Вощем, я остановился на теме "плащи", получив под это жирный аванс! К нам присоединились два комсомольца В. и К. и предложили помочь с документами, трафиком досуга, а также профинансировать поездку нашей секс-звезды Наташи. То есть оплатить её гонорары за предполагаемые концерты. Ну что ж, прекрасно! Мы едем в Германию.
Прорыв бугра
"…Я, Паук и некто Бабчук Андрей (знакомый Уве и чемпион по шахматам) вглядываемся в даль в поисках директора "КМ" Горлопана, который в ближайших лотках закупает дешёвую водяру для презентов. Горлопан материализуется из ниоткуда в черных шортах, белой майке и с крестом, народ его чурается, шальной он. Горлопан сразу начинает орать, почему бухло берём не то, не там и не по столько? Садимся в тачку и мчимся в Шереметьево, где водила получает 600 руб. – вся моя денежная наличность. Там мы встречаем по одному Ящера, Борова, Костыля и Лысого. У нас уйма баулов с товаром, коррозийные кресты, майки, пластинки, компакты, видео. Кроме того, зачехленный инструмент и видеокамера.
Вообще-то билет даёт право провозить только 20 кг багажа. Я, как самый натренированный в международных поездках, быстро забиваю самую короткую очередь к таможенному окошку. Блондинка спрашивает: "Вы кто?", а потом, кокетливо улыбаясь: "Плакатик подарите?" Паук отстёгивает ей постер и LP "Садизм". Мы проходим без вопросов. Мы у паспортного контроля.
Но тут случился кал. У Паука, единственного, нет выездной СССР визы, вернее дополнительной чикухи. Он забрал свой паспорт накануне, поскольку был уверен, что допвиза прошла ОК. Все мы уже по ту сторону, а Паук все ещё что-то выясняет с головой в окошке. Голова говорит: "Сегодня не полетите". Мы просим капитана, потом майора. Майор крутой, курит "Мальборо" и ждёт большой бакс за особые услуги. Мы показываем 50 баксов капитану, но он боится майора, даже вспотел, на его лице борьба, но побеждает разум. Граница непреклонна. Паук остаётся, мы берём его гитару, сдаём в камеру хранения и окунаемся в волшебный мир Duty Free Shop.
Тем временем Паук полетел на тачке к тётке-волшебнице и через два часа вернулся с визой. К дневному рейсу в Германию. Тот же капитан вертел паспорт Паука и пребывал в крутых непонятках, бормоча: "Не может быть… Не бывает…" – "В КТР всё бывает", – ответил Паук. Капитан сглатывал слюну, как собака, у которой украли кость, его баксы уплыли… В самолёте мы сидели в хвосте, пили водку и курили. Рядом со мной сидела чернобровая деваха с Кавказа. Всю дорогу она жрала и пыталась спереть фирменную чашку, принесённую стюардессой.
(Из статьи репортёра В. Елбаева для журнала "Железный марш")
Тётка-волшебница. 11.00
Я был в ах***е и негодовании, но делать нечего, пришлось дичайше ломиться обратно в Москву.
Ещё из Шереметьева я позвонил сестре Натахе, она дала мне телефон тётки-волшебницы из МИДа. Мы встретились около гостиницы "Белград", я вручил ей 50 у. е. и свой паспорт. Потом сел на скамейку и принялся остервенело курить контрабандное американское Marlboro, которое тогда продавалось во всех ларьках, но тока польское. Я предполагал, что успею на рейс с комсомольцами и Наташей до Франкфурта, но не вышло.
Не знаю, сколько я выкурил сигарет, сколько прошло таймов, 40 минут или час, но каждая секунда для меня обернулась вечностью. Часы на Смоленке я, наверное, продырявил насквозь. И тут кто-то потрепал меня по плечу. Она вернулась! Тётка-волшебница торжественно передала мне загранпаспорт со свежей чекухой. Я её дико обнял, вручил кассету "Садизм", прыгнул к таксёру, и был таков.
Я успел чётко, за полтора часа до отлёта последнего рейса в Германию, то есть в 16.30. Еб*ло шереметьевского таможенника не поддавалось описанию. Когда он снова увидел меня, но уже с мидовской чикухой, то весь почернел и позеленел от злости. Для пущего садизма в прозрачную обложку ксивы я вставил 50-долларовую купюру. Он чуть не разрыдался!
И вот я в охренительном настроении на территории Duty Free Zone! Покупаю литровый батл Havana Club Anejo Blanco и экспортный вариант Russian Vodka, чистейшей как слеза. Сажусь в самолёт, фигарю из горла Havana и курю Marlboro. Как же охе*енно, что на заграничных рейсах везде можно курить!!!
Я подумал о том, как дико мне повезло. Именно повезло! Представьте себе на миг, тётка-волшебница в момент звонка была бы в туалете или там на совещании. И всё, пипец! Адовый геморрой!
Везение и стечение обстоятельств – это случайность или божий промысел?! Казалось бы? Сколько раз я всё делал чётко и правильно, но тут на ровном месте сдувалось колесо, начинал лить дождь, застревал лифт или ответственный сотрудник вдруг неожиданно умирал. Иной раз афёра разрабатывалась на ходу, вместо дождя светило солнце, а покойник, благодаря Люциферу, воскресал из ада. И всё получалось на ровном месте. Вот и понимай как знаешь!
Привед, Германия!
"…Берлин нас встретил спокойствием Запада. На площадке среди прочих был одесский еврей, который пижонисто выставлял треники и золотую цепочку на шее, но потом говорил приехавшим: "Нас здесь и за людей не считают". Уве приехал через час, за это время мы обошли местность и поняли, что Берлин – это тот же совок, только прибранный. Вот приехал Уве.
Здрасте. Мы ему: "Веди в ресторан! Это русский обычай такой". Первый глоток иноземного пойла удивил чистотой вкуса. Уве подарил нам буклет о предстоящем фестивале, там вторым номером после местной знаменитости Hammerfest стояли мы.
После ресторана Уве посадил нас в три мощные Volvo и погнал через пол-Германии в родной городок Влото. Мы стали снимать на видео первые впечатления Борова, размышления Горлопана, пейзажи. Уве включает местное УКВ-радио. Музычка идёт на удивление, как с нашей семёрки: штатовский горланный рок. Вдруг по радио объявляют, что на шоссе пробка. И точно, через минуту врезаемся в череду машин. Пока пробка, я подбираю жёлуди. Они, как в детстве, со шляпками и ножками, крепкие и сдвоенные. Клёво. Уве рассказывает анекдот про их чукчу – фриландца. Мы едем мимо городка Влото. Он кажется игрушкой в натуральную величину. Потом мы к этому привыкли, и уже наши московские улицы по возвращении казались словно с обложки "Садизма".
Осмотрели поле фестиваля. Сели в автобус – наш типа "штаб". Нам принесли обед. Всё вкусно. Хлеб с зёрнышками вокруг и внутри, причём зёрнышки все разного сорта. Рис с грибами и подливой. Рома и Боров просят рис чистый, даже без соли. Теперь они вегетарианцы. Боров сосредоточен. Остальные просто устали. Уве всё понял. Он идёт и возвращается с парой хитроватых потёртых немцев в "задрипанной" тачке 1982 года.
Мы запихиваемся в тачку. Въезжаем в их дом. Это старый и мрачный, как в фильме "Экзорцист", дом-замок. Внутри кто-то ноет, как ребёнок или баба в оргазме. Это оказывается большая чёрная псина Ксения. Ей уже 15 лет, у неё грустный взгляд и хромая нога. Псина ноет всё время, и если не спит, то немного говорит по-человечески.
Нам показали спальню на втором этаже. Это комната примерно 25 метров, рядом ещё две по десять, также ещё одна большая 35 м. Она обставлена в духе постмодернизма, старинные кресла, табакерки и трубки, перемешанные с современными плетёными столами и стульями, метровыми колонками и супердорогой аппаратурой. На первом этаже большая ванная, две комнаты, гигантская гостевая со всеми прибамбасами типа бильярда, кожаных кресел, полутораметрового телевизора, 200-ваттных колонок в человеческий рост и дорогой аппаратуры. Кухня выходила на прекрасную лужайку, которая, в свою очередь, вела в две стороны – к хрустальному озеру и стометровому полю, засеянному индийской коноплёй. Боров с Ромой достают свои акустические инструменты, местный чувак Роки (он в хипповой коммуне) садится за кастрюлю, перевёрнутую вверх дном. Хозяин флэта раздаёт травки на самокрутки… Тушится верхний свет… и понеслась манюнька.
Говорить мы сразу почти бросили, и так всё ясно. Мы люди Земли. Это собака Ксения. Её не любит Лысый. Рома с Боровом уставились друг на друга и, не глядя, частят аккорды на мандолине и шестиструнке, вырисовывается нечто из Led Zeppelin. Балдёж. А ты говоришь металл.
Я впервые курю наркотики, всё равно ведь обкурят. Странно, никакого першения, хотя никогда не курил. Все коммуняки врут про наркоту, всю жизнь врали. Химия вредно, а трава никогда. Дальше мы ставим компакт немецкой группы "Амон Дюл", Ящер снимает под этот саунд Рому в найденном здесь цилиндре и Борова с мандолиной и свечами, этот сюжет войдёт в наш фильм, он грандиозен.
(Из статьи репортёра В. Елбаева для журнала "Железный марш")
Сахарный кокаин
Как только я приземлился в Берлине, сразу начались очередные приключения. В моём гастрольном рюкзаке всегда были два блока сигарет, чай, кофе и сахарный песок. Во времена развала СССР эти товары были в дефиците даже в Москве. На гастролях в каком-нибудь уреловском городе мы не хотели остаться без курева и чая, что часто случалось с другими беспечными артистами. Иногда мы им меняли наши заначки на бухло, причём по спекулятивному курсу, как индейцам.
Когда я открыл рюкзак, немецкий таможенник дико заорал и вытащил из него кулёк сахара и зелёного крупнолистового чая.
– Кокаин! Кокаин! Марихуана! Ганжа!
На секунду я пришёл в ужас. Стал перебирать варианты: а вдруг в шереметьевской камере хранения мне подбросили кокса? а вдруг это кокс и трава, которые мне подарил питерский фанат "КМ"? Вернее, когда я был в угаре после концерта, он просто сунул их в рюкзак, чтобы я утром порадовался, а я забыл их выложить?!
Поначалу я дико растерялся, но тут же чуть не умер от ржачки! Вспомнил, что это мой сахарок! Таможенник даже и представить не мог, что немецкий или французский рокер станет таскать с собой развесной листовой чай и сахарный песок. Меня тут же арестовали и в сопровождении собаки повели в специальное помещение. Краем уха я слышал реплики из толпы:
– Смотри, металлист Паук наркоторговлей промышляет! Пытался провезти крупную партию героина!
– Так ему и надо! Он своими голыми тёлками заеб*л уже! "МК" невозможно читать!
Когда мы вошли в специальное помещение, я им сказал раз двадцать:
– Гер полицмейстер! Итиз ТИ энд ШУГА!
Но они не хотели мне верить и переговаривались между собой:
– Смотри, как гонит этот русский! Сахар и чай!!! Придумал бы что-нибудь более смешное!
– Ага! В тюрьме у него будет достаточно времени, чтобы придумать целую "Божественную комедию"!
Но комедия началась прямо щас!
Пришёл зловещий полицейский по типу коменданта лагеря Освенцим, все вытянулись по струнке. Он источал гнев. Казалось, он отдаст приказ – и автоматчики в касках вермахта тут же расстреляют меня. Однако не тут-то было! Через миг в помещение зашёл человек по типу доктора Менгеле. Комендант Освенцима, не проронив ни слова, указал тому на кульки.
Я решил взять инициативу в свои руки:
– Гер комендант! Не теряйте свое драгоценное время! Это всего лишь сахар и индийский чай! Ну, знаете, со слоном такой. Пачка порвалась, и я его пересыпал в кулёк, а Костыль полирнул своим чаем, зелёным из Китая!
Доктор достал хирургические инструменты, осторожно проделал дырочку, отсыпал чайку и сахарку.
– О! Чайна! Из Китая? Никогда не пробовал! – с усмешкой пробормотал Менгеле и начал зырить через лупу, бурча про себя: – Наркомафия на выдумки хитра! Смотрите, это, по всей видимости, героин, переплавленный в кристаллы, а листья марихуаны, должно быть, покрасили марганцовкой.
Он бросил чай в какую-то колбу с химикатами, сахар насыпал в чайную ложку и стал поджаривать зажигалкой. Вмиг вся комната наполнилась мерзким запахом палёного сахара! Меня пробило на ржачку, даже доктор заулыбался.
Комендант Освенцима с каменным лицом развернулся на каблуках, хлопнул дверью и тут же исчез. Таможенники заботливо упаковали мои вещи. Они так всё чётко сложили, что даже появилось лишнее место. Куда я и засунул Havana Club.
Вот что значит немецкая аккуратность во всём, даже лишнее место получилось! Когда я выходил, услышал их очередные реплики:
– Рус вашен!
– Ох, эти русские! Уму непостижимо, где он взял этот проклятый сахар в дурацких пакетах?!
Bahnhof Zoo, или Что можно получить за американское Marlboro
Выйдя на улицу, я осознал, что прилетел вообще в никуда. У меня был только домашний телефон Уве, но откуда ему звонить? А если его нет и к телефону подойдёт его мамаша, которая ни бельмеса не понимает по-русски и по-английски?! Куда идти? Куда ломиться?! Где этот Влото? На юге? На севере? Вначале я решил отыскать кого-нибудь из московского рейса. Но пока меня обыскивали в кутузке, они все уже давно свалили.
Я решил всё обдумать при помощи Havana и Marlboro. Мои мысли тут же упорядочились, и я включил опытного гастролёра. Ломанулся обратно в здание аэропорта и в журнальном ларьке купил карту Германии и автомобильный буклет со всеми трассами и ЖД-дорогами. Удача не подвела меня и на этот раз. Мимо проходил комендант Освенцима, я тут же догнал его. На ломаном немецком прогнал следующую телегу:
– Гер комендант! Пока ваши подчинённые рылись в моём сахаре, наша делегация свалила на автобусе и увезла сумку с моими деньгами. Мне надо во Влото, но так как теперь по вашей вине у меня 0 руб. 0 коп., точнее, 0 DM и 0 pfennig, я не знаю ваааааааащче, куда и на какие шиши мне ломиться. Например, Горбачёв сломал Берлинскую стену, Ельцин моднейше репетировал с Берлинским оркестром. Теперь же может разразиться международный скандал, если я не смогу выступить на германо-российском рок-фестивале.
С каменным лицом он щёлкнул пальцем, из ниоткуда нарисовался местный чиновник. Комендант зловещим голосом прогнал ему зубодробительную телегу и указал пальцем на меня. Буквально через минуту услужливый чиновник объяснил и показал на карте, что мне надо ломиться на вокзал, а потом через Ганновер следовать во Влото. В заключение я расписался на каких-то бумагах, мне выдали именные дорожные чеки на сумму 230 DM!!!
Я сел в автобус, выдал контролёру чек на 10 DM, он мне дал билет, который тут же пробил степлером. Пока я ехал до Bahnhof Zoo, всё время думал: "Интересно, а на дорожные чеки можно купить бухло?! Или, например, расплатиться с моднейшей берлинской проституткой, как из фильмов Гарри С. Моргана?"
Когда я приехал на вокзал, меня поджидал очередной сюрприз, поезд на Ганновер сделал ту-ту, а ближайший рейс только под утро. Я встал в длинную очередь, чесал репу, рассматривал карту и курил Marlboro! В Германии можно было курить везде, даже в очереди за билетами на поезд.
Вскоре краем глаза я заметил, что на меня пялится непонятная герла! Тайком заглядывает в карту, принюхивается к моему табаку и рассматривает кофр гитары с разными наклейками. Через минуту она сказала по-немецки:
– Чувак! Не угостишь сигареткой?!
Я обернулся и увидел моднейшую панковскую тёлку, как из порнофильма Гарри С. Моргана "Еб**я малолетка". В ноль такая же блондинка, только с ирокезом. Вернее, с ирокезом в виде длинной белой косы, а на висках всё выбрито и покрашено зелёнкой. Она была в заклёпанной косухе, гриндерах и моднейших джинсах, как у немецкой вокалистки Доро Пеш.
– Плиз, бейби! Кури!
Я ей протянул пачку Marlboro.
Она вопросительно посмотрела на меня, взяла сигарету, а потом закурила. Через две затяжки она вскрикнула:
– Американ "Мальборо"? Вераю фром? А ю американ?
– Ноу, бейби! Я эм фром Раша! Фром Москоу!
– Рашн?! Веа хэв ю гет американ Мальборо?
– Да у нас их в каждом ларьке навалом, а люберецкие ваще целый контейнер у одного комерса отжали! То есть ин Раша ю кен бай американ "Мальборо" ин эври шоп! Айм хэппи ту презент зис фор ю. – Я достал целую пачку Marlboro и вручил панк-герле.
Она была на седьмом небе и лепетала что-то типа:
– Американ "Мальборо"! Это очень круто! Офигенный подгон.
Я тут же решил воспользоватца ситуацией и впрячь её в свои проблемы. Объяснил ей, что я рок-музыкант и мне необходимо сегодня, каким-то макаром, попасть во Влото. Дальше произошло нечто невообразимое, она стала перед очередью и сказала примерно следующее:
– Дамы и господа! Лучший друг Ельцина и Горбачёва ломится на германо-российский рок-фестиваль. Он отстал от своей группы. Долг немцев оказать содействие этому русскому. Было бы здорово, чтобы он донёс своим русским друзьям, что Германия – культурная и организованная страна. Миру – мир! Freundschaft!
Очередь дисциплинированно расступилась, панк-герла метнулась к кассе и стала что-то втирать кассиру. Покупка билета заняла примерно 15 минут, пока панк-герла что-то втирала оператору, немцы в очереди стояли чётко и без всяких эмоций. Никаких подъё***к, без которых не обошлось бы в совке, я так и не услышал.
Частично офигевший, я сгорал со стыда: влезать без очереди за бухлом у нас в СССР имели право только ветераны ВОВ. Их все проклинали и ненавидели! Человек, влезавший без очереди, то есть беременная, блатной или калека, приравнивался к ветеранам или Филиппу Киркорову.
– На хер мы этого козла пропустили? Он щас всю колбасу скупит! Из-за таких уже целый час, блин, в очереди торчим! Лучше бы Гитлер нас захватил, щас бы сардельками обжирались!
Часто урела или толпа совков мудохали ветеранов или отнимали у них бухло, а потом били об асфальт.
Я передал Гретхен дорожные чеки и сказал, чтобы она расплатилась ими и за свой билет тоже. Вскоре она вытащила километровую портянку билетов. Оказывается, всё это время кассир педантично создавал мне дорожную карту: дорога до Влото на поездах и электричках с семью пересадками! Причём на каждой пересадке время ожидания следующего поезда было не более 5–10 минут!
Вскоре я выяснил для себя, что задержка случилась ещё и из-за того, что Гретхен подбирала такой маршрут, чтобы пару пересадок мы ехали вместе. Причём второй поезд был с отдельным купе, но об этом я узнал чуть позже.
Еб**ая малолетка
"…Мы едем в русский ресторан, на часах полночь. Ресторан содержит давно эмигрировавшая молодая баба Эльза, она ведёт себя абсолютно не по-русски. Горлопан задевает её каверзными вопросами. Ящер ищет туалет. Михал решает, что мы клеимся к ней, и предлагает лучше спеть по песне. Немцы-хиппачи бабахают дорзовскую "Подскажи мне путь в виски-бар", а мы ("Коррозия" не поёт всякого дерьма) выдаём "Ой, мороз, мороз!", где запевалой Горлопан. Мы обпились уже водки и пива, а немцы всё заказывают пенистое светлое пиво в высоких стаканах. И тёмное горькое. Они платят даже тогда, когда Горлопан заказывает огромные сосиски с горчицей и ещё что-то (грибы, десять порций мяса, форель, икру, ананасы). Пописав во дворе кабака (а чё?), мы садимся в кабриолет хиппов и едем домой спать. Я ощущаю внутри, где душа, океан спокойной, тёплой уверенности. Это и есть кайф "первого раза". Я проваливаюсь, и мой организм впервые за прожитые мной годы действительно ремонтирует свои клетки, строя кирпичики молекул ДНК".
(Из статьи репортёра В. Елбаева для журнала "Железный марш")
Я был дико рад, что всё о*еренно разрулилось, и тут же предложил Гретхен махнуть Havana. Она сделала пару глот-