Глава четвертая
Мадам президент
В воскресный день 16 января 2011 г. XIV съезд Национального Фронта избрал Марин Ле Пен новым президентом партии. Ее кандидатуру поддержали 67,65 % делегатов съезда. Ее соперник, Бруно Гольниш, под аплодисменты зала признал свое поражение и заверил вновь избранного президента партии в своей полной и неизменной поддержке. Жан-Мари Ле Пен, возглавлявший партию без малого сорок лет, в последний раз поднялся на сцену в качестве лидера НФ, и торжественно передал бразды правления дочери. Переход власти в Национальном Фронте состоялся гладко и не вызвал никаких протестов.
Однако "интронизации" Марин Ле Пен предшествовали достаточно драматические события, которые нашли свое отражение во французских СМИ - как левых и либеральных, так и относящихся к крайне правому лагерю.
12 апреля 2010 г. на заседании политического бюро Национального Фронта Жан-Мари Ле Пен объявил о том, что намерен сложить с себя полномочия президента партии на ближайшем партийном съезде.
К этому моменту ни у кого в партии не было сомнений в том, что Марин Ле Пен является наиболее вероятным кандидатом в преемники. Также всем хорошо было известно, кто станет ее главным соперником - Бруно Гольниш, давний друг и соратник Жан-Мари Ле Пена. Собственно говоря, их соперничество началось несколькими годами раньше, на съезде в Ницце в 2003 г., когда, по мнению ветеранов партии, Национальный Фронт "перестал быть Национальным и стал Семейным Фронтом".
Марин могла рассчитывать на поддержку своей "банды завсегдатаев ночных клубов", и, конечно же, отца. С Жаном-Мари все было согласовано. Он неоднократно публично желал победы своей дочери, одновременно желая "хорошего результата" старому другу Бруно Гольнишу. Надо полагать, сам Гольниш, который больше десяти лет (с раскола Мегре) считался "человеком номер два" в Национальном Фронте, воспринимал такую позицию Ле Пена довольно болезненно, но не позволял себе никаких личных выпадов ни против "Менгира", ни против его дочери. Вместо него на Марин ополчились СМИ крайне правых - газеты Rivarol, Minute и Present. Ни одно из этих классических крайне правых изданий, с удивлением отмечали французские журналисты, не поддержали кандидатуру Марин Ле Пен в качестве преемницы Жана-Мари.
Первый удар нанес в мае 2010 г. Rivarol. Главный редактор Rivarol Жером Бурбон проинтервьюировал Марка Жоржа - бывшего генерального секретаря ассоциации "Равенство и примирение", основанной, как рассказывалось в главе второй, Аленом Соралем и Фредериком Шатийоном. За год до этого (в феврале 2009) Сораль вышел из рядов Национального Фронта: его противники говорили, что виной тому неудовлетворенные амбиции Сораля, претендовавшего на то, чтобы возглавить избирательный список НФ в Иль-де-Франс, но, очевидно, сыграл роль "фактор Мегре" - когда талантливый, и явно превосходящий средний уровень партийных функционеров политик сталкивался с сильным противодействием со стороны клана Ле Пен. После этого Сораль принял участие в создании Антисионистской партии, избирательный список которой возглавил известный французский комик-африканец Дьедонне М’бала М’бала. Но в феврале 2010 г. Марк Жорж, также вошедший в список Антисионистской партии, разругался с Аленом Соралем, и заявил, что "Равенство и примирение" превратились в фан-клуб последнего. "Сораль хочет, чтобы ассоциация "Равенство и примирение" работала в основном на продвижение его персоны и его творчества, а это не мой случай", - объяснял свой уход Марк Жорж.
Поэтому в интервью "Риваролю" Жорж не пощадил ни своего бывшего друга и соратника, ни Марин Ле Пен. Последняя, по словам Жоржа, "фундаментальная антифашистка и правозащитница" (в оригинале это звучит более саркастично:"Elle est fondamentalement antifasciste, droit-de-l’hommiste.")Позиция Марин Ле Пен, по мнению Жоржа, "политически не структурирована, она не националистка по сути".
Дальше - больше. На страницах Rivarol, который имеет репутацию антисемитского СМИ, Жорж заявил, что Марин Ле Пен поддерживает "иудеоманиакальные связи" (les accointances judéomanes). Марин, по словам Жоржа, верит в официальную историю Второй мировой войны (ужасное заблуждение в глазах читателей Rivarol!), и считает, что еврейский народ - это народ-жертва. "Если она выиграет, - делился Жорж своими опасениями с Жеромом Бурбоном, - она поедет в Израиль, пойдет в Яд ва-Шем (национальный мемориал Холокоста в Иерусалиме), чтобы зажечь поминальный огонь… она пойдет в Вель д’Ив, просить прощения не только за себя, но и за своего отца, и за всю Францию, что особенно гнусно".
Жорж обвинил Марин Ле Пен еще и в том, что, когда речь идет о Второй мировой войне, она якобы "находит совершенно нормальным", что Францию представляют страной, причастной к геноциду, изображают французов расистами, коллаборантами и доносчиками. "Это позор, позор!" - возмущался он. - "Марин Ле Пен только и делает, что поддерживает эту антифранцузскую идеологию. Что еще хуже - она сама в нее верит! Она полностью неизлечима".
"Это не интервью, это атака из базуки", - писали ехидные журналисты Le Monde Абель Местр и Каролин Монно. Но в интервью шла речь не только о Марин Ле Пен, но и о ее сопернике Бруно Гольнише. Жорж открыто выступил в поддержку Гольниша, назвав его "политическим сыном Жан-Мари Ле Пена". Более того: рассказал Жерому Бурбону, что его бывший друг и соратник Ален Сораль поддерживал Гольниша до сентября 2009 г., когда Филипп Пененк, "близкий советник Марин Ле Пен", шепнул ему, что если он хочет обеспечить себе спокойное будущее в партии, лучше ему поддержать "мадам вице-президент". А самого Пененка - своего бывшего соратника по ассоциации "Равенство и примирение" - Жорж назвал "типичным представителем крайне правых либералов и сионистом". "Как минимум, небольшое передергивание", - замечают Местр и Монно. К тому же довольно странно выглядит "дружеское увещевание" Сораля в сентябре 2009 г. - если он покинул ряды Нацфронта еще в феврале. Слова, однако, были произнесены - и прочитаны довольно широким кругом читателей Rivarol. Очевидно, что для самого Гольниша такая поддержка - с одновременным обливанием грязью Марин Ле Пен - была не лучшим подарком. Именно поэтому журналисты Le Monde и назвали интервью Жоржа "смертельным поцелуем".
Но Жером Бурбон и его газета не только открыто стали на сторону Гольниша: они объявили войну всей семье Ле Пен. В течение 2010 г. критика в адрес "клана Ле Пен" в материалах, публикуемых на страницах "Ривароля", только усиливалась. Бурбон упрекал Жана-Мари в том, что он превратил "Национальный Фронт" (Front National) в "Семейный" (Front familial).
"Ле Пен все больше превращается в восточного сатрапа, большого мамамуши". "Если Ле Пен абсолютно уверен, что ему должна наследовать его дочь, и никто иной, лучше сказать это прямо и открыто, навязывая всем свое потомство, по примеру коммунистической тирании Северной Кореи".
В том же номере 3 страницы из 12 были посвящены готовящемуся съезду НФ (в Туре) и содержали призывы голосовать за Бруно Гольниша. "Совершенно ясно, что газета участвовала в предвыборной кампании", - писала Le Monde.
Что касается Minute, то это издание традиционно поддерживало НФ (например, во время президентских выборов 2007 г.)До 2010 г. Minute, в общем, вполне благожелательно относилось и к Марин Ле Пен. Однако в 2010 г. владелец газеты Жан-Мари Молитор и ее шеф-редактор Бруно Ларебьер заняли достаточно критическую позицию в отношении "наследницы". Конфликт между Марин Ле Пен и Молитором стал достоянием французской прессы; в частности, подчеркивалось, что Minute и НФ обвиняли друг друга в "непотизме" (дочь Молитора была пресссекретарем Бруно Гольниша). Сама Марин объясняла это "конфликтом интересов" между националистами.
В октябре 2010 г. Minute нанес Марин чувствительный удар: опубликовал схему организационной структуры руководства НФ (т. н. "органиграмму"), из которой следовало, что многие бывшие сторонники Бруно Мегре стали близкими соратниками Марин и заняли видные посты в руководстве Национального Фронта. Собственно, таких было четверо: Стив Бриуа, Бруно Бильд, Николя Бей и Филипп Оливье. Согласно документу, опубликованному Minute, Бриуа стал генеральным секретарем партии, Бей вошел в национальный секретариат, где стал отвечать за пропаганду, Бильд стал главой кабинета президента партии. Что же до Филиппа Оливье - как мы помним, мужа Мари-Каролин Ле Пен и верного "лейтенанта" Бруно Мегре - то он стал ответственным за выборные кампании, за медиапланирование и за работу с интернетом.
Учитывая молодость почти всех упомянутых в "органиграмме" персонажей (Бриуа родился в 1972 г., Бильд - в 1976, а Бей и вообще в 1977 г.), было бы логично предположить, что они относятся к той группе молодежи Нацфронта, которая когда-то была очарована идеями Мегре, но довольно быстро переметнулась к Марин. И уж во всяком случае, странно было утверждать, что на "ключевые посты вернулась вся старая гвардия Мегре", как это делала Minute.
Тем не менее, хотя Марин и заявила, что "ценность этого документа сильно преувеличена", перед выборами нового президента партии такой вброс явно имел целью заронить сомнения в души тех, то собирался голосовать за дочь Жан-Мари Ле Пена. Нельзя сказать, что Minute явно выступал в поддержку Гольниша, но его позиция усилила нервозность, и без того царившую в рядах НФ перед съездом в туре.
Présent - орган католиков-традиционалистов - долгое время занимал сдержанную позицию в вопросе о переходе власти в Национальном Фронте. Из всех трех СМИ крайне правого направления Présent, пожалуй, был лояльнее всех к Национальному Фронту - его основатель, Пьер Дюран, был близким другом и (в 60х-70х годах) деловым партнером Ж.-М. Ле Пена, а в первые годы существования партии - казначеем НФ. Однако спустя два дня после того, как Minute опубликовало свою "органиграмму", 15 октября 2010 г. Жеанн Смит, шеф-редактор Présent, опубликовала статью, озаглавленную "Праймериз в НФ и проблема абортов".
Сравнивая позиции двух претендентов на пост президента Национального Фронта, Смит делала выбор в пользу Бруно Гольниша. Она припомнила, что еще в 2005 г. Марин Ле Пен заявляла корреспонденту Présent, что даже в случае наиболее благоприятного развития событий, если Национальный Фронт придет к власти, она не будет требовать отмены закона Вейль (см. ниже).
То, как почти одновременно была проведена атака на Марин со стороны Minute и Présent, наводит на мысль о срежессированной и согласованной кампании, проведенной кем-то, кого явно не устраивала фигура младшей дочери Жан-Мари Ле Пена во главе Национального Фронта. Но, справедливости ради, надо сказать, что у каждого из этих трех СМИ были свои причины желать поражения человеку, чье имя прочно ассоциировалось с "де-демонизацией" старого доброго Нацфронта. "Ривароль" был одержим еврейским заговором и повсюду видел происки сионистов и гомосексуалистов. На редакцию Présent оказывало большое влияние мнение журналиста и писателя Бернара Антони (одного из основателей этого СМИ в 1982 г.), который до 2008 г. возглавлял в НФ группу католиков-традиционалистов, а последний крайне неодобрительно относился к Марин Ле Пен именно из-за ее либерального отношения к вопросу абортов. Никаких видимых причин враждовать с Марин не было только у редакции Minute, но, возможно, здесь действительно сыграл роль семейный фактор - ведь дочь хозяина Minute была какое-то время пресс-секретарем Бруно Гольниша.
Противостояние Марин Ле Пен и Бруно Гольниша было не просто соперничеством двух представителей различных группировок - "клана Ле Пен" и "ветеранов партии" внутри НФ. В действительности у них было достаточно много принципиальных расхождений во взглядах на проблемы, волновавшие не только последователей Национального Фронта.
Одной из таких проблем была проблема абортов, точнее, отношение к закону Вейль (по имени Симоны Вейль, министра здравоохранения при Жискаре д’Эстене). С принятием этого закона в 1975 г. французские женщины получили право на аборт - до этого прерывание беременности каралось во Франции в судебном порядке, причем достаточно сурово - вплоть до тюремного заключения. Закон Вейль дал француженкам право прерывать беременность при условии, что эта беременность ставит их "в бедственное положение". Кроме того, с 1982 г. аборты во Франции полностью оплачивались в рамках медицинской страховки.
Бруно Гольниш и поддерживающие его консерваторы в Национальном Фронте выступали за отмену закона Вейль. НФ традиционно выступал против абортов, участвуя в ежегодно проводившихся в годовщину принятия закона Вейль "Маршах Жизни". Основная идея, отстаиваемая Гольнишем и его последователями, заключалась в том, что аборты нельзя превращать в обычное явление, не ограниченное никакими особыми условиями и зависящее лишь от желания женщины. Право на аборт должно остаться у женщин лишь во вполне определенных ситуациях: когда беременность создает угрозу жизни, физическому или психическому здоровью, либо если беременность стала следствием изнасилования, о котором заявлено в полицию.
Марин Ле Пен занимала гораздо более либеральную позицию. Она в принципе не отрицала права женщин на аборт, но считала, что закон Вейль был "извращен" либералами, которые сделали аборт "единственным предлагаемым женщине выбором", который предлагается в центрах планирования семьи. "Я думаю, необходимо прекратить оплату абортов(из фондов медицинского страхования, - К. Б.). Сейчас существует достаточно средств контрацепции… В целом, в нашем обществе необходимо воспитывать уважение к жизни", - заявляла она в интервью католической газете La Croix в феврале 2011 г.
Еще одним ключевым вопросом, по которому Гольниш и Марин Ле Пен занимали совершенно различные позиции, был т. н. ПАКС - Гражданский договор солидарности (Pacte civil de solidarité, PACS). Ряд законов, принятых во Франции еще в 1999 г. при правительстве Лионеля Жоспена, предоставлял как гетеросексуальным парам, проживающим вне брака, так и гомосексуальным парам, некоторые личные и имущественные права. 1 января 2007 г. вступили в силу поправки и дополнения к ПАКС, расширявшие права гомосексуальных пар. Как и значительная часть ветеранов НФ, Бруно Гольниш выступал за отмену ПАКСа, в то время, как Марин Ле Пен в целом положительно относилась к этим законам.
По мнению социолога Сильвен Крепон, в отличие от гомофоба Жан-Мари Ле Пена, его дочь занимала позицию, которую можно определить как "gayfriendly".
Хотя сама Марин много раз повторяла, что ее отец "никогда не позиционировал себя как противник гомосексуализма", факты свидетельствуют об обратном. 13 февраля 1984 г. в эфире передачи "Час истины" Жан-Мари Ле Пен заявил на всю Францию: "гомосексуализм - это не проступок (délit), но представляет собой биологическую и социальную аномалию". Также он не раз повторял, что "гомосексуальная активность является смертельной угрозой для нашей цивилизации" и что гомосексуализм может привести к гибели мира.
Эти взгляды разделяли многие ветераны движения, и Бруно Гольниш в этом смысле вовсе не был исключением. Сам Жан-Мари со временем смягчил свое отрицательное отношение к гомосексуализму (тем более, что его президентской кампанией 2007 г. руководила Марин, которая к тому времени уже давно проводила свою политику "де-демонизации"). В интервью радиостанции BFM в декабре 2006 г. он заявил, что уже не выступает за отмену ПАКСа, хотя в программе Национального Фронта это требование по-прежнему присутствовало. Впрочем, это явно была вынужденная уступка дочери, стремившейся "продать" кандидатуру Жана-Мари всем категориям избирателей, включая и представителей сексуальных меньшинств. Ле Пен по-прежнему отпускал обидные для геев шуточки, цитируя которые, толерантный социолог Крепон сокрушается: "Никакая де-демонизация была решительно невозможна с таким невероятным папашей".
Итак, уже к моменту выборов нового лидера Национального Фронта многим соратникам Жан-Мари было понятно, что партию ждут большие перемены - в том числе, и идеологического характера. Часть активистов НФ была против этих перемен - но соотношение голосов, поданное за Марин (67,65 %) и за Бруно Гольниша (32,35 %) на съезде в Туре свидетельствует о том, что желавших обновления идеологической платформы партии было все-таки больше.