Наступление главных сил Западного фронта развивалось следующим образом. Войска 33-й армии овладели 19 января Вереей. На следующий день в центре фронта войска 5-й армии освободили Можайск и вышли на западную границу Московской области. Жуков, стремясь развить успех и завершить разгром гжатско-можайской группировки противника, ставит 20 января войскам правого крыла Западного фронта (20, 16, 5-я армии) задачу "стремительным преследованием расчленить на отдельные части отходящую гжатско-можайскую группировку противника, изолировать их друг от друга и полностью разгромить, не дав организованно занять новый оборонительный рубеж". От войск требовалось: "…Преследование противника вести стремительно, создав на главных направлениях сильные ударные группировки и продвигая их параллельно отходящим главным силам противника. Преследование широким фронтом с равномерным распределением сил, как приводящее только к выталкиванию противника, категорически запрещаю. Ударные группировки должны с ходу прорвать линию обороны арьергарда противника и, выбросив вперед подвижные лыжные отряды, рассекать на отдельные изолированные группы главные силы противника, окружать их и пленить"{282}.
Оперативную группу генерала И. П. Белова командующий фронтом решает ввести в прорыв на вяземском направлении. "Строжайше запрещаю переходить где-либо к обороне, – говорится в приказе Жукова от 20 января. – Если есть щель, гоните все в эту щель и развертывайте эту щель ударом к флангам. Десанту поставлена задача к исходу 21.1 занять Ключи. Итак, в щель ввести 2 сд, 5 кд и 5 лыж. батов. Будет блестящий успех. Юхнов будет взят 21.1 войсками 43, 49-й армии. Болдин оскандалился. Можайск взят Говоровым. Противник бежит по всему фронту. Давайте скорее к Вязьме. Горин в 25 км от Вязьмы"{283}.
В это время осложнилась обстановка на левом крыле Калининского фронта, где противник, оказывая упорное сопротивление, пытался главными силами прорваться на запад, в районы Ржева и Сычевки. В целях окружения и уничтожения ржевско-сычевской группировки противника Жуков потребовал 23 января от командующего 20-й армией стремительно наступать главными силами в общем направлении на Карманово, Сычевку, овладеть к исходу 24 января районом Карманово и к исходу 28 января – районом Сычевки{284}. Частям 2-го гвардейского кавалерийского корпуса предписывалось наступать на левом фланге армии с задачей захвата района Копориха, Замошье, Филиппово, Новодугино. Одновременно следовало нанести вспомогательный удар во взаимодействии с армиями Калининского фронта в общем направлении на Погорелое Городище, Зубцов, выделив для этого три стрелковые бригады, армейский артиллерийский полк, дивизион гвардейских минометов PC и 10 танков. К исходу 24 января необходимо было овладеть Погорелым Городищем, а к исходу 27 января – Зубцовом.
Утром 26 января в район западнее Вязьмы прорвались части 11-го кавалерийского корпуса Калининского фронта, которым удалось перерезать Минское шоссе и железную дорогу на Смоленск. Сталин, узнав об этом, потребовал от войск Западного фронта быстрейшего выдвижения в район Вязьмы. Жуков, выполняя это указание, поставил войскам следующие задачи{285}:
33-й армии – форсированным маршем выйти 28 января в район Красный Холм, Гредякино, Подрезково, где войти в связь с авиадесантом и 11-м кавалерийским корпусом.
1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу – прорваться через Варшавское шоссе и к исходу 29 января выйти в район Семлево.
43 и 50-й армиям – быстрее овладеть г. Юхнов, оставить часть сил для окончательной ликвидации противника, а главными силами быстрее выходить в назначенные районы юго-западнее г. Вязьма.
Для усиления группы генерала Белова и взаимодействия с 11-м кавалерийским корпусом принимается решение провести новую десантную операцию силами 4-го воздушно-десантного корпуса. В приказе командира корпуса генерал-майора А. Ф. Левашева от 26 января были определены следующие задачи десанта: упорная круговая оборона рубежей выс. 213.8, Гридино, южная окраина Березники и Горяново, Орехово; воспрещение отхода противника по шоссе и железной дороге; недопущение подхода резервов врага с направления Рянево, Дорогобуж. С этой целью 8-я воздушно-десантная бригада под прикрытием усиленного парашютно-десантного отряда выбрасывалась в указанный район для обеспечения площадки выброски остальных сил корпуса и обороны рубежа Реброво, Гридино, южная окраина Березники. После высадки десанта бригаде предстояло прочно оборонять рубеж Горяново, Иванники, Попово и не допустить подхода резервов противника с запада. 214-я воздушно-десантная бригада, отдельный танковый батальон и артиллерийский дивизион корпуса должны были после выброски и высадки расположиться в районе Высоцкое, Плешково, Уварово и быть в готовности поддержать контратаками части 8 и 9-й воздушно– десантных бригад{286}.
С 27 января по 2 февраля в район юго-западнее Вязьмы был выброшен воздушный десант численностью более 2 тыс. человек. 30 января кавалеристы генерала Белова соединились с десантниками и двинулись на Вязьму. Казалось, что вот-вот город будет взят. В тот же день Жуков потребовал от командующего 33-й армией быстрее выдвигаться вперед на запад.
Спешка порождала ошибку: фланги ударной группировки войск армии оказались необеспеченными. Соседи справа и слева получили задачу наступать по расходящимся направлениям: 5-я армия – на Гжатск, 43-я армия – на Юхнов. Фактически дивизии ударной группы 33-й армии были брошены в глубокий тыл противника на произвол судьбы, без прикрытия с воздуха, без организации снабжения продовольствием, боеприпасами, горючим. Командующий 33-й армией генерал Ефремов неоднократно обращается в военный совет фронта с просьбой выделить пополнение для армии. В телеграмме от 30 января он отмечает, что армия находится в бою непрерывно с 18 декабря 1941 г., не получая пополнения{287}.
Однако Жуков не имел возможности оказать помощь 33-й армии, так как войска Западного фронта в декабре 1941 г. – первой половине января 1942 г. потеряли убитыми 55 166 человек, ранеными и больными 221 040 человек. Взамен фронт получил всего около 100 тыс. человек пополнения, в том числе в январе – 19180 человек вместо 112 тыс. В большинстве дивизий насчитывалось по 200–300 штыков, в стрелковых бригадах и полках – по 50–100 штыков. 29 января Жуков обращается к Сталину с просьбой "приказать немедленно подать Западному фронту пополнение, занаряженное по январскому плану, а в феврале прошу подать не менее 75 тысяч человек"{288}.
Жуков, не имея возможности помочь Ефремову, в то же время требует, чтобы он сосредоточил главное внимание на вяземском направлении. Попытка командующего 33-й армией выехать в Износки, чтобы организовать прикрытие флангов ударной группы, решительно пресекается. 30 января Георгий Константинович указывает Ефремову: "Ваша задача под Вязьмой, а не в районе Износки. Оставьте Кондратьева (начальник штаба 33-й армии. – Авт. ) в Износках. Самому выехать сейчас же вперед"{289}.
Командующий фронтом передал Ефремову из фронтового резерва 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которая начала свое движение к Вязьме по пробитому ударной группой 33-й армии коридору. Численность дивизии составляла около 10 тыс. человек, больше всей ударной группы 33-й армии. Вскоре ее командиру генералу А. П. Белобородову "стало ясно, что фашистские войска перешли к решительным действиям с целью "подрубить" основание прорыва ударной группы 33-й армии и окружить ее"{290}. Дивизия генерала Белобородова могла оказать реальную помощь войскам генерала Ефремова. Но вскоре ее переподчинили командующему 43-й армией генералу Голубеву. При этом сам командующий 43-й армией сообщал Жукову о нависшей угрозе тылу 33-й армии, о том, что противник находится на подступах к Износкам с севера и северо-запада. Но Жуков приказал ему двигаться дальше, не оглядываясь на Ефремова.
Тем временем командующий группой армий "Центр" принимает меры для закрытия бреши между 4-й армией и 4-й танковой армией{291}. С этой целью он 27 января приказывает 4-й танковой армии нанести 29 января удар на юг всеми имеющимися в распоряжении войсками в направлении Желанье, Мелентьево. 20-й танковой дивизии предписывается установить связь с частями 4-й армии вдоль шоссе Егорье – Кулеши – Юхнов, а район Мелентьево удерживать до подхода северного крыла 4-й армии. Командующему 4-й армией ставилась задача осуществить отход на зимние позиции, удерживая при этом район восточнее Сегова. В районе северо-восточнее и севернее Юхнова требовалось сосредоточить, по возможности, сильную группировку и атаковать ею противника севернее Юхнова с целью его уничтожения. Одновременно предписывалось восстановить связь с южным флангом 4-й танковой армии в направлении на Егорье, Кулеши. Конечной задачей 4-й армии являлось, повернув на восток, "занять окончательные позиции в прежней бреши между обеими армиями".
1 февраля на Жукова была возложена ответственность за организацию и ведение военных действий не только в масштабе Западного фронта, но и всего Западного стратегического направления. Ставка ВГК, учитывая общность задач Западного и Калининского фронтов и необходимость самого тесного взаимодействия между ними, восстановила в тот день должность главнокомандующего Западным направлением и назначила Жукова на этот пост с оставлением в должности командующего Западным фронтом. Заместителем Жукова по Западному фронту стал командующий 10-й армией генерал-лейтенант Голиков с освобождением его от командования армией. Ближайшая задача войск Западного направления наряду с занятием г. Вязьма заключалась в окружении и пленении ржевско-сычевской группировки противника, а в случае его отказа сдаться – "истребление этой группы".
Не прошло и двух дней с момента вступления Георгия Константиновича в новую должность, как он 3 февраля представил в Ставку план разгрома ржевско-сычевской группировки противника{292}. Этому предшествовал выезд Жукова в штабы Калининского фронта и 30-й армии генерала Лелюшенко, а также в район Сычевка, Ржев. Это позволило Георгию Константиновичу констатировать, что перед 30-й армией противник (более одной дивизии, усиленной двумя-тремя батареями тяжелой артиллерии и до 15–20 танками) успел перейти к обороне и встретить войска генерала Лелюшенко организованной системой огня. Командарм до 2 февраля не сумел организовать наступление, вводил свои части и соединения в бой на широком фронте, "с ходу пачками бросал войска без надлежащей артиллерийской поддержки". В результате, истощив и до этого слабые дивизии, успеха не имел. Командующий Калининским фронтом генерал Конев принял меры по исправлению положения, что позволило войскам 30-й армии к исходу 3 февраля разгромить до батальона полка СС и вклиниться в оборону противника на 2 км, заняв Клепенино и опушку леса, что юго-восточнее Клепенино.
Генерал Швецов, вместо удара с целью соединения с частями генерала Лелюшенко, под воздействием наступления до дивизии противника перешел к обороне на своем левом фланге. Это неверное решение Конев отменил и приказал Швецову наступать. Генерал Юшкевич под влиянием двухсот автоматчиков, пробравшихся к нему в тыл, и контратаки двух батальонов противника отошел в исходное положение и перешел к обороне. Перед фронтом армии генерала Масленникова противник силами до шести дивизий стремился прорвать оборону, наступая от Сычевки в северо-западном и западном направлении. К исходу дня 3 февраля противнику удалось прорваться на стыке 252 и 262-й стрелковых дивизий, вынудив их оставить населенные пункты Полозы, Крюково, Поповка, Орехово, Коробейки, Куряты, Александровка. Генералу Масленникову было приказано контрударом восстановить положение. Войска 20-й армии генерала Власова имели незначительное продвижение, и их удар пока на положении в районе Ржев, Сычевка не сказался.
С целью ликвидации ржевско-сычевской группировки противника Жуков решил сосредоточить усилия 22, 30, 31, 29, 39-й армий Калининского фронта и 20-й армии Западного фронта. Войска 29 и 30-й армий должны были встречными ударами прорвать оборону противника и соединиться. После этого 30-й армии во взаимодействии с 29-й армией предстояло нанести главными силами удар в направлении на Ржев, передав часть сил 22-й армии для ликвидации противника, отошедшего к западу и действовавшего против 22-й армии. 29-я армия получила задачу наступать в направлении на Ржев для уничтожения ржевской группы, а частью сил оказать содействие 39-й армии генерала Масленникова. Ему была поставлена задача восстановить положение и упорно обороняться, а после подхода войск 20-й армии к району Сычевки перейти в решительное наступление. 31-й армии предписывалось нанести вспомогательный удар на Зубцов, 20-й армии – ускорить наступление, нанося главный удар в направлении Сычевки, вспомогательный – на Зубцов. Одновременно Жуков потребовал от генерала Говорова ускорить продвижение войск 5-й армии с целью захвата Гжатска, а от генералов Ефремова и Белова – по захвату Вязьмы и развитию удара частью сил в направлении на Сычевку. 11-й кавалерийский корпус полковника Н. В. Горина должен был тесно взаимодействовать с частями генерала Белова, нанося удар северо-западнее Вязьмы.
Отсутствие сплошного фронта давало Жукову основание считать, что у противника нет на этом направлении достаточных сил, чтобы надежно оборонять Вязьму. Поэтому Георгий Константинович стремился, пока противник не подтянул сюда резервы, с ходу захватить город.
4 февраля заместитель начальника Генерального штаба генерал Василевский сообщил генералу армии Жукову, что Сталин утвердил его план, требуя проводить его в жизнь настойчиво, аккуратно и быстро.
Понимая стратегическое значение Вязьмы для всей группы армий "Центр", противник оборонялся с ожесточением. Сначала он отбросил на север 11-й кавалерийский корпус Калининского фронта. Ударная группа 33-й армии и группа войск генерала Белова, начавшие атаку Вязьмы, были встречены хорошо организованным огнем всех видов и частыми контратаками пехоты, поддержанными танками и авиацией. Занять Вязьму с ходу не удалось. Более того, ударив с севера и с юга под основание прорыва, противник отсек часть войск 33-й армии и группу генерала Белова от основных сил фронта и восстановил свою оборону по р. Угра. В итоге войска Западного фронта, пытавшиеся окружить вяземскую группировку противника, сами оказались отрезанными.
В 1943 г. авторским коллективом под руководством профессора генерал-лейтенанта Е. А. Шиловского под грифом "секретно" был издан труд, посвященный битве за Москву. В нем при анализе действий войск 33-й армии были выявлены следующие недостатки: командующий Западным фронтом недооценил силы противника при постановке задач армии и не сумел усилить ее частями из своего резерва; командующий армией не увязал между собой действия своих войск и недостаточно твердо руководил их действиями{293}. В целом же действия войск 33-й армии оценивались положительно, тем более что бойцы и командиры проявили мужество и самоотверженность при выполнении поставленной задачи.
Однако все попытки оказать какую-либо помощь 33-й армии успеха не имели. Так, генерал Белов 5 февраля доложил командующему Западным фронтом о трудностях, с которыми он встретился при попытке организовать взаимодействие с 33-й армией. Части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса несли большие потери от огня артиллерии, минометов и танков противника из совхоза Кайдаково. Генерал Белов приказывает командиру 250-го воздушно-десантного полка разгромить противника в Кайдакове. Но командир полка сначала донес о невозможности выполнения задачи, а затем сообщил, что приказом Жукова подчинен командиру 329-й стрелковой дивизии. Эта дивизия, выйдя на тылы кавалеристов в район Пусто-Трошино, Покров, Харьково, неожиданно вернулась на восток под предлогом неполучения задачи от командующего 33-й армией. Командир дивизии, несмотря на требования генерала Белова, отказался наступать совместно с частями корпуса на Кайдаково, так как генерал Ефремов поставил ему задачу действовать в направлении на Красные Татарки, то есть по расходящемуся с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом направлению. Десантники же получили задачу сосредоточиться в районе Блохино для прикрытия тыла 329-й стрелковой дивизии.
Генерал Белов просил Жукова: "…Обязать 33 А наступать левым флангом на свх. Кайдаково, Батищево, Алексеевское, Вязьма. Командира 250 вдп (воздушно-десантный полк. – Авт. ) Солдатова наказать за недисциплинированность и отказ наступать на свх. Кайдаково. Последнее обстоятельство задержало мое продвижение вперед и привело к излишним потерям от флангового огня противника. В частности, ранен командир 96 кп майор Данилин". Далее командир корпуса пишет: "Я не имею возможности проверить, действительно ли Солдатов выведен Вами из моего подчинения, как он это доносит. Капитан Суржик донес сегодня утром, что он находится в Желанье. Дальше двигаться не может ввиду отсутствия лошадей, утомления людей и отсутствия продовольствия. И все же от него требую сосредоточиться в районе Андреаны, а затем Мишинка для наступления на моем правом фланге. Командир 329 сд сообщил, что пока не подойдет его артиллерия, он наступать на противника не будет"{294}.
К этим трудностям прибавилось и почти полное отсутствие продовольствия. 6 февраля генерал Белов сообщает заместителю командующего – начальнику тыла Западного фронта: "Прошу выслать хотя бы один корабль с продовольствием для командования и управления штаба 1 гв. кк. Уже кушаем конину. Место выброски Бели"{295}.
Не ожидавший такого поворота событий, Жуков весьма резко отреагировал на изменения в обстановке. От командующего 43-й армией генерала Голубева он потребовал срочно восстановить положение. Батальон, который оборонял фланги и был смят противником, Жуков приказал "вернуть обратно, виновных в сдаче этого особо важного пункта (деревня Захарово. – Авт. ) арестовать, судить и расстрелять на месте независимо от количества". Генералам Ефремову и Белову приказывалось "ускорить взятие Вязьмы, используя время, пока противник еще слаб".
Очевидно, происходящее под Вязьмой Жуков еще не воспринял всерьез, посчитав за досадное недоразумение, временную неудачу. Успокаивая Ефремова тем, что против него якобы действуют лишь тыловые подразделения врага, Жуков одновременно упрекал его, что "части ведут себя преступно плохо, поддаваясь панике и беспорядку", и потребовал от генерала "всех трусов, паникеров, провокаторов судить и расстреливать перед строем". Заботиться о материальных ресурсах Ефремову предстояло самому: "продовольствие искать на месте, подавать его не будем, нет самолетов, искать снаряды также на месте".
Генерал Ефремов, получив 21 января указание Жукова "нажимать", старался выполнить его во что бы то ни стало. Однако противник, воспользовавшись тем, что 33-я армия и группа войск генерала Белова продвигались без оглядки на свои фланги и тылы, быстро захлопнул ловушку. В сложившейся обстановке окруженным войскам Западного фронта пришлось волей-неволей перейти на полное самообеспечение и установить тесное взаимодействие с местными партизанами, обратив свои главные помыслы на склады противника. Положение было крайне тяжелым, войска несли большие боевые и санитарные потери. Например, к 7 февраля только численность группы войск генерала Белова сократилась с 28 тыс. человек до 6 тыс., из которых полторы тысячи составляли раненые.