Я работал над контрактом группы, потому что "Warners" помогала Геффену в рамках дистрибьюторского соглашения. Я числился младшим сотрудником "Warners", и когда пришло время заключать контракт с Guns N' Roses, эта работа досталась мне. В контракте не прописывалось ничего особенного - то ли он был на два альбома, то ли на один с возможностью продления, я не помню. Сумма сделки, вместе с авансом группы и бюджетом альбома, составляла пару сотен тысяч долларов.
Должно быть, я связывался с группой через Тома Зутаута и его ассистентку Терезу Энсенат. Каким-то образом парни узнали, что я еще и на гармошке играю, и я стал тусоваться с ними в их доме, где присутствовало все то, о чем ходило столько сплетен: голые девушки, куча героина, громкая музыка, бьющееся стекло, жалобы соседей, копы, которые приезжали, чтобы создать хотя бы видимость порядка. Возможно, мы джемовали во время их репетиции, но в итоге Эксл попросил меня сыграть на гармошке в их песне "Nightrain" на паре концертов. Первый состоялся в "Madam Wong's", потом я вышел с ними на сцену в "Troubadour". После этого они позвали меня сыграть с ними в "Whisky a Go Go".
Так что я поехал в "Whisky". Я жутко нервничал - многим ли юристам доводится поиграть с группой-клиентом? Я поднялся в местную засранную гримерку и нашел там Эксла в компании двух стриптизерш. Он поздоровался со мной и сказал девушкам: "Это наш друг Джефф. Он сегодня будет с нами играть. Я буду вам очень благодарен, если вы отведете его в туалет и поможете ему расслабиться".
Я пошел с этими двумя девушками, и они просто "обслужили" меня - вместе сделав минет. Потом Guns вышли на сцену, и когда началась "Nightrain", они позвали меня, и я сыграл с ними. Аудитория - в основном девчонки - была в восторге. Очуметь можно. Я был старше группы на десять лет, но Guns это только прикалывало - что их юрист способен на такое. Они дали мне сыграть соло на гармошке, как и раньше". Все это было настолько круто, что Джефф Фенстер с трудом мог поверить, что это происходит на самом деле.
Пару недель спустя Эксл позвонил Джеффу и попросил его приехать в студию, чтобы сыграть на гармошке в "Nightrain" для их альбома. Так что как-то вечером после работы Фенстер выехал на шоссе Вентура в сторону Канога-парка и встретился с группой в "Rumbo".
"Там было очень спокойно, - вспоминает Джефф. - "Rumbo" находилась в Долине и представляла собой старую студию, сплошь аналоговую, обитую деревянными панелями. Обстановка там была скорее умиротворяющей, чем декадентской. Они сыграли мне пару песен - думаю, "Welcome to the Jungle" и "Mr. Brownstone" я уже слышал раньше, - и мне ужасно понравилось".
Джефф записал несколько дорожек гармошки для "Nightrain", и дело было сделано. Майк Клинк сказал ему: "Отличная работа. Молодец".
"Майк вел себя очень вальяжно, - рассказывает Джефф. - Такой спокойный, расслабленный. Нужно учитывать, что тогда никто не ждал от альбома чего-то сверхъестественного. Все думали: вот еще одна группа с бульвара Сансет в духе Motley Criie. Кто будет их слушать? Будет ли вообще кто-то их слушать? Никто тогда не знал".
Прошел месяц или около того. Джефф Фенстер не получал никаких вестей от группы. А потом, весной 1987-го, ему позвонил Эксл и попросил приехать в Нью-Йорк, где сводился альбом. Эксл хотел, чтобы Джефф еще раз сыграл партию гармошки для "Nightrain", на этот раз немного по-другому. Фенстер даже не предполагал, что его ждет.
Глава шестая
Большое приключение Guns N' Roses
Скоро мы станем самой крутой, самой злой и самой сексуальной группой в рок-н-ролле. Мы не глэм, мы не панк, мы не хеви-метал. Это рок-н-ролл - от начала и до конца.
Эксл Роуз
Возбужденная гармошка
В начале 1987 года Guns N' Roses, их команда, менеджмент, люди с лейбла, различные прихлебатели и подружки перебазировались в Манхэттен, чтобы свести "Appetite for Destruction" на "Media Sound Studios" рядом с Карнеги-холлом. Все были в восторге от сырых треков, которые музыканты привезли из Лос-Анджелеса. Некоторые считали, что последняя песня Эксла и Иззи, "You Could Be Mine", представляет потенциальный первый сингл. (Она не вошла в альбом.) Многие возлагали надежды на "Back Off Bitch", но и ей было не суждено стать синглом. "Paradise City", с ее блюграссовыми банджо и стенаниями о доме - "так далеко… забери меня домой" - нравилась абсолютно всем. "Мг. Brownstone", изначально написанная Иззи и Слэшем на акустических гитарах в героиновом угаре, теперь превратилась в динамичный быстрый номер под взрывной бит Бо Диддли. Помимо этих треков большая часть акустических композиций (например, "Patience"), которые вышли позже на "Lies", также были написаны в тот крайне продуктивный период.
Эксл Роуз не сомневался, что материал отличный. "Я всего лишь хочу, чтобы наш диск стал самым продаваемым дебютником рок-группы всех времен", - говорил он.
"Думаю, альбом снесет башню каждому, - заявлял Иззи. - Он отличается по структуре от мейнстрима. Его можно либо полюбить, либо возненавидеть, но не заметить его невозможно".
На этом этапе тоже не обошлось без крупных проблем. Стивен Адлер пришел в бешенство, когда кто-то нашептал ему о правах на издание песен группы. Права на владение песнями были и остаются единственным кормом рок-музыканта, чьи гастроли не вечны и чья рекорд-компания наверняка попытается обмануть его в том маловероятном случае, если доходы от продаж записи превысят аванс.
Стивен Адлер был барабанщиком Guns и важным элементом их выступлений, но он не сочинял песен и едва выбил себе место на записи. Тем не менее он угрожал уйти, если не получит свою долю. Эксла это выводило из себя.
"В какой-то момент, - ругался позже Эксл, - мне просто пришлось отдать Адлеру часть моих прав, чтобы сохранить эту гребаную группу. Одна из самых больших ошибок в моей жизни. Но у меня не было выбора". Это произошло на собрании группы в их отеле, "Милфорд плаза". Стивен Адлер заявил, что не собирается оставаться в группе, если будет обделен. И это сработало! Люди из "Geffen" сказали Guns, что их альбом может быть отложен или вовсе не выпущен, если Адлер уйдет из группы и подаст на остальных участников в суд. Так что Стивен Адлер успешно ограбил своих товарищей, и теперь ударнику принадлежала часть издательских прав.
В 1991-м Эксл утверждал, что это стоило ему полутора миллионов долларов. (С тех пор сумма могла удвоиться.)
Итак, в январе 1987-го Джефф Фенстер сидел в офисе "Warner Bros.", и тут ему позвонил из Нью-Йорка Том Зутаут. Эксл Роуз хотел, чтобы Фенстер приехал в Нью-Йорк, где они сводили альбом, и переписал соло на гармошке из "Nightrain". Это удивило Джеффа, который считал, что выполнил свою часть работы в "Rumbo". Но нет: у Эксла было свое мнение на этот счет, объяснить которое Джеффу он мог только по приезду. Джеффу пришлось объяснить боссам из "Warners", что ему нужно лететь в Нью-Йорк (на деньги из бюджета альбома) и переписывать партию для трека Guns N' Roses.
Когда через пару дней Джефф прибыл на "Media Sound", его встретили Эксл и Том Зутаут. Эксл напел Джеффу новую партию гармошки, которая оказалась гораздо сложнее прежней. "Там присутствовала дважды подтянутая нота, какие играются на хроматических гармониках, - вспоминал Джефф, - но на моей блюзовой гармошке сыграть ее было почти невозможно. Мне понадобилось время, чтобы изобразить что-то хотя бы относительно похожее на то, чего хотел добиться Эксл".
Работая в помещении для записи, Джефф увидел, как в аппаратную зашли остальные участники группы. Потом, сквозь толстое стекло, он увидел, как Эксл разговаривает с молодой девушкой, очень симпатичной и сексуальной. Затем дверь открылась, и девушка зашла внутрь, держа в руке початую бутылку "Джека Дэниелса". На ней была совсем короткая юбка. Эксл обратился к Джеффу через наушники: "Джефф, эта девушка наша хорошая подруга, она только что прилетела из Лос-Анджелеса и будет танцевать для тебя, пока ты играешь". Идея выглядела вдохновляющее: экзотический танец однозначно добавил бы Джеффу вдохновения. Девушка начала двигаться, перемежая танец большими глотками виски. Она сняла блузку, потом юбку. Еще пара больших глотков, и она передала бутылку Джеффу.
"Она танцевала для меня - совершенно пьяная, - вспоминает Джефф. - На ней остались только лифчик и трусики. Я начал возбуждаться. Потом она перестала танцевать и обратилась ко мне: "На большее я не готова - пока ты сам не разденешься"".
Спустя минуту Джефф дул в гармошку, одетый лишь в полосатые боксеры, носки и кроссовки.
"К этому времени она была абсолютно раздета и, конечно, сильно пьяна. Мы прикончили бутылку "Джека". Потом девица свалилась на пол. Но она не отрубилась и продолжала кидать на меня призывные взгляды, так что я принялся за дело. Потом я оказался на ней, наши лица сблизились - она была готова, и я тоже".
Намереваясь уже завершить брачные игры со своей новой знакомой, Джефф вдруг почувствовал, как кто-то сзади толкает его. Он пытался игнорировать несвоевременное вмешательство, но кто-то определенно пихал его в спину. Девушка стонала и была готова к сексу: "Давай, детка, чего ты ждешь?" Теперь кто-то тряс Джеффа за плечо, а еще один человек оттаскивал его от девицы, возжелавшей его блюзового мужского достоинства.
Это был Эксл. Он заявил: "Послушай, Джефф… Ты уж прости, но эту девушку сейчас буду трахать я. Так надо для записи. Мы собираемся записать это".
Незнакомые руки подняли Джеффа на ноги. Роуди разлеглись на покрывале на полу. Инженер принес микрофон на низкой треноге и поставил рядом с покрывалом. Пока Джеффа вытаскивали из комнаты для звукозаписи, он слышал, как девушка спорила, что не будет этим заниматься, пока студию не очистят от всех, кроме звукорежиссера в аппаратной. Она добилась своего.
Джефф же оказался в холле студии - "взбешенный, очень злой и все еще возбужденный". Зутаут объяснил, что они пытаются записать звуки секса для трека под названием "Rocket Queen". Джефф спросил, кто эта девушка, и получил ответ, что она тусуется на Сансет-стрип, является хорошей подругой группы и прилетела сюда ради записи. Между тем, звуки из студии транслировались в холл. Зутаут не утерпел, на четвереньках пробрался в аппаратную и наблюдал за происходящим, выглядывая из-за пульта.
Сессия прошла успешно. Майк Барбьеро нарезал три дорожки оперных оргазмов девушки, из которых по крайней мере две появились на "Appetite".
Джефф Фенстер был в ярости: "И вот я сижу в холле, злюсь. Входит эта девушка, все еще очень пьяная, одетая лишь в футболку и ковбойские сапоги Эксла. Она смотрит на меня и говорит: "Почему ты не трахнул меня?""
После записи Джефф с музыкантами и девушками отправились в находящийся неподалеку ресторан "Деликатесы Вольфа". Девушка, которая танцевала для Джеффа, а потом играла свою роль для "Rocket Queen", вела себя очень спокойно и непринужденно. Они заказали еды. Спустя час после того как все выпили, по залу начали летать шарики из хлебного мякиша, и клиенты стали жаловаться. В результате всю компанию вышвырнули на улицу. Подобные шуточки прокатывали в голливудском "Кантерс", но не в престижном ресторане Нью-Йорка.
Спустя месяц Джеффу позвонил Майк Клинк, который извинился и объяснил, что соло Фенстера не войдет в альбом. Слэшу и Зутауту оно нравилось, но Эксл счел его неподходящим.
Когда летом альбом вышел, Джефф был указан на обложке как "Джефф (возбужденная гармошка) Фенстер". (Виктора Дейглио назвали "траханым инженером" за работу над записью звуков секса.)
"Самые подлые негодяи Лос-Анджелеса"
Guns N' Roses вернулись в Голливуд к марту, когда у них были запланированы два концерта на Сансет-стрип. Первый проходил 23 марта в "Whisky". Перед выступлением играла кассета Stormtroopers of Death "What's That Noise". Роуди прокричал: "GUNS N' ROSES, МАТЬ ВАШУ!" Они начали с "Reckless Life". Вскоре все музыканты уже разделись до пояса. Иззи терзал свой большой белый "Gibson", бродя в глубине сцены. Эксл выглядел почти прозрачным в своих обтягивающих сиреневых кожаных штанах и потрепанных ковбойских сапогах. Слэш, в стельку пьяный, играл на своем черном "Les Paul", спрятавшись за волосами, джемуя, как демон, с легкостью играя соло. "Это не моя хренова вина, что здесь дерьмовый аппарат", - пожаловался Эксл, перед тем как группа начала играть "Welcome to the Jungle". Далее последовали "Nightrain", "You're Crazy", "Му Michelle". Британский журналист Пол Элиот описывал шоу как "порочность чистой воды", а песни назвал "пулями из сердца изгоя" и "гимнами отвергнутых".
Кричащий розовый флаер ко второму мартовскому шоу 29-го в "Roxy" гласил:
ГРУППА "GEFFEN RECORDS"
GUNS N' ROSES
ПОСЛЕДНИЙ ВЗРЫВНОЙ КОНЦЕРТ
С FASTER PUSSYCAT
КЛУБ БУДЕТ ПОД ЗАВЯЗКУ
Faster Pussycat, называющие себя "дикими, безумными голливудскими парнями из ада", открывали шоу перед извивающейся толпой девочек-подростков. Гитарист Брент Маскэт был таким симпатичным, что девушки просто млели. Вокалист Тейм Даун выводил своим высоким голосом кавер-версии "Star Fucker" Stones и "I'm Your Venus" Shoking Blue. Они объявили, что недавно подписали контракт с "Elektra Records".
Час спустя толпа, изнывая от нетерпения, требовала GN'R, но участники группы все еще топтались на затемненной сцене, борясь с проблемами в звуке, заводкой микрофонов и собственным смущением. Слышно было, как Эксл в ярости кричит: "Что это за гребаный шум?" Но потом, по словам местного журнала "L. A. Rocks", "они быстро нашли дорогу в собственный мир рока, который заставил всю публику почувствовать себя как под кайфом. Постоянные концерты и запись альбома позволили Guns отточить свое мастерство до предела, и высокий голос Эксла был превосходен, а не резал мне уши, как раньше. У меня даже пошли мурашки, когда Роуз перекрикивал оглушительную соло-гитару, a "Nightrain" прозвучала так классно, что я стал еще большим фанатом GN'R, чем прежде. Теперь ваша очередь. Зацените их".
Но местным фанатам было нынче не так-то просто увидеть группу. Это был конец Guns N' Roses как клубной группы. Изначально их талант родился на улицах. И вот они покидали город и отправлялись в тур. Теперь они играли для незнакомцев, а не для своих друзей, подружек и наркодилеров. Их флаеры больше не висели на улицах Голливуда и Долины.
Между тем плоды работы музыкантов и техников в Нью-Йорке были сведены, и начали просачиваться слухи, что запись Guns просто убийственна. Том Зутаут настоял, чтобы на пластинке, которую он видел "самым тяжелым роковым альбомом последних лет", не было баллад. Не все с ним соглашались, но он не уступал, поддерживаемый своим боссом. "Guns не были продуктом самого Дэвида Геффена, - говорит бывший сотрудник. - Геффен продюсировал Джони Митчелл, любил Боба Дилана, Нила Янга и подобную музыку. Но он действительно верил в своих сотрудников, верил, что отдел по работе с артистами должен сам принимать решения. Он направлял усилия своих людей, таких как Зутаут и Джон Калоднер. Лейбл "Geffen Records" прославился тем, что его работу определял отдел по работе с артистами".
Поскольку поначалу Зутаут хотел первым делом представить Guns в Лондоне, группе в конце июня устроили три концерта в легендарном лондонском клубе "Marquee", а пресс-агент "Geffen Records" Брин Брайдентал начал заранее убеждать британских рок-журналистов взять у группы интервью на ее родной земле, чтобы подогреть интерес к Guns на момент их приезда в Великобританию.
Примерно тогда же Эксл сделал себе каноническую татуировку, которая покрывала значительную часть его правого предплечья. Разработанный Биллом Уайтом и набитый Робертом Бенедетти в "Сансет-стрип тату" рисунок представлял собой разновидность тевтонского креста с портретами пятью участников группы в виде черепов. Эксл находился в середине: красные волосы и байкерская фуражка. Иззи был сверху; Слэш внизу в своем цилиндре с металлическими бляшками. Стивен и Дафф размещались по бокам от Эксла, будто воры, распятые вместе с Христом. Новая татуировка оказалась таким мощным заявлением, что вызвала множество комментариев и восторгов. Эксл позже утверждал, что набил татуировку лишь для того, чтобы не быть настолько похожим на хренову телку, когда они поедут этим летом в тур.
В конце марта парни из Guns пили в "Cathouse" на Сансет. Двадцать лет назад клуб назывался "London Fog", и в 1965-м домашней группой там работали Doors. Уважение к GN'R на улицах теперь настолько возросло, что даже хипповые владельцы "Cathouse" были рады, что у них сидят Guns, и прислали к их столу бутылку виски "Джим Бим". Спустя час стулья превратились в щепки, кому-то об голову сломали бильярдный кий, а группу вышвырнули на улицу.
На следующий день весеннее солнце прогрело до 20 градусов улицы и маленький обшарпанный белый дом группы на бульваре Санта-Моника. Репортер и фотограф из британской музыкальной газеты "Sounds" приехали пораньше, чтобы застать группу за пробуждением. Их старые машины выстроились вдоль улицы с нарядными домами. На переднем дворе дома валялись мусор, пара пустых пивных бочонков и сломанные стулья. В окне сверкала неоновая реклама пива "Миллер". Группа позировала для фото на большом "харлее" их роуди Тодда Крю, который в это время кололся героином в загаженном туалете. Из дома на бешеной громкости неслась запись предварительного микса "Appetite for Destruction". Соседи снова вызвали полицию.
Показались три черно-белых джипа лос-анджелесской полиции. Один коп вышел из машины, пробрался сквозь мусор и битое стекло и спросил из-за своих авиаторских очков:
- Где вечеринка?
- Мы просто собирались за пивом, - промямлил Дафф.
Кто-то внутри выключил музыку.
- Ну ладно, - ответил коп. - Постарайтесь не шуметь, хорошо? Мы вернемся проверить через полчаса.
Когда офицер направился к машине, Эксл крикнул:
- Эй, а можно мы сделаем пару снимков на фоне вашей машины? Вы ведь не против, правда?
Полицейский разрешил, и группу сфотографировали рядом с полицейским джипом "форд". "Это был третий клевый полицейский во всей моей жизни", - позже говорил Эксл.
Интервью проходило внутри, где, как всегда, был беспорядок. "Мы ненавидим шерифов Западного Голливуда, - говорил Иззи. Он выглядел изможденным, нервным и постоянно курил. - Они худшие свиньи из всех, кого я знаю". Дафф валялся на кровати. В основном говорил Эксл, одетый в куртку из искусственного меха на голое тело. Слэш прятался за волосами и отделывался шутками. Стивен Адлер больше слушал.
"У Эксла мягкий, глубокий голос, - писал репортер. - Он наслаждался разговором, и остальные не собирались его дополнять". Эксл ответил на все вопросы о группе, кроме одного: Алан Нивен убедил его не разглашать детали юридических проблем с бывшим менеджером Guns, а репортер спросил, правдивы ли слухи о том, что Вики Хэмилтон хочет отсудить у группы миллион долларов.