На "Mr. Brownstone" альбом взрывается, словно бомба в торговом центре. Повсюду кровь. Похоже на Бо Диддли под крэком. В песне есть открытые отсылки к "Walk This Way" Aerosmith, Слэш переворачивает фирменный рифф Джо Перри, пока истошные строчки ярко подражают сложному размеру оригинального текста Стивена Тайлера. История становления группы вероломно соскальзывает в рассказ о героиновой зависимости: "Я употреблял чуть-чуть, но от чуть-чуть меня не перло, так что это чуть-чуть становилось все больше и больше", - изумительное воссоздание мышления наркомана в белых стихах. И конечно, это признание в пристрастии к Мистеру Браунстоуну, темному иранскому героину, который был любимым сортом торчков из Guns. (По слухам, Эксл нашел текст в комнате Иззи, когда группа съезжала с одного из адских голливудских отелей.) Эксл использует почти оперный голос - "Он стучится, / он не оставит меня одногооооооо - нет, нет, нет", - которым он больше никогда не пользовался, а парящее, необычайно вдохновенное соло Слэша призывает синий бархат героинового забвения. Песня изображает "этого старикана" - героиновую зависимость - демоном, которого необходимо изгнать, если хочешь жить настоящей жизнью. Песня была написана Иззи и Слэшем, но Эксл внес свою лепту в конце - строчки, не указанные в текстах альбома: "Надо было подумать как следует, лучше бы я никогда ее не встречал. / Я оставляю все это позади". Это посвящение Aerosmith доходит до идеи об отказе от наркотиков и заканчивается фирменным возгласом в стиле Тайлера.
Далее шаг альбома меняется с напоминающим банджо вступлением на электрогитаре, будто в старых аппалачских балладах. "Paradise City" - это тоска по домашнему уюту, зеленым пейзажам и благодетели, по красивым чистым девушкам. Текст разительно отличается от скабрезной лирики других песен группы. Начинают песню протяжные пауэр-аккорды, и затем свисток Эксла дает начало злому риффу, который раскачивает куплеты. Мальчишка из первого куплета превращается во втором в матерого преступника. В третьем куплете он в газовой камере готовится к смерти. "Так далеко" от дома и семьи, наедине с Капитаном Америкой, одиноким байкерским символом утраченной свободы, превратившимся в старую шутку, он может лишь стенать и молить: "Пожалуйста, заберите меня домой". После финального крика путешествие в рай превращается в неистовую гонку, а голос Эксла в ускоряющемся припеве напоминает эпические крики Роберта Планта. Слэш играет так, будто в его "Les Paul" залили закись азота, он пилит быстрее и быстреей. Эксл неистово выкликает: "Я хочу уйти! Я хочу уйти! Я хочу уйти! Заберите меня домой, прошу".
Мрачные, печальные гитары и церемониальные тарелки, с которых начинается "Му Michelle" сулят неприятности. И они не заставляют себя ждать. Мама лежит в сырой земле, отец порномагнат, а бедная Мишель нюхает кокаин и занимается проституцией. И вновь песня начинается с медленной части, где Эксл рассказывает о потерявшейся в голливудском пороке девушке, но по мере развития истории настроение меняется на любовь и сострадание - достаточно необычно для группы, презирающей бездумный глэм-метап. Затем идет соло, и в последнем куплете Мишель бросает наркотики. Точный портрет девушки, погрязшей в проблемах, в начале песни изображается с насмешливым презрением, но заканчивается демонстрацией трогательной симпатии и надежды на искупление. Пока гитары приближаются к финальному аккорду, Эксл уговаривает героиню и дальше пытаться быть хорошей и после крутого, резкого гитарного запила в конце восклицает: "Мишель!"
Хеви-металлическая нежность продолжается в "Think About You", ритмичной рок-песне о страстной ранней любви и общих моментах блаженства. Эксл раскрывает свое сердце в этом трогательном тексте - "В моем сердце было не так много любви, / там осталось всего чуть-чуть, и ты нашла это, детка". Тем временем гитары переплетаются и перекликаются, как победные колокола, - "думаю о тебе, дорогая, все время" - и пока Эксл клянется в вечной верности и в том, что его страсть не иссякнет, Guns переходят к части, которая отбрасывает нас в прошлое, даже дальше эры Zeppelin, смутным дням ранних Yardbirds, античных основателей хард-рок-движения. Звенящая кода вновь переносится вперед во времени, своим акустическим звучанием напоминая поздний шедевр Zeppelin "Through the Out Door". Финальная реплика Эксла на выдохе наполнена горечью и радостью "лучших времен в моей жизни".
"Sweet Child о' Mine", которая год спустя вывела Guns на MTV и радио, продолжает череду нежных песен о любви. Она начинается цирковым рифом Слэша, который родился из шутливой фразы для тренировки пальцев. (Позже Слэш утверждал, что ненавидит этот рифф.) Сквозь растяжные пауэр-аккорды и нарастающие ударные Эксл ведет нас в слащавые, но милые воспоминания о детстве. Следующий после припева куплет повествует о теплых отношениях с матерью и чувстве защищенности в ее объятьях, когда на городок детства обрушивались торнадо и циклоны. Вокал нарастает в поэтичных куплетах и становится тихим в моменты нежных признаний: "Милое дитя… мое милое дитя". В песне простой ритм, а гитарные соло похожи на Allman Brothers. Очень традиционная и беззастенчиво сентиментальная "Sweet Child" напоминает по духу классический южный рок семидесятых и даже "Sweet Home Alabama". Но затем песня зловеще меняет курс. Гитара Слэша завывает и звенит, а Эксл задает вечный вопрос "Куда мы движемся теперь?" - пятнадцать раз. Ответа, конечно же, нет. Это новое поколение американцев вопрошает, что их ждет в "этом мире соперничества", как называл его Боб Марли. Когда гитары вновь набирают мощь, голос Эксла становится пронзительным, отражая мучительную неуверенность и эмоциональную ранимость так называемого поколения Икс, пытающегося просто понять, что происходит с миром, где секс несет смерть, а кислота падает с неба дождем. "Sweet Child" - наиболее близкий к традиционной балладе номер с альбома. Однако, не в силах сдержать порыв, милая песня Эксла о любви превращается в один из лучших рок-боевиков десятилетия Guns.
"You're Crazy" представляет другую сторону Эксла, ту, которую видит большинство людей: оскорбительную, обличающую, мстительную. Эта песня в духе Sex Pistols разрывается от ярости, а слова мечутся от искренней любви к обвинениям в предательстве, словно точка зрения меняется с мужской на женскую. Песня замедляется, когда Эксл хрипло с сарказмом повторяет: "Ты сумасшедший", а затем начинается гитарная дуэль, и Эксл Роуз вскрикивает, словно кровавый орел на пути в Валгаллу. Медленная сумасшедшая кода переходит к финальному рифу, который резко обрывается шаровой молнией закрученного металла.
Затем следует переход к "Anything Goes", она же "Му Way Your Way" Hollywood Rose, написанная Иззи и Крисом Вебером. Неряшливая слайд-гитара и высокий крик открывают песню, которая описывает сцену грязного секса на Голливудском бульваре, фетишистский мир бондажа, "наказаний", продажного анального секса - подростковый взгляд на мир из 1983-го, когда еще не был распространен СПИД. Эксл поет припев кошачьим голосом, и вся группа играет хард-роковое окончание песни.
Многие фанаты Guns N' Roses полагали, что на концовку альбома группа поставит настоящий шедевр. На самом деле "Rocket Queen" - это две песни: первая описывает трудные отношения, грубый секс и насилие; вторая же излучает любовь и заботу о девушке, которая является другом и соратником, а также мягкое, но откровенное предостережение об опасностях героина. Трек - самый длинный на альбоме - начинается с ударных и мрачных эпических аккордов. Лезвие и нож, символизирующие угрозу в первом куплете, ведут к припеву, где "queen" ("королева") рифмуется с "obscene" ("непристойность"). Следующий куплет описывает пресыщенную чувственность и жажду наркотиков в выжженном фальшивом раю Голливуда. Дальше идет классическое гитарное соло Слэша и затем проигрыш со стонами Эксла, еще гитары и снова постельные разговоры и крики оргазма с живой записи секса.
Великолепная и любимая "реактивная королева" распята на полу. Добро пожаловать в джунгли.
В этот момент "Rocket Queen" переходит в то, что поначалу кажется проигрышем, но превращается в другую песню. Настроение меняется с грубости на нежность, признание достоинств королевы и ее величия, несмотря на ее одиночество и беззащитность слабой женщины среди хищников. Эти чувства усиливаются, и Эксл демонстрирует свой самый яростный вокал со все возрастающей интенсивностью. И после очередной гитарной арии Эксл провозглашает свои обещания королеве, говорит о бесконечном уважении и заботе: "Все, чего я когда-либо хотел, / Чтобы ты знала, / Что мне не все равно".
"Appetite for Destruction" был единственным великим альбомом, который создали Guns N' Roses. (Некоторые - даже фанаты GN'R - утверждают, что это их единственный хороший альбом.) Он стал одной из последних классических рок-пластинок, сделанных в расчете на винил. Двухдюймовая аудиопленка редактировалась руками и лезвием, финальные треки сводились пятью людьми, которые двигали ползунки на некомпьютеризированном микшерском пульте. "Appetite", со всеми его нестыковками и неожиданностями, избежал тупого позерства глэм-метала 1980-х и доказал свое право на существование использованием классической темы хард-рокеров - жесткий взгляд на романтическую любовь - и уникальной солидарностью с женским видением подпольного мира группы. "Appetite" не связан с внешним миром. Кроме как в "Му Michelle", тексты альбома не оперировали именами. Ничто не указывало на какие-то конкретные места, продукты (кроме вина "Ночной поезд"), эпизоды или какие-либо культурные символы. Как и Led Zeppelin десятью годами ранее, Guns существовали почти что вне собственного окружения, словно голое племя дикарей, изредка контактирующее с торговцами и миссионерами из внешнего мира. "Appetite for Destruction" является вселенной в себе и наглядным примером того, каково это - быть американской рок-группой, первой среди всех, по крайней мере до того момента, когда десять лет спустя Курт Кобейн и Nirvana подняли планку.
Скандалист
Но в мае 1987-го на обложке "Rolling Stone" красовался Джон Бон Джови, еще один рокер из Нью-Джерси. Почти все школы (белой) Америки ставили на выпускном один из синглов Bon Jovi, "You Give Love a Bad Name" или "Livin' on a Prayer". Их альбом 1986-го года "Slippery When Wet" разлетался в магазинах миллионами копий. Для серьезных фанатов рока их похожие на гимны песни и пустые музыкальные видео были воплощением антипанковского течения корпоративного рока. Но похожий на идола Джон Бон Джови парил над публикой, словно бог, и по радио начали крутить его новый сингл "Wanted Dead or Alive". Все ненавидели Bon Jovi - кроме подростков.
Во многих аспектах, особенно музыкальных, Guns N' Roses старались позиционировать себя как анти-Bon Jovi. Но к Cinderella, ставшей одной из самых крутых групп на Сансет, они питали чуть больше уважения. Оригинальный состав этой группы был открыт в Пенсильвании Джоном Бон Джови.
Переехав в Лос-Анджелес, Cinderella взяли ударника Фреда Кури, который играл в London вместе с Иззи Стрэдлином. Альбом Cinderella вышел в 1986-м. Зимой Cinderella выступили на разогреве Bon Jovi, и их альбом разошелся тиражом три миллиона экземпляров. Даже Эксл Роуз уважал такой прорыв.
Фраза "Appetite for Destruction" изначально служила названием рисованной картинки Роберта Уильямса, предпосылки которой лежали в калифорнийской автомобильной культуре, "Zap Comix" и другом андерграундном искусстве шестидесятых. Картинка изображала жуткую сцену, привлекавшую одержимых порнографией и смертью, таких как Эксл. На этом аллегорическом рисунке были изображены три фигуры. На тротуаре лежит девочка-подросток в туфлях и со спущенными до колен трусиками; из раны в груди сочится кровь, голова закинута, а глаза белые от ужаса. Она уличная торговка, продающая маленьких красных роботов "Мистер Мини-Майт", но только что на нее напал и, возможно, изнасиловал ее отвратительный хищный робот с лампочкой вместо головы и линзами камеры вместо глаз. Стоя над своей свежей жертвой и топча ее маленьких роботов, он поднимает свою жуткую голову, чтобы увидеть красного отмстителя - выпрыгивающую из-за забора четырехрукую хромированную сферу с ножами вместо зубов, которая испускает множество сперматозоидов с головами в виде черепов. Ее сопровождают три маленьких гомункула. Вся сцена представляет короткий момент перед ужасающей смертью, наказанием за убийственную тягу к разрушению.
Картинка была на открытке, которую Эксл купил в "Tower Records" на Сансет, и ее название, казалось, идеально подходило группе с репутацией плохих парней. Эксл хотел поместить картинку на обложку альбома, для чего у художника выкупили права на репродукцию. Но потом возникли проблемы с юристами "Geffen Records", а также с людьми из маркетингового отдела. Юристы считали, что изображение слишком жестокое с учетом активизации деятельности Тип-пер Гор в конгрессе, к тому же оно может быть признано непристойным по законам некоторых штатов. Продавцы справедливо замечали, что большим магазинам в библейском поясе и на юге не понравится полуобнаженная девушка со спущенными трусами. Но группа стояла на своем. Каким-то образом Терезе Энсенат все-таки удалось протащить броскую рискованную обложку "Appetite for Destruction" через "Geffen", где все считали это большой ошибкой. Финальная дата выпуска альбома, перенесенная с мая, была назначена на июль 1987-го.
В июне 1987-го Вики Хэмилтон подала в суд на Guns N' Roses. (Бумаги доставили Слэшу в "Cathouse".) Пресса не могла понять, в чем дело, поскольку Эксл утверждал, что Вики никогда на самом деле не была менеджером группы. Вики просто рассмеялась в ответ и посоветовала спросить у любого, как Guns получили контракт, если она им не помогала. Все в Голливуде знали, что она права и что ее обворовала шайка подонков и засранцев. В конце концов было достигнуто соглашение. Вики получила 35 000 долларов. После того как она отдала 25 тысяч, которые одалживала у Хоуи из "Guitars R' Us", у нее осталось достаточно, чтобы переехать в новую квартиру и продолжить искать таланты. Эксл Роуз оставлял непристойные сообщения ей на автоответчик, и Вики сохранила кассеты.
Guns N' Roses не особенно много выступали, двое или больше участников "преследовали дракона" - курили героин, - но, по крайней мере, они предвкушали концерты в Лондоне, в конце июня. Группа - или один Слэш, который не стеснялся подшучивать над рок-прессой, - давала много интервью. Журналу "Metal Edge" он описал Иззи Стрэдлина как "тихоню", Эксла точно охарактеризовал "скандалистом"; Дафф был назван "алкоголиком", а Стив "симпатягой". Про себя Слэш сказал, что он "бизнесмен группы". Также он признался, что музыканты на мели, поскольку им пришлось потратить аванс на оборудование и развлечения. Он оскорбил Poison, вновь не упустив возможность очернить группу, в которую однажды прослушивался.
Первым национальным появлением группы в рок-прессе было интервью в старом нью-йоркском подростковом журнале "Hit Parader". Заголовок гласил: "Новейшая глэм-метал-команда из Лос-Анджелеса добивается большого успеха".
"Что будет, если смешать крикливость Motley Criie, стиль Hanoi Rocks и самые основные элементы Stones? Что ж, если их перемешать и вылить на горящие улицы Лос-Анджелеса, вы получите Guns N' Roses", - поясняла статья. Дальше шел текст в том же духе, упоминания Aerosmith и комплименты группе за отказ от спандекса, макияжа и лака для волос. "Мы никогда не придумывали собственный имидж, - лгал Иззи. - Мы носим узкие штаны и сапоги, но мы так всегда одевались".
Эксл соглашался с ним и добавлял: "Когда я приехал в Лос-Анджелес из одной дыры на Среднем Западе пять лет назад, на мне были ковбойские сапоги, и все говорили, что я выгляжу так, будто только что сошел с лодки. Теперь все их носят, так что, похоже, управляю этой лодкой я.
Сейчас, - продолжал он, - самое модное в Лос-Анджелесе среди всех этих групп - рассказывать истории их трудного пути к успеху: "Мы прошли через то, мы прошли через это". Все это херня! Мы жили этим, не они! Я жил на улице пять лет, пока мы не заключили контракт. Я никогда не зависал в одном месте больше двух месяцев".
На это усталый Слэш, который казался спящим, добавил: "Нам было негде, мать твою, жить, мужик. Мы ходили взад-вперед по Голливудскому бульвару и заходили во все порномагазины, потому что они работают круглосуточно".
Рок-фанам Америки стоит навострить уши, разглагольствовал журнал, потому что их ждет неприглаженное, спонтанное явление: "Они интересны и необычны - такие группы задают тенденции на многие годы".
"Мы хотим оставаться на шаг впереди всех остальных, - заключал Эксл. - Мы знаем, что это наш шанс, и мы точно его не упустим".
Первым появлении группы в журнале "RIP" стала статья в майском номере от 1987 года, где приводилось интервью с группой (без Слэша) в их старом месте встреч, "Эль-Ком-падре" на Сансет.
"RIP": Они рокеры подполья, которые живут на улицах Голливуда и вкладывают свой опыт в песни.
ЭКСЛ: Мы спали за сраными мусорными бачками. Мы трахались за машинами, потому что там мы жили.
ДАФФ: Так что когда мы видим какого-нибудь сраного панка из Беверли-Хиллз, который заходит в "Troubadour" с шипами на голове, мы хотим разбить ему его хренову морду. Мы слишком долго занимались этим, чтобы нас называли Guns N' Posers. Мы не сраные позеры!
ИЗЗИ: Предполагаемый возраст смерти в этой группе - двадцать девять. И это по самым оптимистичным прогнозам.
(Входит официант.)
ДАФФ: Две двойные "Маргариты" с солью.
ИЗЗИ: Джин с тоником.
"RIP": Почему двадцать девять?
ДАФФ: Потому что в этом возрасте мы умрем. Мой врач сказал, что у меня печень восьмидесятилетнего.
(Официант пытается уйти.)
ЭКСЛ: Стой! Стой! Стой! (Свирепо смотрит на официанта.) Ты получил мой заказ? Я хочу "Лонг-Айленд".
"RIP": Как выпивка влияет на вашу музыку?