В группировку "Север" под командованием генерал-майора К. Пуликовского входили сводный отряд 131-й мотострелковой бригады, 81-й и 276-й мотострелковые полки. Штурмовой отряд этой группировки совместно с двумя штурмовыми отрядами группировки "Северо-Восток" под командованием генерал-лейтенанта Л. Рохлина в составе 255-го мотострелкового полка, сводного отряда 33-го мотострелкового полка и 68-го отдельного разведывательного батальона, наступая с северного направления, имели задачу блокировать северную часть города и президентский дворец с севера.
В результате действий трех этих группировок и блокирования магистральных улиц должен был образоваться сквозной коридор. Чтобы исключить боевые действия в западной части города и перегруппировки противника в тылу, десантники должны были блокировать Заводской район и район Катаяма.
Наступавшая с восточного направления группировка "Восток" под командованием генерал-майора Н. Стаськова в составе сводного отряда 129-го мотострелкового полка, сводного парашютно-десантного полка 104-й воздушно-десантной дивизии, сводного батальона 98-й воздушно-десантной дивизии формировала два штурмовых отряда. Они, продвигаясь вдоль железной дороги Гудермес - Грозный и далее в направлении проспекта Ленина, должны была выйти к реке Сунже, захватить мосты через нее и, соединившись с войсками группировок "Север" и "Запад", блокировать центральный район в горловине реки Сунжи.
Таким образом, основные силы Дудаева, находящиеся в центре города, оказывались в полном окружении федеральных войск и прочно запирались в тех узлах обороны, которые располагались в центре города или носили стратегическое значение. Но их положение, по замыслу операции, становилось таким безнадежным, что впору было складывать оружие и, не торгуясь, сдаваться по-хорошему…
И теперь, по замыслу командования, роль форварда должны были выполнить армейские части.
Подразделения внутренних войск и сотрудников внутренних дел - как правило, специальные - придавались этим штурмовым отрядам на случай активного сопротивления дудаевцев в наиболее важных объектах, а также для зачистки освобожденной территории от остаточных групп боевиков и блуждающих снайперов. Но задача внутренних войск во время штурма носила все же вспомогательный характер, что объясняется существенной разницей в мощи оружия, стоящего на вооружении ВВ и армии, а также особенностями боевой подготовки.
В армии каждого - от солдата до генерала - учат брать города. И, говоря откровенно, это очень сложная работа, требующая от армейских мотострелков умения буквально вышибать дух из любого узла обороны. Вот так: встретил сопротивление, обнаружил огневые точки, вызвал огонь своей артиллерии или авиации, ворвался на позиции и уничтожил всех, кто еще держит в руках оружие. И, не отвлекаясь на мелочи, на укрывшегося в подвалах и чердаках неприятеля, наступать дальше, пробивая тараном проход для тех, кто идет следом и чистит город от снайперских лежбищ, от оставленных в тылу диверсантов, от бандитов и мародеров, которым посчастливилось избежать встречи с бескомпромиссной армейской пехотой.
Это уже работа "легких" мотострелков - частей и подразделений внутренних войск, которые, уступая армейцам в пробивной силе их орудий и танков, как раз тому и обучены, чтобы, шагая за ними следом, по-умному перевернуть каждый камень и заглянуть в каждый люк. Все, что называется военно-полицейской операцией, начинается сразу же, и сопутствующие ей бои носят подчас не менее ожесточенный характер.
Но это все в идеале, в теории, в планах - в том установленном жизнью порядке вещей, который обязывает внутренние войска относиться к армии с уважением, и даже именовать ее - конечно, неофициально - "старшим братом". И в этом положении ВВ нет ничего обидного. Ничего такого, что говорило бы о неравенстве или о том, что солдатские жизни, отданные за Отечество, тем ценнее, чем "сильнее" ведомство, к которому они были приписаны в свой смертный час…
Упор делался на внезапность и полное превосходство по качеству вооружения. Техники у армии действительно было больше: около 200 танков, свыше 500 БМП и БТР, 200 орудий и минометов. Еще и в резерве, состоявшем из 131-й Майкопской отдельной мотострелковой бригады и 503-го мотострелкового полка, насчитывалось более 500 человек, 50 танков, 48 орудий и минометов.
* * *
Сейчас и не вспомнить когда точно - 26 или все-таки 27 декабря - сложился тот разговор в вагоне министра обороны, стоявшем на запасных путях в Моздоке… В общем-то, ничего особенного: просто штрих времени, мимолетная его деталь, только подчеркивающая вековечность наших национальных черт, привычек и сумасбродств… Вроде бы все и без нас предрешено Совбезом: хочешь - не хочешь, а идти в город придется. Окончено очередное совещание, и остается только узкий круг генералов, к которому предложено присоединиться и мне. На прямой вопрос Грачева, обращенный к одному из присутствующих: "Ну что, когда будем брать Грозный?", генерал N рапортует без тени сомнения: "Вы мне, Пал Сергеич, ставили задачу на 3 января, я войскам - на 29 декабря. Но брать будем 31-го!…" В голосе генерала N чувствуется здоровый и жизнерадостный подхалимаж: это считается нормальным, за это погоны не снимут…
Вообще-то, я знаю этого генерала как трудолюбивого и неглупого человека. Поэтому, оставшись с ним наедине, недоумеваю по поводу случившейся с ним перемены, спрашиваю жестко, с отчетливым вызовом: "Не слишком ли дорогой получается подарок?" Но N, кажется, и не думает обижаться: "Бросьте, А.С.!.. Какая разница - сегодня или завтра? Вы поймите, армия - это же лом… А против лома нет приема!"
* * *
Так оно в конце концов и произошло: двинулись 31-го…
Начинала штурм авиация, поднявшись с базовых аэродромов Ейска, Крымска, Моздока и Буденновска.
В 6.00 31 декабря группировка "Север" зашла в Грозный. Дудаевцы не спешили открывать огонь, стремясь раскрыть замысел российского командования. Практически без боя первый батальон 81-й полк Самарской мотострелковой дивизии вышел к железнодорожному вокзалу (к 13.00) и к дворцу Дудаева (к 15.00). В район железнодорожного вокзала к 13.00 сумели выйти и два батальона 131-й Майкопской отдельной мотострелковой бригады, направленные из резерва решением командующего "для закрепления успеха и наращивания усилий".
Обходным маневром, оставляя в стороне центральные улицы, колонны группировки "Северо-Восток" сломали сопротивление боевиков на внешнем и среднем оборонительных рубежах и к 14.00 вышли к мосту через Сунжу, восточнее площади Орджоникидзе.
Группировка "Запад" вошла в город в 7.30 и до 12.00 не встречала сопротивления. Но уже к 14.00 дудаевцы вычислили местоположение наших войск и с 15.00 перешли к активным боевым действиям. 693-й мотострелковый полк группировки "Запад" был атакован в районе рынка превосходящими силами противника. Не выдержав натиска, он начал отход и к 18.00 был окружен в районе парка имени Ленина. Связь с ним была потеряна. Сводные парашютно-десантные полки 76-й дивизии и 21-й отдельной бригады ВДВ из состава этой же группировки в районе Андреевской долины были остановлены плотным огнем и вынужденно закрепились на южной окраине города. Свою задачу группировка генерал-майора В. Петрука выполнить так и не смогла из-за непростительно медленного выдвижения частей, предназначенных для усиления ведущей бой группировки.
То же самое произошло с группировкой "Восток", возглавляемой заместителем командующего ВДВ генерал-майором Н. Стаськовым. Один из ее полков, наступавших вдоль железной дороги Гудермес - Грозный, углубившись в город на 3–4 квартала, был остановлен завалами и огнем противника. В этой обстановке Стаськов, вместо того чтобы прорываться вперед, зачем-то изменил движение своего авангарда и определил ему иной маршрут - правее железной дороги, где полк вскоре увяз в грязи и в спорадически возникающих перестрелках. В районе второго микрорайона он вышел к хорошо укрепленному опорному пункту дудаевцев и вскоре был блокирован. Всю новогоднюю ночь полк отбивал атаки, понес потери и по приказу А. Квашнина отошел в ранее занимаемый район. До 2 января авангард группировки "Восток" действия других группировок вообще не поддерживал…
В результате сложилась такая обстановка, когда в город смогли прорваться лишь группировки "Север" и "Северо-Восток", которые, встретив сопротивление превосходящих сил противника, вели бой в окружении, но сумели зацепиться в заводских корпусах, имея за спиной удобное для переброски сил и боеприпасов Петропавловское шоссе. Генерал-лейтенант Л. Рохлин правильно оценил ситуацию и занял оборону в районе городской больницы и консервного завода, что позволило его частям, во-первых - избежать разгрома, а во-вторых - создать на севере города относительно спокойный плацдарм, откуда можно было управлять штурмом в режиме реального времени и неспешно, шаг за шагом продвигаться вперед.
Каждому командиру в уличном бою воздается все разом и строго по заслугам. Уж если есть у Рохлина ум, знания, интуиция и природная осторожность, точно так идут по городу и его бойцы: медленно, аккуратно и очень расчетливо… Впереди, спешившись, движется небольшая штурмовая группа мотострелков и только за ней несколько танков и БМП. В этом союзе людей и бронемашин есть своя логика и взаимные обязанности: пехота, вскрывая вражеские позиции, охраняет танки, которые до поры до времени движутся на недосягаемом для гранатометчика расстоянии. Но достаточно одного автоматного выстрела по штурмовой группе, либо просто нехорошего предчувствия, чтобы вывести танк на прямую наводку и разметать орудийным огнем любое препятствие на пути. Вот так, благодарно прикрывая друг друга, проходят квартал за кварталом люди и техника, и эта тактика, именуемая "сталинградской", снова доказывает, что является лучшей, когда приходит время брать города.
Тем командирам, кто пренебрег опытом, за который еще их деды и отцы заплатили собственной кровью, стоило предвидеть и те тактические приемы, которые мог применить противник, имеющий, во-первых, большое количество ручных гранатометов и, во-вторых, не раз доказывавший на деле, что любит это оружие и умеет им пользоваться. Едва минул месяц, как по такому же гибельному сценарию разворачивался штурм силами оппозиции и "добровольцев". Можно было не сомневаться, что и в этот раз чеченцы, набившие руку на стрельбе из подворотен, не захотят менять привычный почерк боя.
Как это уже не раз описывалось в документальной литературе, касающейся событий, происходивших в Грозном 31 декабря 1994 года, движению бронетанковых колонн по улицам Грозного было организовано классическое противодействие: сначала уничтожались головная и замыкающая машины в колонне, после чего из окружающих домов открывался многоярусный (поэтажный) огонь по остальной, "запертой", бронетехнике. На нескольких направлениях после проведенной артподготовки и без того узкие улицы города теперь напоминали старые каменоломни, где огрызающиеся огнем танки и БТРы зачастую не могли совершить спасительный маневр и вырваться из засады. Но и там, где по основным магистралям танки и БМП прорывались в центр города, они, лишенные поддержки мотострелков, в большинстве своем были уничтожены из противотанковых гранатометов с близкого расстояния.
В некоторых случаях экипажам танков удавалось через бетонные заборы вырваться с простреливаемых гранатометами улиц в достаточно широкие внутренние дворы и организовать круговую оборону. Вот эти очаги обороны чеченцам подавить не удалось. Как не удалось сломить те группы, которые, будучи рассеянными по городу, все же не утратили воли к сопротивлению и отважно дрались за каждый этаж, за каждый лестничный марш дома, где была возможность укрыться от огня, перевязать раненых и снарядить магазины патронами. Часто к таким группам прибивались танкисты, которым удалось выбраться из горящих машин, прочий отбившийся и заблудившийся военный люд, который не впал в отчаяние и не собирался поднимать руки. Все вместе они шли на прорыв, и для многих он оказался спасительным.
Однако страх и чувство безысходности, которые испытывает в неясной, противоречивой обстановке почти любой человек, поначалу лишали боеспособности целые подразделения. К сожалению, произошло то, чего я так боялся накануне штурма: радиосвязь была практически парализована из-за царившей в эфире неразберихи, а между подразделениями почти не было взаимодействия. В ряде случаев из-за потери управления федеральные войска наносили удар по своим же подразделениям. Так, авиацией был уничтожен авангард из пяти машин 104-й воздушно-десантной дивизии. К сожалению, были потери и от собственных мотострелков. Необученные новобранцы в сложной обстановке терялись и вели огонь во все стороны, иногда и по своим…
Особенно тяжелое положение сложилось в группировке "Север". Сводный отряд 131-й Майкопской бригады имел задачу отсечь подход подкрепления боевиков в центр города из района Катаяма. Не встретив на пути никакого сопротивления, на одном из отрезков дороги отряд проскочил нужный перекресток и потеряв ориентировку, вышел к железнодорожному вокзалу, где к тому времени уже находились подразделения 81-го Самарского мотострелкового полка.
На месте комбрига полковника И. Савина, который вел этот сводный отряд своей бригады, следовало тут же рассредоточиться, укрыть бронетехнику, создать круговую оборону, организовать систему огня и выслать разведку. В принципе все то, что первым делом должен сделать любой командир, оказавшийся во враждебном городе. Вместо этого батальоны, встав колоннами вдоль улиц в районе железнодорожного вокзала, простодушно покинули машины, положившись на тишину и отсутствие признаков противника.
Эта беспечность позволила чеченцам скрытно подтянуть к вокзалу целую группировку своих боевиков, которая позднее будет оценена Министерством обороны в три с половиной тысячи человек, несколько десятков орудий и танков и триста одних только гранатометов. С наступлением темноты подразделения Майкопской бригады и Самарского полка были внезапно атакованы и сразу же понесли очень серьезные потери: сначала была расстреляна бронетехника, а потом и сами мотострелки. Включая и тех, кто попытался отойти к зданию вокзала и хоть как-то в нем закрепиться. К сожалению, оно оказалось малопригодно к обороне, так как имело большие окна и множество выходов.
Поэтому ночью, около 24 часов, остатки бригады при поддержке двух танков попытались пробиться из города вдоль железной дороги. Через час связь с ними была потеряна. Как потом выяснилось, группа была окружена на одной из привокзальных улиц и почти полностью уничтожена. С ней погиб и командир 131-й бригады полковник И. Савин.
* * *
Всего 31 декабря и в новогоднюю ночь на улицах Грозного погибли или пропали без вести около полторы тысячи солдат и офицеров федеральных войск. К сожалению, в этом списке значится имя и одного военнослужащего ВВ - рядового Радия Хаялтиновича Бектимирова, погибшего 31 декабря 1994 года на подступах к президентскому дворцу.
Пока в Грозном идет бой, мои войска там же - на его улицах, наравне со всеми… В основном самые лучшие бойцы - спецназ да разведка ВВ, которые в соответствии с планом операции приданы штурмующими отрядам. Считается - для того, чтобы чистить от боевиков самые ближние тылы, если только возможно отыскать эти самые тылы в круговерти уличного боя, где порой невозможно понять, в чьих руках соседний подъезд, следующий этаж, комната, в которую собираешься войти…
Но это все, как я уже говорил, в идеале, в теории, в планах. А в неразберихе первых суток штурма, когда и "свои" неизвестно где, самая точная из команд, которую наши офицеры могли получить от армейских начальников, звучала примерно так: "Дуйте туда-то и туда-то - там получите задачу…" Бывало и так, что командир-армеец, оглядев подразделение ВВ и мысленно сравнив его с собственными бойцами-первогодками, только радовался: "Ты - спецназ… Вот ты и штурмуешь!.." И я не знаю ни одного случая, когда бы солдаты и офицеры внутренних войск отказались выполнить приказ или не выручили попавших в беду боевых товарищей из Вооруженных Сил.
Вот именно судьба наших подразделений, участвующих в штурме города, предопределена решениями армейских офицеров, действующих по своим планам и обстоятельствам - вмешаться или хотя бы отследить их движение зачастую просто невозможно: приданные - они и есть приданные… Идут с полками Минобороны и делят с ними все: и окружение, и бой, и прорыв. Вот так, прямо на площадь перед президентским дворцом выскочили два "бэтээра" внутренних войск с бойцами из "Скорпиона" - подразделения специального назначения 47-го полка ВВ. Выскочили одними из первых, а потому никем не ожидаемые. За считанные мгновения до того, как весь район, прилегающий к президентскому дворцу, обернулся полем жестокого, тяжелого и очень кровопролитного боя. Почти сразу же по группе был открыт шквальный огонь: погиб наблюдатель Радий Бектимиров и подожжен один из БТРов.
В этой ситуации очень профессионально и отважно повел себя командир группы старший лейтенант Олег Гладинов: двенадцать бойцов (он сам - тринадцатый) сумели выскочить из горящей машины и по команде офицера заняли оборону на первом этаже одного из домов. Правда, этажом выше уже находились чеченские боевики, но в уличных боях, которые тогда происходили в Грозном, такое случалось часто и даже не казалось чем-то необыкновенным. Вскоре к группе присоединились два десантника из расстрелянной неподалеку БМД. Так и сражались, сумев уничтожить несколько боевиков, и покинули здание только тогда, когда их начали забрасывать гранатами через окна.
Что еще нужно сказать об офицере Гладинове (сейчас он подполковник, выпускник Академии им. Фрунзе, кавалер ордена Мужества), так это то, что ни убитого Бектимирова, ни шестерых раненых бойцов, ни горемычных десантников он на произвол судьбы не бросил. Всех вытащил в тылы, а сам, будучи раненым, остался в строю и с остатками своей группы присоединился к другому подразделению спецназа ВВ - к отряду "Росич", который вел бой в районе консервного завода и горбольницы № 1.
Одну из его боевых групп, приданную 81-му мотострелковому полку, возглавлял опытный разведчик внутренних войск майор Сергей Гриценко (впоследствии - полковник, кавалер двух орденов Мужества). Вот итог боевой работы "Росичей" за несколько первых дней штурма: на Горской улице вытаскивают из-под обстрела раненого армейского майора и машину космической связи, на углу улиц Лермонтова и Гикало по приказу командира полка штурмуют больничный комплекс и берут его без потерь, в ночь на 1 января выводят из окружения группу военнослужащих Майкопской бригады - 14 безоружных человек, - которые, прорываясь из окружения на двух БМП, в темноте не разобрали дороги и опрокинулись в Сунжу с разбитого моста.
В промежутках множество ходок на бронетехнике по передовой: под гранатометным огнем (один БТР подбит, но остается в строю) - в содружестве с армейцами или в одиночку. На счету подразделения не менее двух десятков убитых боевиков, большая часть которых попала в прицел отрядного снайпера, рядового-контрактника Виталия Бабакова, в те же дни тяжело раненного и удостоенного за свой подвиг звания Героя России.