В конце интервью Эксл сказал, что устал от Лос-Анджелеса и хочет переехать в Нью-Йорк. "Я хочу исследовать что-то новое", - сказал он с тоской.
После телефонного разговора с Экслом журналистка Кэтрин Турман отправилась в "Geffen" и встретилась с остальной группой. Музыканты расположились в конференц-зале с видом на бульвар Сансет, купающийся в лучах зимнего солнца. Делая большие глотки из бутылки "Джека Дэниелса", Слэш попытался выбить у Кэтрин денег - якобы на мексиканское пиво. Но ее предупреждали о подобном развитии событий, поэтому она ответила, что сейчас на мели.
Ее отчет: "Слэш хитер, умен, умеет управлять людьми и любит шутить… Басист Дафф Маккаган отзывчив и вежлив; ударник Стив Адлер простоватый и милый; гитарист Иззи Стрэдлин кажется погруженным в свои мысли, но иногда делает неглупые замечания". Течет пьяная беседа:
ЖУРНАЛИСТ: Чем отличается английская публика?
СЛЭШ: Не хочу никого обидеть, но Poison, Ratt и многие другие группы из Лос-Анджелеса не смогли бы там играть. Они сами говорили нам об этом. Поэтому вдвойне приятно, что нас приняли, хотя мы тоже из Лос-Анджелеса. В прошлом месяце в "Hammersmith" нам пришлось три раза выходить на бис.
Группу спрашивают, почему Эксл всегда предваряет "Мг. Brownstone" призывами не убивать себя наркотиками, при этом не пытаясь поддерживать "антинаркотический" стиль жизни.
СЛЭШ: В той или иной форме он просто говорит: "Думайте над тем, что делаете". Он пытается донести это, потому что он, черт подери, верит в это, и я могу только представить, сколько сраных панков вообще не врубаются, о чем он говорит, и думают, что это сраная пропаганда наркотиков.
АДЛЕР: Во время нашего первого концерта в Великобритании в нас кинули пару шприцов.
ДАФФ: Ой, да ладно!
СЛЭШ: Но в Англии одна девчонка решила, что эта песня про группиз! [Все начинают прикалываться над Слэшем из-за того, что он с ней переспал.]
ЖУРНАЛИСТ: Вы чувствуете какую-либо ответственность перед своей публикой?
СЛЭШ: Нет. Мы просто говорим им: "Это не наша вина". Мы не собираемся проповедовать. Нужно понимать, о чем говорится в текстах, если воспринимаешь их серьезно.
ЖУРНАЛИСТ: А как насчет… вашего стиля жизни?
СЛЭШ: Это тема для отдельного разговора.
ЖУРНАЛИСТ: Детьми вы смотрели на музыкантов и думали: "Я хочу быть таким же"?
GN'R: Да!
СЛЭШ: Все хотят быть на нашем месте, потому что мы по-настоящему честны и открыты [насчет употребления наркотиков], пока остальные вступают в "MADD" ("Матери против пьяного вождения"), "PMRC" и всякие комитеты "анти-то", "анти-это". Уже и потрахаться без резинки нельзя. А мы - не такие. Мы, мать твою… мы открытые! Тут ведь как с хулиганами в школе - чем больше им запрещают, тем больше хочется. Но мы никого ни к чему не призываем, не просим воспринимать нас слишком серьезно - мы сами себя не воспринимаем всерьез.
В этот период у Слэша была девушка, не из фанаток, а настоящая подруга, на которую можно было положиться. Когда в перерывах между турами он бывал в Лос-Анджелесе, то всегда носил с собой номер ее телефона на клочке бумаги. Периодически девушке звонили поздно ночью обеспокоенные люди, которые находили Слэша - без сознания, иногда в канаве, однажды без обуви, - ограбленного теми, с кем он пил в "Cathouse" или "Rainbow". Слэшу в то время исполнилось двадцать два года.
Начали появляться и неприятные слухи о плохом обращении Эксла с Эрин. За год до этого лучший друг Эрин увидел, как Эксл бьет ее, и вызвал полицию. Когда прибыли копы, Эксл спрятался за дверью, а Эрин сказала им, что вызов был ложным. Потом пара подралась на многолюдном барбекю в доме на Голливудских холмах. "Он бил ее, - рассказывал свидетель, - таскал за волосы. Он был словно бешеный пес". Эрин признавалась друзьям, что любит Эксла, но боится его. Некоторые также считали, что она сама провоцирует Эксла и что они друг друга стоят. Полицейские приезжали к ним домой так часто, что один из них, Майк Эсколиз, был указан на "Appetite" в благодарностях.
Guns N' Roses сыграли два последних шоу с Motley Criie в Техасе в начале декабря 1987-го. (Слэш с таким усердием разносил свой номер в Далласе, что сотрудники отеля вызвали полицию. Группе пришлось убегать не выписавшись, чтобы избежать обвинений в вандализме.) Они отчаянно надеялись поучаствовать в еще одном туре (Слэш: "Никто не хотел ехать домой"), но ничего не получалось. У Дэвида Ли Рота, который ушел из Van Halen и ездил с сольными гастролями, уже была группа для разогрева. Guns едва не поехали в тур с AC/DC - две группы любили друг друга, но оплата, которую предложили AC/DC, была оскорбительной. Так что в конце концов Guns полетели в Сан-Франциско, чтобы появиться в эпизоде нового фильма "Игра в смерть" с участием Клинта Иствуда. В анналах поп-культуры 1980-х нет ничего более странного, чем союз Guns N' Roses и Грязного Гарри Кэллахана.
Грязный Гарри Кэллахан был знаковым персонажем Иствуда в серии фильмов, выходивших с 1971-го по 1988-й, - детектив по расследованию убийств из Сан-Франциско, который хотел очистить город от подлецов и преступников.
Фирменным оружием Грязного Гарри был "магнум" 44-го калибра с длинным стволом. Именно на его основе Слэш сделал логотип Guns N' Roses двумя годами ранее. Этот факт учел сын Клинта Иствуда Кайл, который жил в Лос-Анджелесе и был фанатом Guns N' Roses. Так что когда для завершающего фильма эпопеи про Грязного Гарри понадобилась панк-группа, Кайл Иствуд предложил отцу попробовать на эту роль явно набирающих популярность Guns. Также они договорились с "Geffen" об использовании "Welcome to the Jungle" в качестве основной темы фильма.
Группе и менеджеру не показали сценарий и держали в неведении насчет смысла фильма. (О чем они позже пожалеют.) Они знали лишь одно: им придется изображать группу погибшей рок-звезды, убийцу которого пытался вычислить Грязный Гарри. Guns появляются всего в двух сценах, включая похороны рок-звезды. Цилиндр Слэша видно издалека, но реплик у группы нет. Режиссер велел им просто стоять в кадре, выглядеть круто и ни в коем случае не смотреть в камеру.
Спустя два дня Guns присоединились к туру Alice Cooper, где играли до конца декабря. Первое шоу в Санта-Барбаре Эксл пропустил, и группу чуть не уволили. Но остаток тура прошел гладко; музыканты прокатились по всему Среднему Западу - часть родственников Эксла пришла на концерт в Чикаго - и затем вернулись в Южную Калифорнию. Менеджмент Купера был поставлен в тупик количеством жестких вечеринок в гримерке Guns, и слухи о них начали разлетаться по Америке, как летучие мыши от солнечных лучей. Элис, который сам был алкоголиком и недавно избавился от кокаиновой зависимости, был уверен, что один из Guns закончит тур в гробу, который использовался в шоу Alice Cooper.
Но на самом деле Guns, смущенные проблемами с первым концертом, старались держаться как можно лучше. "Они вели себя как настоящие профессионалы, - говорил один из роуди Купера. - Никто не громил номера в отелях". Этот тур закончился четырьмя концертами в Пасадене, штат Калифорния. Стивен Адлер часть их них пропустил, поскольку повредил руку, когда, разозлившись на что-то, стукнул по фонарному столбу. (Когда промослужба "Geffen" рассказывала об этом прессе, фонарь превратился в "драку в баре".) На время Стивена Адлера заменил Фред Кури (из Cinderella). С другим, более энергичным барабанщиком Guns N' Roses звучали так круто, что многие фанаты уходили после их выступления, и Alice Cooper приходилось играть перед полупустым залом. (Примерно в это время Guns помогали Элису записывать бэк-вокал в его взрывной песне "Under Му Wheels", позже вошедшей в сенсационный фильм о рок-музыке "Закат западной цивилизации: Годы металла".)
Guns завершили 1987 год новогодним концертом в "Glamour", новом дешевом клубе в Западном Голливуде. Эксл с Эрин после этого отправились в другой клуб, "The Central", где к рассвету Эксл распевал "Honky Tonk Women" с местной группой.
Это был судьбоносный, даже триумфальный год для Guns N' Roses, но он также был отмечен смертью и передозировками. Настоящая вечеринка еще даже не началась. Тогда, на рассвете 1988-го, никто не мог представить, насколько известной станет группа.
Кроме Эксла У. Роуза. Он утверждает, что понимал это с самого начала.
"Это была нужная группа в нужное время в нужном месте, - позже говорил Слэш. - Она появилась, чтобы как-то встряхнуть американскую молодежь. Но я не думал, что явление станет таким глобальным".
Глава восьмая
Монстры рока
Мы чуем страх.
Слэш, 1988
Глобальное явление
Январь 1988-го. Это было начало того года, когда Guns N' Roses взлетели на неведомые доселе высоты. Подгоняемые менеджментом, чья философия заключалась в том, чтобы заработать побольше денег, прежде чем один из музыкантов умрет, Guns в этом году трудились так усердно, что это их чуть не убило. Некоторые близкие к Guns люди утверждают, что группа так по-настоящему и не восстановилась после своих наркоманских подвигов, совершенных в 1988-м, чтобы сравняться по энергетике с взрывной юной аудитории.
Ирония состояла в том, что юношеские аппетиты Guns шли в разрез с превалирующими в конце 1980-х в рок- и хеви-метал-культуре течениями. Вдохновленные чудесным восстановлением Aerosmith после десятилетий зависимости, другие группы начали брать с них пример. В январе в клинику легла большая часть Mötley Crüe. Журнал "Circus" цитировал вокалиста Great White Джека Рассела в качестве типичного представителя нового мировоззрения среди ветеранов рока: "Я понял, что могу употреблять наркотики каждый день - и умереть. Или я могу играть рок-н-ролл - и делать себя и других людей счастливыми".
Никто в Guns N' Roses не разделял такую точку зрения.
5 января Guns выступали на разогреве у Great White, другой группы их менеджера, в городском центре Санта-Моники. Два дня спустя они отправились в студию с продюсером Майком Клинком и записали (по меньшей мере) пять акустических песен для мини-альбома, который сотрудники "Geffen" хотели выпустить, чтобы заполнить промежуток между "Appetite for Destruction", быстро набирающим позиции в чартах, и следующим "официальным" альбомом Guns N' Roses. На тот момент Эксл уже признавал, что следующий диск будет готов не раньше чем через два года. (На самом деле подготовка затянулась на более чем три года.)
Во время этих акустических сессий начала 1988 года родились некоторые из наиболее популярных и противоречивых песен группы. Значительная часть из них сложилась еще до или во время сессий 1986 года для "Appetite". "Patience" представляла собой милую балладу, написанную Иззи Стрэдлином задолго до большинства песен "Appetite". "Used to Love Her", сочиненную Иззи и Слэшем шутливую песню об убийстве надоевшей подружки, Guns пару раз играли на публике. "You're Crazy" была написана (в основном Экслом) весной 1986-го, когда группа заключила контракт с "Geffen". В версии 1988 года музыканты постарались восстановить оригинальное настроение акустической композиции, которая во время записи "Appetite" превратилась в резвый хард-роковый трек.
"One in a Million" являлась протестом Эксла против проституции, гомосексуализма и иммигрантов, который он сочинил, отчасти в шутку, когда смотрел по телевизору выступление комика-пятидесятника Сэма Кинисона в 1985-м. Изначально песня предполагалась ироничной, но в студии Эксл сменил тон с насмешливого на злобный, что подчеркнуло его неполиткорректные расистские и социальные убеждения. Использование табуированного слова "ниггеры" сразу же вызвало проблемы со стороны Слэша (мать которого была черной) и "Geffen Records". Но Эксл стоял на своем, и песня увидела свет, когда вышел "GN'R Lies".
Во время той короткой, всего в несколько часов, студийной сессии группа также записала "Cornshucker", грязную рок-песню, которая так и не вышла. В следующие одиннадцать месяцев музыканты периодически возвращались к работе над этими песнями, прежде чем в конце 1988-го запись вышла в свет.
14 января группа Даффа Drunk Fux вновь собралась для концерта в голливудском "Coconut Teaszer". В Fux играли основной состав Guns, кроме Эксла, а также Вест Аркин и журналист Дел Джеймс, с которым Дафф делил квартиру в Голливуде. Они представили обычную панк-рок программу Drunk Fux и несколько свежих акустических вещей Guns: "You're Crazy" и "Used to Love Her", которая всех развеселила. Вокал Даффа в панк-песнях напоминал манеру Misfits в "Attitude". Неделю спустя в "Cathouse" на Сансет Guns N' Roses играли похожую программу. На бульваре возникли серьезные пробки, поскольку подростки, которых не пускали по возрастным ограничениям, толпились на улице и перекрыли забитый машинами бульвар.
Десятью днями позже Guns играли ночной концерт в "Limenight" - заброшенной церкви на западной стороне Манхэттена, превращенной в ночной клуб (и наркопритон). 2 февраля группа выступила в забитом до отказа "Ritz" на 34-й улице. Концерт снимали операторы MTV.
В Нью-Йорке в тот вечер стояли заморозки. Билеты разошлись сразу же, и обледеневший тротуар был полон людей, пытавшихся хоть как-то попасть внутрь. В старом масонском зале были забиты и партер, и балконы. Большой баннер с новым лого Guns впечатляюще смотрелся за ударной установкой. За сценой Слэш из-за чего-то разозлился и заявил Дагу Голдштейну, что не будет играть. Но Даг все уладил, и когда потух свет и из колонок изверглись первые гитарные аккорды, раздался крик: "Приветствуйте самую крутую группу Лос-Анджелеса - GUNS N' ROSES!"
Когда Guns заиграли "It's So Easy", толпа подалась вперед. Эксл кричал и хлопал по рукам стоящих у сцены. Его просили убрать строчку "это так офигенно просто", чтобы MTV не пришлось вставлять бип в первую песню, но он проигнорировал запрет ради контакта с аудиторией. Эксл был в золотистой куртке из змеиной кожи и узких кожаных штанах. Иззи надел белую футболку и черную жилетку, его глаза скрывала матерчатая кепка. Дафф целиком нарядился в черную кожу. Слэш был в украшенной пуговицами джинсовой жилетке и кожаных штанах. Белые кудри Стивена плясали в луче прожектора; он, как всегда, улыбался. "Спасибо, - произнес Эксл, когда песня закончилась. - Сегодня нас снимают для MTV. Раскачаем это место?"
Ответом ему был безумный рев толпы.
Когда свою уродливую голову показал Мистер Браунстоун, Стивен выдал бит в духе Бо Диддли, Иззи вторил Экслу в припеве, а Сол Хадсон, прогнувшись назад, изобразил потрясающее гитарное соло. Он закончил песню, положив голову на плечо Эксла, показывая, что все проблемы забыты.
Эксл с широко раскрытыми глазами, похожий на безумца, обратился к аудитории: той, которая находилась перед ним, и той, которая увидит его позже по телевидению (если он не будет слишком много ругаться): "Я хочу посвятить следующую песню… тем людям, которые нас сдерживают. Людям, которые указывают, как нам жить. Которые указывают, как одеваться. Которые указывают, что говорить. Людям, которые указывают нам, что можно говорить, а что нельзя… ЛИЧНО МНЕ ЭТО НЕ НУЖНО! МНЕ НЕ НУЖНО ЭТО ДЕРЬМО!"
Постепенно расходясь, переходя на крик и сверкая глазами, Эксл закончил свой манифест: "Эти люди меня бесят.
Именно из-за них мне кажется, что кто-то… ХОЧЕТ МЕНЯ ДОСТАТЬ!"
Группа начала играть мелодию. Эксл схватил бутылку воды с помоста для ударных, сделал глоток и продолжил свои танцы. В передней части толпы началась толкотня. Роуз изобразил свою змеиную походку, еще больше зажигая публику. Дафф спел строчку "им не задеть меня". Нарастала духота от пота и едкого дыма травы.
Музыкантам тоже стало жарко, и куртки полетели в сторону, открывая различные футболки, которые они старательно подбирали, чтобы выглядеть круто. Во время сумасшедшей карусели гитарных фигур Слэша перед "Sweet Child o' Mine" кто-то бросил на сцену презерватив. Эксл открыл упаковку зубами и надул резинку. После этого он выбросил ее и начал свой безумный танец, кружа по сцене и отбивая ногами такт. Фразу "что будет дальше?" Эксл пропел, стоя на коленях, будто собирая энергию толпы во время молитвы, как бывший проповедник пятидесятничества, которым он когда-то был. Это было потрясающее, безумно эмоциональное выступление, и публика аплодировала целую минуту.
Следующий номер, "Му Michelle", Эксл предварил вступлением: "Это песня для моей подруги, которая всякого натерпелась, потому что никто не верил, что эта песня действительно о ней. Но сейчас она раздает автографы, если вы понимаете, о чем я… Это песня для людей, которые… Если у вас есть нечто такое, что заполняет всю вашую жизнь, заполняет ваше время, но глубоко внутри вы знаете, что это неправильно… никогда не прекращайте надеяться. Есть нечто другое, кроме этого, и все, что вам нужно делать, - ждать и надеяться. Наша песня называется "Му Michelle"".
Мрачное начало песни перешло в гимн гуманности. Эксл танцевал, подняв над головой микрофонную стойку. Температура на сцене поднялась до 30 градусов, и вся группа (не считая невозмутимого Иззи) сняла футболки. Музыканты вспотели и вытирались полотенцами, пока Эксл объявлял следующую песню: "Пять или шесть лет назад, я приехал сюда [в Нью-Йорк] и оказался посреди неизвестности… Мы слезли на шоссе, и к нам с другом подошел маленький черный старик. У нас были рюкзаки и баксов десять на двоих, и он сказал мне: "Ты знаешь, где ты? [толпа одобрительно гудит] Ты в джунглях, детка! [гул нарастает] Ты УМРЕШЬ!""
Когда Слэш начал гитарное вступление, Эксл добавил: "Это правдивая история. Здесь нет лжи, так что… ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДЖУНГЛИ, "RITZ"!"
Песня прозвучала зашкаливающее громким, чеканным напоминанием о том, что улицы опасны, что закон джунглей всех поставит на колени и что Guns - новый Годзилла рока.
Далее последовала "Knockin' on Heaven's Door", и ее искренняя тоска заставила часть публики разойтись по барам и туалетам. После крайне мелодичного пения с толпой (Эксл: "Мы самая сопливая группа в мире") Эксл представил участников группы. Даффа он назвал "пивным королем". Про Иззи сказал, что знает его тринадцать лет. За ударными представил Стивена "Попкорна" Адлера. "И последний, но явно не худший… В мире, который создал не он… но сквозь который он идет так, словно это его творение… Наполовину человек, наполовину зверь… Я не знаю, что он такое, но, чем бы он ни был, он дикий, он опасный, и он зовется - Слэш!"
Бурные аплодисменты. Эксл исчез, и к микрофону подошел Слэш, голый по пояс и с окурком в зубах. "Ладно… Заткнитесь. Я собираюсь объявить песню без мата, чтобы нас могли показать по телевидению. Эта песня не о выпивке, наркотиках или вроде того. Эта песня о прогулке в парке, и она называется "Nightrain"".