увидел лицо, обезображенное шрамом и совершенно ему незнакомое.
- Здорово, коль не шутишь, - ответил на приветствие хоккеист. - Чем обязан?
- А тебе Вероника разве не объяснила, зачем ты нам понадобился? - поинтересовался Олег.
- Она сказала, что мной интересуется один деловой человек. Как я понял, это ты?
- Он самый.
- Тогда представься. А то нехорошо получается - ты меня знаешь, а я тебя нет.
- Мое имя тебе знать необязательно, - сказал, как отрезал Олег. - Считая меня человеком, который когда-то был пленен твоей личностью, а теперь в ней разочаровался.
- Чем же я тебе не угодил?
- С нехорошими людьми связался.
- Тогда какого хера ты меня сюда вызвал?
- Чтобы должок с тебя стребовать. Ведь эти нехорошие люди меня из-за тебя чуть на тот свет не отправили. Видишь шрам - это их рук дело.
- Что-то я тебя не понимаю, - после небольшой паузы произнес Александров, хотя на самом деле начал догадываться, о чем именно идет речь.
- А нам кажется, что все ты понимаешь, только претворяешься. Я тот самый человек, которого ты с этой шалавой Вероникой собирался мильтонам сдать. Теперь вспомнил?
Услышав это, хоккеист положил руку на ручку дверцы, собираясь рывком открыть ее и выпрыгнуть из машины. Но Олег успел схватить его за воротник ветровки, а Чика приставил к горлу хоккеиста лезвие финского ножа. Почувствовав его холод на своей коже, Александров только теперь осознал, в какую дерьмовую историю его угораздило вляпаться.
Тем временем Лобанов вернулся за столик и, не обнаружив за ним своего друга, удивленно спросил у Вероники:
- А куда испарилось это чудило?
- Оно вышло на несколько минут по делу, - ответила девушка. - Но нам наказало опрокинуть по рюмашке за успешное его разрешение.
- Тогда не будем медлить, - Лобанов уселся за стол и принялся разливать спиртное в бокалы.
В этот самый миг его приятель сидел ни жив, ни мертв в нескольких сотнях метрах в чужом автомобиле и мучительно размышлял о том, как ему выпутаться из этой коллизии. Выход ему предложил тот человек, который его сюда и заманил.
- Будешь себя хорошо вести, мы тебя отпустит пить водку и дальше, - произнес Олег, наклонившись к уху хоккеиста. - А если будешь рыпаться, то мой кореш тебя прирежет - ему это не впервой. Причем хоккей он не любит, поэтому ему глубоко насрать, что его финарез отправит на тот свет знаменитого хоккеиста. Да и я колебаться не буду, - сказав это, Олег сунул под нос хоккеисту ствол пистолета. - Теперь, усек, что мы не шутим?
Александров молча кивнул головой.
- Тогда слушай нас внимательно, - продолжал вещать Олег. - У тебя наверняка башлей немерено накоплено, вот и придется ими с нами поделиться. Выплатить, так сказать, компенсацию за свое плохое поведение - за то, что мильтонам хотел меня сдать. Я полагаю, что это будет справедливо.
- И сколько же ты хочешь? - разжал наконец губы Александров.
- Пятнадцать тысяч, - ответ последовал без промедлений. - Только не говори, что у тебя таких денег нет. Мы-то знаем, как наши спортсмены живут, тем более такие знаменитые.
- Откуда же ты это знаешь? - попытался потянуть время Александров.
- Прессу нашу почитываем, - ответил Олег и швырнул на колени хоккеиста какую-то газету. - Читал, небось, "Комсомолку" за эту пятницу? Статью под названием "Блуждающий форвард"?
Александров и в самом деле читал эту заметку. В ней рассказывалось о футболисте одесского "Черноморца" и сборной СССР Анатолии Шепеле, который отпросился из команды на пару суток навестить больную жену, а сам пропал на целых 45 дней. За это товарищи исключили его из своих рядов, да еще обвинили в рвачестве - он за короткое время умудрился продать две свои "Волги", которые ему в течение одного года помогли купить в команде. На одной он проездил всего пять месяцев, на второй на месяц меньше.
- Интересно, откуда у этого блуждающего форварда сразу две "Волжанки" нарисовались? - продолжил свою речь Олег. - Вот мы, например, простые советские граждане и одну машину купить не можем, не отстояв много месяцев в очереди, а спортсмены меняют их, как перчатки. И продают их потом по двойной цене. Разве это справедливо? У тебя, Борис, какая машина в наличии?
- "Жигуленок", - ответил хоккеист.
- И сколько ты за нее отдал?
- Шесть тысяч.
- Откуда же ты такие башли взял, если у тебя официальная зарплата всего сто восемьдесят или двести рублей?
Александров предпочел на этот вопрос не отвечать. Тогда за него это сделал Олег:
- А мы тебе скажем, откуда у вас, у спортсменов, такие деньжищи набегают. Вы то одну машину, которую вам без очереди команда предоставляет, продадите, то другую. Плюс шмотки разные из-за границы привозите и через барыг потом продаете по двойной, а то и тройной цене. Наверняка и другие какие-то лазейки имеете, чтобы лишнюю копеечку срубить. Так что мы, Борис, тебя сейчас раскулачивать будем. Как нам вождь мирового пролетариата товарищ Ленин завещал. Не для того он делал революцию, чтобы кто-то потом жировал - черную игру ложками в ресторане Аэровокзала жрал, пока другие лишь черным хлебом с луком обходились.
- По тебе не видно, что ты одним черным хлебом питаешься, - усмехнулся Александров.
Он успел разглядеть, что его собеседник был одет в модную импортную куртку из болоньи, а на голове у него красовалась стильная кепка из велюра, тоже купленная явно не в "моспошиве".
- И вообще, не жирно будет - пятнадцать тысяч? - поинтересовался хоккеист.
- Не жирно, поскольку это цена за то глубочайшее разочарование, которое мне пришлось пережить, - парировал Олег. - Я ведь несколько лет восхищался хоккеистом Борисом Александровым, считая его своим кумиром. Фотки его на стену у себя дома вешал. А потом бац - узнаю, что он меня хотел мильтонам поганым сдать. Так что пятнадцать "косых" - нормальное цена за мое разочарование в тебе. Остап Бендер за то же самое просил с Корейко целый миллион.
- Я тебя сдать хотел, потому что ты мою подругу чуть не убил, - напомнил собеседнику о судьбе Анжелы Беловой Александров.
- Чуть не убил говоришь - значит, она жива? - встрепенулся Олег.
- Выжила, пролежав в коме не один день.
- Слава тебе, господи, - с облегчением вздохнул Олег. - А то я думал, что лишний грех на душу взял. Я ведь не хотел ту девку убивать - она сама под колеса сиганула.
- Чего же ты тогда бросил ее на дороге?
- Нельзя мне было с ней возиться - у меня трупак в багажнике лежал. Кореша одного по пьяни порешил, вот и несся со всей дури по улице. Короче, все это - трагическое стечение обстоятельств. Но за то, что ты с моей души лишний грех снял, я с тебя тоже сниму - один "косарь", из заявленного мной. И того получается - с тебя четырнадцать "косариков". У тебя где башли лежат?
- Не надейся, не дома - в сберкассе, - ответил Александров.
- Но сберкнижка-то на предъявителя дома, - догадался Олег. - Вот мы туда сейчас и поедем.
- Но сберкасса уже закрыта - ночь почти на дворе, - напомнил хоккеист.
- А мы люди терпеливые - до утра подождем. Только не у тебя на хате, а в другом месте - чтобы лишний раз на глаза не попадаться. Давай, говори адрес, куда ехать.
- Чапаевский, пять, - после небольшой паузы решился назвать свой адрес хоккеист.
- Это у "Сокола" что ли? - вновь встрепенулся Олег. - Там еще детская музыкальная школа стоит?
- Ну, есть такая - имени Дунаевского, - подтвердил слова собеседника Александров.
- Знаю я этот переулок - у одной моей знакомой герлы в этой школе дочка училась. А твой дом номер пять - это двенадцатиэтажка, что напротив школы?
- Она самая.
- Как тесен мир, - глубокомысленно заметил Олег и тронул Чика за руку, чтобы тот убрал финку. - Давай договоримся так, хоккеист. Ты нам выдаешь наши башли, а мы тебя больше не побеспокоим. Тебе это только на руку. Я в газете вычитал, что тебя во вторую сборную вызвали? Вот и прикинь, зачем тебе лишний скандал, которых у тебя и без того хватает? Снимешь башли с книжки, отдашь нам и чеши в свою сборную. Договорились?
Александров ответил не сразу. Потирая шею, которую только что "гладил" финский нож, он, наконец, вымолвил:
- Ладно, трогай в Чапаевский.
Лишний скандал, из-за которого его, действительно, могли отчислить из сборной, ему и правда был ни к чему.
Чика завел мотор и "Жигули" выехали со стоянки. А следом за ними тронулась и "Волга-ГАЗ-24", в которой сидели двое сотрудников "наружки" КГБ. Все это время они издали наблюдали за происходящим в "Жигулях", ломая голову над тем, с кем это и, главное, на какую тему так долго общается их объект наблюдения. Но к общему выводу так и не пришли, рассчитывая узнать об этом в ближайшее время.
До Чапаевского переулка "Жигули" домчались за несколько минут, благо ехать было недалеко - по Ленинградке до метро "Сокол" и потом поворот налево. В квартиру хоккеиста пошли все вместе, то есть втроем. Когда Александров достал из секретера сберкнижку, Олег забрал ее у него и, прежде чем спрятать в карман куртки, заглянул внутрь. Увидев цифру в 30 тысяч рублей, он присвистнул, после чего заметил:
- Я полагаю, это не последние деньги олимпийского чемпиона Бориса Александрова.
Хоккеист ничего на это не ответил, но вымогатель был прав - на второй сберкнижке у хоккеиста лежали еще 30 тысяч рублей. Однако ее он доставать не стал.
Когда они снова выехали на Ленинградский и взяли курс в сторону "Белорусской", Чика заметил:
- Кажется, за нами "хвост" приклеился - 24-я "волжанка". Я ее "срисовал" еще у Аэровокзала.
Олег оглянулся назад и в самом деле заметил темную "Волгу", которая ехала за ними на некотором расстоянии.
- Давай проверим - сверни-ка в переулок, - приказал он Чике.
Тот так и сделал. А спустя несколько секунд они увидели, как из-за поворота показалась все та же "Волга".
- А ты, зема, глазастый, - похвалил своего приятеля Олег. - Интересно, кто это к нам "приклеился", а, хоккеист?
- А я почем знаю? - искренне удивился Александров. - Может, такие же архаровцы, как и вы, охочие до чужих денег.
- Давай, жми на газ - будем отрываться, - приказал приятелю Олег.
Когда их автомобиль увеличил скорость, то и "Волга" поддала газу, что окончательно убедило вымогателей в том, что их преследуют. Началась погоня по ночным московским улицам и переулкам. Машин на дороге в эти часы было немного, что давало убегающим простор для маневра. Чика то гнал прямо, то сворачивал в переулки, не рискуя особо в кого-то врезаться. В разгар погони Олег внезапно скомандовал:
- Сворачивай налево, я знаю эти места - попробуем спрятаться.
Спустя пару минут он сообщил:
- Через сто метров будет поворот направо, а потом сразу домик с аркой - нырнем туда.
Чика так и сделал. А когда они въехали в арку, то Чика выключил огни и они затаились, повернув головы назад - в сторону проезжей улицы. И вскоре мимо них промчалась "Волга". Она проехала всю улицу и скрылась за ближайшим поворотом. Выждав еще какое-то время, Чика сдал назад. Развернув автомобиль, он поехал в обратную сторону и вскоре выехал на набережную Москвы-реки. Дорога позади них была пуста - преследовавшая их "Волга" потеряла беглецов из вида.
12 сентября 1977 года, понедельник, квартира полковника Эрнеста Спрогиса
Спрогис почистил зубы и, выйдя из ванной комнаты, собирался уже ложиться спать, когда в коридоре его квартиры зазвонил телефон. Наученный многолетним опытом оперативной работы, Спрогис сразу понял, что этот звонок не случайный - случилось какое-то ЧП. И угадал. Звонил замначальника "семерки" - 7-го управления:
- Эрнест Леонардович, мои орлы час назад потеряли Забияку, - сообщил он.
Под этим агентурным псевдонимом скрывался не кто иной, как Борис Александров.
- Как потеряли, почему? - поинтересовался Спрогис.
- Он с приятелем ужинал в ресторане Аэровокзала, когда к нему за столик подсела какая-то девица. Спустя несколько минут Забияка вышел на улицу и сел в "Жигули" зеленого цвета, госномер 17–92 МОТ. В автомобиле его кто-то поджидал - мои орлы различили силуэт мужчины на заднем сидении. Их разговор продлился около получаса, после чего они отправились домой к Забияке. Пробыли там десять минут и снова куда-то поехали. Именно в этот момент мои орлы и "засветились". Началась погоня. В районе набережной "Жигули" сумели оторваться. Как выяснили потом мои орлы, этот "жигуленок" был угнан от метро "Бауманская" сегодня днем. Принадлежит инженеру Пронину Андрею Ивановичу.
- А что за девица подсела к Забияке, выяснили? - спросил Спрогис, присаживаясь на стул возле тумбочки с телефоном.
- Как раз занимаемся этим. Двое оперативных сотрудников посланы по адресу приятеля Забияки, с которым они сидели в ресторане Аэровокзала. С минуты на минуту они должны сообщить о результатах своей поездки.
- Хорошо, я через полчаса буду на месте, - сказал Спрогис и положил трубку на аппарат.
После чего прошел в спальную комнату и сообщил своей жене, которая уже лежала в постели, накрывшись одеялом, и при свете ночника читала журнал "Работница".
- Дорогая, мне нужно срочно вернуться на службу.
- А без тебя, естественно, никак нельзя? - глядя поверх очков на супруга, спросила женщина.
Обескураженный муж в ответ лишь развел руками.
12 сентября 1977 года, понедельник, площадь Дзержинского, КГБ СССР
Когда Спрогис приехал на Лубянку и поднялся к своему кабинету, у дверей его уже дожидались двое оперативников, которые ездили к Александру Лобанову. Один из оперов сообщил:
- Девушку зовут Вероника. Судя по всему, эта та самая девица, которая вместе с Александровым участвовала в поимке преступника в феврале этого года.
- Адрес ее известен?
- Нам - нет, но в МУРе он наверняка есть. У старшего инспектора угро Алексея Игнатова, который вел это дело. Но дежурный на Петровке сообщил нам, что он сейчас на задании.
- Нет, значит, муровцам покоя по ночам, как и нам, - глубокомысленно изрек Спрогис. - Ну, и что это за задание?
- Какой-то пьянчуга с охотничьим ружьем забаррикадировался в своей квартире и взял в заложники всю семью - жену и двух малолетних детей. Участкового, который пришел его усмирять, ранил в плечо. Короче, серьезная заварушка.
- Адрес известен?
- Да, это недалеко от нас - в Колпачном переулке.
- Едем туда, - принял решение Спрогис, так и не воспользовавшись ключами от своего кабинета, которые он все время разговора держал в руках.
12 сентября 1977 года, понедельник, Колпачный переулок
Когда Игнатов и двое его коллег по убойному отделу МУРа подъехали к пятиэтажке, в одной из квартир которой на последнем этаже засел пьяный стрелок, ранивший участкового, там уже собралось чуть ли не все местное отделение милиции во главе с его начальником - майором Игнатием Забелиным. Милиционеры стояли на лестничной площадке четвертого этажа и обсуждали создавшуюся ситуацию. А она была сложной. Преступник был явно невменяем и на все просьбы сложить оружие и сдаться отвечал матерной бранью, а однажды взял и пальнул через дверь картечью. После чего пригрозил: дескать, если кто-то сунется к нему - убьет не только визитеров, но и своих домочадцев. А те в это время сидели в дальней комнате и беззвучно плакали, опасаясь, что любой шум с их стороны еще больше озлобит обезумевшего главу семейства.
Подойдя к начальнику отделения, Игнатов представился и, выслушав рассказ Забелина, спросил:
- Балкон у этого стрелка имеется?
- А как же - выходит на улицу, - ответил майор. - Он с него тоже пару раз пальнул - хорошо, что никого на улице не было.
- Балкон застекленный или открытый?
- Откуда у этого алкаша деньги на остекление? А тебе, капитан, это зачем?
- Хочу его через балкон взять, - ответил Игнатов, закуривая сигарету. - Но для этого мне веревка крепкая нужна. У твоих ребят такая имеется?
- Откуда? - пожал плечами майор. - Может, у соседей поспрашивать?
Про соседей было сказано не случайно. Несмотря на позднее время - было уже за полночь - практически весь подъезд был на ногах, поднятый выстрелами. Люди толпились на лестничных площадках своих этажей и горячо обсуждали происходящее. Вот к ним и направился Игнатов.
Когда он спросил про веревку, вперед вышел мужчина, примерно одного с ним возраста, и, назвавшись Иваном, сообщил:
- Есть у меня моток веревки - мы на ней летом во дворе белье развешиваем.
- А вы на каком этаже живете?
- На пятом - напротив этого ненормального.
- И что он за человек? - поинтересовался Игнатов.
- Одно слово - урод. Зимой снега не выпросишь - жадный до неприличия.
- А буянит часто?
- Раз в месяц железно закатывает концерты. Жену свою с детьми гоняет так, что дым коромыслом. Но чтоб такое, как сегодня - это впервые. Наверное, совсем крыша у мужика поехала от бормотухи.
- А вход на чердак у вас открыт или за дворником придется идти? - спросил Игнатов, туша сигарету о подоконник и выбрасывая окурок в открытую форточку.
- Зачем дворник - открыт он. Так нести веревку?
Спустя несколько минут Игнатов, оставив двух своих коллег внизу и дав им задание следить за дверью стрелка, отправился на чердак. За ним увязался и Иван, который нес в руках веревочный моток. Выйдя на крышу, муровец осторожно подошел к ее краю в том самом месте, где внизу был балкон стрелка. Стояла тихая сентябрьская ночь и легкие порывы ветра теребили волосы на голове муровца, когда он, крепко держась за поручень, глядел вниз. Там, на расстояние примерно пяти-семи метров от края крыши, находился балкон стрелка - открытый и наполовину заваленный каким-то хламом.
- Ну, что там? - поинтересовался Иван, стоявший за спиной муровца.
- Тишина за Рогожской заставой, - ответил Игнатов, возвращаясь к своему добровольному помощнику.
Взяв у него веревку, он стал осматриваться, ища приспособление, за которое можно было привязать один из ее концов.
- Только не за антенну, - предупредил муровца Иван, увидев, как тот задержал свой взгляд на коллективной телевизионной антенне, стоявшей на крыше.
- "Ленинский университет миллионов" любите смотреть? Или "Сельский час"? - спросил Игнатов.
- Сдались они мне - я футбол люблю.
- За кого болеете?
- За "Спартак".
- Так он в первую лигу вылетел, а ее матчи по телеку вроде не показывают, - удивился Игнатов.
- Я Кубок УЕФА жду - в среду сразу два матча транслируют. Киевляне против "Эйнтрахта" играют, а грузины против миланского "Интернационале". А потом и хоккей начнется - на приз газеты "Руде право".
- Обширная у вас культурная программа, - улыбнулся Игнатов. - Кстати, как там "Спартак" в первой лиге играет?
- Три дня назад у "Пахтакора" 3:1 выиграл - два мяча Жора Ярцев забил. Теперь спартачи от узбеков всего на два очка отстают.